Оптимальная модель социальной сферы современного общества. Социальные ресурсы развития российского общества дятлов александр викторович

Диссертация

Дятлов, Александр Викторович

Ученая cтепень:

Доктор социологических наук

Место защиты диссертации:

Ростов-на-Дону

Код cпециальности ВАК:

Специальность:

Социальная структура, социальные институты и процессы

Количество cтраниц:

Глава 1. Теоретико-методологические основы анализа социальных ресурсов.

1.1. Социальные ресурсы в сетях комплементарности.

1.2. Социальные ресурсы в контексте «динамического поля ».

Глава 2. Ресурсная стратификация и динамика российского общества

2.1. Инновационные группы населения: в поисках социетальности

2.2. Солидаристский потенциал традиционных групп как условие вхождения в трансформационный процесс.

Глава 3. Воспроизводство социальных ресурсов в условиях социальной трансформации российского общества .

3.1. Эффект глобализации и ресурсный потенциал российского общества.1.

3.2. Ресурсозатратность догоняющей модернизации.

3.3. Социальная адаптация: логика дисперсии групповых и личностных ресурсов.

Глава 4. Социальные ресурсы в сценариях социального развития .

4.1. Мобилизационный тип развития: ресурсные потери и обретения.

4.2. Инерционный сценарий: проблемы ресурсозависимого общества.

4.3. Социальные ресурсы: условия самодостаточного развития.

Введение диссертации (часть автореферата) На тему "Социальные ресурсы развития российского общества"

Актуальность темы исследования. Наступивший XXI век демонстрирует неэффективность «зависимой » модели развития. Российский исследователь, академик Г.В. Осипов подчеркивает разделение регионов и стран по количеству потребляемого сырья1. Очевиден экологическо-сырьевой кризис: конечность запасов энергетических ресурсов, деградация природной среды, углубляющиеся противоречия поставщиков и потребителей сырья, вытеснение стран с «сырьевой экономикой » на периферию мировой системы (И. Валлер-стайн).

Россия оказалась не готовой дать адекватный ответ на глобальные вызовы современности, о чем свидетельствует масштабность социальных потерь последнего десятилетия, неэффективность реализуемого сценария вхождения в глобальный мир и глобальную экономику, резкое ухудшение позиций по социально-экономическим, социально-демографическим и социально-культурным показателям, социальная дезинтеграция общества и деградация социального качества российского населения.

Неопределенность «высокой современности » (Э. Гидденс ), устарелость прежних социальных конструкций, возникновение сетевых структур управления накладывают отпечаток на социальные трансформации в российском обществе. Социальная трансформация российского общества, согласно определению В.А. Ядова - высокоактивные социальные изменения в условиях социальной нестабильности, характеризуется неравномерностью структурных изменений на макро, -мезо, -микросоциальных уровнях. Преобладающими является внешнее влияние, логика глобализации, которая стремительно разрушает «ядро» институциональной системы, приводит к упрощенным адаптивным модификациям в социальной деятельности. Институциональные преобразования «сверху » соответствуют модели догоняющей модернизации, включающей институциональный перенос рыночных и демократических институтов, поощрение по

1 Осипов Г.В. Российская социология в XXI веке. М., 2003. С. 6. требительских и достиженческих стандартов поведения, ломка традиционных устоев жизни, изменение социокультурного типа личности.

Новыми социальными акторами выступают элиты постиндустриального общества, ориентированные на принцип эффективности, выработку моделей взаимодействия с «неизвестными » социальными объектами, «управляемый » хаос развития, проективность «сбоев » с целью недопущения социально неприемлемых рисков. Отличие новой стратегии социального развития в формировании эзотерического, экспертного знания (У. Бек), в использовании знаний и технологии в целях оптимального управления человеческими ресурсами (П. Дракер).

Однако российская модель развития экстенсивна, функционирует в контексте парадигмы взаимодействия с техникой, а не людьми, сосредоточена на социоадаптивных целях и носит преимущественно ретроактивный характер.

Не решена основная задача социального развития - воспроизводство самодостаточной социальной системы. Наоборот возросла зависимость от рисков глобализации (экономических, финансовых, демографических, информационных). Мобилизационные возможности российского общества для «прорыва » в глобальный мир и глобальную экономику на основе традиционных индустриальных методов исчерпаны, а предложения по поиску уникальных товаров для мирового рынка отдают социальной утопией2. Инерционный сценарий с перспективой истощения запасов нефти в ближайшие 25 лет, природного газа - 50 лет грозит стране экономическим коллапсом и исчезновением с политической карты мира как самостоятельного актора международных отношений.

Российский ученый В.Л. Иноземцев указывает на тупиковость депен-дизма, зависимость общества от заимствованных новых технологий и альтернативность собственно научного и технического прорыва. Ни сырьевая модель, ни модель заимствования технологий, как показывает опыт модернизации, приспособления традиционных институтов к новым функциям, не могут гарантировать самодостаточности развития, повторяя ошибки технократической уста

2 Иноземцев В.Л. Пределы догоняющего развития. М., 2000. С. 11. новки «контроля над окружающей средой ». Российское общество стало крупнейшим производителем технологических и социальных рисков (2600 техногенных катастроф малой и большой интенсивности), так же и по тенденциям депопуляции населения, распространению болезней, преступности, суицидов, недоверия к государственным и социальным институтам. Социальные трансформации связаны с режимом открытости, блокированием источников внутреннего развития, использованием эффектных, но не эффективных зарубежных паттернов. Очевидны демонстрационные издержки, анклавизация модернизации, непредсказуемость результатов развития. Антимодернизация (регресс производительных сил, восстановление примитивных форм хозяйствования и модель выживания большинства населения) препятствует росту социальных инвестиций и рациональному использованию человеческого потенциала. Некоторые исследователи (М. Калашников, П. Крупнов, Д. Калюжный) на основании идеализации советского опыта «отдельной планеты с самодостаточной экономикой и ее противодействия глобализации заявляют, что Россия конкурентоспособна как традиционное общество». Приходится констатировать, что предлагаемые рецепты соединения церкви и высокотехнологичной индустрии, превращение страны в профессиональную корпорацию направлены на изменение конфигурации социальной системы и отрицают влияние социальных ресурсов развития.

Согласно синергетической модели нет предопределенности развития в одном заданном направлении, многовариантность, альтернативность означают точки выбора в открытых системах. Социальные ресурсы, способности общества и отдельных социальных групп и индивидов обладают характеристиками самовоспроизводства, флуктуационности, эмерджентности. Современный социологический дискурс по поводу перемен в России сконцентрирован на обсуждении модернизации, что важно для сравнения эмпирических исследований с нормативной моделью. Теория модернизации только в 70-е гг. подверглась серьезной критической рефлексии (Ш. Эйзенштадт, А. Турен, П. Штомпка ). Особенность социальных изменений в российском обществе выражается в разрыве структуры и деятельности: структуры подчинены логике воспроизводства, вектор деятельности направлен на преодоление структурных ограничений, ре-сурсозатратен. В практическом отношении это связано с исключительной ролью политических и хозяйственных элит трансформационного процесса. Российские исследователи - Т.И. Заславская , М.А. Шабанова, М.К. Горшков, подчеркивают, что подавляющее большинство (90 - 92 %) населения занимают социально-адаптивные позиции и не могут квалифицироваться как участники реализуемого сценария развития. Хотя в современных социологических теориях в центр внимания ставится мобилизация масс, их активность ограничена периодом перегруппировки и поддержки перемен.

Модель саморазвития основывается на актуализации субъекта деятельности, создании структур аттракторов (знание, профессиональная компетентность, коллективная солидарность), предоставляющих возможность выхода из тупиковости догоняющей модернизации. Не испытав прелестей потребительского общества, большинство россиян стали потребителями социальных рисков (О.Н. Яницкий ). Альтернативой инерционному сценарию, перспективе ухода России в «четвертый мир », сообщество стран с мультиплицированными эффектами распада, является ресурсосберегающая стратегия социального развития, теоретическое осмысление которой несистемно и часто редуцируется к целям удовлетворения основных социальных потребностей и достижения стандартов западного среднего класса (М.К. Горшков ).

На наш взгляд, российское общество достигло предельно-критических порогов развития в социально-экономической, социально-демографической, социально-экологических сферах (В.В. Локосов ). Но у страны есть шанс выбраться из бездны социальной демодернизации: фактически не востребованным остается мобилизационный потенциал большинства россиян, стремящихся к социальному самоопределению, что находит выражение в деструктивных последствиях теневой экономики и утечке мозгов (только за 1995 - 2000 гг. страну покинуло более 600 тыс. социально-инициативных квалифицированных специалистов). За годы реформ преданы забвению или подвергнуты диффамации, традиции коллективизма, служения интересам общества, на периферию социальной жизни оттеснены социально-компетентные слои общества (ИТР , врачи, учителя, квалифицированные рабочие, военнослужащие), участие которых в трансформационных процессах предало бы российским преобразованиям социетальность , мобильность и создало ситуацию равного жизненного старта для молодого поколения.

Чтобы избежать разочарований от недостижимости в обозримом будущем «социал-демократического капитализма европейского типа» (Т.И. Заславская ) и катастрофической по своим социальным последствием самоизоляции, актуализируется российский вариант модернизации в обход модернити, направленный на рациональное использование социальных ресурсов, рост горизонтальных социальных коммуникаций, формирование сетевых структур.

Российские исследователи отмечают парадоксальность социальных трансформаций: управляемость сверху и анархический порядок снизу (М.Г Федотова), рациональность институциональных изменений и стихийность, нерациональность социальной адаптации (М.А. Шабанова ). Преодоление дискретности, инверсируемости, рискогенности социальных преобразований предполагает социологический анализ социальных ресурсов как теоретической основы альтернативного сценария, связанного с критериями социальной эффективности и социальной оптимальности.

Степень научной разработанности проблемы. Социальные ресурсы общества становятся предметом теоретических изысканий с формированием теории социоморфогенеза, выявившей способность социальных систем подвергаться радикальному обновлению (П. Штомпка). Конечно, это не означает, что до введения М. Арчер в 1982 г. идеи трансформации структуры действия отсутствовал социологический дискурс социальных ресурсов.

Концепция модернизации, которая активно разрабатывалась М. Вебе-ром, Т. Парсонсом , Н. Смелзером, Д. Беллом, зафиксировала изменение социокультурной матрицы общества, рассматривала значимость потенциала саморазвития в структурировании новых социальных отношений. Э. Хаген ввел понятие «инновационной личности » как обязательного условия экономического роста. Д. Мак-Клелланду принадлежит исследование мотивации достижения. В структурном конструктивизме П. Бурдье обнаруживается тенденция реабилитации практической логики, понимание групп совместного действия как акторов трансформационного процесса. Тезис «конструирование социальных структур » пробудил интерес к социальным группам, так как принцип построения социального пространства состоит в распределении различных капиталов (экономического, социального, символического). П. Бурдье опроверг логику спроса и предложения как самомотивацию социального развития, выявил взаимозависимость жизненных стратегий и групповой социальной мобильности, влияние символического капитала в навязывании моделей ресурсозатратного развития.

Концепцию П. Бурдье упрекают за объективацию личностного ресурса (Ф. Коркюф ), но в отличие от макросоциальных моделей развития, презенти-рующих чистый структурализм, в теории структуралистского конструктивизма легитимируется позиция акторов социального действия, независимо от того, выступают ли они в роли компетентных профессионалов или пользователей не-рефлексированных социальных схем. В работах М. Добри декларируется идея многомерной мобилизации как имманентного состояния социальных систем. М. Добри интересуют последствия социальной неустойчивости, деформации социального пространства, что связано с осмыслением процесса коллективного действия, а не только изменения на микросоциальном уровне в результате макросоциальных институциональных сдвигов. Социальные ресурсы осмысливаются в контексте интернализации деятельности, вариативности социальных коммуникаций.

В теории структурации Э. Гидденса предлагается участие социально-компетентных акторов, то есть направленность развития зависит от дискурса осмысления действия и рефлексивной способности, способности критически анализировать не только результаты социальных изменений, но и способы достижения целей и характер собственного участия в преобразованиях. Рефлексивное общество Э. Гидденса включает ресурс доверия как основное условие интеграции общества. Позже Э. Гидденс ввел понятие «неопределенные последствия действий », которое развивается в концепции общества риска У. Бека. В отличие от линейной схематизации структурация вносит акцент в анализ ресурсов, то есть способностей акторов влиять на изменение ситуаций и появление новых структурных свойств. Несмотря на критические возражения (Д. Грегори, П. Саундерс, М. Крэйб), теория структурации обозначила проблему взаимодействия социальных структур и социальных ресурсов, признала зависимость социальных изменений от компетенции социальных акторов (групп и индивидов).

Работы У. Бека, Ю. Хабермаса, Д. Александера, А. Турена объединяет исследовательский интерес к социологии нестабильного общества. Идея рефлексирующей модернизации У. Бека связана с авторитетом группы «давления », самореализации озабоченных слоев общества, которые являются не узкокорпоративными, а коллективными экспертами социальных и технологических инноваций. Ю. Хабермас разрабатывает проблему коммуникативного ресурса общества, достижения понимания как условия коллективной жизни. Немецкий исследователь различает инструментальность, рассчитанную на успех доминирующих моделей различия и транспарентность, способность к коммуникативному общению. В этом моменте Ю. Хабермас решительно расходится с М. Ве-бером, так как полагает, что рациональная бюрократия иррациональна в восприятии коммуникативного ресурса. В работах Д. Александера прослеживается попытка преодолеть ограниченность функционализма, зависимость социального актора от насилия социальных структур. Интеграция, упорядоченность социальных структур понимается как вторичность, а не цель социального развития, реализуемая или нереализуемая способность достичь динамического равновесия и исключить не прогнозируемые изменения.

А. Турен предлагает концепцию «возвращения » субъекта, замещения схем рационализации, модернизации структуры идеалами изменения свободы, субъектности, трансформации, общественных практик. Конфликт между структурой, организацией и социальными группами разрешается в движениях новой идентичности, которые предлагают трансформацию социальных практик, а не социальных институтов. Отрицание структурности сближает А. Турена с позицией Э. Гидденса: расхождение обнаруживается в акцентировании ресурсности малых групп, неизбежности дистанцирования акторов социального действия от центров принудительной интеграции.

Российские социологи внесли весомый вклад в разработку теории социальных ресурсов (В.А. Ядов, Т.И. Заславская , Н.И. Лапин, З.Т. Голенкова). Что характерно для современного социологического дискурса, так это стремление освободиться от рецессивных схем. Это прослеживается в работах С.Г. Кирди-ной (теория институциональных матриц), О.Н. Яницкого (модель общества риска), H.H. Наумовой (рецедивирующая модернизация), Н.И. Зарубиной (самобытная модернизация).

Ю.Г. Волков , В.А. Шматко, В.В. Щербина, В.Н. Иванов , М.А. Шабанова, Э.М. Андреев операционализируют деятельностную парадигму в анализе трансформационного процесса. Полученные исследовательские результаты свидетельствуют об осмыслении инноваций в контексте социального самоопределения и отхода от схемы социальной дистрибуции к модели социальной коммуникации. Вектор социальных изменений определяется в движении российского общества к бифуркационному циклу, выбору самодостаточного развития или скольжения по траектории ресурсозатратности. Социальные ресурсы понимаются как совокупный потенциал активных групп населения, связанный со становлением социально-инновационного поведения.

Морфогенезис социальных процессов в современном российском обществе отражен в исследованиях М.К. Горшкова , Ж.Т. Тощенко, А.Л. Маршака, В.И. Курбатова , В.В. Локосова. Парадоксальность социального поведения и социального настроения россиян трактуется как результат институционального переноса, демонстрационного преобразовательного эффекта и социальных компенсаций, определяемых логикой ресурсопотребления.

Таким образом, анализ социальных ресурсов представлен в социологическом знании двумя подходами. Неоструктуралисты (Д. Александер, Э. Гид-денс, П. Бурдье) исходят из возможностей существующей социальной структуры в воспроизводстве и распределении социальных ресурсов. Деятельностная теория основывается на преформированности, предсуществовании социальных ресурсов в стремлениях и ориентациях акторов трансформационного процесса, объективирующих возможности социального самоопределения в новых социальных отношениях.

М. Арчер, А. Турен, Ю. Хабермас, У. Бек призывают рассматривать новые движения как центры изменения, конкурирующие с традиционными социальными структурами (культура идентичности А. Турена, группы минимизации социального риска У. Бека, ресурсная альтернатива Ю. Хабермаса). Компромиссный вариант предлагает концепция «динамического поля » П. Штомпки, интегрирующая структурный (нормативные изменения) и деятельностный (интерактивные возможности) подходы. П. Штомпка видит достоинства данной исследовательской модели в альтернативности бинарностям схема - структура действия «объяснение - непрерывность изменений», что особенно эвристично для анализа российского трансформационного процесса, явно выпадающего из жесткой привязанности к статичным образцам модернизации. Российские исследователи претендуют на самостоятельный анализ глобальных, региональных, локальных сценариев развития, соглашаются с вердиктом доминирования эндогенных условий развития в контексте структурных изменений. Данное исследование направлено на обоснование ресурсного аспекта социальных изменений, влияющего как на саморазвитие социальных структур, так и на социально-инновационный потенциал общества.

Цели и задачи исследования. Основная цель диссертационной работы состоит в анализе социальных ресурсов российского общества в условиях трансформации социальной структуры и изменения социальной ресурсообеспе-ченности основных социальных групп, а также выявление предпосылок формирования и реализации ресурсосберегающей стратегии социального развития.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. Провести социологический анализ основных подходов к социальным ресурсам и обозначить их роль в моделировании процессов российского общества.

2. Охарактеризовать инновационные группы российского общества, которые влияют на содержание трансформационного процесса, планируемые и стихийные векторы развития.

3. Выявить солидаристский потенциал традиционных групп населения, определяемый постепенным вхождением в трансформируемое российское общество через механизмы сетевой взаимопомощи и закрепление традиционно-ролевых структур.

4. Определить влияние глобализации на ресурсный потенциал российского общества, который выражается в возрастании эффекта зависимости и разбалансированности социальных ресурсов.

5. Охарактеризовать социальные ресурсы в условиях догоняющей модернизации, реализации институционального переноса на социальном макроуровне и распада традиционных социальных локальностей на социальном микроуровне.

6. Проанализировать параметры социальной адаптации основных слоев российского общества на уровне групповых и личностных ресурсов, избыточность социально-репродуктивного типа адаптации и дефицит конструктивной инновационности.

7. Выделить основные направления использования и воспроизводства социальных ресурсов в обществе мобилизационного типа, ограниченную эффективность централизации и риски тотального социального контроля.

8. Определить факторы и последствия ресурсозатратности при осуществлении квазистабилизации по логике социальной инерционности, нарастания предкризисных и кризисных состояний общества.

9. Раскрыть социально-ресурсный потенциал российского общества в контексте модели самодостаточного развития, выявить взаимозависимость микросоциальных эффектов мобилизации и инновационности и роста деиерар-хизированных социальных структур.

Объектом данного исследования является социальное развитие российского общества как последовательности изменений внутри социальной системы, преобразований в организации общества, образцах деятельности, ценност-но-мотивационных ориентациях.

Предмет исследования выражается в анализе социальных ресурсов развития российского общества, интеракционных и возможностных измерений со-циетального уровня, источников саморазвития, связанных с сегментированными социальными сетями.

Эмпирическую базу исследования составили результаты социологических исследований, которые проводились научным коллективом ИСПИ РАН, данные социологических исследований ИС РАН , ВЦИОМ, ФОМ, РНИС и НП в 1992 - 2003 гг., использованы статистические данные Госкомстата РФ, Минтруда РФ, Минздрава РФ, Госкомитета по молодежной политике и других ведомств Российской Федерации.

Теоретико-методологическая основа исследования включает теорию динамического социального поля П. Штомпки и основные положения концепции структурации и рефлексивного общества Э. Гидденса. Актуализированы идеи переопределения социального пространства, групповой мобилизации, выбора и навязывания социальных стратегий П. Бурдье.

В диссертационном исследовании операционализируются понятия «социальных ресурсов » Э. Гидденса, сегментированных сетей Дж. Нейсбита, управления человеческими ресурсами П. Дракера.

Адекватное воплощение нашли социологические интерпретации А. Турена, У. Бека, Ю. Хабермаса. Определенную эвристически-познавательную роль выполняют положения стратификации рисков О.Н. Яницкого , гуманистического потенциала Ю.Г. Волкова, социальной мобилизации И.А. Климова. Диссертант согласен с положением о посттрансформационном ресурсосберегающем развитии Ж.Т. Тощенко и Г.В. Осипова. Ему близки идеи «личностных ресурсов » В.А. Ядова , воспроизводства социальных позиций Н.А. Шматко , социальной адаптации М.А. Шабановой. Диссертант позиционирует интегратив-ный подход к социальным ресурсам, что позволяет исследовать изменения на макро- и микросоциальных уровнях российского общества и предложить альтернативную ресурсосберегающую стратегию развития, необходимость которой аргументирована в работах Ю.Г. Волкова , Ж.Т. Тощенко, Г.В. Осипова, В.В. Локосова , О.Н. Яницкого.

Стратегия исследовательской парадигмы состоит в актуализации предметной области, связанной с влиянием социальных ресурсов на векторность, содержание и промежуточные результаты социальных трансформаций российского общества. В рамках использования теоретико-методологического инструментария рассматриваются инновационные и солидаристские устремления социальных групп в соответствии с объективированными социальными диспозициями и характером социальной мобилизации. Социальные ресурсы трактуются в традиционной «структурной » и неклассической «возможностной » версиях.

Научная новизна исследования определена совокупностью поставленных задач, направленных на теоретико-методологическое и конкретносоциологическое изучение социальных ресурсов российского общества в сопоставлении с моделями социального развития и особенностями трансформационного процесса

1. На основе структурного и деятельностного подхода к анализу социальных ресурсов выявлена комплементарность структуры и деятельности, представляющие социальные ресурсы как фактор саморазвития, присущий изменениям структур и деятельности социальных акторов.

2. Рассмотрена модель «динамического поля », асинхронность, аритмичность социальных изменений в зависимости от расширения, сжатия или исчезновения социальных ресурсов.

3. Проанализирован инновационный потенциал основных групп российского общества в соответствии с социальной ресурсообеспеченностью и ресур-созависимостью.

4. Охарактеризованы солидаристские практики россиян как ориентации на негативную мобилизацию, пролонгирование социального статуса и поиск траектории самостоятельной социальной деятельности.

5. Показано влияние глобализации на состояние ресурсного потенциала российского общества как неэквивалентного ресурсообмена, усиливающего ресурсную зависимость.

6. Охарактеризованы концепция догоняющей модернизации в социально-ресурсном измерении, эффекты замещения социальных инвестиций вещественными ресурсами.

7. Определена социально-адаптивная деятельность базисных слоев российского общества как ориентированность на приспособление, пластичность и актуализм, что сужает сферу реализации личностных ресурсов и инновационных социальных практик.

8. Раскрыта управляемость социальными ресурсами в обществе мобилизационного типа на основе ресурсного изъятия и ресурсного перераспределения.

9. Проанализированы последствия установки на квазистабилизацию, связанную с использованием социальной инерции и повышением социальной ре-сурсозатратности.

10. Исследованы условия самодостаточного развития в контексте воспроизводства социальных возобновляемых ресурсов и перехода к ресурсосберегающим технологиям.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Социальные ресурсы представляют в структурном подходе диапазон возможностей и способностей социальных акторов в соответствии с объективированными социальными позициями, институциональными предписаниями, определяемыми механизмами социальной интеграции. Социальные структуры регулируют социальный потенциал различных социальных групп через социальную стратификацию и социальный контроль. Деятельностный подход подчеркивает структурные ограничения как социальные маркеры в ресурсораспре-делении, обосновывает автономность воспроизводства социальных ресурсов по отношению к структурам, ресурсообеспеченность социальных акторов зависит от способности к социальной мобилизации и социальной проективности.

2. Теория социального поля содержит попытку преодоления иммобильно-сти структурного подхода и доминирования социальных микроэффектов в дея-тельностной теории. Социальные ресурсы определяются в системе кристаллизации социальных возможностей, что сопровождается переопределением социально-статусных, социокоммуникативных и культурно-ценностных уровней социального взаимодействия. Социальные ресурсы включаются в процесс социального развития через актуализацию группового и личностного социального выбора и замещения анахроничных социальных структур сетевыми инновационными структурами.

4. Традиционные группы населения испытывают эффект социальной де-привации в условиях принудительной интеграции в трансформирующееся общество. Солидаристские практики смягчают, компенсируют последствия социальной маргинализации, но не предотвращают социального исключения. К тому же пассивные формы адаптации придают солидаризму социально-реактивную направленность, удовлетворяют только цели пролонгирования социального статуса, нейтрализуют социально-мобилизационные устремления. Оптимальное решение представляется не в возвращении к системе социальной помощи, что чревато усилением социальной зависимости и дефицита ресурсов, а в устойчивом социальном развитии. Наибольшую социальную эффективность производят модели постепенной интеграции, максимизации профессиональных и коммуникативных качеств, а также предоставления коридора возможностей в традиционных социально-ролевых структурах, что способствует воспроизводству ресурсов социальной кооперации.

5. Интеграция российского общества в мировую систему подчинена логике глобализации, размыванию управляемого социального пространства, росту неструктурированности ресурсообмена, ограничению возможностей социаль-но-респонсивной экономики и влияния так называемых глобальных социальных институтов. Моноресурсность российского общества усиливает риски нестабильности и неопределенности, что проецируется на рост ресурсозависимых слоев населения.

6. Догоняющая модернизация, которая использовалась в качестве модели развития, имеет своими социальными последствиями социальную демодерни-зацию, упрощение социальной структуры, насильственную традиционализацию неадаптированных слоев населения, что связано с ресурсной экономией и ограничением доступа к социальным ресурсам с целью усиления принудительной интеграции в глобальный мир.

7. Доминирующие в российском обществе социально-реактивные формы адаптации, модели выживания ведут к дисперсии социальных ресурсов, повышенной ресурсозатратности, так как определяются логикой социальной зависимости и переключением социальной активности в режим ресурсного присвоения или ресурсного отстранения. Ослабление социального взаимодействия и революция падающих ожиданий способствуют перерастанию ресурсного дефицита в избыточные социальные риски.

8. Дефицит ресурсов, возросшие трансакционные издержки и социальная зависимость способствуют реабилитации идеи мобилизационного развития. Жесткий контроль и централизованное иерархическое распределение представляются пострадавшему в результате реформ большинству альтернативой монополии ресурсообеспеченных слоев. Мобилизационное развитие направлено на воспроизводство дефицита ресурсов с целью привязки основных социальных слоев и избежания неопределенности развития. Мобилизация общества ведет к иерархии в распределении ресурсов и создает иллюзию полной ресурсной управляемости дефицитом социальных ресурсов, компенсируется хабитуализа-цией социального риска и растратностью человеческого потенциала. Мобилизационное развитие эффективно в период социальной бифуркации и страдает нарастанием неуправляемости в условиях планируемых инноваций.

9. Инерционный сценарий развития основан на квазистабилизации, так как предлагает имитационные и демонстративные изменения без допущения структурных и институциональных сдвигов. Возросшая ресурсозатратность связана с ресурсной парадоксальностью. Ресурсное неравенство возникает не в результате конкуренции и легитимации ресурсообеспечения, а вследствие присвоения ресурсов посредством сделок, исключения из ресурсного распределения большинства населения. Поэтому логика инерционности обращена к воспроизводству ресурсного монополизма, пренебрегает поиском новых возобновляемых ресурсов и имеет пределы в исчерпании сырьевых ресурсов.

10. Перспективы социального развития российского общества связаны с моделью самодостаточного развития, коллективным присвоением социальных ресурсов и повышением социальной референтности групп - субъектов интеллектуальных ресурсов. Уход от глобальной зависимости и роста социально-зависимых групп определяется меритократической моделью ресурсного распределения, престижностью социальной компетентности в системе социального управления. Переориентация социальных ресурсов на вариативность, конвертируемость и транспарентность создает необходимые условия самодостаточного развития.

Практическая значимость исследования определяется тем, что полученные результаты обосновывают необходимость формирования стратегии социального ресурсосбережения в контексте самодостаточного развития российского общества, баланса традиций и новаций в стратегии основных групп населения. Анализ социальных ресурсов российского общества дает не только перспективу исследования важного аспекта социального развития, но и предложить критерии социальной эффективности при характеристике и оценке социальных трансформаций. Материалы диссертационного исследования могут найти применение в разработке на муниципальном, региональном, федеральном уровнях, реализации целевых программ повышения социальной самодеятельности населения и социальных инноваций, механизмов резонансного влияния социальных микроэффектов. В исследовании содержится теоретическое обоснование социальной компетентности, наиболее значимого социального ресурса, что актуально для определения приоритетов социального развития. Положения, оценки, выводы диссертации имеют эвристическую и когнитивную ценность в чтении курсов по общей социологии, социологии управления, а также спецкурсов по проблемам социального развития и социального проектирования.

Структура работы: диссертация состоит из введения, четырех глав, десяти параграфов, заключения и библиографии.

Заключение диссертации по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы", Дятлов, Александр Викторович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Социальные трансформации российского общества демонстрируют воспроизводство социальной ресурсозакрытости, принесение в жертву демократи-зационным или скрытым планам развития определенных социальных групп, слоев, явную стратификацию на ресурсообеспеченные и социальные зависимые группы. В начале XXI в. Россия так и не нашла адекватного ответа на вызовы современности, смысл которого очевиден в модели самодостаточного развития, но под давлением определенных обстоятельств определяется в догоняющей модернизации или поиске «пресловутого » третьего пути, копировании традиционных укладов, воспроизводства бюрократического аппарата и социокультурного изоляционизма.

Коренным «пороком » российских преобразований можно назвать высокую социальную ресурсозатратность, стремление акторов трансформационного изменения (прежде всего, правящего класса) к ресурсоприсвоению (в виде передела собственности, распоряжения ресурсами или создания ресурсного дефицита). Доминирование натуральных показателей, большого объема природных богатств создает специфические системы «субдоминантного » развития, модели централизованного распределения ресурсов, так как основные группы населения заинтересованы в социальном потреблении, дистрибуции, стремлении достичь определенных социальных стандартов исключительно эксплуатацией природных ресурсов. Этим настроениям содействуют мифы «неисчерпаемой природной кладези » и «волшебства природной ренты », вкладываемые в навязываемые популистами лозунги. Тем более, если в 1996 г. доход от добычи и вывоза сырья составил приблизительно 24 % национального бюджета, то к 2002 г. его объем равнялся 60 - 65 %. Между тем социологические исследования выявляют, что российское общество стремительно скатывается на позиции «мировой периферии », несмотря на бесконечные разговоры о «великой России » и сладостных перспективах будущего социального развития. Неструктурированность социальных ресурсов, «субдоминантное » положение образовательного, научно-технического, профессионального и креативного потенциала российского общества связаны с открытым влиянием глобальных структур, осуществляющих перекачку ресурсов: устаревшие специализированные технологии, ширпотреб создают двойной капкан «зависимости и отставания ». Если в 1990 г. показатели экономического развития России можно сравнивать с Францией, то в конце 90-х гг. речь идет об отставании от Индии и азиатских тигров. Социально-ресурсный потенциал российского общества деградирует: почти в 3 раза упал образовательный уровень общества, ежегодно страну покидают 150 -200 тыс. ученых, специалистов, на 25 - 30 % увеличилась функциональная неграмотность. Глобализация насильственно традиционализирует целые слои и регионы, когда социальная структура симплифицируется, инверсируется (современное российское общество состоит из элиты, субэлиты, базисного слоя и экспансирующего социального дна). Ежегодно страна теряет 1 млн человек и это соответствует логике «глобализации », которая может обеспечить высокими социальными стандартами 1 - 2 % населения периферийного сообщества. Так называемые «неадаптированные » слои живут по модели «выживания », экономии ресурсов, социальной зависимости.

Большинство россиян вынуждены тратить личные и групповые ресурсы на приспособление, перемену профессии, ведение домашнего хозяйства (35 -40 % живут исключительно самообслуживанием). Различия между «успешными » и «адаптированными » слоями выявляются в исследовании, проецируются на демонстрационное потребление, ресурсозависимость, что ведет к социальной дезинтеграции и преобладанию индивидуалистских стратегий «мгновенного успеха » и «социального исключения ». Социальная адаптация характеризуется преимущественно экономической сферой, в обществе разрушены традиционные и конвертационные механизмы «обмена социальными благами ».

Догоняющая модернизация, как институциональный перенос западных экономических и социальных образцов, воспроизводит эффект демодерниза-ции, возвращения к сословности, структурам взаимопомощи и клиенталистско-го образа жизни населения. Динамика структурных изменений характеризуется иррациональностью» социальных отношений выпадением отдельных групп и обособлением модернизационных слоев от остальной части населения. Так в российском обществе происходит раскол по отношению к участию в процессе социальной трансформации, особенность которого выражается в «потребительском достиженчестве », переносе модернизационных ожиданий в сферу социального потребления и воспроизводства традиционного уклада в экономике за исключением экспортно-ориентированных отраслей. Догоняющая модернизация ресурсозатратна, делает большинство населения заложником технических и социальных проектов интеграции в цивилизованный мир. Сокращение ресурсной базы социального развития выражается в увеличении технического отставания (с 7 - 10 лет в 1990 г. до 15 - 20 - в 2001 г.), маргинализации индустриально-профессиональных групп индустриального общества (численность рабочего класса сократилась в 3 раза, работников сферы услуг возросла примерно в 1,5-2 раза). Догоняющая модернизация следует за циклом «мобилизационного развития ». В отличие от системы «свободного перемещения ресурсов » модель ресурсного распределения воспроизводит иерархию должностно-профессиональных стандартов, самодостаточность бюрократии, несамостоятельность потребителей социальных ресурсов. В обществе мобилизационного типа ни одна группа не может претендовать на позиционирование социальной самостоятельности, выступить референтной группой социальной инновации. Анализ показывает, что в социальных преобразованиях доминирует организационный ресурс, что преимуществом обладает группа - распорядитель социальных ресурсов. Хотя действует принцип меритократии, вознаграждения соответственно реальному профессионально-трудовому вкладу, определяющими являются позиции в системе ресурсного распределения, реализации административных изменений, как достижения идеала бесперебойно функционирующей организации общества в социальном развитии. Мобилизационное развитие направлено на высокую ресурсозатратность, равное распределение социальных рисков на все слои общества. Исключительная по эффективности в период социальных бифуркаций мобилизация приходит к предельному состоянию в период «социальной инновации », качественной перестройки социальных отношений. Самореализация в труде и производстве быстро вытесняется проектом «лучшей жизни », стремлением к стандартам потребления, поскольку «производимые » социальные блага становятся объектом интереса разных социальных групп (революция потребительских ожиданий в социалистическом обществе 60 - 70-х гг. XX в.). Собственно, если мобилизационное развитие эксплуатирует солидаристские ожидания (массовые движения), иммобилизация содействует «расхищению » социальных ресурсов, конвертации в личностный потенциал. В исследовании подчеркивается взаимозависимость мобилизационного развития и иерархии ресурсов, так как группа-распорядитель является основным актором социального развития, обладает правом на стимулирование социальных преобразований. Мобилизационное общество вынуждено постоянно получать импульсы развития: «застой » в ресурсном воспроизводстве влечет эффект «ресур-созависимости», «перепроизводства », создает напряженность в отношениях ре-сурсораспределения. Мобилизационное развитие исходит из контролируемых изменений, так как спонтанные содержат риск дисфункциональности, выхода из-под социального контроля социальных групп и альтернативы социальной мобилизации.

Посттрансформационное общество вступило на путь инерционного развития, эксплуатации ресурсов «прошлого » (материально-техническая база, профессиональный и организационный потенциал). За период догоняющей модернизации экономике и социальной сфере был нанесен колоссальный ущерб (падение производства на 60 - 70 %, падение жизненного уровня более 60 % населения, в 3 раза). С другой стороны, догоняющая модернизация способствовала синдрому «неэффективных производств », стимулировала поиск новых социальных и трудовых стратегий. Аморфная социальная структура, дисперсия социальных ресурсов, высокий уровень социальной дезинтеграции делают маловероятным и рискогенным возвращение к сценарию «мобилизационного развития ».

Как элита, так и базисные слои не готовы к централизованному распределению ресурсов, жесткой управленческой и исполнительской дисциплине, иерархии должностно-профессиональных статусов. Классы, которые могли бы демонстрировать высокий мобилизационный потенциал (управленцы, администраторы, индустриальный рабочий класс, управляющие колхозники), подверглись социальной и ценностной эрозии, трансформировались в группы-осколки с практиками «взаимопомощи ». Инерционный сценарий включения копирует иерархию, централизованность и «стабильность » мобилизационного общества, создавая иной вектор развития, «скольжения вниз ». Организационный потенциал элиты направлен на поддержание статус-кво, господства с целью регулирования протестным потенциалом, использования политического, информационного, психологического принуждения для манипулирования сознанием и поведением социально зависимых слоев населения (на СМИ в России расходуется в пять раз больше, чем инвестиции в реальную экономику). Инерционность стремится к квазистабильности, так как при отсутствии социокультурных, институциональных и культурно-ценностных навыков, преобладании моделей «выживания » доминирующими являются социальная апатия масс, негативная солидарность ресурсных монополистов, политический авторитаризм и эксплуатация сырьевых и «остаточных » ресурсов. Это позволяет проводить политику «социального умиротворения », тем более, инерционность коррелирует с падающими ожиданиями и актуализацией, неуверенностью в будущем.

Инерционное развитие воспроизводит дефицит ресурсов, что вызывает, в свою очередь, возрастание социальных рисков и предельность саморазвития различных социальных сфер. Бюрократия становится классом «распорядителей ресурсов », но действующих в целях самовоспроизводства и, соответственно, выстраивающих иерархию ресурсоподчинения. Как показывают диссертационные исследования, «эксплуатация » сырьевых ресурсов не компенсируется расширенным воспроизводством невозобновляемых, поскольку трансакционные издержки и механизмы «квазистабильности » гасят любые структурные и институциональные изменения. Реорганизация в организационной сфере, формирование управляемого социального пространства способствуют рование управляемого социального пространства способствуют «конвертации » конфликтности во внутригрупповое взаимодействие или периферизацию деви-антных стратегий. Однако накопление «конфликтности » и передавание социальных рисков на базисные слои населения приводит к неустойчивой социальной структуре и использованию центров социальной интеграции. Общество постепенно лишается факторов социальной инновации: элиты не заинтересованы в эффективных преобразованиях, основные классы ориентированы на воспроизводство социальных микромиров и дистрибуцию в форме административного и неформального влияний.

Самодостаточное развитие основывается на инновационном потенциале общества (образование, наука, культура), направлении ресурсов в русло позитивных изменений. Островки сектора «знания » и прослойка профессионалов задают перспективы освобождения от «дилендизма » и «тупиковости », но существующие нормативные и ролевые структуры «господства - подчинения» ограничивают переход к культуре креативного потребления и саморазвития. В российском обществе 7 - 12 % «инноваторов » вынуждены растрачивать личностные ресурсы для согласования с бюрократией и защиты от «спонтанного вмешательства » структур «квазистабильности ». Отсутствие социальных инвестиций, расширение социального «балласта », культивирование социального ри-туализма сохраняют возможности саморазвития и самотрансформации на социальном микроуровне и усиливают тенденции к «сверхмобилизации » и социальной дезинтеграции на социальном микроуровне.

Ясно, что российское общество оказалось в ситуации «социального пата », упущен шанс рациональной постсоциалистической трансформации и общество находится в состоянии социальной дезинтеграции и социокультурного шока. Но также ясно, что любые попытки авторитаризма, сильной политической воли без общественного консенсуса по поводу целей стратегического развития могут отбросить страну в пучину «анархического порядка » или окончательно опустить занавес над историей России. Исследование ресурсного аспекта социального развития позволяет сформулировать важный вывод: социальное развитие определяется теми возможностями, которые выбирает общество, а также готовностью к переменам «ради будущего ».

Список литературы диссертационного исследования доктор социологических наук Дятлов, Александр Викторович, 2005 год

1. Абрамов Р.Н. Сетевые структуры и формирование информационного общества // Социологические исследования. 2002. № 3.

2. Авраамова Е.И. Социальная мобильность в условиях российского кризиса // Общественные науки и современность. 1999. № 3.

3. Айзатов Ф.Л., Зейналов Г.П. Устойчивое развитие и стратегия общественного развития. М.: Прометей, 1999.

4. Актуальные проблемы новой России. М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2000.

5. Актуальные проблемы социологии управления (круглый стол) // Социологические исследования. 1998. № 2.

6. Американская социология . Перспективы. Проблемы. Методы. М.: Прогресс, 1972.

7. Андрианов В.Д. Россия: экономический и инвестиционный потенциал. М.: Экономика, 1999.

8. Анурин В.Ф. Постиндустриальное и/или коммунистическое общест-во//Социологические исследования. 1999. № 7.

9. Арин O.A. Мир без России: Прогнозы, перспективы, периодизация. М.: Эксмо Алгоритм, 2002.

10. Арутюнян О.В. О трансформации социальной структуры постсоветских наций // Социологические исследования. 1998. № 4.

11. Аспекты социальной теории и современного общества. М.: ИС РАН , 2000.

12. Атаманчук Г.В. Новое государство: Поиски. Иллюзии. Возможности. М.: Славянский диалог. 1996.

13. Ахиезер A.C. Россия: Критика исторического опыта. М., 1991.

14. Бабаева JI.B. Новые ориентиры в развитии общества // Социологические исследования. 1995. № 5.

15. Бабурин С.Н. Российский путь: утраты и обретения. М.: Новатор 1997.16

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания.
В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Кафедра менеджмента и маркетинга

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА по теме:Модели социально-экономического развития общества на примере Японии по курсу: «Мировая экономика» СУРГУТ 2010

ВВЕДЕНИЕ

1. Теоретические аспекты понятия «экономическая модель»

2. Социально-экономическая модель Японии

Заключение

Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ

Современная Япония - высокоразвитое в промышленном и научно-техническом отношении государство, один из трех мировых центров империалистического соперничества. Особенности экономического развития этой страны, ее достижения в передовых отраслях научно-технического прогресса, способность быстро реагировать на изменяющиеся условия мирового рынка привлекают внимание к “Стране восходящего солнца” во всем мире.

Интерес к Японии во всем мире огромен. Впечатляющие достижения "Страны восходящего солнца", особенно в экономике, общеизвестны и привлекают к себе пристальное внимание, вызывают смешанные чувства: от удивления и восхищения до зависти и опасения. Действительно, как это удалось Японии, потерпевшей жестокое поражение в войне, понесшей огромный материальный и моральный ущерб, практически в течение жизни одного поколения не только подняться из руин и разрухи, но и превратиться в первоклассную экономическую державу, лидирующую во многих областях промышленности и торговли, науки и техники?

Сегодня достижениями Японии никого не удивишь. Гораздо важнее понять и объяснить причины "японского экономического чуда", или, вернее, феноменального послевоенного рывка Японии, выведшего ее в разряд "экономической сверх державы".

Казалось бы, исходные позиции, с которых начинала свой послевоенный разбег Япония, были весьма неблагоприятными. Экономика была подорвана и истощена агрессивной длительной войной, крупные города и многие промышленные предприятия лежали в развалинах (в начале 1946 г. уровень промышленного производства составлял 14% от среднего предвоенного уровня).

Население обнищало, не хватало элементарных условий для жизни - продовольствия, жилья, работы. Обделенная многими важными природными ресурсами и оторванная от колониальных источников их поступления, Япония, казалось, была обречена, влачить жалкое существование третьеразрядной страны. Но этого, как мы знаем, не случилось. Как это ни парадоксально, но именно сокрушительное поражение Японии во второй мировой войне дало мощный импульс социально-экономическому развитию страны, привело к устранению многочисленных экономических и политических препон, мешавших более свободному и естественному развитию капиталистического способа производства, рыночного механизма, интеграции Японии в мирохозяйственные связи.

1. Теоретические аспекты понятия «экономическая модель»

Картину мира, по признаку взаимодействия государства и экономики, невозможно понять без некоторой типологизации национальных примеров взаимодействия. В экономической литературе такая типология связана с использованием устоявшегося термина «модель экономики»Термин «страновая или национальная модель», был введен в научный оборот относительно недавно в последней четверти XX века.

Само понятие «модель» имеет несколько трактовок. Среди них к реалиям мировой экономики применимы лишь 2. В первой модели - это схематичное описание какого-либо явления или процесса в обществе. Вторая модель - это образец, служащий эталоном для воспроизведения.

Всплеск научного и практического интереса к имеющимся в мировой экономике национальным моделям возникает тогда, когда в той или иной стране происходит глубокое реформирование стратегии и механизма экономического развития и, естественно, возникает проблема выбора наиболее достижимого и привлекательного образца подражания.

Это было характерно, например, для латиноамериканских стран в первой половине 80-х годов, когда под влиянием долгосрочных

Понятие страновой модели используется в случае, если социально-экономическое и политическое развитие того или иного национального государства в течении достаточно длительного периода демонстрирует стабильность ключевых параметров, заложенных в основу модели. Если воспроизводство этих параметров нарушается, можно ожидать либо частичную модификацию модели роста либо ее полную трансформацию.

Не менее важным компонентом понятия страновой модели является характеристика ее особенностей, иными словами, ее специфика. Это дает возможность проводить сравнительный анализ национальных моделей, существующих в мировом хозяйстве с учетом его эволюционного развития. Сравнительные исследования проводятся по одному или нескольким критериям. Результатом таких разработок могут быть предложения по типологизации национальных моделей.

Страновая (региональная, субрегиональная) модель экономического развития - это совокупность элементов, формирующих целостность национального хозяйства, и механизм, обеспечивающий тесную связь и взаимодействие этих элементов. По своему характеру они являются природно-естественными, технологическими, экономическими, социальными, политическими, психологическими, социокультурными, историческими, конфессиональными.

Модели экономического развития.

Первая модель, используемая в США, построена на рыночных механизмах саморегулирования экономики, с низкой долей государственной собственности и незначительным прямым вмешательством государства в процесс производства товаров и услуг. Главные достоинства этой модели:

большая гибкость экономического механизма, быстро ориентирующегося на меняющуюся конъюнктуру рынка;

высокая степень предпринимательской активности и ориентации на нововведения, обусловленная более широкими возможностями выгодного применения капитала.

Особенно результативна эта модель при высоком уровне развития производительных сил, в условиях большой емкости внутреннего и внешнего рынков и при высоком жизненном уровне населения

Вторая модель рыночной (капиталистической) экономики - японская. Ей свойственны:

четкое и эффективное взаимодействие труда, капитала и государства (профсоюзов, промышленников, финансистов и правительства) в интересах достижения национальных целей;

дух коллективизма и патернализма на производстве;

внушительный упор на человеческий фактор.

Эта модель распространена в значительной части стран Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока, особенно в практике экономического роста так называемых азиатских молодых тигров - Гонконга, Сингапура, Тайваня, Южной Кореи.

Третья модель - латиноамериканская. Ее характеризуют:

сильное и не всегда грамотное вмешательство государство в экономику;

коррупция, даже криминализация общества, включая хозяйственные связи;

ориентация производства на удовлетворение спроса ведущих капиталистических стран, использующих две предыдущие модели экономики, на природные ресурсы и дешевую рабочую силу.

Четвертая модель капиталистической экономики - африканская - базируется на многообразии форм собственности и рыночных отношениях. В странах Африки, использующих эту модель, наблюдается, прежде всего, малограмотность и даже беспомощность в регулировании и управлении хозяйственными процессами на уровне как предприятий и фирм, так и государства в целом. Без помощи развитых капиталистических стран африканцы вряд ли вообще могут создать современную экономику.

Африканской экономике присущи:

нещадная эксплуатация неквалифицированного труда;

широкое применение силовых методов прямого вмешательства в производство «сверху»;

неразвитость трудовых отношений и демократии вообще;

крайне низкая эффективность.

Пятая модель, созданная после Второй мировой войны в Германии и Франции, получила название социально-ориентированной рыночной экономики. Она отличается от остальных следующими параметрами:

«смешанная экономика», в которой достаточно весома доля государственной собственности;

макроэкономическое регулирование осуществляется не только средствами кредитно-денежной и налогово-бюджетной политики, но и охватывает другие сферы экономики (структурная, инвестиционная политика) и трудовых отношений (регулирование занятости);

особое значение для государственных органов имеет поддержание конкурентных отношений в экономике, которое обеспечивается средствами структурной политики и содействием развитию малого и среднего бизнеса;

высокая доля госбюджета в ВВП («государство благосостояния»);

развитая система социальной поддержки населения при ведущей роли в ней государства, расходы которого по этой линии составляют значительную часть государственного бюджета;

функционирование института производственной демократии.

2. Социально- экономическая модель Японии

Экономика - совокупность отношений между людьми, складывающихся в процессе производства, распределения, обмена и потребления, материальных благ и услуг. Экономику создают люди, чтобы обеспечить себе необходимые социально-экономические условия цивилизованного существования. Поэтому через экономику можно узнать отношения между людьми, их поведение, национальные или иные особенности. Более того, люди сами выбирают через своих властных представителей оптимальную экономическую модель, устанавливают для нее "правила игры". Существует прямая зависимость между эффективностью выбранной модели национальной экономики и уровнем цивилизации данного общества: чем выше уровень цивилизации, тем эффективнее действует выбранная модель национальной экономики.

Японцы выбрали модель экономики, адекватную уровню развития своего общества. Выбор оказался для них удачным, так как позволил создавать такое национальное хозяйство, которое дало людям высокий уровень жизни, устойчивый и стабильный страны.

Создается впечатление, будто Япония - небольшое, перенаселенное государство, и бесчисленные фирмы действуют там стихийно и беспорядочно. Но на самом же деле эта страна не такая уж маленькая, как многие думают: по площади она больше Англии и Германии, в ней немало еще недостаточно освоенных территорий. (Приложение №1) Фирмы же действуют так, как свойственно японцам, - организованно, строго соблюдая установленные "правила игры". Многочисленными предприятиями управляет "невидимая рука" А. Смита с помощью созданной на рыночных началах четкой структуры национальной экономики. 8, с.366

Четкость, организованность, строгое соблюдение дисциплины, уважение законов - все это характерно для японцев. И благодаря этой национальной черте сложнейший экономический механизм легко поддается управлению и работает как часы.

Для выработки стратегии развития и эффективного управления национальной экономикой необходимо построить ее структуру, чтобы знать, к какой группе относится та или иная отрасль. Для выработки стратегии развития и эффективного управления национальной экономикой необходимо построить ее структуру, чтобы знать, к какой группе относится та или иная отрасль. Среди ученых-экономистов бытуют различные подходы к проблемам классификации отраслей народного хозяйства. Наиболее распространенными из них являются следующие два: исходный и конечный.

В Японии применяется конечный подход. Его сторонники полагают, что "производство ради производства" - нонсенс, так как продукт производится для потребления, ради удовлетворения запросов людей. По этой методологии все отрасли разделены на три сектора:

1. Первый сектор: сельское хозяйство, рыболовство, лесное хозяйство

2. Второй сектор: горная промышленность, обрабатывающая промышленность, строительство.

3. Третий сектор: электроэнергетика, газовое и тепловое хозяйство, водоснабжение, транспорт, связь, торговля, финансы, страхование, услуги, управление и другое.

На основе этой классификации правительство Японии осуществляет прогнозирование и управлением национальной экономики. При этом Япония твердо и последовательно стремится к увеличению доли третьего сектора в национальной экономике, так как она полагает, что целью любого цивилизованного общества является прежде всего создание наиболее благоприятных условий для удовлетворения конечных потребителей. В этом состоит существенное отличие формирования структуры национальной экономики Японии и других промышленно развитых стран от стран с моделью социалистической экономики.

При этом увеличение доли третьего сектора в структуре национальной экономики не является самоцелью. И тем более недопустим в этом важнейшим стратегическом вопросе механический подход, при котором обращается внимание только на количественный рост. Важно определить источники увеличения доли работников третьего сектора. Чтобы усилить роль сферы обслуживания, в Японии прежде всего было обеспечено повышение эффективности промышленности за счет роста производительности труда и на этой основе производилось сокращение численности работников. Таким образом, освободившиеся рабочие были направлены в сферу обслуживания. Поэтому в этой стране параллельно развиваются реальный сектор экономики и сфера обслуживания. Вот почему в Японии много магазинов, кафе, ресторанов, гостиниц, различных фирм индустрии досуга, обеспечивающих высокий уровень обслуживания населения. 4, с.3

По масштабу экономики Япония занимает лидирующее положение. По ряду макроэкономических показателей эта страна обошла другие государства. Это, в частности, относится к таким достижениям, как величина положительного сальдо баланса текущих платежей (103,9 млрд. долл. в 2005 г., в том числе торговых - 123,4 млрд. долл.); размер золотовалютных резервов (210,2 млрд. долл. на конец июня 2004 г); лидерство в производстве ряда видов промышленной продукции (черные металлы, автомобили, суда, станки, бытовая электроника и электронные компоненты, и некоторые другие).

Чаще всего среди факторов объясняющих экономические достижения Японии, фигурируют: высокие темпы роста производительности труда, усердие японских трудящихся, высокая норма накопления капитала, низкий уровень военных расходов и ряд других. Примерно десяток лет назад появился журналистский термин "Джапан Инк". Он отразил суть сложившейся в Японии социально-экономической системы, фундаментально отличающейся от существующих в США и других, промышленно развитых государствах.

Сейчас можно констатировать тот факт, что Япония стоит перед выбором путей развития - двигаться ли ей в направление формирования свободного рынка западного образца с либерализацией экономики и ослаблением ограничений или идти по пути утверждения "особого японского выбора", "японской самобытности", ставя тем самым под сомнение динамичность хозяйственного развития.

Япония располагает развитой индустриальной базой, представленной практически всеми видами современного промышленного комплекса - от отраслей по производству базисных материалов (металлы, химикаты, продукция нефтехимии, бумага и целлюлоза и др.) до подразделений, выпускающих всю гамму машинотехнической продукции.

Общая тенденция промышленного развития стран - растущая доля высокотехнологических подразделений, а с другой стороны - расширение зарубежного производства.

Тенденция последних лет - это крупные вложения в промышленной области, включая организацию производства ведущих подразделений японской индустрии - автомобилестроения, электронной и электротехнической промышленности и др.

Нарастание зарубежного производства наиболее характерно для ряда отраслей, ранее определявших "лицо" японской индустрии. Это в первую очередь автомобилестроение. Например, ведущий производитель отрасли компания "Тойота" в 2007 г.58% всего объема зарубежного сбыта обеспечила за счет своих предприятий в других странах (в 2006 г. - 48%). Всего компания изготовила на своих 36 предприятиях в 26 странах 1,25 млн. автомобилей (прирост за год на 19,2%), в том числе в Северной Америке - 824 тыс., при снижении внутреннего производства на 9,6% (до 3,17 млн. шт). Внутреннее производство автомобилей всех видов в Японии составило 10,2 млн. шт., что оказалось ниже на 3,4% уровня год назад и на 25% ниже максимального показателя в 2004 г. Аналогичная картина прослеживается по ряду других видов продукции среднего технологического уровня. 11

Относительно благоприятное положение сохраняется в производстве ряда видов химической продукции с высокой добавленной стоимостью как результат крупных инвестиции корпораций отрасли в научно-исследовательские разработки. По мнению экспертов, такие виды продукции, как медикаменты, косметика фоточувствительные материалы, кваски и красители (без применения ртути), продукция тонкой керамики и ряд других. 5, с.5

В Японии государственная экономическая политика тесно связана с инновационной политикой, что представляется чрезвычайно важным применительно к НИОКР. Общие подходы к роли государства в регулировании экономики распространяется также и национальную инновационную политику. Принципы, на которых строится политика Японии по созданию благоприятных условий для стимулирования инновационной деятельности, следующие:

1. Финансовая поддержка приоритетных отраслей промышленности посредством субсидий и дешевых кредитов (2-4%), выдаваемых государственными финансовыми организациями через Японский банк развития и Японский экспортно-импортный банк.

2. Преференциальное распределение иностранной валюты в пользу приоритетных отраслей - с тем, чтобы они могли импортировать необходимые им оборудование и технологию.

3. Стимулирование импорта новейших иностранных технологий и технической кооперации японских фирм с иностранными компаниями.

4. Защита возникающих отраслей посредством установления высоких импортных пошлин и нетарифных барьеров.

5. Специальная система административного государственного управления конкуренцией, свойственная только Японии, суть которой заключается в праве государства регулировать уровень риска, связанного с конкуренцией, путем организации слияния, регулирования объемов производства и капиталовложений.

6. Уникальная система административного государственного управления конкуренцией, свойственная только Японии, суть которой заключается в праве государства регулировать уровень риска, связанного с конкуренцией, путем организации слияний, регулирования объемов производства и капиталовложений.

Процесс централизации и регулирования сферы научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) в Японии состоит из:

финансирование науки через государственные министерства и создание гигантских постоянно действующих национальных лабораторий;

развитие централизованных научных комплексов крупных корпораций, получающих крупные государственные заказы;

формирование международных институтов, программ, проектов.

Стремясь продвинуть новую технику и технологию дальше, чем ее конкуренты, Япония планирует достичь технологического превосходства с помощью шестицелевой программы, основанной на использование промышленного опыта и промышленной мощи. План, отражающий задачу успешно вывести страну вперед, включает в себя следующие стратегические направления:

Стратегическое направление №1 - параллельная реализация научно-технической программы;

Стратегическое направление №2 - стратегические международные союзы;

Стратегическое направление №3 - проект "Технополис";

Стратегическое направление №4 - создание телекоммуникационных сетей;

Стратегическое направление №5 - рисковый капитал и венчурные фирмы;

Стратегическое направление №6 - селективное поощрение импорта.

Стратегическое направление №5: рисковый капитал и венчурные фирмы - одно из важнейших направлений научно-технического развития Японии.

Обеспечение лидерства, по мнению японского правительства, может быть достигнуто заимствованным из США стимулированием бурно развивающего рынка рискового капитала и вновь возникающих компаний, или "рискового бизнеса". Кроме чисто экономической цели здесь присутствует, избавившись от духа подражательства, стремление создать принципиально новые базовые технологии, реанимировать новые базовые технологии, реанимировать новые базовые технологии, реанимировать в стране дух предпринимательства. 8, с.11

Что касается структурой политики в Японии, то политика выглядит таким образом.

Государственным строем в Японии является конституционная монархия. В состав страны входит 47 префектур. Столицей с 1867 года - Токио. Глава государства - император (император Акихито правит страной с 7 января 1989 г). Реальная исполнительная власть находится в руках премьер-министра, возглавляющего Кабинет Министров. Законодательную власть осуществляет двухпалатный парламент, состоящий из Палаты советников (верхняя палата) и Палаты представителей (нижняя палата). Наиболее влиятельные политические порти: Либерально-демократическая партия (ЛДП), Социал-демократическая партия Японии (СДПЯ), Партия обновления, Новая партия Японии, Коммунистическая партия Японии, Партия демократического социализма (ПДС).

Парламент - согласно основному закону Японии это “высший орган государственной власти и единственный законодательный орган государства", но его власть строго уравновешена. Причем не только двумя другими ветвями, традиционными для демократического общества, - исполнительной, которая может распустить парламент, и судебной, надзирающей за тем, чтобы принимаемые им законы соответствовали конституции. Но даже императором, который официально является лишь символом единства нации и лишен права участвовать в управлении государством, но именно по его эдиктам, изданным на основе решения правительства, созываются сессии высшего законодательного органа. Парламент состоит из двух палат - представителей и советников. В Японии палату представителей принято называть нижней палатой, а палату советников - верхней палатой в соответствии с порядком прохождения законопроектов в парламенте. Итак, чтобы выставить свою кандидатуру на выборах депутатов, формально нужно быть, во-первых, полноправным гражданином Японии, во - вторых фигурировать в государственном реестре избирателей, куда попадают по достижении 20 лет. Совершенно не обязательно при всём этом быть членом партии или организации, хотя им дается больше льгот в предвыборной компании. 10, с.2

Японская модель развития инновационной сферы, высокий интеллектуальный уровень нации, ее умение адаптироваться к вызовам усиливающейся глобализации, находить оригинальные пути выхода из кризисных ситуаций дают все основания ожидать, что Япония преодолеет все трудности. В этом японцам может пригодиться учение Кейнса, которое предоставляет широкие перспективы для развития смешанной экономики стран, с использованием чисто национальных методов управления. Как показывает опыт стран, успешно преодолевших кризисную ситуацию и вышедших в лидеры, активное государственное регулирование и стимулирование деятельности микроструктур не тормозили, а наоборот, ускоряли темпы развития национального хозяйства.

Высокий научно-технический уровень Японии позволяет и в нынешней ситуации достигать существенных прорывов в робототехнике, в компьютерной и электронной областях, в создании скоростного транспорта на магнитных подушках. В конце 2007 г. был запущен космический спутник (ракета-носитель Н-24) с трехтонным исследовательским зондом и двумя мини-спутниками, которые в течение года вращались вокруг Луны, передавая информацию на Землю . Это еще раз свидетельствует о больших возможностях японской нации, которая находится на передовых позициях своего интеллектуального потенциала.

6. Кудров В.М. Мировая экономика: Учебник. - М.: Издательство БЕК, 2000 г., с. 2-4.

7. Ломакин В.К. Мировая экономика. Учебник для вузов.2-е изд. перераб. и доп. М.: Юнити, 2006 - 735 с.

8. Масанори М. Современная технология и экономическое развитие Японии. - М.: Экономика, 2006. - 344 с.

9. Мировая экономика. Экономика зарубежных стран: Учебник / Под ред. Доктора экон. наук, профессора М.Н. Осьмовой. - М.: Флинта: Московский психолого-социальный институт, 2000 г., с. 185-191.

10. Халевинская Е.Д., Крозе И. Мировая экономика. Учебник / Под ред. Халевинской. - М. Юристъ, 2006. - 304 с.

11. Шонбергер Р. Японские методы управления персоналом. 9 простых уроков. М., "Экономика", 1998, с. 78-81.

Направленность и характер социального развития

Направленность и характер общественного развития также важны для понимания.Развитие само по себе есть закономерное, направленное, качественное изменение. По направленности выделяют такие формы развития, как прогресс (от лат. progrcssus - движение вперед) и регресс (от лат. regressus - движение назад).Прогресс есть совершенствование, поступательное движение от низшего к высшему, от простого к сложному, арегресс представляет противоположный тип изменений. Начиная с XVII в. мыслители Европы, рассуждая о развитии разума, личной и общественной свободы, производительных сил (эти параметры воспринимались как критерии прогресса), полагали, что общество совершенствуется. Однако есть теории, утверждающие, что развитие общества регрессивно, так как непохоже, что человек при всех изменениях науки и техники улучшается в духовном плане. Например, французский философ Жан Жак Руссо (1712-1778) считал, что человек не стал добрее за время развития цивилизации, напротив, цивилизация развратила его.

По своему характеру изменения делятся на революционные и эволюционные.

Революция (от лат. revolutio - поворот, переворот) - глубокое качественное изменение, резкий скачок в развитии. Термин «революция» может применяться к обществу в целом (аграрная или буржуазная революция) и к его отдельным элементам (научная революция, техническая, культу рная).Эволюция (от лат. evolutio - развертывание) - постепенные количественные изменения. Эволюцию следует отличать от реформы - нововведения, не уничтожающего основ господствующей структуры. И эволюция, и реформа противопоставляются революции, но в разных отношениях. Говоря об эволюции, подчеркивают постепенность развития, говоря о реформах - неизменность структурной основы в ходе развития.

Модель общественного развития выделяются в зависимости от представлений исследователя о роли прогресса и революций, признания цели или бесцельности истории.

Формационная модель предложена марксизмом. Согласно этой модели, на каждом этапе развития общества люди вступают в производственные отношения, в совокупности образующие экономическую систему. Именно она определяет образ жизни человека и общества. Все остальное - идеи, теории, мораль, право - всего лишь надстройка над экономическим базисом (фундаментом).

Вся история общества определена материальными, экономическими условиями. В зависимости от этих условий выделяются пять общественно-экономических формаций:

§ первобытнообщинный строй,

§ рабовладельческое общество,

§ феодализм,

§ капитализм,

§ коммунизм.

Движение от формации к формации является прогрессивным развитием, цель которого - бесклассовое коммунистическое общество.

Смена формаций характеризуется обострением борьбы между угнетенными и угнетающими классами - рабами и рабовладельцами, феодалами и зависимыми крестьянами, рабочими и капиталистами. Подобно тому, как феодализм был ликвидирован революцией, капитализм должен уступить свое место коммунизму. По мнению марксистов, угнетенный рабочий класс при помощи революции уничтожит отмирающую буржуазию.

Обычно формации противопоставлястся цивилизация. Цивилизация - многозначное понятие, которое может рассматриваться в трех основных смыслах: как временная стадия в развитии общества, как локальный социокультурный тип и как этап развития культуры, противостоящий варварству и дикости. При описании стадиально-цивилизационной и локально-цивилизационной моделей это понятие употребляется в первых двух значениях.

Стадиально-цивилизационная модель считает фундаментом для изменений не экономику, а технику. Изменения в технике обработки земли, производства товаров, коммуникации приводят к последовательной смене стадий цивилизационного развития.

Американский социолог Элвин Тоффлер (р. 1928) полагает, что первая технологическая революция - аграрная - сформировала традиционную цивилизацию с рядом ее характерных черт. Вторая цивилизация - индустриальная - основана на машинной экономике и массовой культуре (табл. 1).

Процесс перехода к индустриальной культуре называется модернизацией (реже модернизацией называют переход к пост- индустриальной культуре). Постиндустриальной Тоффлер назвал третью волну, захлестывающую уже современное общество. Другие исследователи называют ее информационной. Эта цивилизация сформирована прогрессом в компьютерной технике, точной электронике, массовых коммуникациях, генной инженерии и биотехнологии. На смену мускульной силе и машинному труду приходят умственный труд и информатизация. Именно информация становится основной ценностью, трансформируя систему образования, воспитания, характер труда. В экономике информационный сектор преобладает над всеми остальными и начинает определять политические, духовные процессы. Наконец, развивается всемирная сеть коммуникаций, прежде всего Интернет.

Таблица 1. Сравнение традиционной и индустриальной цивилизаций

Канадский философ Херберт Маршалл Маклюэн (1911- 1980) полагал, что социальная организация зависит от способа и типа коммуникаций. Племенная цивилизация основана на «культуре устной коммуникации», задающей локальность, традиционность, веру в авторитет. Второй тип цивилизации - «культура зрения» - порожден изобретением алфавита и книгопечатного станка. Она санкционирует массовость, стандартизацию, механицизм. Наступающая «электронная цивилизация» упраздняет барьеры для общения: время и пространство сжимаются, люди становятся ближе друг к другу. Книжная культура сменяется аудиовизуальной компьютерной культурой, близкой к племенной культуре прошлого. Будущее видится Маклюэну в виде «глобальной деревни», лишенной территориальных и национальных границ.

Локально-цивилизационная модель предполагает, что нет единой всемирной истории, а есть локальные циклы развития замкнутых цивилизаций, которые рождаются, расцветают, приходят в упадок и умирают.

Таблица 2. Характеристики традиционной, индустриальной и постиндустриальной цивилизаций

Русский философ и социолог Николай Яковлевич Данилевский (1822-1885) выделяет десять подобных цивилизаций, или историко-культурных типов: египетский, китайский, ассиро-вавилоно-финикийский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, аравийский, европейский. Каждый тип подобен биологическому организму: жизнь его проходит в борьбе с другими типами и средой. Как и другие организмы, в процессе своей жизнедеятельности он проходит ряд обязательных и неизменных этапов развития - рождение, взросление, дряхление и смерть.

Данилевский во многом предвосхитил идеи немецкого философа Освальда Шпенглера (1880-1936), который также отрицал возможность существования общечеловеческой культуры, говоря об истории как о поле борьбы цивилизаций. Каждой из них отмерен свой срок (около 1000 лет); любая эпоха расцвета рано или поздно заканчивается застоем и кризисом. Творчество иссякает, сменяясь бесплодием, бездушностью и механицизмом; богатое содержание теряется за мертвой формальностью. В мировой истории восемь культур достигли зрелости: египетская, индийская, вавилонская, китайская, ара- бо-византийская, греко-римская, западноевропейская и культура майя.

Идеи Шпенглера в дальнейшем развиваются в «теории цивилизаций» английского историка Арнольда Тойнби (1889- 1975). У Тойнби цивилизационный период представлен пятью культурными типами: западным, православно-христианским, исламским, индуистским и дальневосточным. Становление каждого типа связано с «жизненным порывом» людей, отвечающих на вызовы истории. Когда энергия порыва иссякает, цивилизацию ждет надлом и окончательная гибель. Кризис цивилизации может быть преодолен попыткой прорыва от локальных ценностей к ценностям мировым. Выразителем мировых ценностей Тойнби считан религию.

Различают две формы социального прогресса: революция и реформа.

Революция - это полное или комплексное изменение всех или большинства сторон общественной жизни, затрагивающее основы существующего социального строя. До недавнего времени революция рассматривалась как всеобщий «закон перехода» от одной общественно-экономической формации к другой. Но ученым никак не удавалось обнаружить признаки социальной революции при переходе от первобытнообщинного строя к классовому. Приходилось настолько расширять понятие революции, чтобы оно годилось для любого формационного перехода, но это приводило к выхолащиванию первоначального содержания термина. «Механизм» же реальной революции удавалось обнаружить только в социальных революциях нового времени (при переходе от феодализма к капитализму).

Согласно марксистской методологии, под социальной революцией понимается коренной переворот в жизни общества, изменяющий его структуру и означающий качественный скачок в его прогрессивном развитии. Наиболее общей, глубинной причиной наступления эпохи социальной революции является конфликт между растущими производительными силами и сложившейся системой социальных отношений и учреждений. Обострение на этой объективной почве экономических, политических и иных противоречий в обществе приводит к революции.

Революция всегда представляет собой активное политическое действие народных масс и имеет первой целью переход руководства обществом в руки нового класса. Социальная революция отличается от эволюционных преобразований тем, что она концентрирована во времени и в ней непосредственно действуют народные массы.

Диалектика понятий «реформа - революция» весьма сложна. Революция, как действие более глу бокое, обычно «вбирает» в себя реформу: действие «снизу» дополняется действием «сверху».

Сегодня многие ученые призывают отказаться от преувеличения в истории роли того социального явления, которое именуют «социальной революцией», от провозглашения ее обязательной закономерностью при решении назревших исторических задач, поскольку революция далеко не всегда была главной формой общественной трансформации. Гораздо чаще изменения в обществе происходили в результате реформ.

Реформа - это преобразование, переустройство, изменение какой-либо стороны общественной жизни, не уничтожающее основ существующей социальной структуры, оставляющее власть в руках прежнего правящего класса. Понимаемый в таком смысле путь постепенного преобразования существующих отношений противопоставляется революционным взрывам, сметающим до основания старые порядки, старый строй. Марксизм считал эволюционный процесс, консервировавший на долгое время многие пережитки прошлого, слишком мучительным для народа. И утверждал, что поскольку реформы всегда проводятся «сверху» силами, уже имеющими власть и не желающими с ней расставаться, то и результат реформ всегда ниже ожидаемого: преобразования являются половинчатыми и непоследовательными.

Пренебрежительное отношение к реформам как формам общественного прогресса объяснялось и знаменитым положением В. И. Ульянова-Ленина о реформах как «побочном продукте революционной борьбы». Собственно, уже К. Маркс отмечал, что «социальные реформы никогда не бывают обусловлены слабостью сильных, они должны быть и будут вызваны к жизни силой „слабых“. Отрицание возможности наличия у „верхов“ стимулов при начале преобразований усилил его российский последователь: „Действительным двигателем истории является революционная борьба классов; реформы - побочный результат этой борьбы, побочный потому, что они выражают неудачные попытки ослабить, притушить эту борьбу“. Даже в тех случаях, когда реформы с совершенной очевидностью не являлись результатом массовых выступлений, советские историки объясняли их стремлением господствующих классов не допустить никаких посягательств на господствующий строй в будущем. Реформы и в этих случаях являлись результатом потенциальной угрозы революционного движения масс.

Постепенно российские ученые освободились от традиционного нигилизма по отношению к эволю» ционным преобразованиям, признав вначале равнозначность реформ и революций, а затем, поменяв знаки, обрушились с сокрушительной критикой теперь уже на революции как на крайне неэффективный, кровавый, изобилующий многочисленными издержками и приводящий к диктатуре путь.

Сегодня великие реформы (т. е. революции «сверху») признаются такими же социальными аномалиями, как и великие революции. Оба эти способа решения общественных противоречий противопоставляются нормальной, здоровой практике «перманентного реформирования в саморегулирующемся обществе». Дилемма «реформа - революция» подменяется выяснением соотношения перманентного регулирования и реформы. В этом контексте и реформа, и революция «лечат» уже запущенную болезнь (первая - терапевтическими методами, вторая - хирургическим вмешательством), в то время как необходима постоянная и возможно ранняя профилактика. Поэтому в современном обществознании акцент переносится с антиномии «реформа - революция» на «реформа - инновация». Под инновацией понимается рядовое, однократное улучшение, связанное с повышением адаптационных возможностей социального организма в данных условиях.

Логика позитивной социальной жизни, потребность в определении ориентиров социальных изменений требуют взвешенного анализа ситуации в целях своевременного и адекватного выявления обостряющихся противоречий и определения действенных мер по их разрешению или, по крайней мере, смягчению. Такой анализ призван определить приоритеты обоснованной стратегии развития социальной сферы, обеспечивающей необходимые условия для социального воспроизводства нашего и последующих поколений.

Острота ситуации может быть снята лишь в том случае, если мы осознаем магистральные тенденции общественных преобразований, выявим ключевые противоречия альтернативных направлений социального развития; если мы, основываясь на социологической теории социальной сферы, определим оптимальную модель социальной сферы для нашего общества.

Решение назревших социальных проблем следует искать на пути становления Российского государства как правового и социального. Эти положения зафиксированы в Конституции Российской Федерации, принятой в декабре 1993 г. В ст. 7 записано, что политика РФ направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. Однако постулирование этих прав предполагает их наполнение соответствующим содержанием, а главное, надежными гарантиями реализации. Выполнить эти требования невозможно без формирования развитой социальной сферы, составляющей фундамент для построения социального государства.

Социальная сфера в идеале призвана обеспечить достаточный, с точки зрения прогресса общественного развития, уровень благосостояния, доступность основных жизненных благ для большинства населения, и должна характеризоваться социальной структурой, базирующейся не на классовой поляризации, а на широком спектре социальных слоев, различия в положении которых не носят дезинтегрирующего характера. Она призвана создавать возможности социальной мобильности, перехода в более высокую доходную, профессиональную группу; гарантировать необходимый уровень социальной защиты, возможность участия работников и населения в управлении предприятием и государством, развитие социальной, трудовой и предпринимательской активности; обеспечивать возможность самореализации человека, свободу выбора приложения своих способностей, в т.ч. и на рынке труда.. Оптимальная модель социальной сферы связана с обеспечением защиты, экономических интересов каждого гражданина, гарантий общественной стабильности и опирается на принципы социальной справедливости и государственной ответственности за социальное воспроизводство человека, других субъектов жизнедеятельности. С нашей точки зрения, именно эти положения и составляют основу государственной философии социального ориетированного рыночного хозяйства.

В условиях структурного кризиса в обществе, когда возможности саморегуляции социальных процессов существенно снизились, все более осознается потребность в оптимальных государственных решениях. Поэтому мы полагаем, что единственным институтом, способным выполнить функции интеграции усилий всех субъектов управления в социальной области, может быть только государство в лице федеральных и региональных органов власти. Именно оно призвано взять на себя ответственность за социальные последствия игры рыночных сил, за создание соответствующих условий упорядочения социальной жизни, более справедливого перераспределения доходов в пользу менее трудоспособных и депривированных слоев населения, участия работников в управлении государством и предприятием и т.п. Иначе говоря, в задачу государства входит прежде всего создание правового поля и механизмов, устанавливающих правила и принципы поведения, взаимоотношений всех составляющих общество социальных субъектов; обеспечение социальной защиты, поддержки нуждающихся, справедливого распределения доходов, упрочения социальной солидарности граждан и их реального участия в управлении общественной и государственной жизнью.

Оптимальная рыночная модель социальной сферы, несомненно, призвана обеспечить условия и средства, соответствующие общественным и индивидуальным представлениям о социальном благополучии каждого человека. Разумеется, это предполагает увязку социальных требований с экономической эффективностью, законами функционирования нового общественного строя и социально ориентированной, регулируемой государством многоукладной рыночной экономики, Без этих условий немыслимо экономическое стимулирование производителей на основе рыночных отношений.

Необходим поиск баланса между социальными проблемами и рыночными требованиями, между потребностями социальной сферы в ресурсах и экономическими возможностями страны. Поскольку зависимость возможностей развития потенциала социальной сферы от состояния экономики очень высока, она влияет на масштабы социально-политических мер и на принципиальный выбор вариантов решений.

В ходе обсуждения будущей модели социальной сферы выдвигаются самые различные доктрины ее функционирования и развития - от либеральных до патерналистских.

Под либеральной моделью обычно понимается идеология предоставления возможно большей свободы в решении индивидуальных проблем каждому гражданину. Предполагается, что люди сами мобилизуют свои собственные силы, не полагаясь на чью-то помощь. Эта модель опирается в основном на частный капитал, а государство снимает с себя заботу о социальном воспроизводстве и ответственность за качественные показатели последующих поколений. Однако подчеркнем, что дляреализации такой модели необходимо создание специальных предпосылок:

экономических, правовых, культурных. Пока же наша социально-экономическая система не создала пространства для свободной самореализации каждого, и не обеспечила возможность человеку самому решать свои повседневные проблемы.

Патерналистская модель снимает с людей заботу о решении собственных социальных проблем, лишая их стимула к самореализации, к борьбе за свое существование. Она является мощным инструментом уравнительности, социальной однородности, снижения социальной энергии.

Необходимая нашему обществу модель социальной сферы, с нашей точки зрения, находится между либеральной и патерналистской альтернативами ее функционирования и развития. Стратегия развития социальной сферы должна быть представлена достаточно сложным социальным механизмом, опирающимся на возможности обеих этих моделей, и призвана обеспечить двухцелевую ориентацию: во-первых, на развитие социальной динамики, во-вторых, на обеспечение социальной стабильности и поддержание равновесия.

Суть выстраивания интегрального механизма функционирования социальной сферы заключена в дифференцированном воздействии средствами либеральной идеологии на социально активных, динамичных, адаптированных к рынку людей и патерналистской идеологии - в отношении социально уязвимых групп населения Механизм воздействия должен учитывать менталитет россиян, соотносить запросы населения с интересами общества в качественных характеристиках социального воспроизводства различных субъектов социальной сферы, гарантировать всем членам общества определенный уровень социальных благ, прежде всего таких как жилье, образование, охрана здоровья. Это обеспечит каждому минимально необходимые условия жизнедеятельности, создаст равные стартовые возможности продвижения к более высокому уровню реализации своих запросов. Социальная поддержка нуждающимся и свобода действий тем, кто гармонично вписался в рыночные отношения, станут главной предпосылкой утверждения в обществе принципа социальной справедливости.

В этом случае стратегия развития социальной сферы реализует фундаментальные принципы демократического общества:

4 предоставление государством каждому члену общества социальных гарантий существования;

4 контроль над имущественной и статусной дифференциацией населения;

4 перераспределение в разумных пределах доходов населения.

Рыночную модель социальной сферы, кроме учета адаптированности различных слоев населения к рынку, отличают еще два обстоятельства:

1) такая модель должна предполагать в качестве субъектов управления социальной сферой не только государство, но и различные структуры формирующегося гражданского общества; 2) она призвана сочетать в себе государственные, коллективные и частные начала дифференциации форм собственности.

Для расширения круга субъектов социальной политики необходимо создать условия для проявления соответствующей инициативы общественных организаций, фирм, отдельных лиц. Важно расширить их возможности участия в развитии социальной сферы.

Такая модель социальной сферы обеспечит решение ключевых задач общества не только в обстановке структурного кризиса, но и в условиях стабилизации и процветания России. Она будет стимулировать социальную структуризацию и динамику общества, не разрушая его внутренние и внешние интеграционные связи.

Мера развитости социальной сферы характеризуется системой социальных индикаторов: величина прожиточного минимума; доля населения, находящаяся за порогом бедности; величина поляризации доходов (децильный коэффициент); число получающих образование; перечень медицинских услуг, доступных всему населению; доля безработных в общей численности трудоспособного населения; средняя продолжительность жизни; детская смертность; рождаемость.

Для законодательных и исполнительных органов государственной власти, местного самоуправления эти показатели в их оптимальном значении могут выступить как социальные нормативы для каждого региона и периода, на достижение которых может ориентироваться экономика. Их пороговые значения станут границами социальной безопасности и будут свидетельствовать о том, что дальнейшее снижение уровня и качества жизни губительно. Зная предельно допустимые нижние и возможные для достижения рациональные нормы, законодательные и распорядительные органы, другие субъекты влияния на социальную сферу в рамках социального партнерства смогут определять практические меры по разрешению назревших противоречий и проблем.

Ясно, что призывы - сегодня или в кратчайшие сроки гарантировать всему населению социальный прожиточный минимум, обеспечить жильем и другими благами в полном объеме - нереальны. Конкретный анализ перспектив развития социальной сферы, возможностей ее ресурсного обеспечения недопустим в отрыве от учета состояния дел в экономике: здесь очевидна связь между экономикой и социальной сферой. Стратегия развития, выраженная в социальной политике, должна опираться на принципы глубокой интеграции социальной и экономической стратегии. Однако представляется важным уже на стадии разработки модели социальной сферы задать оптимальные параметры ее функционирования, поскольку это позволит выработать соответствующую идеологию социального развития общества. В этом случае новые социальные проблемы, при всей их сложности и новизне, не застанут государство врасплох: модель позволит плавно перейти от необходимости срочного реагирования на обостряющиеся в обществе коллизии к прогнозированию и принятию упреждающих решений.

Важное значение в условиях кризиса приобретает система социального обеспечения. И хотя с точки зрения необходимости инвестирования структурных преобразований она является финансовой обузой, однако неизмеримо ее амортизирующее значение как элемента социальной стабильности в ходе крутой ломки сложившихся экономических структур.

В последние годы в России предпринимаются серьезные попытки поддержки уязвимых слоев населения. Активно развивается инфраструктура социальных услуг. Социальная помощь и поддержка нуждающихся осуществляется Министерствами Российской Федерации: труда и социального развития, здравоохранения, науки, высшей школы и технической политики, благотворительными фондами, религиозными и негосударственными организациями, имеющими разветвленную сеть социального обслуживания населения. Так, в Красноярском крае органами социальной защиты созданы Центры: "Социальное здоровье", социально-психологической помощи по обслуживанию семей с детьми, социального обслуживания семей с детьми и других категорий населения, социальной помощи семье, охраны детства и материнства, медико-социальной реабилитации детей-инвалидов, а также социальные приюты для детей и подростков.

В Москве городским Департаментом образования открыт и действует Экспериментальный комплекс социальной помощи детям и подросткам, Методический кабинет по оказанию психологических услуг. Московский "телефон доверия" для детей и подростков. Департаментом здравоохранения - городской кабинет социально-психологической помощи для детей и подростков, Центр медико-социальной реабилитации детей со злокачественными опухолями. Негосударственными организациями - Социально-психологический центр "Вера", Городская консультация "Семья и брак", Психологический консультационный центр "Яблоко", Научно-практический центр рефлексотерапии алкоголизма "ЛеМос", Московский клуб инвалидов "Контакты-1", Центр профилактики социального сиротства. Международный центр "Школа реабилитации". Детский восстановительный центр "Аист" для детей с отставанием в развитии. Московский семейный телефон доверия. Религиозные организации создали Социальный приют для девочек; благотворительное общество помощи детям-сиротам и инвалидам им. Косьмы и Дамиана - "Христианский центр реабилитации детей сирот и инвалидов. Центр лечебной педагогики для детей с тяжелыми нарушениями развития. Благотворительные московские организации - Международный культурно-оздоровительный центр для детей-инвалидов "Динаода", Центр лечебной педагогики для детей с тяжелыми нарушениями развития, Контактный телефон службы психологической помощи для женщин, пострадавших от сексуального насилия. Научно-производственный центр психологической социальной и медицинской помощи детям, пострадавшим от жестокого обращения, Социально-психологический центр.

Министерства труда и социального развития РФ, здравоохранения через свои региональные представительства обеспечивают на местах работу стационарных учреждений социального обслуживания, территориальных социальных служб помощи семье и детям, организуют нестационарные формы социального обслуживания, реабилитационные центры для инвалидов. В системе социального обеспечения действуют около 900 домов-интернатов, в которых проживают 242 тыс. граждан, нуждающихся в постоянном уходе, около 700 тыс. одиноких людей пользуются услугами службы надомного обслуживания, более 250 тыс. инвалидов с поражением опорно-двигательного аппарата обеспечены автомобилями и мотоколясками. В 1992 г. более 10 млн. ветеранов войны и труда, инвалидов и других малообеспеченных граждан получили различные виды материальной помощи за счет местных бюджетов и территориальных фондов социальной поддержки. Доля национального дохода страны, расходуемая на социальное обеспечение, с 1955 по 1990 г. увеличилась в 2,7 раза.

Региональные и местные органы власти также принимают меры к решению этой важнейшей социальной проблемы. Так, Департамент социальной защиты населения Администрации Московской области принимает посильные меры по организации различных видов помощи и социально-бытового обслуживания малообеспеченных граждан. Здесь разработаны и осуществляются областная и территориальные программы социальной защиты населения, обеспечивающие адресную материальную поддержку семей, детей, одиноких нетрудоспособных пожилых граждан, других малообеспеченных категорий населения, занятость инвалидов и создание дополнительных рабочих мест, укрепление материально-технической базы учреждений социального обслуживания. Специальная социологическая служба ежемесячно осуществляет оценку уровня жизни населения Подмосковья, создан компьютерный банк данных нуждающихся в социальной и материальной поддержке. Он включает в себя 15 категорий населения. Среди них дети из многодетных и неполных семей, студенческие семьи, беременные и кормящие матери, семьи с двумя детьми, имеющие доходы ниже прожиточного минимума, военнослужащие, уволенные из Вооруженных Сил, одинокие нетрудоспособные инвалиды и др. Всего адресная помощь оказывается 143,2 тыс. человек.

Предпринимаются попытки создания специальных магазинов для обеспечения социально незащищенных слоев населения товарами первой необходимости по приемлемым ценам, улучшения их социально-бытового обслуживания. Так, на оплату дорогостоящих услуг, например ремонта бытовой техники, малообеспеченным гражданам выплачивается денежная компенсация от 25 до 100 процентов от их стоимости, открываются парикмахерские с широким спектром бесплатных услуг, в том числе на дому. Приняты меры к развитию сети нестационарных учреждений социального обслуживания. Создано 23 центра. Среди них центры социальной помощи семье и детям, психологические службы. В области работает 480 отделений социальной помощи на дому, в 57 больницах функционирует 913 социальных коек.

В рамках осуществления программ "Дети-инвалиды", "Дети-сироты", "Планирование семьи", "Летний отдых детей" в 1994 г. для 10 554 детей из малообеспеченных семей был организован летний оздоровительный отдых на побережье Черного моря, 170 165 человек отдохнули в здравницах и пансионатах Подмосковья. Создан 21 социальный приют для детей, оказавшихся в неблагоприятных семейных условиях, осиротевших и оставшихся без попечения родителей, детей с асоциальным поведением и беспризорных.

Однако недостаток средств вызывает серьезные затруднения в развитии этой деятельности, и она связывается лишь с самой нуждающейся в социальной поддержке частью общества.

Выводы

Исторически становление социальной сферы (наряду с другими сферами жизнедеятельности общества: материально-производственной, политической, культурно-духовной) выглядит как движение от синкретизма первобытного общества к дифференцированным самостоятельным частям общества, каждая из которых выполняет свою функцию. Ее генетическим истоком является семья, где с древнейших времен проявлялись важнейшие функции социальной сферы, и прежде всего функции физического и социального воспроизводства. Социальные перемены в обществе привели к трансформации семьи, замене родовых отношений территориальными, разрушению непосредственной связи между социально-бытовой и материально-производственной сферами общественной жизни, усложнению и расширению пространства социально-бытовых, распределительных отношений, формированию специализированной инфраструктуры, сложной системы социально-правовых установлений, регулирующих социальные отношения в обществе, и в конечном итоге к формированию социальной сферы общества как целенаправленно организуемой социальной жизни общества. Генезис социальной сферы представляет собой процесс взаимодействия спонтанных и целенаправленно организуемых обществом (государством) социальных институтов, осуществляющих непосредственное жизнеобеспечение, взаимодействие и воспроизводство социальных субъектов в конкретных исторических условиях их деятельности. Функционирование социальной сферы в том или ином обществе является, с одной стороны, результатом уникальных особенностей культуры, природно-географических условий данной страны, с другой - социальных универсалий, определяющихся базисными потребностями человека (в пище, тепле, отдыхе, поддержании здоровья и т.п.). Степень ее развитости характеризует уровень цивилизованности каждого конкретного общества.

Значительное снижение компенсаторных возможностей социальной сферы в последнее время в нашем обществе требует поиска решения назревших социальных проблем на пути становления Российского государства как государства правового и социального. Оптимальной стратегией ее развития является стратегия, опирающаяся на реализацию фундаментальных принцпов демократического общества: предоставление государством каждому члену общества социальных гарантий существования; контроль над имущественной и статусной дифференциацией населения; перераспределение в разумных пределах доходов населения.

Интегральный механизм функционирования социальной сферы может быть представлен достаточно сложным социальным механизмом, опирающимся на возможности либеральной и патерналистской моделей. Суть его заключена в дифференцированном воздействии средствами либеральной идеологии на социально активных, динамичных, адаптированных к рынку людей и патерналистской идеологии в отношении социально уязвимых групп населения. Социальная поддержка нуждающихся и свобода действий для тех, кто наиболее гармонично вписался в рыночные отношения, станут главной предпосылкой утверждения в обществе принципа социальной справедливости. В этом случае модель социальной сферы обеспечит нужную обществу двухцелевую ориентацию: на. развитие социальной динамики и на социальную стабильность, поддержание равновесия. Субъектами такой модели выступает не только государство, но и различные структуры, формирующегося гражданского общества и сочетающие в себе государственные, коллективные и частные начала. При этом главенствующим институтом, интегрирующим усилия в социальной области, является государство в лице федеральных и региональных органов власти. В их задачу входит создание правового поля и механизмов, устанавливающнх правила и принципы поведения, взаимоотношений всех составляющих общество социальных субъектов, обеспечения социальной защиты, поддержки нуждающихся, справедливого распределения доходов и упрочения социальной солидарности граждан и их реального участия в управлении общественной и государственной жизнью.

Государственные стратегии повышения уровня жизни населения и улучшения ее качества обусловливают необходимость роста эффективности российской системы социальной сферы Особенностями этой системы на современном этапе являются постоянное увеличение потребности в разнообразных ресурсах при их фактической ограниченности, поиск новых источников финансовых средств. Важным структурным элементом управления социальной сферы выступает обеспечение ресурсами, их эффективное использование, в том числе и за счет применения ресурсосберегающих технологий.

Учреждения и организации социальной сферы, выступая в качестве основных производителей и потребителей социальных услуг, оказывают существенное регулирующее воздействие как на экономику социальной сферы, так и на экономику страны в целом. Даже в период глубокого экономического кризиса общество стремится сохранить уровень развития социальной сферы, образующего важную часть системы жизнеобеспечения населения. Спрос, предъявляемый к услугам социальной сферы, характеризуется стабильностью.

Более того, система социальной сферы, участвуя в формировании и сохранении трудового потенциала общества – главной ее производительной силы, создает условия для экономического роста, поступательного развития общества. Сохранение достигнутого уровня, его развитие само служит залогом экономического роста. Система социальной сферы является нравственным критерием экономики и проводимой государством социальной политики.

Особенностью развития системы социальной сферы на современном этапе являются постоянное увеличение потребности в необходимых и разнообразных ресурсах, сокращение бюджетного финансирования, возникновение дефицита, ограниченность ресурсов, необходимых для оказания социальных услуг и развития. Задачами развития социальной сферы в настоящих условиях являются необходимость сохранения достигнутого уровня, расширение ассортимента услуг и привлечение новых внебюджетных ресурсов.

Особенностью социальной сферы выступает и территориальный, региональный характер действия большинства факторов повышения его эффективности, что определяется спецификой формирования спроса и предложения услуг, развитостью системы социальных учреждений, структуры и возможностей клиентов и др.

Деятельность социальной сферы направлена на удовлетворение потребностей людей в определенных социально-экономических благах и услугах. В свою очередь эти блага производятся при использовании всех видов ресурсов, имеющихся в распоряжении общества, его субъектов и институтов. Деятельность по предоставлению гарантированных государственных социальных услуг, как затратная по своей сути, связана с необходимостью стабильного ресурсного обеспечения (финансового, материально-технического, кадрового, технологического, информационного и т.п.).

Ресурсная база является объективной основой реализации целей социальной сферы, и вместе с тем она подвергается целенаправленному изменению в соответствии с поставленными целями и задачами. Поэтому цели и ресурсы социальной сферы образуют неразрывное единство, целостный объект прогнозирования социально-экономического развития. Ресурсная база в существенной мере определяет способность социальной сферы производить товары и оказывать услуги для удовлетворения конечного спроса.

Чаще всего под ресурсами социальной сферы понимают только финансовые ресурсы, поступающие из бюджетов различных уровней, расходуемые на функционирование учреждений социальной защиты (т.е. на финансирование оказания услуг этими учреждениями) и на социальные выплаты в денежной форме (пенсии, пособия и т.д.). В терминах системы национальных счетов данную величину можно определить как «сумму трансфертов населению в натуральной и денежной формах».

Ресурсы социальной сферы - это более широкое понятие. Они включают в себя всю совокупность материальных и нематериальных средств из различных источников, которые могут использоваться и которые применяют в своей деятельности специалисты социальных служб, учреждений и организаций как экономические субъекты для решения трудной жизненной ситуации и удовлетворения потребностей своих клиентов и/или групп населения, для оказания социальных услуг. По ФЗ № 195-ФЗ от 10 декабря 1995 г. «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации» - не ресурсное обеспечение социальной сферы включает: имущественное обеспечение социальных служб (ст. 22); финансовое обеспечение учреждений социального обслуживания (ст. 23); предпринимательскую деятельность учреждений социального обслуживания (ст. 24); кадровое обеспечение социальных служб (ст. 25).

Имущественное обеспечение социальных служб происходит в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, и включает в себя земельные участки, здания, сооружения, имущество и оборудование, необходимые для выполнения их уставных задач. Перечень имущества, его состав будет зависеть от задач социального учреждения. Уставные задачи социальных учреждений разнообразны, в зависимости от целей данного учреждения, структуры клиентов, их потребностей, изменений запросов клиентов, ассортимента услуг и др. При этом жизнь постоянно вносит в них свои коррективы.

В рыночной экономике одним из наиболее важных видов ресурсов учреждений социального обслуживания является земля, на которой расположено само учреждение и его хозяйственные и другие постройки, сады, огороды, парки и др. В современных условиях, когда активно проходит процесс передачи полномочий, имущества и права собственности в сфере социальной сферы от органов местного самоуправления на региональный уровень, а также передача муниципальной собственности субъектам Российской Федерации, повсеместно возникают вопросы с проверкой наличия правоустанавливающих документов учреждений, документов о праве собственности на занимаемые помещения и земельные участки, состоянии материально-технической базы. Земля и все, что на ней находится, должно быть обязательно юридически оформлено. Земельные участки, находящиеся в муниципальной собственности, закрепляются за государственными социальными службами на праве постоянного (бессрочного) пользования.

Стабильная и полная обеспеченность социальной сферы материальными ресурсами, имуществом - необходимое условие организации, производства и оказания социальных услуг, бесперебойной работы социальных учреждений. Потребность в материальных ресурсах определяется в разрезе их видов на нужды основной производственной деятельности учреждения.

Самым главным фактором, определяющим имущество социального учреждения, являются финансовые возможности того бюджета, из которого оно финансируется. Финансовые ресурсы учреждений и организаций социальной сферы - это денежные средства, формируемые при образовании организации и пополняемые в ходе производственно-хозяйственной деятельности за счет реализации платных услуг, выбывшего имущества организации, а также путем привлечения внешних источников финансирования. Эти ресурсы являются результатом взаимодействия поступлений и расходов, распределения денежных средств, их накопления и использования. Финансовые ресурсы превращаются в другие виды ресурсов путем покупки сырья, материалов, топлива или аккумулируют доходы от использования ресурсов.

Субъектам Российской Федерации регулярно предоставляется финансовая помощь на развитие учреждений социального обслуживания из средств федерального бюджета, дополнительных доходов федерального бюджета, а также за счет федеральных целевых программ, других определенных на федеральном уровне источников.

Банки, предприятия, организации, учреждения и физические лица, направляющие имущественные, финансовые и интеллектуальные ценности в форме инвестиций в социальные службы и оказывающие им различные услуги и иную поддержку.

Современное состояние и развитие социальной сферы характеризуется привлечением не только традиционных видов ресурсов - из бюджетов государства и его структурных институтов, но и из различных структур, формирующих гражданское общество. Традиционно рассматриваются, статистически подсчитываются только ресурсы государства, семьи, используемые в решении социальных проблем, реже - ресурсы отдельного человека, попавшего в трудную жизненную ситуацию, благотворительные пополнения.

В то же время население начинает возмещать часть расходов по содержанию учреждений социальной сферы, оплачивая полностью или частично определенные виды услуг. Отсюда ресурсы социальной сферы дополняются на сумму денежных расходов населения на оплату услуг.

Итак, ресурсы играют основополагающую роль в деятельности социальной сферы, в деятельности любого социального учреждения и организации независимо от сферы деятельности и формы собственности. Ресурсы социальной сферы многообразны, имеют различную структуру, количественные и качественные особенности, зависящие от специфических функций социальных учреждений. Основа их использования - это цели, задачи, ценности, возможности, источники всей деятельности социальных учреждений и организаций. Все ресурсы учреждений социальной сферы взаимосвязаны между собой, поэтому эффективная деятельность социальной сферы возможна лишь при эффективном их сочетании и использовании.

2. РАСПРЕДЕЛЕНИЕ РЕСУРСОВ СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРЫ

В западной экономической литературе (У. Поувелл, Л. Саламон, Дж.Ю. Стиглиц и др.) механизм функционирования и эффективность сферы обслуживания анализируются в системе производства и расширения спектра общественных благ. В работах этих ученых учреждения, оказывающие платные и бесплатные услуги, рассматриваются в двух плоскостях: платные - как производство частных благ, бесплатные - общественных. В результате исчезает возможность полной оценки эффективности учреждений и организаций социального обслуживания в целом, для которых в большинстве случаев характерна смешанная форма.

Специфика финансирования объектов социальной инфраструктуры заключается в ее дифференциации на два типа:

– отрасли, работающие и развивающиеся за счет собственных ресурсов и ориентированные на хозрасчет и получение прибыли как основной цели своей деятельности. К ним относятся торговля, общепит, бытовое обслуживание;

– отрасли, осуществляющие свою деятельность за счет централизованных, территориальных и коллективных общественных фондов потребления. Эти отрасли полностью или частично ориентированы на бюджетные средства.

Самофинансирование социальной сферы населения в последнее время приобрело широкие масштабы и позволяет сделать вывод о том, что спрос на социально-бытовое обслуживание не удовлетворен. Это вызвано сокращением размеров бесплатного и льготного обслуживания населения предприятиями и учреждениями бюджетной сферы при одновременном снижении расходов государства на содержание объектов социальной инфраструктуры.

Формой использования финансовых ресурсов бюджета учреждениями и организациями социальной сферы, находящимися на хозрасчете и имеющими самостоятельные доходы, является предоставление им бюджетных субсидий для возмещения ими недостающих доходов для сведения баланса доходов и расходов. Такая потребность в государственных субсидиях обычно бывает вызвана либо стремлением сохранить спрос на социальные услуги, либо централизованной политикой ценообразования на платные социально-культурные услуги (кино, театры, концертная деятельность).

Традиционно система финансирования социальной инфраструктуры подразделялась на два канала: отраслевой; территориальный. Развитие и функционирование отраслей социальной инфраструктуры зависят от того, насколько ее отрасли способны обеспечить себя финансовыми ресурсами на текущие цели. Отраслевой принцип функционирования имеет недостатки: некомплексное использование ведомственных объектов социальной инфраструктуры ведет к распылению финансовых средств. Подчинение объектов социальной инфраструктуры различным ведомствам затрудняет координацию в решении социальных проблем городов. Территориальный канал финансирования представлен местным бюджетом, который является основным источником финансирования социальной инфраструктуры города. Но бюджет местной власти весьма ограничен, что препятствует этому процессу.

На сегодняшний день бюджет не способен взять на себя полностью расходы на содержание социальной сферы. С другой стороны, государство обязано защищать интересы населения (особенно его малоимущих слоев) и обеспечивать ему получение социальных услуг, а потому полностью перейти на самофинансирование объекты социальной инфраструктуры не могут. Поэтому целесообразным представляется сосуществование нескольких форм финансирования, как государственных, так и частных фондов и на федеральном уровне, и на территориальном. Важная роль в решении этой проблемы должна быть отведена предприятиям, которые тоже могли бы взять на себя часть расходов на содержание объектов социальной инфраструктуры.

В современных условиях на содержание и развитие государственных и муниципальных объектов социальной сферы финансовые ресурсы направляются из нескольких источников: бюджета, внебюджетных фондов, средств предприятий, населения.

Одним из источников финансирования социальной сферы являются средства ведомств. В ведении предприятий находилась значительная часть объектов, оказывающих социально-культурные и жилищно-коммунальные услуги. Достаточно отметить, что в ведомственном подчинении находилось более 55% жилищного фонда, более 70% мест в дошкольных учреждениях. Средства, получаемые объектами социальной сферы от населения за оказанные ему услуги, пока занимают небольшой удельный вес. Это обусловлено, во-первых, тем, что в соответствии с Конституцией и действующим законодательством предоставление многих социальных услуг бесплатно, во-вторых, развитие платных услуг ограничено низкой платежеспособностью позволяющей массы населения. В этих условиях основным источником финансирования социальной сферы стали средства, мобилизируемые и распределяемые через бюджетную систему, и внебюджетных фондов.

Средства бюджета и внебюджетных фондов, направляемые в социальную сферу, образуют общественные фонды потребления, главным назначением которых является социальное развитие общества и социальная защищенность населения, предоставление ему социальных услуг. Средства общественных фондов потребления позволяют предоставлять населению бесплатные или на льготных условиях услуги учреждений просвещения, здравоохранения, социального обеспечения и в значительной мере услуг предприятий жилищно-коммунального хозяйства.

Таким образом, при разработке модельного комплекса необходимо обязательно учитывать различные источники финансирования социальной инфраструктуры, в том числе финансирование из бюджетов различных уровней и внебюджетных источников финансирования. Поскольку финансовые отношения очень важны для социальной инфраструктуры и экономики в целом, то им необходимо уделить наибольшее внимание.

Решающее значение для совершенствования межбюджетных отношений и обеспечения государственной поддержки местных бюджетов имеет Система государственных минимальных социальных стандартов, которая служит нормативной базой и инструментом для расчета бюджетной потребности и оценки фактического исполнения бюджетов различных уровней.

Социальный стандарт – совокупность социальных потребностей населения, а также потребностей на содержание учреждений несоциальной сферы, финансируемых из бюджета, выражаемая в социальных нормах и нормативах.

Социальные нормы и нормативы – единые или групповые для однородных территорий меры социальных потребностей, таких как обеспеченность продуктами питания, важнейшими жилищно-коммунальными, социально-культурными и другими услугами, а также потребностей на содержание социальной инфраструктуры. Социальные нормы и нормативы различают натуральные – выраженные в натуральных показателях: весовых, объемных, количественных и т.д. и финансовые – стоимостное выражение натуральных социальных норм.

Одно из основных назначений социальных стандартов и норм – использование в качестве нормативной базы для расчета бюджетной потребности на планируемый год. Бюджетная потребность формируется для региона в разрезе его территорий, отраслей, статей затрат бюджетной классификации.

Характеристика социальной инфраструктуры является основной входной информацией, используемой для целей расчета бюджетной потребности. Основные составляющие характеристики – численность работающих, обучающихся, воспитанников, обслуживаемых, занимаемая площадь и уровень ее благоустройства. Характеристики формируются в разрезе отраслей, типов и видов учреждений отрасли, в разрезе территорий региона.

В сфере жилищно-коммунального хозяйства существует несколько федеральных стандартов, закрепленных в федеральной целевой программе «Жилище» на 2002-2010 годы. Регионы и муниципальные образования при проведении реформы жилищно-коммунального хозяйства на своей территории должны руководствоваться этими стандартами естественно с учетом местных специфических условий функционирования отрасли ЖКХ.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Цель развития социальной инфраструктуры - повышение качества жизни населения, что является в конечном счете основой национальной экономики, а также укрепление социальной стабильности в обществе.

В нашей стране - в одном из крупных регионов мира - качество жизни населения в 1990-х годах ухудшилось, в результате чего возросло количество нерешенных проблем. Нынешнему этапу развития общества и экономики присущи противоречия между необходимостью построения современной социальной системы и отсутствием надлежащих социально-экономических условий; между потребностями в значительных финансовых ресурсах и реальными возможностями государства и территорий по финансированию социальной сферы; между старыми организационными формами, новыми задачами экономической реформы и негативными явлениями в обществе.

Главными задачами государственной социальной политики на современном этапе развития являются: реализация комплекса стабилизационных и восстановительных мер, включающих поддержку систем жизнеобеспечения страны; осуществление неотложных мер социальной поддержки населения; недопущение обострения социальных конфликтов; повышение эффективности государственного регулирования хозяйственной деятельности.

Поскольку социальная сфера в значительной своей части представляет нерыночный сектор экономики, то регулирующая роль государства в отношении ее проявляется более заметно. За последнее десятилетие социальные расходы в России увеличились, несмотря на снижение ВВП. Однако доля семей, имеющих доходы ниже прожиточного минимума, также растет.

Поскольку механизмы саморегуляции в социальной сфере практически перестали функционировать, то возникла необходимость проведения реформ. Они направлены на сокращение бюджетных расходов, так как устаревшая конструкция сети учреждений социальной сферы не эффективна, не оптимальна, у государства нет средств для ее содержания и поддержки.

Важнейшим условием функционирования социальной системы является ее ресурсное обеспечение, которое включает в себя кадры, материальную базу, финансовые средства и источники финансирования. Основное место среди этих источников занимают средства бюджетов всех уровней и средства государственных внебюджетных фондов социального назначения: пенсионного, социального страхования, занятости, обязательного медицинского страхования. Несмотря на то, что в совокупности доходов и расходов этих фондов составляет две трети от доходов федерального бюджета, успех социальных начинаний не может быть обеспечен без привлечения дополнительных средств, таких как cоциальные целевые займы; средства негосударственных пенсионных фондов; целевое налогообложение; доходы от платных социальных услуг; средства благотворителей; другие внебюджетные источников, присущие той или иной отрасли. Например, переходят в собственность государства и могут направляться на социальное обслуживание особые источники финансирования. К ним относятся, например, наличные деньги и средства от реализации имущества граждан пожилого возраста и инвалидов, проживавших и умерших в стационарных учреждениях социального обслуживания, не оставивших завещания и не имевших наследников.

На уровне учреждения привлечение дополнительных источников на социальные цели может осуществляться двумя путями;

– предпринимательской деятельностью самого учреждения, в том числе платными услугами;

– взаимодействием с юридическими и физическими лицами, способными осуществлять благотворительную деятельность в пользу учреждения (выступать спонсорами).

Ограничение бюджетного финансирования сформировало у учреждений социальной сферы устойчивую тенденцию к расширению границ их рыночной деятельности. Увеличение внебюджетных источников обусловлено появлением экономической заинтересованности, поскольку значительная часть из них направляется на заработную плату и улучшение условий труда. В соответствии с законами Российской Федерации платными могут быть только те социальные услуги, которые не предусмотрены для данного учреждения в качестве основных; последние финансируются из бюджета.

Стабильным и долговременным внебюджетным источником может быть доход от сдачи в аренду свободных помещений. При этом необходимыми условиями для оформления арендных отношений должны являться надежность и платежеспособность арендатора, а также не ухудшение условий для осуществления основной деятельности.

Объем благотворительных средств спланировать невозможно. Он зависит от усилий всех участников социального процесса: трудового коллектива, родителей, зрителей, пациентов, общественности. Отличительная особенность этого источника в том, что благотворитель, а не благополучатель определяет целевое назначение средств, тогда как доход от самостоятельной коммерческой деятельности учреждения используют по своему усмотрению.

Уместно вспомнить еще о таком источнике финансирования, как средства международных организаций, передаваемые учреждениям как на безвозмездной основе (в виде благотворительности), так и на реализацию программ международного сотрудничества. При создании системы государственной поддержки международных проектов в гуманитарной области объем привлекаемых финансовых и иных ресурсов от зарубежных партнеров и фондов мог бы стать более существенным, нежели в настоящее время.