Тенденции экономического развития ссср. Плановая экономика ссср

Немалое значение в достигнутых успехах имело изменение внутриполитической обстановки в стране. Смерть в 1953 г. И.В. Сталина стала началом конца созданной им тоталитарной системы и началом перехода к новому курсу во внутренней политике. Избранный на пост первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущев стал проводить курс, связанный с социальной ориентацией экономики, увеличением капитальных вложений в отрасли группы «Б» и сельское хозяйство, с предоставлением больших прав руководителям предприятий и колхозов. Особое внимание уделялось развитию сельского хозяйства. При этом главный акцент делался на освоении целинных и залежных земель. В Западной Сибири и Казахстане были созданы сотни новых совхозов, машинно-тракторных станций, проложены дороги, построены поселки. Естественно, что это был экстенсивный путь развития отрасли. Но он позволил добиться за пять лет прироста сельскохозяйственной продукции на 34%, создать на востоке страны новые районы сельскохозяйственного производства.

Большую роль в комплексном развитии регионов и региональной экономики сыграл переход в 1957 г. на территориальные принципы управления. Было упразднено подавляющее число союзных и республиканских министерств, а предприятия переданы в ведение созданных в республиках , краях и областях советов народного хозяйства (совнархозов). Их образование было определенным шагом в децентрализации управления народным хозяйством, в расширении прав и материальных возможностей на местах, в демократизации экономики. Однако это создавало трудности в проведении единой общегосударственной научно-технической политики, распыляло ресурсы, снижало эффект от имевшегося раньше преимущества от концентрации средств.

В эти годы был сделан существенный шаг к повышению уровня жизни населения. Это нашло выражение в Законе о пенсиях , в снижении налогов , в отмене платы за обучение в средней школе и вузах, во введении минимальной гарантированной заработной платы в сельскохозяйственном производстве, в повышении заработной платы в других отраслях, сокращении продолжительности рабочей недели и др.

Особых успехов удалось добиться в решении жилищной проблемы. В 1950-е годы стали предоставляться льготные кредиты застройщикам индивидуальных домов. Это улучшило положение с жильем в малых и средних городах и сельской местности. В 1960-с годы, когда конструкторы и архитекторы обеспечили организацию типового домостроения на индустриальной основе, в городах резко возросло жилищное строительство, позволившее обеспечить к концу 1970-х годов 80% семей в городах отдельными квартирами.

Повысился уровень народного образования. Созданная сеть школ, техникумов, вузов позволила сформировать хороший кадровый потенциал страны, что положительно отразилось на развитии науки, культуры. Важно отметить, что в развитии экономики СССР 1950—1970 гг. существенную роль играли факторы интенсивного роста, когда прирост национального дохода и валового общественного продукта обеспечивался главным образом увеличением производительности труда и внедрением достижений научно-технического прогресса. За 1950—1960 гг. за счет роста производительности труда было получено 73% произведенного национального дохода. В 1961— 1965 гг. этот показатель достиг 83,7%, а в 1966-1970 гг. - 87%. Промышленное развитие обеспечивалось систематическим ростом капитальных вложений, в структуре которых повысилась доля, направляемая на расширение, реконструкцию и техническое перевооружение действующих предприятий.

Третья НТР

В эти годы в промышленности страны и на транспорте широко внедрялись технические новшества. Как известно, в ходе Второй мировой войны началась третья научно-техническая революция {НТР), которую подразделяют на два этапа: 1945 — середина 1960-х и середина 1960-х - конец 1980-х. Лидерами первого этапа современной НТР были США и СССР.

Советский Союз в эти годы осуществил кардинальные изменения в техническом развитии. Быстрыми темпами развивались радиоэлектронная, атомная, химическая промышленность, приборостроение. Именно в эти годы в стране был создан свой ядерный и ракетный потенциал, запущен первый в мире спутник, а затем — космический корабль, совершен первый полет человека в космос, построены первые атомные электростанции и морские атомные корабли. Таким образом, высокие темпы экономического развития обеспечивались и за счет интенсивного типа расширенного воспроизводства.

В период 1950—1970 гг. в стране была осуществлена коренная перестройка топливного баланса: возросла добыча нефти и газа, их доля в общем объеме энергоресурсов повысилась в три раза — с 19,7 до 60,2%. Для транспортировки этих пенных видов топлива были построены трубопроводы на дальние расстояния и самых больших диаметров в мире с высокой пропускной способностью. Благодаря сети трубопроводов, соединившей все районы, за исключением Дальнего Востока, в стране была создана Единая маневренная система нефте- и газоснабжения.

Существенное развитие получил морской транспорт, по тоннажу которого Советский Союз вышел на пятое место в мире. Советский флот был самым молодым по возрасту судов . Такое достижение НТР, как изобретение реактивного и турбовинтового самолетов, нашло широкое применение в нашей стране.

В эти годы была осуществлена техническая реконструкция железных, дорог — перевод на электровозную и тепловозную тягу. С 1958 г. в СССР прекратился выпуск паровозов. Получил развитие автомобильный транспорт, возросли масштабы автодорожного строительства. Все это обусловило кардинальные изменения в структуре транспортной системы — ведущими стали прогрессивные средства передвижения. Принадлежность транспортных средств государству обеспечивала их взаимодействие, транспортная система была единой государственной системой.

Высокими темпами развивалась электроэнергетика — строились крупнейшие гидростанции, тепловые электростанции; началось строительство атомных. К 1970 г. было завершено создание Единой энергетической системы европейской части СССР, включая Урал — самой крупной энергосистемы мира.

На этот период приходится развитие телевидения, сначала черно-белого, с 1960-х годов — цветного. Расширяется сеть ретрансляционных станций, благодаря чему увеличивается масштаб телевещания, в него вовлекается все большее число регионов и республик. В 1970 г. была введена в строй Останкинская телевизионная башня.

В широких масштабах шло освоение новых районов и месторождений полезных ископаемых. Страна урбанизировалась. Росло национальное богатство в виде тысяч новых предприятий, сотен новых городов и поселков.

Освоение новых земель, строительство городов и предприятий создавали новые рабочие места, что, в свою очередь, обеспечивало здоровый социально-психологический климат в государстве, уверенность в получении работы, жилья, минимальных бытовых и социально-культурных благ и услуг, уверенность в завтрашнем дне.

Экономическая реформа 1965 г. Поступательному развитию экономики СССР содействовала проведенная в 1965 г. экономическая реформа. Она выразилась, с одной стороны, в централизации управления народным хозяйством путем ликвидации совнархозов и воссоздания отраслевых министерств. С другой стороны, возрождался хозрасчетный принцип ведения хозяйства на предприятиях, создавались фонды материального стимулирования, вводилась плата в бюджет за используемые предприятиями основные производственные фонды, предприятиям предоставлялись более широкие права в области планирования и др. Все эти мероприятия были призваны содействовать повышению заинтересованности трудовых коллективов в конечных результатах производства, в повышении уровня интенсификации труда и экономики страны в целом.

Уже первые итоги проведения реформ были положительными. В 1966—1970 гг. в стране были достигнуты довольно высокие темпы роста основных экономических показателей. Быстрыми темпами развивались наука и отрасли промышленности, определяющие научно-технический прогресс (машиностроение, электроника, энергетика, нефтехимическая промышленность и др.). По объему производства ряда видов промышленной продукции СССР обогнал США и занимал первое место в мире.

С созданием сообщества социалистических стран резко возросло международное значение СССР, который стоял во главе мировой социалистической системы. Социалистической ориентации придерживалось немало стран Третьего мира. За всю более чем тысячелетнюю историю Российского государства оно не имело такого высокого экономического потенциала, уровня жизни населения, международного авторитета и влияния на судьбы мира.

Кризисные явления в экономике и развитие теневой экономики (1971—1985)

На эти годы пришлись девятая, десятая, одиннадцатая пятилетки. Приоритетными направлениями развития промышленности были атомная электроэнергетика (создана новая отрасль машиностроения — атомное машиностроение), автомобилестроение. В эти годы была создана Единая энергетическая система СССР. К энергетической системе европейской части Союза была присоединена энергосистема Сибири (энергосистема обслуживала территорию с населением более 200 млн человек). Была сооружена первая в мире атомная теплоэлектроцентраль. Осуществлено строительство крупных промышленных и транспортных объектов (Камского автозавода в Набережных Челнах, Волжского автозавода в Тольятти, Байкало-Амурской магистрали).

Приметой времени стало формирование крупных территориально-производственных комплексов, прежде всего в восточных районах (Западносибирский, Павлодар-Экибастузский, Южно-Таджикский, Саянский др.), которые обеспечивали весь прирост добычи нефти, газа, угля.

В период 1971-1985 гг. разрабатывались крупномасштабные перспективные программы по развитию энергетики, Нечерноземья, товаров народного потребления, автодорожного строительства, продовольственная программа.

Причины негативных явлений в экономике

С середины 1970-х годов стали проявляться симптомы кризисных явлений в экономике. Наблюдалось замедление развития научно-технического прогресса; моральный износ оборудования в ведущих отраслях промышленности; усилилось отставание инфраструктурных отраслей от основного Производства; наметился ресурсный кризис, выражавшийся в перемещении добычи природных ресурсов в труднодоступные районы, в удорожании добываемого сырья для промышленности.

Все это негативно отражалось на основных экономических показателях народного хозяйства страны. С каждой пятилеткой среднегодовые темпы их роста снижались, что иллюстрирует следующая таблица (в %).

Соотношение прироста национального дохода и прироста основных фондов (а это важный показатель экономической эффективности народного хозяйства) ухудшалось. С I960 по 1985 г. основные фонды выросли в семь раз, а произведенный национальный доход — лишь в четыре раза. Это свидетельствовало, что экономика страны развивалась преимущественно экстенсивным путем, т.е. объем дополнительной продукции и прирост национального дохода достигались за счет опережающего вовлечения в производство природных и трудовых ресурсов, роста основных фондов.

Одной из причин этого была амбициозная внешняя политика руководства страны, для чего требовался сверхмощный военный потенциал, который создавался военно-промышленным комплексом (ВПК). Для развития и содержания ВПК необходимы были огромные материальные и финансовые ресурсы, которые можно было получить лишь за счет других отраслей народного хозяйства и низкой заработной платы трудящихся.

Все это, в свою очередь, обеспечивалось жесткой административной планово-распределительной системой управления страной и ее экономикой, строгим лимитированием материальных и финансовых ресурсов. Чтобы обеспечить быстрое получение этих ресурсов, преимущество отдавалось экстенсивным методам ведения хозяйства, а это сдерживало развитие научно-технического прогресса.

К середине 1970-х стали ощутимы ошибки советского руководства в социально-экономической политике. То, что было допустимо прежде, теперь давало бесконечные сбои. В результате несбалансированности ведущих блоков отраслей оказалась уродливой структура экономики. За все годы социализма преимущественно развивалось производство средств производства (группа «А»).

В легкой, пищевой промышленности (группа «Б») было сосредоточено лишь 10% основных производственных фондов. Поэтому в общем объеме промышленной продукции систематически снижалась доля предметов потребления, которая в 1986 г. составила всего 24,7% против 60,5% в 1928 г. Это означало, что экономика не ориентировалась на первоочередное удовлетворение потребностей человека, огромная часть промышленной продукции была выключена из сферы товарно-денежного обращения, потому что средства производства не продавались, а распределялись.

Такая экономическая политика вела к ухудшению социальной сферы, так как средства на жилищное строительство, здравоохранение, образование, науку выделялись по остаточному принципу с неуклонным снижением их доли в расходах государственного бюджета .

В условиях огромного роста масштабов производства, количества промышленных предприятий и численности населения буксовала планово-распределительная система управления хозяйства, т.е. механизм управления. Государство не смогло приостановить падение темпов производства, добиться выполнения устанавливаемых планов выпуска продукции, несмотря на снижение их заданий по пятилеткам; перевести экономику на интенсивный путь развития, хотя об том неоднократно заявлялось; избавиться от убыточных, предприятий (их удельный вес достиг 40% общего числа), обеспечить экономию потребляемых на изготовление единицы продукции материальных, энергетических, трудовых ресурсов; экономика оставалась невосприимчивой к научно-техническому прогрессу, в результате чего Советский Союз в технологическом отношении отстал от ведущих стран Запада.

К этому добавлялись всеобщее огосударствление, когда даже старались запретить личные подсобные хозяйства; сужение демократических начал в стране; монополизм производителя; однопартийная политическая система . Все это привело к отчуждению человека от общественной собственности и потере интереса к труду и его результатам. Если прежде советские люди могли признать приоритет народно-хозяйственных интересов, то теперь они не поверили в партийные лозунги о всенародном государстве и о возможности построения в стране коммунизма.

Причиной негативных явлений в экономике были также волюнтаризм и во многих случаях недостаточный уровень профессионализма руководителей высшего и среднего звена управления, так называемой номенклатуры партийных и советских органов. Монопольное положение Коммунистической партии предопределяло соответствующую кадровую политику в стране. Она была направлена на незыблемость партийной системы подготовки и продвижения руководящих кадров. Специалисты и руководители могли самореализоваться лишь путем вступления в Компартию и работая в партийных организациях, советских, комсомольских и профсоюзных органах. Демократический централизм, непререкаемость авторитетов партийных и иных руководителей любого уровня, их нетерпимость к критике вели к тому, что в партийно-советскую и любую другую номенклатуру нередко включались лица послушные, но не обладающие ни умом, ни инициативой и другими качествами, необходимыми для руководителей. Таким образом, с каждым поколением интеллектуальный и профессиональный потенциал руководителей партийных и советских органов, предприятий и организаций в стране снижался.

Низкий уровень оплаты труда не способствовал сбережению трудовых ресурсов и использованию достижений научно-технического прогресса. Экстенсивные методы развития экономики, необоснованное строительство новых предприятий вели к разрыву между ростом числа рабочих мест и увеличением трудовых ресурсов. Если в предвоенные и первые послевоенные пятилетки рост трудовых ресурсов в городах обеспечивался за счет жителей сельских местностей, то к 1980-м эти источники практически себя исчерпали. Так, в 1976—1980 гг. прирост трудовых ресурсов составил 11,0 млн человек, в 1981-1985 гг. - более 3 млн, в 1986-1990 гг. -более 2 млн человек. Это вело к дефициту трудовых ресурсов. Социально-экономические последствия такого развития выразились в снижении трудовой и технологической дисциплины, экономической ответственности работников за результаты труда, убытки и потери.

Результатом проводимой многолетней внутренней и внешней политики стало уменьшение национального богатства страны. Это видно из следующих данных (в сопоставимых ценах, млрд руб.):

Такое уменьшение национального богатства обусловлено тем, что природные ресурсы уменьшались быстрее, чем увеличивалось имущество. Следует добавить, что в стране имелась скрытая инфляция , которая, по расчетам экономистов, составляла примерно 3% в год. С учетом такой инфляции национальный доход страны перестал расти уже в 1980-е годы. Однако численность населения медленно, но увеличивалась. Таким образом, размер национального дохода и национального богатства на душу населения уменьшался, т.е. шло абсолютное обнищание населения.

Милитаризация экономики Одной из основных причин тяжелого экономического положения, в котором оказалась страна, было гипертрофированное развитие военно-промышленного комплекса — милитаризация экономики.

В течение многих десятилетий в ВПК направлялась подавляющая и наиболее качественная часть материальных и трудовых ресурсов государства. Конечная продукция оборонных предприятий обеспечивала военный потенциал страны, но экономическая отдача от используемых в ВПК материальных, финансовых и трудовых ресурсов для решения экономических и социальных проблем страны была незначительна, наоборот, для деятельности этих предприятий требовались огромные бюджетные ассигнования, а их продукция в основном складировалась. Даже новые технологии, которые разрабатывались в ВПК, из-за засекреченности не поступали в другие отрасли народного хозяйства и поэтому не оказывали должного влияния на развитие научно-технического прогресса в стране.

Безусловно, созданный ценой огромных усилий и за счет постоянного недофинансирования других отраслей хозяйства военный потенциал СССР обеспечивал оборонную мошь государства, а также сохранял геополитическое равновесие на планете, противостоял ВПК США . Однако этот же потенциал поошрял амбициозную внешнюю политику руководства страны, в результате которой были постоянная международная напряженность и гонка вооружений.

Так было в 1950 г. в Северной Корее, в 1962 г. - на Кубе, когда после размещения там советских ракет правительство США предъявило СССР ультиматум о ликвидации их на острове. Мир был на грани новой мировой войны , и даже термоядерной. Осложнялись отношения со странами социалистического содружества (события в Венгрии, Албании, Югославии, Чехословакии). В 1968 г. произошел военный конфликт между СССР и Китаем из-за острова Даманский на Амуре. Это было первое в истории военное столкновение двух государств из социалистического лагеря.

Военное присутствие СССР и советское оружие были в Корее, Вьетнаме, Анголе, Египте, Сирии, Ираке и других государствах.

В 1978 г. СССР втянулся в затяжную войну в Афганистане. Эта война имела серьезные последствия для страны, выразившиеся в подрыве международного авторитета СССР, дальнейшем экономическом истощении, отрицательном психологическом климате внутри страны.

Чрезмерное развитие ВПК и связанное с этим отставание гражданских отраслей народного хозяйства привели к их технической отсталости и неконкурентоспособности на мировом рынке . Внутри страны это послужило причиной товарного голода, постоянных дефицитов продукции, необходимой для удовлетворения повседневных потребностей населения. Эта продукция распределялась по предприятиям и учреждениям путем так называемой «выездной торговли». Отсутствие товаров повседневного спроса в свободной продаже вело к коррупции в сфере обращения, росту цен.

Неудовлетворенный спрос на товары дал толчок к созданию подпольных предприятий и развитию теневой экономики, коррупции чиновников, социальному расслоению населения, изменению социальной структуры общества , росту недовольства граждан .

В условиях постоянного дефицита материальных, финансовых и трудовых ресурсов в экономике страны отсутствовала конкуренция производителей продукции и услуг. В результате этого отсутствовали стимулы к повышению качества продукции и услуг, к снижению издержек производства и цен, к ресурсосбережению, к замене устаревшего оборудования. К середине 1980-х годов более половины парка производственного оборудования имело износ свыше 50%. Все это, в свою очередь, не способствовало внедрению достижений НТР, даже если отечественная наука их предлагала. Промышленная продукция СССР теряла свою конкурентоспособность на мировом рынке.

Недостаточно эффективно функционировал и агропромышленный комплекс страны. В сельскохозяйственном производстве преобладали экстенсивные методы. Упор делался на расширение использования земельных ресурсов. Несмотря на рост поголовья скота, органические удобрения использовались слабо, химических же удобрений не хватало и качество их было низкое. В результате урожайность основных сельскохозяйственных культур была заметно ниже, чем в других европейских странах.

Одной из причин отставания агропромышленного комплекса было слабое развитие инфраструктуры и мощностей по переработке сельскохозяйственной продукции. Не хватало хранилищ для собранного урожая, хороших дорог в сельской местности, ремонтных служб и запчастей для сельхозтехники. Все это вело к тому, что не всегда убирались засеянные площади, плохо хранился собранный урожай, были огромные потери сельскохозяйственной продукции при перевозках.

В результате в стране перманентно наступали продовольственные кризисы, что вынуждало закупать за рубежом ежегодно от 20 млн до 40 млн т зерновых культур, а пищевая и легкая промышленность не имели достаточного количества сырья.

На опасность и последствия гипертрофированного развития ВПК, отсталость гражданских отраслей и сельского хозяйства обращали внимание руководства страны ученые — экономисты, социологи, экологи и др. Но их мнение не учитывалось. К середине 1980-х это стали понимать и в центральных органах власти . Поводом к этому стало ухудшение финансового состояния государства,

Государственные финансы и финансовый кризис

В 1960-1970-е годы одним из крупных источников финансовых ресурсов государства были поступления от внешнеэкономической деятельности. В основном это были доходы от продажи сырьевых ресурсов, главным образом нефти. В этот период страна получила более 150 млрд долл. Эти средства направлялись на закупку оборудования для предприятий, строительство гражданских и военных объектов, закупку продовольствия и товаров широкого потребления.

Однако к началу 1980-х годов стали возникать трудности в получении таких средств. В основе этого лежал ряд причин. Стало труднее поддерживать прежний уровень добычи нефти. Иссякали старые нефтепромыслы. Ухудшились геологические условия добычи. Легкая нефть существенно уменьшилась. Для добычи же тяжелой нефти необходимо было специальное оборудование, но для его производства не была подготовлена машиностроительная промышленность.

Изменилась и конъюнктура международного нефтяного рынка . Все шире в хозяйстве внедрялись энергосберегающие технологии. Это влекло снижение потребности в энергоносителях. На нефтяном рынке усилилась конкурентная борьба нефтедобывающих стран. Цены на нефть снижались.

Вместе с тем содержание ВПК, малорентабельных предприятий и непроизводственной сферы требовали все больших бюджетных ассигнований. Источником их были внешние займы и золотой запас страны, который снизился с 2050 т в 1953 г. до 681 т в 1987 г. и до 340 т - в 1996 г.

Непростой была проблема внешней задолженности нашей страны, объем которой равнялся примерно 80 млрд долл. Приблизительно столько же стране должны были другие государства. Однако если задолженность СССР была в основном зарубежным фирмам, банкам за приобретенную промышленную и сельскохозяйственную продукцию, то СССР предоставлял кредиты другим государствам для реализации продукции своего ВПК. Это были государства социалистического лагеря (Вьетнам, Куба и др.), но главным образом страны Третьего мира (Ирак, Сирия, Египет, Ангола, Афганистан и др.), валютная платежеспособность которых была крайне низка.

Таким образом, если расходы государственного бюджета по погашению внешней задолженности росли, то поступления из внешних источников уменьшались.

Все это вело к ухудшению государственных финансов, росту бюджетного дефицита, который все в больших размерах покрывался за счет денежной эмиссии и роста внутреннего долга страны. На этом фоне росла потребность в увеличении бюджетных ассигнований на дотирование отраслей народного хозяйства. Дотации, достигающие одной пятой части всех бюджетных расходов, практически поощряли иждивенчество и бесхозяйственность предприятий и колхозов. Потери и непроизводительные расходы в народном хозяйстве ежегодно увеличивались. Так, с 1981 по 1988 г. они выросли с 12,5 млрд до 29,0 млрд руб., в том числе сверхплановые потери от брака в промышленности и строительстве выросли с 364 млн до 1076 млн руб., потери от списания затрат по неосуществленному и окончательно прекращенному капитальному строительству — с 2831 млн до 4631 млн руб., потери от падежа скота — с 1696 млн до 1912 млн руб.

Для сравнения укажем, что в 1988 г. объем доходов государственного бюджета составлял 379,9 млрд руб., т.е. в этом году потери в народном хозяйстве составляли более 7% к бюджетным расходам.

Эти и другие подобные факторы негативно влияли на состояние государственных финансов, приближали финансовый кризис, разразившийся в начале 1990-х, который не смогли предотвратить постоянно меняющиеся министры финансов (с 1985 по 1998 г. этот пост занимали одиннадцать человек , а некоторые из них всего по несколько месяцев). Многие назначаемые министры финансов и их заместители были непрофессионалами, не знали финансовых проблем и путей их решения. Особенно часто стали менять руководителей финансового ведомства страны в 1990-е годы. Министерская чехарда, уход из финансовых органов в коммерческие структуры большого количества профессиональных работников, разделение Министерства финансов на ряд самостоятельных ведомств, отсутствие между ними должной координации еще более ослабили систему управления государственными финансами и финансовое состояние государства.

Таким образом, экономический, а затем и политический кризис, разразившийся в стране в конце 1980-х - начале 1990-х, был обусловлен многолетней неэффективной экономической политикой, проводимой руководством страны, его амбициозностью в международных отношениях. Это привело к экономическому истощению государства, к дискредитации социалистического способа производства и всей мировой социалистической системы.

Сразу же после октябрьского переворота 1917 г. экономика страны попала в тиски военного коммунизма. По существу это была безумная попытка быстро реализовать на практике теоретические идеи Маркса о ликвидации рынка и товарно-денежных отношений, заменив их прямым продуктообменом. Параллельно решалась задача ликвидации буржуазии как класса с помощью ее якобы естественного могильщика - пролетариата. Период "военного коммунизма" характеризовался насиль­ственным изъятием у крестьян зерна и других продуктов в пользу городских жителей, национализацией, а также введе­нием карточной системы. И дея содружества рабочего класса и крестьянства, серпа и молота была развеяна в пух и прах явно антикрестьянской направленностью политики Ленина.

Многие жесткие государственные административные струк­туры, созданные во время Первой мировой войны в Германии и России, послужили прообразом управления экономикой страны и ее планирования большевиками в годы "военного коммунизма". Образно выражаясь, можно сказать, что вся управленческая инфраструктура большевиков вышла из пепла Первой мировой войны.

Если быть точным, то борьба с рынком началась не в 1918 г. и не большевиками, а в 1915 г. буржуазно-помещичьим царским правительством.

Военно-административные методы управления, введенные в годы Первой мировой войны в России, проявились особенно

ярко в 1915 и 1916 гг. в практике продразверстки, направленной прежде всего на насильственное изъятие овса для нужд кавале­рии, хлеба и некоторых других продовольственных продуктов с помощью военизированных отрядов. В 1915 г. были введены твердые цены на казенные сделки по овсу и другим зерновым, а также издан закон, разрешающий вводить запреты на мест­ный вывоз зерновых и даже их реквизицию. Хлебные губернии были опоясаны заставами и запретами, другие же губернии оказались без притока хлеба и иных продуктов питания.

Временное правительство в 1917 г. не только восприняло эту практику, но и значительно расширило ее. В марте 1917 г. им было принято постановление, состоящее из двух частей:

1) об обеспечении снабжения государственных и общест­венных учреждений, путей сообщения, заводов и предприятий, работающих на нужды обороны, металлами и топливом;

2) об учреждении общегосударственного Продовольствен­ного комитета для выработки общепродовольственного плана под руководством Министерства земледелия.

Позднее, в июне 1917 г., были созданы Экономический со­вет и Главный экономический комитет (ГЭК) для выработки "общего плана организации народного хозяйства и труда, а также для разрешения законопроектов и общих мер по регули­рованию хозяйственной жизни". Это были прообразы будущих ВСНХ и Госплана, созданных большевиками сразу же после октябрьских событий.

Временное правительство ввело государственную монопо­лию на зерно и уголь, что означало насильственное отчужде­ние этих товаров по твердым ценам в общегосударственный фонд для дальнейшего распределения. Стоял вопрос не только о расширении продразверстки, но и о введении в стране обязательной трудовой повинности, принудительном синдици-ровании, государственном установлении цен и заработной платы, об отказе от свободы торговли.

В декабре 1917 г. был создан Высший совет народного хо­зяйства (ВСНХ), началась широкомасштабная национализация не только бывших ранее частными заводов, фабрик и мелких мастерских, не говоря уже о торговле, банках, но и земли. Идейный противник большевиков Г. Плеханов предупреждал, что реализация идеи национализации земли приведет к установлению в России "экономического порядка, лежащего в осно­ве всех великих восточных деспотий", что большевизм - это китайщина", "антиреволюционный", "реакционный" поворот колеса русской истории к азиатскому способу производства

Другой против­ник большевиков, известный российский экономист Б. Бруц-кус, писал в 1922 г.: «Марксистский социализм отрицает рынок и рыночные цены как регуляторы производства, как регулято­ры распределения производительных сил... Совершенно оче­видно, что экономическая система, которая не располагает механизмом для приведения производства в соответствие с общественными потребностями, несостоятельна. Стремясь пре­одолеть "анархию капиталистического производства" социа­лизм может повергнуть народное хозяйство в "суперанархию" по сравнению с которой капиталистическое государство являет собой картину величайшей гармонии»2.

В годы "военного Коммунизма" в стране было введено жест­кое государственное бюрократическое управление всей эконо­микой, стали разрабатываться планы производства и распреде­ления отдельных продуктов, составляться балансы зерна и топлива. В 1920 г. был утвержден план ГОЭЛРО - план элек­трификации России. К концу года уже около 2/3 промышленных предприятий в стране было национализировано. Темпы нацио­нализации в 1918-1920 гг. были намного быстрее темпов прива­тизации в 1992-1998 гг., да и сам процесс национализации был более радикальным.

Впервые в мировой истории государство ликвидировало огромную массу частных собственников, частных производите­лей и возложило на себя целиком и полностью задачу по организации и управлению всей экономикой страны. Всерьез и надолго одним из возможных критериев социально-экономи­ческого развития СССР стал показатель доли социалистического (или государственного) сектора в хозяйстве, который стал быстро расти.

Ликвидация денег, отмена рынка и товарно-денежных от­ношений привели к масштабной натурализации экономики. Социализация и натурализация экономики - важные послед­ствия большевистской революции 1917 г.

Однако в результате Первой мировой войны, Гражданской войны и национализации объем производства и численность рабочей силы в России резко сократились. Национальный доход в 1921 г. составил лишь 44,7% уровня 1913 г., промыш­ленное производство попросту рухнуло (падение в 7 раз), про­дукция сельского хозяйства уменьшилась на 1\.3, а численность рабочих в промышленности - на 45%. Войны, социализация и натурализация экономики привели к распаду финансовой и де­нежной систем страны.

Как писал в 1925 г. советский экономист Д. Кузовков, "про­летариат и его идеологи уже исторически выработали в себе отрицательное отношение к деньгам как символу капиталисти­ческой эксплуатации; в последние же годы перед революцией это отношение было еще более углублено дезорганизацией денежного обращения. При таких настроениях среди пролета­риата легко случилось, что дезорганизация денежной системы, постепенное отмирание денег и появление натуральных отно­шений стало рассматриваться не как величайшее несчастье, свалившееся на голову поглощенного борьбой пролетариата, а как положительное явление, которое знаменует собой новый шаг вперед в борьбе против капитализма; начавшаяся натура­лизация хозяйства, созданная разложением финансовой сис­темы и денежного обращения, была принята и приветствова­лась как переход к безденежно-плановому хозяйству"1.

Вчерашние полуграмотные рабочие и крестьяне заняли кресла директоров заводов и фабрик, руководителей различных организаций, ведомств и министерств. Они управляли прими­тивным производством и продуктообменом, руководствуясь не знаниями или профессионализмом, а классовым чутьем и "сознанием масс", внутренней убежденностью в своем превос­ходстве. В это же время были созданы Госплан, Наркомат труда, другие экономические наркоматы, включая отраслевые, т. е. прототип будущей сталинской политической и экономической иерархии, советской структуры управления и централизованно­го планирования. Советский экономист И. Рейнгольд писал в 1930 г., что в годы "военного коммунизма" каждая отрасль промышленности «работала на "государственный котел", по­лучая определенное задание, и не должна была заботиться об обеспечении процесса воспроизводства; государство и его регулирующие органы должны были дать все необходимое, передвигая материальные ценности из одной отрасли в другую и отмечая эти передвижки лишь бухгалтерскими записями»1.

Полная натурализация хозяйственных отношений в стране (лишь 7% хозяйственных связей опосредовались деньгами) плюс огромная денежная эмиссия привели к значительному обесценению рубля, а следовательно, и налогов. Взимание на­логов становилось все более бессмысленным. Поэтому специ­альным декретом решено было их отменить в начале 1921 г., но декрет не успел пройти процедуру утверждения, так как был введен нэп, хотя Наркомат финансов специальным цирку­ляром уже прекратил взимание всех налогов в денежной форме.

Надо отдать должное Ленину, который признал поражение революции в годы "военного коммунизма" и настоял на пере­ходе к нэпу. В целом же в борьбе против рынка большевики потерпели тяжелое политическое и экономическое поражение. Как сказал Ленин, "военный коммунизм" в России прова­лился. В 1921 г. он писал: "Мы рассчитывали - или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчета - непосредственными велениями пролетарского госу­дарства наладить государственное производство и государствен­ное распределение продуктов по-коммунистически в мелко­крестьянской стране. Жизнь показала нашу ошибку"2.

Период нэпа (1921-1928 гг.) начался с замены продраз­верстки продналогом, с развития товарных отношений между городом и деревней. В результате в стране возник рынок, появилась мотивация к труду, были ликвидированы многие административные излишества, столь характерные для "воен­ного коммунизма".

Возврат к рынку не мог не сказаться на оздоровлении эко­номики. Индивидуальные крестьянские хозяйства получили право свободно торговать своими продуктами. Был разрешен наемный труд. Торговля не только возродилась, но и стала расцветать. В промышленности образовывались тресты и другие хозрасчетные объединения. Был ослаблен государственный административный контроль над экономикой. Естественно, что экономика страны стала сразу же набирать силу. В результате всего лишь за семь лет - с 1921 по 1928 г. - промышленное производство возросло более чем в 3 раза, сельскохозяйствен­ное - примерно в 2 раза, а национальный доход утроился. За весь советский период эти темпы были рекордными.

Однако партаппарат и государство сохранили в своих руках все созданные ранее рычаги административного управления экономикой. Более того, вся крупная промышленность остава­лась государственной собственностью.

И тем не менее надо признать, что нэп как целостная или комплексная система не сложилась. Да она и не могла сложить­ся, так как у Ленина не было и не могло быть четкой концеп­ции социалистического рынка, или товарно-денежных отно­шений в условиях социализма. Против нэпа выступали и многие его сподвижники. Более того, Ленин считал нэп вре­менным отступлением и вовсе не призывал к ослаблению госу­дарственного и партийного контроля над экономикой и об­ществом. После X съезда партии он даже призывал сохранять террор. Он писал: "Величайшая ошибка думать, что нэп по­ложит конец террору. Мы еще вернемся к террору, и террору экономическому"1. Уже в 1925 г. правительство вновь стало вводить контроль над ценами, а кредиты выдавать в административном порядке. Начиная с 1926 г. командно-административная государствен­но-распределительная система стала интенсивно укрепляться, плановое начало и авторитарный централизм все более завое­вывали плацдарм в экономике и обществе, ослабляя роль товарно-денежных отношений и рынка. Началась реорганиза­ция ВСНХ, усилилось его административное вмешательство в экономику, укреплялись Госплан СССР и ЦК ВКП(б). Рынок вытеснялся на обочину, а его место занимали прямые централизованные указания, что производить и кому распределять. Детальные плановые задания трестам, спускаемые "сверху", праюически ликвидировали хозяйственную самостоятельность предприятий, делали ненужными и даже наказуемыми всякую их инициативу и предприимчивость, если она выходила за рамки, определенные "сверху".

Стали оживать (и очень быстро!) "ценности" "военного коммунизма", связанные с резкой заменой рыночных отноше­ний на нерыночные, бестоварные, бартерные. Вновь во весь рост встал вопрос о социализации и натурализации экономики страны. К 1928 г. появились дефицит, очереди, нормированное распределение продукции, карточки, отмененные, было, в период нэпа.

Все годы нэпа характеризовались важными внутренними противоречиями в экономике, которые также "украшали" эконо­мическую историю страны: между планом и рынком; между централизмом, административным управлением и экономиче­ским регулированием; между консервативным и либеральным крылом в руководстве страны, его партийно-хозяйственном аппарате.

Отход от нэпа начался практически в 1926 г., и в 1928 г. он был завершен. С 1929 г. начался "великий перелом" - период индустриализации, сутью которой стало формирование на осно­ве троцкистских идей сталинской модели социализма, сталин­ской модели экономики и экономического механизма. Именно индустриализация определила характер хозяйственного разви­тия СССР на последующие десятилетия, взлет и падение "реального социализма" как системы.

На протяжении периода индустриализации (1928-1940 гг.) Сталин практически воссоздал в стране "военный коммунизм", ввел, резко усилил и укрепил командно-административный механизм управления, частью которого стала система всеохваты­вающего централизованного управления экономикой. Однако в отличие от "военного коммунизма" 1918-1921 гг. "военный коммунизм" периода индустриализации был тщательно подго­товлен сознательным и планомерным отходом от нэпа, проведе­нием острых дискуссий политиков и экономистов разных на­правлений.

Была создана командно-админи­стративная, или планово-распределительная, система в духе древних восточных цивилизаций в рамках азиатского способа производства с грандиозным партийно-хозяйственным аппара­том, действующим по армейскому принципу единоначалия.

Владение так называемой государственной собственностью давало этому аппарату возможность манипулировать огромны­ми ресурсами и миллионами людей прежде всего в его соб­ственных интересах и в интересах мировой революции. Во главе этого аппарата стоял он, Сталин, - Генеральный секре­тарь Коммунистической партии Советского Союза, единолич­но властвовавший над огромной страной и ее народом в таких масштабах, каких ни один русский царь никогда не имел.

Главным орудием строительства нового общества была партия, организованная централистски, с жесткой дисциплиной, по словам Сталина, орден меченосцев.

Комитет госбезопасности (КГБ) имел свои ячейки или сво­их представителей во всех иных управленческих иерархиях, во всех без исключения субъектах общественной жизни страны, включая студенческие аудитории, с целью тотальной слежки за людьми. Как и в случаях электрификации, коллективизации или химизации "всей страны", для СССР была характерна ее сплошная "кагэбэзация". За время правления Сталина стала сокращаться доля ин­теллигенции в системе управления и политики, в том числе в области культуры, науки, искусства. Определяющие места занимали люди, чей интеллект и культура были в последнем ряду качеств, необходимых руководителю. Уже в 1925 г. среди членов партии насчитывалось около 30 тыс. полностью негра­мотных, которые не могли ни читать, ни писать. Делегаты XVI съезда партии (1930 г.) имели в основном лишь начальное или неполное среднее образование. Партия превращалась в послушное орудие руководящей хунты, личной власти.

Сверхцентрализация исполнительной власти и господство государственной идеологии подавляли представительную и судебную ветви власти, что сделало их марионеточными. Право и правосудие оказались парализованными, демократические институты не получали развития, а само понятие гражданского общества было объявлено буржуазным и враждебным народу домыслом. Отход от принудительной идеологии грозил терро­ром, широкое развитие получила цензура. Когда сейчас мы с горечью говорим о криминализации на­шего общества, не следует забывать, что этому предшествовало господство по сути криминальной организации - аппарата пар­тии, хозяйственников и КГБ, чье господство знаменовалось не только политическими репрессиями, но и крайней бесхозяй­ственностью, своекорыстием. Правда, формально слово "крими­нальная" в последнем случае можно оспорить. Ведь почти все делалось в соответствии с законами и правилами, актами, призванными легализовать преступный "правопорядок"-

Таким образом, по существу, бюрократический аппарат был управленческой структурой одной криминальной организации - "реального социализма", органом одного всемогущего прави­теля-диктатора, своего рода крестного отца всей страны. Правила игры были суровы: все люди делились на тех, кто руково­дит ("начальник"), и на тех, кто им подчиняется ("подчинен­ные"). Управленческая номенклатура получила невиданные при­вилегии. Это и шикарные квартиры, дачи, машины с шофе­ром, лучшие медицинские учреждения, санатории, поездки за границу, спецпайки и т. д. И все бесплатно, за счет госбюдже­та, т. е. налогоплательщиков. Ничего подобного на Западе не было и быть не могло.

Партийно-хозяйственный аппарат стал главной опорой по­литического руководства и правителя-диктатора, обществен­но-политическим классом. Государство вновь стало напрямую и во всех деталях руководить экономикой, централизованное планирование приобретало все большую жесткость и директивность, хозяйственные и властно-полити­ческие отношения слились воедино.

Многие считали, что новое общество, которое создавалось в СССР, должно быть идеальным с точки зрения как эффектив­ности производства, так и уровня народного благосостояния. Темпы роста производства искусственно форсировались для доказательства "преимуществ" нового общественного строя. Выступая на январском (1933 г.) Пленуме ЦК ВКП(б), И. Ста­лин говорил: "Осуществляя пятилетку и организуя победу в области промышленного строительства, партия проводила по­литику наиболее ускоренных темпов развития промышленности. Партия как бы подхлестывала страну, ускоряет ее бег вперед"1.

Другой партийный "вождь", М. Калинин, обратился к сво­им слушателям со словами: "Вы должны толкать и возбуждать промышленность, как дрожжи, как микроб-возбудитель"2.

Темпы роста производства, основанные на официальных чанных, казались тогда очень высокими, свидетельствовав­шими о явном успехе нового общественного строя. (Так они и воспринимались в мире, особенно на фоне глубокого эконо-мического кризиса 1929-1933 гг. на Западе.) По этим данным, например, национальный доход страны с 1928 по 1940 г. возрос почти в 4,5 раза; капитальные вложения - в 6,7; промышлен­ное производство - в 5,8 раза. Однако в действительности темпы были намного ниже.

Более того, первый пятилетний план, о котором говори­лось, что он был выполнен за 4 года и 3 месяца и в котором содержались совершенно волюнтаристские задания, на деле вообще не был выполнен. По свидетельству О. Лациса, ни один натуральный показатель в заданный срок не был достиг­нут. В 1932 г. вместо намеченной выплавки чугуна 17 млн т на деле было выплавлено 6,2 млн т, а запланированный уровень был достигнут лишь в 1950 г.

Запланированный на 1932 г. уровень производства угля и тракторов был достигнут лишь в 1933 г., нефти и железной руды - в 1934 г., электроэнергии, стали, проката и автомоби­лей - в 1935 г., бумаги и картона - в 1936 г., хлопчатобумаж­ных тканей и сахарного песка - в 1951 г., шерстяных тка­ней - в 1956 г. В целом по тяжелой промышленности задания первой пятилетки на 1932 г. были достигнуты в середине второй, а по товарам народного потребления - лишь в пятой и шестой пятилетках.

Такими были плановый напор и энтузиазм лжи в годы ста­линской индустриализации. Страна продолжала играть роль исторического испытательного полигона для коммунистиче­ской практики тоталитаристскими методами.

Индустриализация, проведенная Сталиным, была направ­лена на всемерное развитие тяжелой промышленности, строи­тельство гигантских заводов, которые не поддаются перестрой­ке, переориентации на меняющиеся спросовые или рыночные мотивы, а способны лишь "клепать" из года в год одну и ту же продукцию в соответствии с плановыми заданиями. Основным законом такого производства, как уже отмечалось, была мак­симизация темпов роста на базе максимизации потребления всех видов ресурсов: труда, капитала, сырья, основных фон­дов, земли. Марксисты были уверены, что все крупное лучше и эффективнее малого. Да и для плановых и управленче­ских ведомств крупные объекты было легче и удобнее контро­лировать.

В довоенный период создавался так называемый экономиче­ский динозавр невероятных размеров, который все расширялся и тяжелел. Одновременно происходило интенсивное наращива­ние всеохватывающей власти партии и государства как самодо­влеющего монстра, возвышающегося над всем обществом и над каждым отдельным человеком. Осуществилась давняя идея Ленина о превращении экономики в единую фабрику, в которой отдельные ее цехи и участки - это целые отрасли народного хозяйства и предприятия, работающие по единому предприятиями стали осуществляться по безналичному расче­ту. Коммерческое кредитование предприятий заменили пря­мым банковским кредитованием всего народного хозяйства. Был введен налог с оборота, ставший вскоре основным источ­ником дохода государственного бюджета. Появились принуди­тельные займы, стала расти коррупция среди советских чинов­ников постоянно разбухающего управленческого аппарата.

Особый случай в этом социалистическом угаре представляло сельское хозяйство. Отрасль, насчитывающая 25 млн крестьян­ских хозяйств, никак не вписывалась в иерархию команд­но-распределительной модели, в концепцию единой фабрики, поэтому подверглась насильственной трансформации в колхоз­но-совхозную систему, точнее, в систему аграрных фабрик, которыми уже можно было управлять и которые в соответствии с плановым заданием должны были гарантированно отдавать значительную часть своей продукции государству. По существу речь шла о возрождении продразверстки. В этом и состояла суть насильственной сталинской коллективизации.

Совхоз ничего не покупает и не продает... В совхозах не принято говорить: "продал зерно, мясо". "Сдал" - вот слово, которое точно отражает характер отчуждения совхозной продук­ции. Даже цены здесь называются не "продажными" или "заку­почными", а "сдаточными"»1.

Все, что говорится в этой цитате о совхозах, в полной мере относится и к колхозам, которые в скором времени, так же как и совхозы, почти сплошь стали убыточными, а социалистиче­ское сельское хозяйство стало жить за счет промышленности.

Коллективизация была неразрывно связана с политикой раскулачивания, уничтожения зажиточной, наиболее произво­дительной и эффективной части крестьянства - кулачества. Были изгнаны со своей земли и отправлены в ГУЛАГ и на поселение миллионы людей.

К 1937 г. коллективизация была завершена. В стране по­явилось 243,7 тыс. колхозов, объединивших 93% крестьянских хозяйств. И если до коллективизации заготавливалось в сред­нем ежегодно 10 млн т зерна, то в годы коллективизации - по 22-25 млн т при спаде сбора зерновых.

Сталинская пропаганда вещала на весь мир, что в СССР соз­дано самое передовое в мире, механизированное сельское хозяйство. По указанию Сталина в Москве была построена грандиозная выставка достижений сельского хозяйства. На деле же сельское хозяйство страны погрузилось в пучину полной разрухи и стало самой неэффективной отраслью в экономике

В нарушение ранее признанного принципа "землю - кре­стьянам" большевики согнали крестьян со своей земли, разру­шили веками наработанные механизмы и институты, перечерк­нули естественное многообразие крестьянской жизни, подвергли ликвидации былую многоукладность в экономике. Перестройка шла по известному ленинскому принципу: одна контора, одна фабрика с равенством труда и его оплаты; все работают по найму у государства без гарантии личных свобод, независимых источников существования, без владельческих *прав.

Система централизованного планирова­ния и партийной дисциплины усиливалась из года в год. Новые большевики, пришедшие на смену старым большеви­кам-ленинцам, и построенный ими "реальный социализм" действительно встряхнули и пробудили огромную страну с ее традиционным укладом. Партия всегда требовала как полного напряжения волевых усилий, так и ресурсного обеспечения производства. И хотя до сих пор такие методы работы кому-то представляются великим свершением, на самом деле то был период становления тоталитарного общества, преступной, ка­зарменной, неправовой, недемократической политической сис­темы, неэффективной экономической модели. Строительство нерыночного и недемократического общественного строя в корне подорвало доверие к социалистической идее вообще.

В 30-х годах особенно явственно обозначился процесс со циализации советской экономики, искусственного вымываппч всех традиционных, несоциалистических форм хозяйствошмич и собственности. Проводилась сознательная атака не только на мелкое предпринимательство и остатки нэпа, но и на товарно-денежные, рыночные отношения в обществе и экономике.

Критерием успеха в экономическом строительстве считался рост доли рабочих и колхозников в общей численности насе­ления и занятых в хозяйстве, рост государственной собствен­ности в экономике.

В результате индустриализации и коллективизации частный сектор в экономике страны практически был доведен максимум до 1%. Абсолютно господствующее положение занял экономиче­ски неэффективный, находящийся под полным партийным и государственным контролем социалистический сектор. Вместе с тем, несмотря на якобы сплошную социализацию и построение социализма "окончательно и навсегда", в стране частично дей­ствовал и рыночный механизм в виде колхозных рынков, а также теневой, т. е. нелегальной, экономики. Его действие было либо ограничено четкими рамками, либо осуществляйтесь под­польно. Но именно эти элементы рыночного механизма в бу­дущем оказались в числе факторов крушения советской казар­менной экономики.

Все отмеченные "успехи" в социалистическом строитель­стве не предотвратили войну с фашистской Германией, уве­ренной в слабости Советского Союза. Следующий период в развитии советской экономики связан с Великой Отечествен­ной войной, вновь потрясшей весь народ.

Война была драматическим испытанием для страны. Народ выдержал его, но какой ценой? Реальная цена победы оказа-нась невероятно огромной. Скорее всего, за всю историю чело­вечества ни одна страна мира не знала подобной цены. На СССР пришлось более 40% всего материального ушп и " нанесенного человечеству Второй мировой войной. Страна потеряла в войне 30% своего национального богатства. Общие- материальные потери, включая прямые военные расходы, издержки по эвакуи ции промышленных предприятий, потери в доходах: населен и ч и предприятий в результате прекращения производства, составили 2569 млрд руб. в довоенных ценах (1941 г.). Но особенно тя>11 лыми были людские потери. Прямые потери населения в годы войны составили 26-27 млн человек, косвенные (из-за пади т. рождаемости)- 22-23 млн, всего- 48-50 млн человек. Ня Восток, на расстояние от 3 до 5 тыс. км, было эвакуирон.ш. 1360 крупных предприятий, в восточных районам страны па строено 2250 крупных предприятий. Все это происходило I условиях смертельного военного противоборства э битвы под Москвой и Ленинградом, приближения фашистских войск к Сталинграду и Кавказу. Ни одна другая воюющая держава не испытывала ничего подобного. Страна постепенно переходи-и на жесточайший режим военного времени.

Выделяется три этапа в развитии военной экономики Советского Союза. Первый приходился на вторую половину 1941 - первую половину 1942 гг. Это был самый сложный этап в истории Советского государства, когда от него была отторгнута территория, на которой до войны проживало 40% населения, производилось 68% чугуна, 58% - стали и алюминия, 40% - железнодорожного оборудования, 65% - угля, 84% - сахара, 38% - зерна.

На этом этапе были приняты меры по налаживанию деятельности промышленных предприятий в восточных районах страны. В течение года сюда удалось эвакуировать около 2,5 тыс. промышленных предприятий. 700 из них принял Урал.

На втором этапе, который пришелся на вторую половину 1942 г. - 1944 г. советская военная экономика, стала действовать как хорошо отлаженный механизм. Уже к концу 1942 г. СССР выпускал больше вооружений, чем фашистская Германия. К концу войны советская страна производила самолетов, танков, артиллерийского и автоматического оружия больше, чем все другие страны, участвовавшие во второй мировой войне, уступив лишь США по производству самолетов. Урал в годы войны давал 40% военной продукции.

Во время войны Советский тем не менее советский Союз сумел организоватьь выпуск военной продукции в огромных количествах,

превысивших соответствующее производство не только в фашистской Германии, но и в раде случаев в США. СССР превосходил США по производству танков, гаубиц иавтоматов. Столь важные успехи в развитии военной экономике и к годы войны были связаны не только с силовым командым перераспределением ресурсов в интересах фронта (всем нам памятен лозунг: "Все для фронта, все для Победы!"), но и с предоставлением многим военным заводам самостоятельности в силу резкой перегрузки обязанностями по руководству военными действиями. Поскольку уже в 1944 г. стало ясно, что советская экономика произвела такое количество вооружений, которого достаточно для обеспечения победы, во второй половине 1944 г. были приняты меры по частичной реконверсии промышленных предприятий, и начался третий этап в развитии советской экономики, который продолжался до конца войны. Необходимость этого объяснялось тем, что производство предметов потребления в Советском Союзе находилось в годы войны на уровне начала 20-х гг., а сельское хозяйство было в жесточайшем кризисе.

В годы Великой Отечественной войны коренным образом изменился быт советских людей. Практически все они изменили свои жизненные условия. Мужское население было мобилизовано в армию, численность которой достигла 11 млн. человек. На промышленное производство пришли женщины, дети, вчерашние крестьяне. Их труд в годы войны был тяжелым, с продолжительным рабочим днем, практически без выходных дней и отпусков. Чтобы обеспечить себе поддержку крестьянства, правительство вынуждено было отменить некоторые ограничения, введенные в период коллективизации. На это оказало влияние стремление немцев на оккупированной территории провести деколлективизацию. Крупной уступкой советскому крестьянству в годы войны явилась ставка на его личные интересы. Были разрешены в деревне личные подсобные хозяйства, и крестьяне получили определенную свободу в реализации продукции из подсобных хозяйств. Кроме того, именно для крестьянства полученная свобода вероисповедания была наиболее актуальной.

Уже в июле 1941 г. на карточное снабжение было переведено население Москвы и Ленинграда. В 1942 г. карточками обслуживалось 62 млн. советских людей, а в 1945 г. - 80 млн. Все население страны по уровню потребления было разбито на несколько категорий, в зависимости от трудового и военного вклада, при этом нормы их снабжения по карточкам существенно колебались. Всю войну в стране функционировали колхозные рынки, на которых по высокой цене можно было приобрести продукты питания. Однако это мог сделать далеко не каждый человек, ибо на Урале 1 кг мяса стоил больше, чем получал в месяц рабочий. С апреля 1944 г. была введена система коммерческих магазинов и ресторанов.

В результате промышленное производство в нищых районах страны за военные годы удвоилось, в том т. не па Урале оно возросло в 3,6 раза, в Сибири - в 2,8 раза.

Цена победы была невероятно велика Экономические последствия войны. Война нанесла тяжелый удар по экономике СССР. Все, что создавалось в западных районах страны в годы первых пятилеток, оказалось разрушенным. Было уничтожено 1710 городов и поселков городского типа, 70 тыс. сел и деревень, взорвано и выведено из строя 31 850 заводов и фабрик, 1135 шахт, 65 тыс. км железнодорожных путей. Посевные площади сократились на 36,8 млн. га. Была утрачена примерно треть национального богатства страны.

Однако самыми тяжелыми были людские потери. Война унесла жизни почти 27 млн. человек. Население страны сократилось за годы войны почти на 18% (со 196,8 до 162,4 млн. человек). Численность инвалидов военной поры превышала 2,5 млн. человек.

Возрождение разоренной экономики начиналось сразу по мере освобождения родной земли. В 1943 г. было принято постановление партии и правительства "О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации". Героизм тружеников тыла был не меньшим, чем бойцов на фронте. Освобожденные районы страны уже в 1944 г. да­ли стране свыше половины общегосударственных заготовок зерна, четверть объема произведенного мяса и птицы, около трети молочных продуктов.

Однако как центральная задача восстановления хозяйства страны встала перед народами СССР лишь после окончания войны.

Экономические дискуссии. В августе 1945 г. Госплану СССР (который возглавлял Н. А. Вознесенский) было поручено подготовить проект четвертого пятилетнего плана. В ходе его разработки были высказаны самые различные предложения о том, каким образом можно быстро добиться возрождения экономики страны.

Припомнили и опыт НЭПа. Предлагалось, как и тогда, перейти к свободной торговле продукцией сельского хозяйства, акционировать промышленное производство, реформировать денежную систему, введя золотое содержание рубля, открыть наряду с государственными кооперативные магазины. Звучали и призывы к ликвидации колхозов из-за их неэффективности. Для достижения новых рубежей в развитии экономики предлагалось больше прав предоставить регионам.

Однако этим дискуссиям подвел черту Сталин. Было принято решение о продолжении предвоенного курса, основанного на внеэкономическом принуждении, сверхцентрализации в планировании и управлении экономикой. В вышедшей в 1952 г. работе Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР" вновь отстаивались идеи преимущественного развития тяжелой промышленности, ускорения полного огосударствления собственности и форм организации труда. Не допускалось и мысли об использовании рыночных механизмов. Для объяснения постоянной нехватки самых необходимых продуктов и товаров в стране было выдвинуто теоретическое положение о том, что при социализме растущие потребности населения будут всегда обгонять возможности производства.

Четвертая пятилетка. Пятилетний план был принят весной 1946 г. Он предусматривал восстановление довоенных объемов промышленного производства за первые три года. К концу пятилетки была поставлена задача превысить эти показатели почти в полтора раза.

В середине 80-х руководство КПСС провозгласило курс на перестройку. По масштабу вызванных ею перемен в Европе, да и во всем мире ее справедливо сопоставляют с такими историческими событиями, как Великая французская революция или Октябрь 1917 года в России.
Апрель 1985 года положил начало медленным реформам, направленным на частичное обновление существующей системы. Перемены, происходившие на протяжении примерно трех последующих лет, отдаленно напоминали ситуацию, сложившуюся в России в конце 50-х годов прошлого века. Сто тридцать лет назад потребность в частичной модернизации режима была осознана в результате поражения в Крымской войне, которая продемонстрировала всему миру, как далеко отстала Российская империя от других европейских держав за время, прошедшее после триумфальной победы ее над наполеоновской Францией. Бытует представление, что причиной начавшегося «ремонта» стало отставание от США в гонке космических вооружений: неспособность в силу экономических причин дать ответ на программу «звездных войн» убедила правящие круги СССР в том, что соревнование в сфере высоких технологий уже почти проиграно.

Речь шла вовсе не о том, чтобы изменить систему - существующая вполне устраивала правящие верхи. Систему эту стремились лишь приспособить к новым - прежде всего международным - условиям.

Сегодняшние итоги этого курса всерьез заставляют задуматься о том, насколько необходима была такая ломка экономики. В конце ХХ в. в мире реализованы два крупных проекта по переходу от авторитарного, бюрократического и патерналистского режима к открытому обществу и либеральной экономике - в Испании после смерти Франко и в СССР. Над проектами, как сейчас известно, работали лучшие мозговые центры мировой демократии. Но сколь различны оба эксперимента! Испанцам - бережный, нетравмирующий переход без разрыва с прошлым, без сведения счетов и разрушения каких бы то ни было структур. Результат - быстрый выход из кризиса и процветание. России - революционная ломка всех систем жизнеобеспечения, раскол общества по всем его трещинам, маховик конфликтов и братоубийство. Итог - национальная катастрофа. Опять европейские умы задумали, а их «пятая колонна» реализовала в России революционный эксперимент.
Можно по этому поводу услышать довод, что российская экономика была по своему укладу социалистической, а значит для ее преобразования в рыночную была необходима кардинальная ломка. Серьезные сомнения насчет обоснованности этого тезиса вызывает анализ опыта развития китайской экономики. Китай не стал кардинально ломать все экономические, политические и идеологические устои, в результате чего ему удалось избежать тех потрясений, которые произошли в российской экономике в последние годы. При этом экономика Китая не только избежала кризиса, но и быстрыми темпами стала развиваться. Таким образом, опыт Китая является ярким подтверждением того, что для реформирования социалистической экономики совсем не обязательно проводить полное разрушение экономического уклада. Это еще более заставляет задуматься о том, была ли необходима перестройка и о истинных целях ее проведения. Тем более что в этом плане представляется еще более ставящим под сомнение обоснованность перестроечных процессов значительное увеличение роли государства в современных государствах с развитой экономикой, что выставлялось как один из основных недостатков советской экономики.

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СССР ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 80-Х ГОДОВ ХХ ВЕКА

1.1. СОСТОЯНИЕ СОВЕТСКОЙ ЭКОНОМИКИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХХ ВЕКА

Прежде чем говорить об обоснованности и значении перестройки, необходимо определить в каком состоянии находилась экономика в этот период, причем особенно важно сравнить его с предшествующим и последующим периодом. Ведь именно кризис экономики являлся одним из главным доводов необходимости перестройки. Посмотрим массивные, обобщающие показатели советского хозяйства, опубликованные в 1991 г. Госкомстатом СССР - уже горбачевским и почти ельцинским. Как показательные для советского периода возьмем данные до 1989 г., поскольку уже этот год нельзя, строго говоря, причислять к советскому периоду (плановая система и монополия внешней торговли уже были подорваны целым рядом важных изменений). Некоторые из таких данных приведены в таблице 1 .

В этот период устойчиво росли индексы потребления населением материальных благ и услуг: по сравнению с 1980 г. они составляли в 1985 г. 114,7% и в 1989 г. 127%. Быстро росли в СССР капиталовложения, - вплоть до слома системы - что уж совсем никак не вяжется с представлением о назревающей катастрофе, когда все силы бросаются на срочные задачи ее предотвращения. Если вкладывают в будущее, а не в починку настоящего, коллапса не ожидается. По сравнению с 1980 г. капиталовложения в СССР возросли в 1988 г. на 40%, а, например, в США на 30%, во Франции на 10%, а в ФРГ нисколько не возросли. Улучшались и самые массивные, системообразующие качественные показатели советского хозяйства - урожайность сельскохозяйственных культур, надои молока, удельный расход топлива на получение 1 квт-ч электроэнергии - с 468 г в 1960 г. до 325 г в 1987 г. По этому важному показателю СССР обогнал большинство стран Запада - в США на 1 квт-час электроэнергии расходовалось 354 г. топлива, во Франции 359. Подобных признаков было много, и это были именно «неумолимые» общие тенденции системы. Иными словами, самые главные объективные показатели никакой катастрофы не предвещали, и формирование ее образа в массовом сознании было типичной манипуляцией.

1980 1985 1986 1987 1988 1990
Валовой национальный продукт (в фактически действовавших ценах), млрд. руб. Производственные основные фонды всех отраслей народного хозяйства (в сопоставимых ценах 1973 г.), млрд. руб. Продукция промышленности (в сопоставимых ценах 1982 г.), млрд. руб. Продукция сельского хозяйства (в сопоставимых ценах 1983 г.), млрд. руб. Ввод в действие жилых домов, млн. кв. м Отправление грузов транспортом общего пользования, млрд. народ Мощность электростанций, млн. квт Добыча топлива (в пересчете на условное), млн. т. 619 1150 679 188 105 11,9 267 1896 777 1569 811 209 113 12,3 315 2073 799 1651 846 220 120 12,8 825 1731 879 219 131 13,1 875 1809 913 222 132 13,2 339 2287 943 1902 928 225 129 13,0 341 2271

В обзорной статье ведущего научного сотрудника МГУ Л. Резникова «Российская реформа в пятнадцатилетней ретроспективе» сделан такой вывод: «Исключительно важно подчеркнуть: сложившаяся в первой половине 80-х годов в СССР экономическая ситуация, согласно мировым стандартам, в целом не была кризисной. Падение темпов роста производства не перерастало в спад последнего, а замедление подъема уровня благосостояния населения не отменяло самого факта его подъема». Далее автор проводит подробные доводы своего вывода и, понимая состояние умов, цитирует видных американских экономистов, пришедших к такому же выводу. Своим глазам и желудкам русские уже не верят, нужны западные авторитеты.

Доклад ЦРУ 1990 г. «О состоянии советской экономики» также утверждает, что даже и кризиса в советском хозяйстве не было, не то что неизбежного коллапса. Этот доклад довольно часто цитируется американцами. В нем по американской методике и с собственными данными ЦРУ были пересчитаны показатели советской статистики и признаны, в общем, верными. Уж кому должны были бы верить антисоветские идеологи, как не своим верным союзникам?

Ощущения коллапса и даже кризиса совершенно не было в массовом сознании, в том числе интеллигенции, очень критически относящейся к системе. Это показало двухгодичное (1988 и 1990 гг.) исследование ВЦИОМ под руководством Ю. Левады, результаты которого представлены в книге «Есть мнение» . Весь пафос исследования является открыто антисоветским, но никакого предчувствия кризиса в нем не обнаружено.
После 1988 г. стал быстро нарастать кризис, грозящий катастрофой. Вызван он был как раз отказом от главных принципов советского хозяйства, попыткой его «гибридизации» с элементами капиталистической экономики совсем иного типа. Катастрофа назревала так быстро, что уже в 1990 г. стали официально говорить об «опасности разрушения народного хозяйства». Большими усилиями, за счет потери политической стабильности правительство удерживало ситуацию под контролем. Напротив, антисоветские силы делали все возможное, чтобы экономическое положение дестабилизировать и обострить недовольство населения. И им это с большим успехом удалось сделать.

Для того, чтобы проиллюстрировать это, приведем несколько очень показательных графиков развития советской и российской экономики из монографии С.Г. Кара-Мурзы «Советская цивилизация» .

Рис.1. Ввод в действие основных фондов промышленности в России (в % к основным фондам).

Думается, что приведенные данные со всей очевидностью свидетельствуются о том, что состояние экономики в рассматриваемый период было вполне стабильным, а по многим направлениям даже был заметен очевиден заметный рост. И только начало ее перестройки, которое ознаменовалось введением в экономику некоторых элементов рыночной экономики привело к тому, что уже к 1990 г. стал нарастать кризис.

1.2. УРОВЕНЬ ЖИЗНИ В СССР

В первые годы перестройки очень много стали говорить о высоком уровне жизни с «развитых странах», о том, что он намного выше превышает уровень жизни в СССР. Попытаемся установить насколько это соответствует действительности.
Прежде всего, вопрос содержит утверждение, которое принимается как очевидное («мы питались хуже американцев»). А между тем оно вовсе не очевидно, и никаких серьезных оснований верить в него нет. Каждый согласится, что реальной возможности спокойно сравнить его собственный стол с кормежкой далекого американского друга подавляющее большинство наших людей не имело. Оно поверило в идеологический тезис, внедренный в голову путем непрерывного повторения и показа специально подобранных образов (прежде всего, фильмов), подобрали бы другие фильмы (а их много, в том числе шедевров), и в голове у нас щелкнул бы другой выключатель.
В 1983-85 гг. советский человек в сутки потреблял в среднем 98,3 г белка, а американец - 104,4 г. Разница не такая уж большая. Американец зато съедал намного больше жиров (167,2 г. против наших 99,2) - ну и что в этом хорошего, кроме склероза? Но что поразительно - в СССР сложилось устойчивое убеждение, что мы недоедаем. Молока и молочных продуктов мы в среднем потребляли 341 кг в год на человека (в США - 260), но при опросах 44% ответили, что потребляют недостаточно. Более того, в Армении 62% населения было недовольно своим уровнем потребления молока, а между тем его поедалось там в 1989 г. 480 кг (а, например, а Испании 140 кг.). И самый красноречивый случай - сахар. Его потребление составляло в СССР 47,2 кг в год на человека - свыше разумных медицинских норм (в США - 28 кг), но 52% опрошенных считали, что едят слишком мало сахара (а в Грузии недовольных было даже 67%). Очевидно, что «общественное мнение» никак не отражает реальность, а создается идеологами и прессой.
Другое дело, что у нас имелись все основания быть недовольными способом потребления - тем, как продукты доводятся до нашего стола. Американец или испанец спускается в лавку и в зависимости от того, сколько денег нашарит в кармане, покупает, что ему заблагорассудится. Но при чем здесь сельское хозяйство? Это зависит только от того, сколько денег в кармане у покупателя и как организована торговля. Никакого отношения к земельной собственности или организации пахоты это не имеет.
Проблемы сельского хозяйства были в другом. В СССР пропадало во много раз больше (некоторых продуктов - до трети). При таком уровне наших потерь американцам и не надо было производить больше, они сразу получают фору. А нам, если мы не устраним причины потерь, бесполезно производить больше. На столе не прибавится. Где и почему пропадало? Тоже прекрасно известно - из-за отсутствия дорог и транспорта для своевременного вывоза, из-за нехватки мощностей по переработке (мясокомбинаты, консервные заводы), из-за дефектов организации и технологии в сфере распределения (хранение, торговля).
Сколько сгнаивали на базах ради того, чтобы украсть, а сколько - из-за слабости матеpиально-технической базы, сказать трудно. Можем только гадать. Во всяком случае, в системе АПК усилия на транспорт, переработку, хранение и продажу продуктов составляют в США 87% (относятся к усилиям на производство продуктов в поле как 7:1), а в СССР 53% (соотношение 1,1:1). поддержка сельского производителя у нас была в 6 раз меньше! Не говоря уже об отсутствии дорог.
Сегодня положение не только не улучшается, но заморожены те немалые капиталовложения, которые были предусмотрены при плановой системе. Но главное - к этой причине колхозы не имеют никакого отношения. Эта ситуация создана городом. И те, кто переводит разговор в плоскость приватизации да фермеризации, рассчитывают просто на доверчивость простодушных людей. И, надо признать, в своих расчетах не ошибаются.
Выводить уровень потребления из уровня производства - это или глупость, или сознательный обман. Так, неглупый человек Аганбегян использовал любую трибуну, чтобы потребовать снижения производства тракторов - у нас их делали больше чем в самих США. Какой ужас! А о том, что тракторов в США в два раза больше (просто их производство американские корпорации перевели в Мексику), академик умалчивал.
Gопробуем представить, на какой земле и чьими руками производится добрая часть продуктов, которые поедает «средний белый американец». И увидим, что на его стол работает огромная доля лучших земельных угодий Африки и Латинской Америки. Какова продуктивность этих земель, легко понять, взглянув на карту. Найдите Кубу - ее почти не видно. Половина земель ее принадлежала американским компаниям и давала около 7 млн. тонн сахара - столько же, сколько производили наши поля, а их было немало на Украине, в РСФСР, в средней Азии.
А между тем 40% населения Бразилии (60 млн. человек), которая является крупнейшим экспортером продовольствия, получают всего 7% национального дохода. Это 1,04 долл. в день, на эти деньги нельзя купить даже жмыха от сои, только ботву. Постоянное недоедание и острая нехватка в пище белка и витаминов приводит к разрушению иммунной системы и тяжелым физиологическим нарушениям. Это похоже на СПИД, и люди умирают от малейшей инфекции. О нормальном развитии и говорить не приходится.
Множеством способов кучка богатых «цивилизованных» стран прибрала к рукам большую часть плодородных земель всего мира и вогнала народы, живущие на этих землях, в неоплатные долги. И только чтобы выплатить проценты, да и то не успевая, эти народы вынуждены теперь отдавать во все возрастающих объемах не только минеральное сырье, древесину, рабочую силу, но и самые необходимые дома продукты питания, оставляя умирать от голода двух своих детей каждую секунду.
И наши меченные вожди ведут нас именно к этому. Мы послушно идем, бормоча: «И как это мы могли жить в СССР, так плохо питаясь? Даже сникеpсов не имели! Надо немедленно разрешить куплю-пpодажу земли».
Даже из приведенного очень краткого анализа состояния советской экономики во второй половине 80-х годов ХХ века становится очевидным надуманность доводов о необходимости перестройки. Эти доводы являются не более чем мифом. В связи с этим представляется важным разобраться в сути основных мифов перестройки.

2. МИФЫ ПЕРЕСТРОЙКИ
2.1. МИФ О НЕЭФФЕКТИВНОСТИ СОВЕТСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Как уже говорилось, ключевым постулатом идеологии перестройки было утверждение, что рыночная экономика западного типа эффективнее советской. Прежде чем переходить к более тонким материям, предлагаю обдумать и зафиксировать оценку по самому жесткому критерию - выживанию. Мы сравниваем капитализм («рынок») и советский строй («план»). Какой строй эффективнее? Абстрактного ответа быть не может, надо задать условия. Правильный вопрос звучит так: какой строй эффективнее в тех условиях, в которых реально находился СССР?
В социально-экономической сфере антисоветская мысль создала многообразную и довольно сложную интеллектуальную конструкцию. В наиболее радиальном виде ее кредо в 80-е годы сводилось к следующему: Советская система хозяйства улучшению не подлежит. Она должна быть срочно ликвидирована путем слома, поскольку она неотвратимо катится к катастрофе, коллапсу. Как следует из приведенных выше статистических данных, никаких признаков коллапса, внезапной остановки дыхания, не было. У тех, кто в этот назревающий коллапс верил, это были лишь предчувствия, внушенные постоянным повторением этой мысли «на кухнях».
А.Д. Сахаров писал в 1987 г.: «Нет никаких шансов, что гонка вооружений может истощить советские материальные и интеллектуальные резервы и СССР политически и экономически развалится - весь исторический опыт свидетельствует об обратном» .
Такие катастрофы, как коллапс хозяйства, не приближаются без достаточно длительного нарастания явных симптомов - если, конечно, сама власть по каким-либо причинам вдруг не разрушает хозяйство. Даже в середине 80-х годов никаких веских причин ожидать катастрофы не было. Потому то речь во время первой фазы перестройки шла об ускорении. Никто же не имел при этом в виду «ускорение коллапса». Директивные документы, принятые по проектам Госплана и правительства, не содержат и намека на опасность катастрофического спада или кризиса. Но нельзя же заподозрить огромные коллективы специалистов в дьявольском заговоре и поразительном единодушии - знать о грядущей катастрофе и ни гу-гу.
Коллапс как раз, как было сказано выше, стал назревать после начала политики «перестройки». Уже в 1990 году такой кризис стал очевидным. Однако и перестройка, и последующие реформы положение только ухудшили.
Главный дефект той системы, к которой перешли от советского строя, вовсе не в том, что «новые русские» вывезли 300 млрд. долл. или накупили себе «Мерседесов». Главное, что они при этом уничтожили в десятки, а то и сотни раз больше ресурсов, то есть оказались бессмысленными (с точки зрения интересов общества) хищниками. И это - свойство фундаментальное (в принципе, вся западная экономика именно такова). Рядом с этим свойством тупость советского управления - свойство именно не фундаментальное, а исторически данное и устранимое. Да и потери эта тупость порождала гораздо меньшие, чем нынешняя хищность.
В мае-июне 2000 г. в Государственной думе состоялись слушания, на которых обсуждалась возможная стоимость восстановительной программы. Там было сказано: «для создания современной производственной базы запуска производства потребуется не менее 2 триллионов долл.». То есть, 2 трлн. долл. нужны еще не для развития, а лишь для повторного запуска хозяйства - как запускают заглохший и заржавевший двигатель. Правда, никто не сказал, где правительство предполагает достать эти деньги при созданной ныне экономической системе. Ясно, что в рамках монетаризма наше хозяйство восстановлению просто не подлежит. А в рамках советского строя эта проблема, как мы знаем, вполне решаема, поскольку ресурсы соединяются не через рынок, а через план. Об этом говорит опыт восстановительной программы 1945-1952 гг.
Некоторые полагают, что сумма в 2 трлн. долл. сильно завышена. Представляется, что наоборот, она занижена. Стоит вспомнить, что в хозяйство ГДР уж вложен 1 трлн. марок, но ее производство еще далеко от уровня запуска с выживанием в условиях открытого рынка. А ведь стартовые позиции промышленности ГДР в 1990 г. были гораздо лучше, чем у нас сейчас, да и масштабы не те и население не оголодало. Сколько стоит по рыночным ценам восполнить в условиях Сибири и Севера десятилетний перерыв в геологоразведке и обустройстве новых месторождений? Рынок так рынок, надо брать мировые цены на эти работы. Ведь это уже не советская система, мы об этом забываем. Это сказывается на мышлении хозяйственных руководителей. Их сознание расщеплено - они опираются на оставшиеся ресурсы советской системы, другой рукой их же уничтожают, но в своих расчетах исходят из того, что ресурсы эти вечны.
Мы практически лишились флота - сколько стоит его закупить или построить? И так - пройдитесь по всем самым массивным системам. Только тракторный парк, который выбит почти полностью, по европейским нормам для фермеров (1 трактор на 10 га) будет стоить 150-200 млрд. долл. Стадо крупного рогатого скота вырезано более чем наполовину - сколько стоит купить 30-40 млн. голов породистого скота? И ко всему этому надо добавить стоимость полной переподготовки рабочей силы. Скорее всего, число 2 трлн. долл. занижено вследствие инерции образа советских цен. Да и западные цены начнут расти из-за общего повышения цен на нефть. Значит, не только все материальные ресурсы, но и рабочая сила резко подорожает. При этом не видно, почему бы прекратился отток капитала за рубеж.
В своей пропаганде реформаторы приукрашивают положение дел, называя отдельные случаи благополучных предприятий. На фоне целого это - флуктуации в рамках непрерывно сокращающегося производственного потенциала. Нет капиталовложений - из этого и вытекает угроза катастрофы, а не из нынешнего состояния. До сих пор кое-кто внушает, что в обозримом будущем в рамках нынешней доктрины реформ наше производство выйдет на уровень конкурентоспособности. Я бы сказал, что на трупе слона можно какое-то время выкармливать норок и иметь конкурентоспособную ферму. Но недолго содержать ее нельзя - это не то, что выкармливать норок, имея стадо воспроизводящегося скота. Примеры локального благополучия - это норки на трупе.
Те, кто продолжает отстаивать сегодня антисоветскую доктрину, все время переходят от той проблемы, которая стоит перед страной, на совсем другую проблему. Ведь задача в том, чтобы оживить и восстановить народное хозяйство России в масштабах, достаточных для надежного воспроизводства страны и народа. А нам все время говорят, что в России будут созданы анклавы конкурентоспособного производства. Что такие анклавы можно создать, никто не сомневался и не сомневается. Вопрос-то в том, будут ли эти анклавы в совокупности по своим масштабам достаточны, чтобы обеспечить жизнь 150 млн. человек?
Антисоветская интеллигенция поддержала главные принципы либеральной реформы, но при этом все ее виднейшие представители признают, что никто не может дать гарантии, что мы «выкарабкаемся». То есть, эти люди поддержали смертельно опасную операцию над своей больной страной - «против воли больного», как признали сами демократы. Причем болезнь вовсе не требовала такой операции, а о заведомом вреде этой операции и ее опасности для жизни предупреждали очень многие авторитетные специалисты. Тут безответственность порождена идеалами. Для одних страна обладает святостью, которая не позволяет так легко решаться на смертельно опасные манипуляции. Для других страна - объект, с которым можно обращаться свободно.
2.2. РЫНОЧНАЯ ЭКОНОМИКА
Вторым не менее важным мифом перестройки стал миф о том, что панацеей от всех бед в экономики станет перевод ее на рыночные рельсы (забывая или скорее сознательно умалчивая при этом, что как раз попытка начать такой перевод и стала главной причиной кризиса).
Как и всякая революция, перестройка средствами идеологического воздействия опорочила в общественном сознании образ прошлого (как обычно, многократно преувеличив его дефекты) и пообещала взамен обеспечить народу благоденствие. Радикальная интеллигенция приложила огромные усилия, чтобы эта идея «овладела массами», и она добилась своего. И при этом сразу же проявилась родовая болезнь русской интеллигенции - в своих экономических воззрениях она опять гипертрофирует роль распределения в ущерб производству.
Социологи в 1989 г. установили: на вопрос «Что убедит людей в том, что намечаются реальные положительные сдвиги?» 73,9%. респондентов из числа интеллигенции ответили: «Прилавки, полные продуктов». В этом есть что-то мистическое. Ведь это значит, что для них важен даже не продукт потребления, а образ этого продукта, фетиш, пусть недоступный - ясно, что наличие продуктов на прилавках вовсе не означает его наличия на обеденном столе. Точно так же, каждый понимал, что и при «социализме» можно было моментально наполнить прилавки продуктами, просто повысив цены (причем сравнительно немного, без разрушительной «либерализации») - ведь ломились от изобилия рынки, да и появившиеся уже коммерческие магазины. Но повысить цены не позволяла «система», и это препятствие решили удалить.
Каков же был тот магический аргумент, который убедил интеллигенцию в необходимости не реформировать, а сломать экономическую систему, на которой было основано все жизнеобеспечение страны? Ведь не шуточное же дело было предложено. Аргументом была экономическая неэффективность плановой системы. Но сам этот аргумент был сформулирован как заклинание. Многомиллионный слой интеллигенции, привыкшей логично и рационально мыслить в своей профессиональной сфере, поразительным образом принял на веру, как некое божественное откровение, разрушительную идею, воплощение которой в жизнь очевидно потрясало весь образ жизни огромной страны. Никто даже не спросил, по какому критерию оцениваем эту эффективность (в мыслях-то было «полные прилавки»). А ведь основания для сомнений были, их даже никто и не скрывал. Более того, невозможно предположить, что архитекторы перестройки и их интеллектуалы-экономисты выдвигали этот тезис искренне - они реальность знали достаточно хорошо. Вот их самые грубые подтасовки:
1. Как стандарт сравнения экономики СССР были взяты «развитые» капстраны - очень небольшая группа, в которой проживает лишь 13% человечества. Этот выбор абсолютно ничем не обоснован ни исторически, ни логически - кроме того, что СССР, отказываясь «влиться в эту цивилизацию», добился с Западом военного паритета (что действительно достойно изумления).
2. За 400 лет капстраны сформировали главную производительную силу своей экономики - «индустриального человека» с особой мотивацией и экономическим поведением. СССР прошел первичный этап массовой индустриализации одно-два поколения назад и такой рабочей силой еще не обладает. По этому ресурсу сравнение просто некорректно, а эффективность - это результат, соотнесенный с ресурсами.
3. В ХХ веке, особенно сейчас, состояние экономики во многом определяется использованием новых технологий. СССР был лишен (а Россия будет лишена несмотря ни на какой антикоммунизм) доступа к продукту мощного совокупного научно-технического потенциала капиталистического мира. Собственная же наука могла обеспечить хорошими технологиями лишь немногие ключевые отрасли. По этому ресурсу сравнение некорректно.
4. Страны «первого мира» получили для своего развития огромный стартовый капитал из колоний. На эти деньги было создано «работающее» до сих пор национальное богатство (дороги, мосты, здания, финансовый капитал и т.д.). СССР не имел таких источников, Россия не эксплуатировала, а инвестировала национальные окраины. Различие в накопленном за века богатстве не отражается в статистике, и мы просто не имеем о нем представления. Только долго пожив за границей, оцениваешь величину разрыва на всех уровнях техносферы. Действующий фонд жилищ и зданий Западной Европы создан за 5 веков. Практически вся территория Германии покрыта канализационной сетью. А когда немецкая компания зажаривает свинью, для ее разделки используется два десятка разных ножей, пилок и щипцов. Чтобы прийти к этому от нашего «топора да долота», нам надо еще долго-долго вкладывать средства вопреки убогому критерию «эффективности». Форсированное преодоление этого разрыва отвлекало от «наполнения прилавков» очень большие ресурсы.
5. За последние 50 лет развитие протекает нелинейно. Сравнивать экономические системы, находящиеся на разных стадиях своего жизненного цикла, неправомерно. СССР в 70-80-е годы вошел примерно в ту фазу индустриализации, которую Запад прошел в 30-е годы с тяжелейшим структурным кризисом. Напротив, в 50-60-е годы никому и в голову не приходило говорить о неэффективности плановой экономики. В те годы виднейшие экономисты США писали, что рыночная экономика, конечно, менее эффективна, чем плановая, но это - та плата, которую Запад должен платить за свободу.
6. Рыночная экономика существует в форме единой, неразрывно связанной системы «первый мир-третий мир». Т.н. развитые страны представляют собой лишь витрину, небольшую видимую часть айсберга этой системы. Эта часть потребляет около 80% ресурсов и производит около 80% вредных отходов. Массивная часть («третий мир») поставляет минеральные, энергетические и человеческие ресурсы и принимает отходы.
Отработав экономические и политические рычаги (внешний долг, подготовка «демократической» элиты, коррупция, «Буря в пустыне»), первый мир создал эффективную систему сброса в третий мир не только отходов и вредных производств, но и собственной нестабильности и кризисов. Латинская Америка при весьма высоком уровне развития и образования погружена за 80-е годы в тяжелейший кризис при постоянном росте производства и извлечения природных ресурсов. Некоторым дают выйти из кризиса лишь из политических соображений (Чили - ради борьбы с идеями социализма, Мексике - как соседу США, «буферной зоне»). Механизмы создания «контролируемого кризиса» и извлечения ресурсов прекрасно известны команде Гайдара. Эти механизмы внедряют в России сознательно.
Если представить себе, что развитые капстраны внезапно оказались отрезанными от третьего мира, от потока его ресурсов (т.е. попали бы в положение СССР), то само понятие эффективности их экономики потеряло бы смысл - она испытала бы коллапс, после которого ввела бы жесткую систему планирования. Малейшие попытки хоть небольшой части третьего мира контролировать поток ресурсов вызывают панику на биржах и мобилизацию всех средств давления (война в Ираке, лишенная всякого идеологического прикрытия, это показала с полной очевидностью).
CCCР доступа к дешевым ресурсам третьего мира (в том числе экологическим) был лишен. Никто к этому пирогу нашу экономику и не допустит, хотя моральных тормозов режим теперь не имеет. Таким образом, обещая создать «такую же» рыночную экономику, реформаторы заранее предполагают превратить в «собственный» третий мир регионы проживания нерусских народов и большинство русских областей. Отсюда - «дрейф в Азию» Татарстана и даже Карелии. Эти надежды в лучшем случае безумны.
7. Вплоть до перестройки Россия (СССР) жила, по выражению Менделеева, «бытом военного времени» - лучшие ресурсы направляла на военные нужды. Как бы мы ни оценивали сегодня эту политику, она не была абсурдной и имела под собой исторические основания. Ее надо принять как факт. Та часть хозяйства, которая работала на оборону, не подчинялась критериям экономической эффективности (а по своим критериям она была весьма эффективной). По оценкам экспертов, нормальной экономикой, не подчиненной целям обороны, было лишь около 20% народного хозяйства СССР. Запад же, при его уровне индустриализации и доступе к ресурсам, подчинял внеэкономическим критериям не более 20% хозяйства. Таким образом, «на прилавки» работала лишь 1/5 нашей экономики - против 4/5 всей экономики капиталистического мира. Сравнивать надо именно эти две системы. Прикиньте в уме эффективность! Да и обеспечить военный паритет на современном уровне убогая и неэффективная экономика не смогла бы. Пусть подумает наш интеллигент, что означает создать и наладить крупномасштабное серийное производство такого товара, как МИГ-29.
Интеллигенция легко восприняла фальшивые критерии эффективности, легко согласилась разрушить составляющие лучшую часть национального достояния системы военно-промышленного комплекса, она согласилась отказаться от «уравниловки», не подумав, что это означает для огромной части населения в наших реальных условиях (тем более при спаде производства).
Интеллигенция легко согласилась на демонтаж всех тех «нецивилизованных» (т.е. отсутствующих на Западе) систем жизнеобеспечения, которые позволяли при весьма небольшом еще национальном богатстве создать всем гражданам достойный уровень жизни. Интеллигенция, шумно радуясь «освобождению мышления», с поразительной покорностью подчинилась гипнозу самых примитивных идеологических заклинаний, например, призыву перейти к «нормальной» экономике. И никто не спросил: каковы критерии «нормального»? Что же «нормального» в экономике, при которой все склады в России затоварены лекарствами, а дети в больницах умирают от недостатка простейших препаратов? Что нормального в том, что резко сократилось потребление молочных продуктов даже детьми - а молоко и сметана сливаются в канавы? Ведь это «нормально» лишь в рамках очень специфической, отнюдь не общей системы ценностей, явно противоречащей здравому смыслу. Можно было бы как-то объяснить это затмение интеллигенции, если бы в ее среде циркулировало хотя бы мифическое оправдание: мол, на пути к рынку мы должны пройти через этап полного абсурда. Но такого объяснения не дали ни Гайдар, ни Попов - а своего ума у интеллигенции уже нет. Чтобы люди не задумывались, наши демократы просто обрушили на них поток дезинформации.
Вот важнейший миф перестройки: «Необходимо ликвидировать плановую систему и приватизировать промышленность, ибо государство не может содержать убыточные предприятия, из-за которых у нас уже огромный дефицит бюджета». Реальность же такова: за весь 1990 г. убытки нерентабельных промышленных предприятий СССР составили всего 2,5 млрд. руб.! В I полугодии 1991 г. в промышленности, строительстве, транспорте и коммунальном хозяйстве СССР убытки составили 5,5 млрд. руб. А дефицит бюджета в 1991 г. составил около 1000 млрд. руб. Есть у наших идеологов совесть? И есть у их паствы разум?
На что же надеялась интеллигенция, приняв на веру миф о столь вопиющем убожестве народного хозяйства СССР, что единственным выходом было признано не его реформирование, а тотальное разрушение? Ведь самый заядлый романтик смутно все же подозревает, что какая-то система производства существовать должна, без этого не проживешь. И было воспринято, опять таки как сугубо религиозная вера, убеждение, будто стоит сломать эти ненавистные структуры плановой экономики, и на расчищенном месте сама собой возникнет рыночная экономика англосаксонского типа. Надо только разрешить! И интеллигенция посчитала, что достаточно «продавить» через Верховные советы законы о частной собственности, и в России возникнут если на США, то уж Англия как минимум. Здесь с наибольшей силой проявилось мышление интеллигенции как больной гибрид самого вульгарного марксизма и обрывков западных идей с религиозными утопическими воззрениями. Для интеллигенции в перестройке как будто не существовало неясных фундаментальных вопросов, никакой возможности даже поставить их на обсуждение не было.
Из всего сказанного вовсе не следует, что экономика СССР была устроена хорошо или что надо вернуться к прежней системе. Это и невозможно, и не нужно. Сами принципы планирования на определенном этапе сложности и масштабов экономики исчерпали себя и превратились в тормоз. Полностью огосударствленная система стала склоняться к гигантомании и неразумным проектам. Многие функции частные и кооперативные структуры в принципе выполняют гораздо лучше, чем государственные. Устранение разнообразия вообще - путь к смерти системы. Перемены были необходимы, однако вовсе не потому, что рыночная экономика англосаксонского типа заведомо эффективнее. Мы могли и должны были реформировать экономику на собственном фундаменте, а не взрывать его. Когда-то историки определят, из каких соображений номенклатурно-мафиозный альянс решил этот фундамент взорвать. Но уже сегодня мы знаем, что это не удалось бы сделать без пособничества интеллигенции, которая использовала все средства для помрачения общественного сознания. Сегодня мы еще можем переломить ход событий и даже использовать разрушения и травмы для обновления страны. Но если кровавое колесо покатится по России, нам придется вновь пережить и 1919 год, и Сталина. И уже приготовлен второй, после «суверенизации», таран, открывающий дорогу этому колесу - приватизация российской земли. Расчет верен и точен.

2.3. ЦЕЛИ ПЕРЕСТРОЙКИ

Таким образом, очевидно, что советская экономика во второй половине 80-х годов не нуждалось ни в каких кардинальных ломках. Более того, была создана довольно существенная база именно для развития экономики. Да, некоторые реформы были необходимы, но не полное разрешение экономики, что с успехом доказал Китай. Причем очевидная неоправданность таких реформ заставляют задуматься об истинных целях таких реформ тех, кто их осуществлял. Для того, чтобы понять истинные причины перестройки необходимо в самых общих чертах обрисовать ту политическую ситуацию, в которой они проходили.
Во второй половине ХХ века главным фоном общественной жизни была мировая холодная война. Как и во время всякой войны все остальные политические, экономические и социальные процессы были производными от этого фундаментального условия. Главные технологии холодной войны лежат в информационно-психологической сфере. Сам по себе тот факт, что множество людей «не замечали» войны, есть результат эффективного психологического воздействия и признак ненормального состояния общества.
В холодной войне СССР потерпел поражение, в результате чего был ликвидирован сложившийся вокруг СССР блок государств, затем был распущен сам Советский Союз. Следующим шагом был ликвидирован существовавший в СССР общественный строй и политическая система и начата форсированная деиндустриализация. Фактически идет уничтожение большой страны как «геополитической реальности», причем создаются такие условия жизни населяющих территорию СССР народов, чтобы сильная независимая страна не могла возродиться. Не раз была декларирована цель реформы - создание необратимостей.
Опубликованные в последние годы (по истечении 50 лет после принятия документов) сведения о доктрине холодной войны, выработанной в конце 40-х годов в США, показывают, что эта война с самого начала носила характер «войны цивилизаций». Разговоры о борьбе с коммунистической угрозой были поверхностным прикрытием. Когда Наполеон готовил поход на Россию, его называли «воскpесшим Каpлом» - императором, который завоевал земли западных славян. В 1942 г. фашисты пышно пpаздновали 1200 лет со дня pождения «Каpла-евpопейца», а в pазгаp эpы Аденауэpа каpдинал Фpингс из Кельна назвал холодную войну «pеализацией идеалов Каpла Великого». Но за годы перестройки нас убедили, что холодная война была порождена угрозой экспансии со стороны СССР, который якобы стремился к мировому господству. Это - недавний миф, в послевоенные годы никто из серьезных людей в него еще не верил.
Американские авторы признают, что руководство СССР делало много попыток предотвратить холодную войну, в частности, через расширение экономических связей с США. Так, в январе 1945 г. переговоры с послом США вел В.М. Молотов, а в сентябре 1945 г. тот же вопрос поставил Сталин в беседе с американскими конгрессменами. Речь шла о большом (6 млрд. долл.) кредите США для покупки американского оборудования с оплатой золотом и нужным США сырьем. В той же беседе предлагались и политические уступки - скорый вывод советских войск из Восточной Европы. Министр финансов США Г. Моргентау писал Рузвельту: «Этот кредит России стал бы важным шагом в осуществлении вашей программы создания 60 млн. рабочих мест после войны». Как известно, США на это не пошли.
Сам пафос холодной войны имел мессианский, эсхатологический характер. Победа в этой войне была названа «концом истории». Но под этим подразумевалась не просто ликвидация многовекового противника, а нечто большее. Лео Страусс, главный политический философ неолиберализма, определил цель таким образом: «полная победа города над деревней или Запада над Востоком».
Насколько абсолютен пессимизм этой евроцентристской эсхатологии, говорит пояснение, которое дал Л. Страусс этой формуле: «Завершение истории есть начало заката Европы, Запада, и вследствие этого, поскольку все остальные культуры были поглощены Западом, начало заката человечества. У человечества нет будущего». Таким образом, уничтожение «империи зла» виделось как конец этого света и конец этого человечества. По сути, все небывалые вещи, которые мы сегодня наблюдаем - от разрушения Сербии как миротворческой акции до взрыва жилых домов в Москве - это действительно разрыв непрерывности и переход через хаос к новому, трудно предсказуемому состоянию мира. Пока что мы называем это туманным словом «постмодерн».
Холодную войну «за умы» Запад выиграл прежде всего у себя в тылу - левая интеллигенция приняла социальную и политическую философию либерализма и отказалась от социалистических установок, а затем даже и от умеренных идей кейнсианства. Начался большой откат (неолиберальная волна), в ходе которого практически стерлись различия между левыми и правыми, лейбористами и консерваторами. Это была большая победа, поскольку по инерции доверия трудящихся «левые» у власти смогли демонтировать и реальные социальные завоевания, и культуру социальной справедливости в гораздо большей степени и легче, чем это сделали бы правые.
Для СССР этот поворот имел фундаментальное значение, поскольку интеллигенция, включая партийную номенклатуру, была воспитана в духе евроцентризма, и установки западной левой элиты оказывали на нее сильное воздействие. Вьетнам, как и Китай, будучи защищенными от идей евроцентризма своей культурой, устояли. Самая радикальная ломка всех устоявшихся структур жизнеустройства происходит в России. Сегодня, имея опыт крушения, мы можем понять то, что было трудно даже увидеть всего десять лет назад. На изломе видно то, что скрыто от глаз в спокойное, стабильное время. Так в технике аварии и катастрофы - важнейший источник принципиально нового знания.
Почему 280 миллионов рассудительных еще людей в СССР позволили сломать вполне благополучную жизнь? Почему рухнул брежневский коммунизм? Ведь не было ни репрессий, ни голода, ни жутких несправедливостей. Как говорится, «жизнь улучшалась» - въезжали в новые квартиры, имели телевизор, ездили отдыхать на юг, мечтали о машине, а то и имели ее. Почему же люди с энтузиазмом стали ломать свой дом? Почему молодой инженер, бросив свое КБ, со счастливыми глазами продает у метро сигареты - то, чем на его вожделенном Западе занимается неграмотный беспризорник?
Одну важную черту массового сознания советского человека верно подметили демократы «первой волны» - избалованность высокой надежностью социальной системы СССР. Два поколения советских людей выросло в совершенно новых, никогда раньше не бывавших в истории России условиях: при отсутствии угроз и опасностей. Реально мы даже не верили в существование холодной войны - считали ее пропагандой. Человек привык к тому, что жизнь может только улучшаться, а все социальные блага, которыми он располагает, являются как бы естественной частью окружающей природной среды и не могут исчезнуть из-за его, человека, политических установок и решений.
Для анализа нашего массового сознания не годится методология упрощенного истмата с его понятиями «объективных предпосылок» и «социальных интересов». Мы уже девять лет видим, как массы людей действуют против своих интересов, и нередко идут на смерть, ссылаясь на абсурдные причины. Армяне в Нагорном Карабахе были одной из самых зажиточных и благополучных местных общин в СССР. Какие претензии выдвигали они к бакинскому руководству в 1988 г.? У них плохо принимаются телепрограммы из Еревана - а проклятый Баку не дает денег на новый ретранслятор! Этот вопрос как предмет непримиримого конфликта был вынесен на уровень Верховного Совета СССР. Конечно, не в нем дело - а в чем? Явные и скрытые конфликты, приведшие к слому целой цивилизации, какой была Россия-СССР - это неравновесная, самоорганизующаяся система. После того, как пролили кровь в Сумгаите, все, конечно, забыли про ретранслятор. Мотивацией для следующих шагов по пути разжигания конфликта была уже эта кровь.
Один из потрясающих документов всемирной истории - стенограмма сессии Верховного Совета РСФСР, что утвердила беловежское соглашение. Все проголосовали послушно, как загипнотизированные, не задав ни одного вопроса. Конечно, надо бы узнать, почему шесть человек, проголосовавшие против, оказались не подвержены гипнозу, оказались вне поля какого-то действия, которое отключило ум, совесть, инстинкт самосохранения и даже родительские чувства множества людей, всего состава депутатов 150-миллионного народа. Сама малость цифры говорит, что это - случайный сбой.
Обычные объяснения краха СССР экономическими причинами несостоятельны - это попытка найти простое и привычное толкование необъяснимому. До начала радикальной реформы в 1988-1989 гг. экономического кризиса в СССР не было. Поддерживался ежегодный рост ВВП 3,5%, а главное, делались не только очень большие капиталовложения в производство, но наблюдался и рост капиталовложений.
Очевидно, что поражение в холодной войне не было связано и с отставанием в военной области. Напротив, СССР разбил сильнейшую армию Германии и ее сателлитов, поддержанную ресурсами всей Европы, а потом добился надежного военного паритета с Западом, имел сильную боеспособную армию и самое современное вооружение. Сама возможность уничтожить СССР военным путем была на Западе снята с повестки дня как стратегическая линия - одна из линий холодной войны.
Надо обратить внимание и на странное замалчивание еще одного факта: даже те, кто смутно припоминает, что против СССР велась настоящая война («холодная»), до сих пор не верят в то, что важной частью этой войны была война психологическая. Даже если этот термин и применяют, его считают метафорой. Дело в том, что ведение психологической войны против СССР (а главным в ней как раз и была манипуляция сознанием) замалчивают российские СМИ - как раз те, что и послужили и продолжают служить оружием манипуляторов. Между тем в литературе противников в холодной войне и сама доктрина психологической войны, и факт ее ведения против СССР обсуждаются спокойно. Важен сам факт, что западные пропагандисты официально признавали допустимость «черной» пропаганды в мирных условиях. Но «черная» пропаганда - средство войны. Иными словами, психологическая война, которая была частью холодной войны - не метафора. Термин «психологическая война» даже входит в энциклопедии. Для нашей темы ближе всего такое ее определение: «планомерное наступательное воздействие политическими, интеллектуальными и эмоциональными средствами на сознание, психику, моральное состояние и поведение населения и вооруженных сил противника». Именно такое воздействие и оказывалось на население.
Вслед за верхушкой «переворот в установках» совершили и широкие массы трудящихся. Этот факт тяжело признать старшему поколению советских людей, которые предпочли бы свести дело к предательству верхушки и проискам противника в холодной войне. Однако предательство и происки не разрешают проблемы - ведь они не вызвали активного сопротивления. Трудящиеся пассивно приняли главные изменения, и для этого не потребовалось никакого насилия со стороны «предателей» - только воздействие на их сознание.
Мы можем сделать единственный вывод: согласие на изменение общественного строя в СССР было дано не на основании рационального расчета или практического опыта. Желание этого изменения было внушено массе советских людей, это был результат воздействия на их сознание. Однако «согласие» на изменения достигалось небольшими порциями в ходе очень сложного процесса. Сегодня есть достаточно материалов и длительный временной ряд изменений, чтобы вполне обоснованно утверждать: согласие граждан было получено посредством манипуляции их сознанием, а не благодаря свободному волеизъявлению большинства граждан.
Самой яркой иллюстрацией этого являются слова первого директора ЦРУ Алана Даллеса, сказанные еще в 1945 г.: «Посеяв в России хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания... В управлении государством мы создадим хаос, неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно содействовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу — все это мы будем ловко и незаметно культивировать...» .
В манипуляции сознанием советских людей не было использовано никаких принципиально новых технологий. Все они были освоены идеологическим персоналом по учебникам, загодя переведенным с английского языка, а также с помощью консультантов. Высокая эффективность программы связана с двумя ее особенностями. Первая в том, что население СССР, а потом России, не было готово к такому воздействию, у него не было иммунитета против него. Вторая особенность в том, что программа манипуляции была проведена как тотальная война против населения, с такой мощностью и безжалостностью, какой не приходится видеть в других странах. Расстрел людей у здания телевидения - символ этой психологической войны.

Вторая половина 90-х годов ХХ века в СССР ознаменовалась процессами кардинальных реформ, которые получили название перестройка и привели в распаду СССР.
Анализируя состояние экономики в начале этого периода следует сказать, что экономика находилась в довольно устойчивом состоянии. Все показатели экономики росли. Никаких признаков экономического признака не было. Кончено, экономические и политические реформы в России были нужны. Но то, во что эти реформы вылились, со всей очевидностью показало, что в той форме, в какой они проводились они были бессмысленны и абсурдны.
То, что планово-директивная экономика сталинского образца нуждалась в реформировании руководство страны осознало это еще в 50 середине 60-х годов. Начатые тогда реформы дали импульс новому экономическому развитию, какое-то время сохранялись высокие темпы экономического роста, произошел заметный скачок в благосостоянии советских людей. К середине 80-х годов началось замедление этих темпов, однако ни о каком экономическом кризисе не могло быть и речи.
Как показывает опыт Китая, для развития экономики не было необходимости в разрушении экономики, а уж тем более в резком переходе к рыночной экономике. Необходимо было некоторая либерализация отдельных отраслей экономики. При этом такая либерализация не должна была коснуться сферы естественных монополий. Не случайно, что во многих западных государствах в настоящее время происходит процесс национализации естественных монополистов. Никакой речи не могло быть о приватизации крупных предприятий, которые являлись основой экономики, тем более что многие из них являлись градообразующими. Их приватизация привела к полному развалу всего производственного сектора экономики.
Очевидно, что перестройка в том виде, в котором она проводилась, не имела под собой никакого экономического обоснования. Более того, многие ее постулаты представляют собой типичные примеры манипуляции сознанием людей. В этой связи становится очевидным, что главной целью перестройки был совсем не подъем экономики, а ее развал, и основные ее действующие лица находились совсем не в России. После истощения запасов природных ресурсов на Западе, в Латинской Америке, Африке, богатые природные ресурсы России стали главной целью Запада. Более того, у западных идеологов советской перестройки были и идеологические причины, которые прежде всего были сокрыты в духовной сфере. Духовное противостояние Запада и Востока, католичества и Православия на протяжении десяти веков были важнейшими причинами всех войн, в которых принимала участие Россия. Поэтому очевидно, что главная цель перестройки - это не только разрушение экономики и завладение природными ресурсами России, но и уничтожение самой российской государственности, которая была главным препятствием на пути всех агрессоров начиная от Чингисхана и кончая Гитлером.

Общая характеристика экономического роста

Определение 1

Экономический рост является категорией, которая показывает общие тенденции положительного или отрицательного изменения развития экономики страны.

Длительное время в СССР большая часть ресурсов, нанося ущерб интересам населения, расходовалась на армию, военно-промышленный комплекс, что оставило негативный след на экономике страны. Между тем, увеличение продукции военной промышленности способствовало приросту национального производства. В результате политики СССР, на сегодняшний день наша страна является ведущей мировой державой с ядерным оружием.

В СССР грамотно проводилась активизация трудовых ресурсов с помощью пропагандистских мероприятий во всех уровнях – от трудовых коллективов до всего населения страны. Движущая сила развития экономики в СССР – это социалистическое соревнование, которое создавалось властями для повышения сознательности и патриотизма всех слоев трудящихся с целью в дальнейшем стремительного экономического развития, повышения производительности труда, эффективности производства. Заинтересованность в трудовых результатах отдельных личностей и всего коллектива стимулировала повышение производительности и увеличение производства продукции не только на отдельно рабочем месте, но и в общественных масштабах. Таким образом, практически все население было занято, однако, моральный и физический износ основных фондов составлял более десятка лет, из-за чего приходилось работать посменно (в 2-3 смены). Советские власти смогли убедить почти весь союз в том, что это является единственным вариантом для его подъема из упадка.

Свои результаты проводимая политика принесла уже в 60-е годы 20 века, когда в СССР производилось больше железных, марганцевых, хромовых руд, угля, цемента, сельскохозяйственной техники, тепловозов и электровозов, чем в любой другой стране. Подобный рост происходил за счет увеличения численности и квалификации работников, а также за счет повышения мощностей предприятий, т.е. увеличения количества оборудования. При этом технологическая база не изменялась. Результатом этого являлся неизменный уровень выпуска продукции на одного работника.

В дальнейшем стало понятно, что одних пропагандистских действий недостаточно, было необходимо создавать материальные стимулы, именно поэтому приоритетным стало совершенствование хозяйственного механизма.

Теоретические дискуссии происходили в экономической науке, на производствах проводились хозяйственные эксперименты. Подобные исследования позволили выделить главное направление изменения хозяйственного механизма – применение арендного метода организации производства. Аренда характеризовалась разгосударствлением экономической системы, позволяла трудовым коллективам, при сохранении юридических прав государства на производственные средства, становится полноправными владельцами готовой продукции. Они в праве были беспрепятственно заключать договоры о ценах со своими партнерами, о сроках поставок, объемах продукции. Данная ситуация способствовала созданию реальной основы для становления и развития нового вида хозяйствования – рыночной экономики.

Однако арендный метод хозяйствования не оправдал своих ожиданий, т.к. в начале 90-х годов в СССР, а после его распада и в России, проводилась всеобщая и полная приватизация государственной собственности. Стремительный переход от государственной к частной собственности и ваучерный (бесплатный) метод обернулись для национальной экономики и общества в целом рядом последствий:

  • Снижалась эффективность использования основного и оборотного капитала;
  • Сводилась к нулю макроэкономическая управляемость национального хозяйства;
  • Резко снижались инвестиции;
  • Увеличивался спад производства.

В итоге экономическое положение СССР отразилось на России:

  • Большой разрыв России с западными странами в развитии социально-экономической сферы;
  • Технический застой производства;
  • Затратный характер производства;
  • Зависимость страны от уровня цен нефти на мировом рынке.

Этапы экономического развития СССР

Замечание 1

В СССР, период существования которого длился не одно десятилетие, сменилось несколько как политических, так и экономических режимов. Поэтому выделяют этапы развития экономики СССР:

  1. Экономика в 20-30-х годах;
  2. Экономика СССР довоенного периода;
  3. Экономика СССР во время Войны;
  4. Восстановление экономики после войны;
  5. Экономика СССР в период хрущевской оттепели;
  6. Экономика СССР в период брежневского застоя;
  7. Экономика СССР в период Перестройки.

На первом этапе возникает новая экономическая политика, предоставляется свобода производителям для спокойного налаживания производственных процессов, оказывается помощь крестьянству, возникает свободная торговля, поддержка статуса Государственного банка, становление государственной валюты. Данный этап в целом характеризуется краткосрочным скачком в индустриальное общество из аграрного.

В довоенной экономике преобладает государственное производство, отсутствует частная собственность. основная задача такой экономики - это индустриализация. В данном периоде вводится система прописки и паспортов, запрещается увольнять рабочих, проводятся многочисленные меры в области трудовой дисциплины. Развивается экономическая сфера.

В третьем периоде развития экономики СССР вся экономическая система переводится на производство техники для армии, имеет место тоталитарный режим, существует необходимость в экономическом развитии.

Послевоенная экономика характеризуется очередным скачком, вызванным рядом факторов: большим объемом репараций от Германии, использованием труда германских военнопленных, созданием совета экономической взаимопомощи в 1949 году. Внутри страны происходили принудительные займы, мобилизовалась экономика и осуществлялся обмен товарами.

В период хрущевской оттепели основной задачей правительства было повышение уровня развития сельского хозяйства. В это время развивались атомная и космическая сферы, а также химическая промышленность.

Следующий период характеризуется двоякой стабильностью и увеличением благосостояния населения. Строится большое количество домов, экономика страны стабильна, при этом рост отсутствует.

Завершающим периодом развития экономики СССР является время Перестройки. На данном этапе осуществляется переход к рыночным отношениям, налаживаются отношения с западными странами, рассматривается частное предпринимательство.

В период существования Советского союза, которое длилось не одно десятилетие, сменилось несколько политических и экономических режимов. Поэтому экономика СССР может рассматриваться поэтапно, в зависимости от правителя и конкретного времени.

Этапы экономического развития СССР

  • Экономика 20-30-х годов;
  • Довоенная экономика СССР;
  • Экономика СССР во время Войны;
  • Экономика СССР в послевоенное время:
  • после войны;
  • Экономика СССР в период хрущевской оттепели;
  • Экономика СССР в период брежневского застоя;
  • Экономика СССР в период Перестройки.

Рассматривая состояние развития экономической сферы последовательно, необходимо остановиться на каждом её этапе в отдельности. Каждый раздел экономики СССР в истории содержит в себе особенности, которые характерны для определённого правителя и времени.

Экономика 20-30-х годов

  1. В это время возникла , которая представляет собой целую систему организационных действий. Основные усилия направлялись против разрастания кризиса, и поэтому политические деятели принимали меры, чтобы стабилизировать ситуацию:
  • Свобода производителям. Для них предоставлялись все условия, чтобы спокойно наладить производственные процессы. К этому направлению можно отнести подъём сельского хозяйства, увеличение объёмов производства и сбыта. Налоги в этом время были ниже, чем обычно.
  • Помощь крестьянству. В 1922 году наблюдается усиление помощи крестьянам, поэтому для них новая экономическая политика (нэп) была прогрессивной. После выплаты налога государству, который в это время сократился на 10%, у крестьянина оставались свободные денежные средства, которыми он распоряжался на своё усмотрение.
  • Возникновение свободной торговли, возможность безденежного обмена продуктами.
  • Поддержание статуса Государственного банка, который работал по принципу хозяйственного расчёта и получал доходы за счёт кредитования хозяйствования (производства, торговли или сельского хозяйства).
  • Становление государственной валюты.

Необходимо отметить, что нэп входила в жизнь советского человека постепенно, и также успевала проявить себя в различных сферах и отраслях народного хозяйства. В результате столкновения с многочисленными недовольствами эта политика прошла через ряд кризисных моментов. Ведь происходило непропорциональное развитие отраслей в народном хозяйстве страны, и решение проблем исключительно старыми методами представлялось очень трудным. Также возрастала напряжённость и между слоями населения, поэтому нужно было искать выход из ситуации.

Для того чтобы возобновить промышленность в стране, был выдвинут план, который составлялся по пятилеткам и должен был выполняться безоговорочно. Ставились задачи в виде ежегодного увеличения капитала, а также увеличения производства на 30%. В это время верх взяла Сталинская модель развития экономики, при которой сельские хозяйства объединялись в коллективы, и это делалось с той целью, чтобы вывести страну на новый уровень развития.

После нескольких попыток проведения пятилеток, они вошли в план развития промышленных предприятий, и привели к серьёзным экономическим результатам, но несмотря на это, уровень потребления людей оставался низким. К преимуществам развития экономики в этот период можно отнести следующие:

  • многие люди получили образование и смогли устроиться на работу;
  • русский народ повысил свой статус и уровень состоятельности.

В целом данный этап представляет собой краткосрочный скачок в индустриальное общество из аграрного, а также появление перемен.

Довоенная экономика СССР

Перелом в экономике, произошедший в 20-е годы, создал базу для строительства социализма, основными характеристиками которого являются государственное производство, отсутствие частной собственности. Основной задачей такой экономики являлась индустриализация.

Верх взяли принципы директивности, помимо этого снизились темпы развития. В это же время начались разрабатываться новые модели техники, появился такой пункт, как показатели.

В 1932 ввели систему прописки и наличия паспортов. Запретили увольнять рабочих, проводились многочисленные меры касательно трудовой дисциплины. Так, этот этап характеризуется скачком в развитии экономической сферы.

Экономика СССР в период Войны

СССР по объёму производства в довоенное время уступал Германии, поэтому первые полгода войны для страны были самыми тяжёлыми. Так, за короткий период вся экономическая система была переведена на производство военной техники. Правительством принимались планы поквартально на 1941 год, при этом система трудоустройства изменилась коренным образом. Так, рабочий день для взрослого человека составлял 11 часов при шестидневке, и впоследствии на работу принимали даже подростков 14 лет. 1 июля 1941 года на предприятиях были созданы отделы, которые могли улучшить экономическую ситуацию. В это время было принято много некомпетентных решений, а также допущено много ошибок, и можно рассмотреть показатели на протяжении военного времени. Ежегодно наиболее важные показатели ухудшались в своём значении.

В это время создавались не самые благоприятные условия для развития аграрной сферы, весь урожай отдавался государству, сбор зерновых культур в 1942 году сократился по сравнению с 1940 г. в 3 раза. Основная цель предприятий была прокормить армию и создать условия для предстоящей победы. Так, СССР характеризуется следующими моментами:

  • Перевод производства за короткий период в военную сферу;
  • Тоталитарный режим, который оказал двоякое влияние на развитие и становление военной экономики СССР;
  • Необходимость в развитии экономики.

Экономика СССР в послевоенное время

Восстановление экономики в послевоенное время

В это время экономическая ситуация в СССР была ужасающей и нестабильной. Русская армия утратила много человек, а также многие предприятия были разгромлены и остановлены в своём производстве. С духом победы советским людям приходилось в очередной раз совершать прорыв за короткое время и восстанавливать экономику.

Так, произошёл очередной скачок экономики в послевоенное время, который был вызван рядом факторов:

  • репарации от Германии суммой в 4,3 миллиарда долларов;
  • труд военнопленных из Германии;
  • создание СЭВ (совет экономической взаимопомощи) в 1949 году.

Также сыграли свою роль и внутренние факторы – это принудительные займы, мобилизация экономики и обмен товарами.

Согласно данным, которые имеются, послевоенный план на перспективу в целом был выполнен, а по некоторым отраслям наблюдалось даже перевыполнение плана. Однако в в 1946 году значительно превысили вложения, которые были сделаны до войны, и сумма вложений стала больше в 2-3 раза. В послевоенное время на территории СССР практически не оставалось районов, в которых не осуществлялось бы строительство промышленных предприятий или жилых зданий.

На протяжении четвёртой пятилетки произошло восстановление текстильной промышленности, а также пищевой, швейной и трикотажной. Однако объём производства их продукции по сравнению с 1940 годом увеличился лишь на 17%. Предметы потребления также имели некоторые отставания и низкие темпы роста, поскольку сельское хозяйство восстанавливалось медленными темпами. На такой ситуации очень сильно сказались потери в аграрной области, а также сыграла свою роль и недостаточно эффективная программа развития сельского хозяйства.

Для того чтобы повысить отдачу сельскохозяйственной отрасли, Сталиным был принят грандиозный план по преобразованию природы, которое предусматривало создание лесных полос для задержания влаги и другие мероприятия. Однако в результате таких преобразований был нарушен экологический баланс. За послевоенный период население страны возросло на 30-40 миллионов человек, поэтому остро вставала проблема продовольствия.

В 1974 году образовался Государственный комитет, который предполагал снабжение хозяйства оборудованием.

Экономика СССР в период хрущевской оттепели

Второй период экономики СССР характеризуется окончанием сталинского периода и приходом к власти Хрущёва. Хрущевская оттепель внесла изменения, они и положили фундамент для дальнейшего развития. Одной из основных задач нового правительства стало принятие решения продовольственной проблемы, а также вывод сельского хозяйства на новый уровень развития.

Экономика находилась на очень низком уровне, и тому способствовал ряд причин:

  • приоритетом для правительства на тот момент выступали политические предпосылки;
  • министерства имели разногласия;
  • финансирование было недостаточным;
  • наблюдались недостатки в работе колхозов и совхозов.

В этот период преобладали административные методы хозяйствования, а следовательно – колхозы и совхозы не были самостоятельными. В 1953 году прошла реформа, которая, к сожалению, затронула далеко не все отрасли развития экономики, поэтому носила временный характер. Хрущёв также выдвинул предложение о том, чтобы перегнать Америку в области посева определённых культур, и данное предложение носило непродуманный и очень резкий характер. В 1958 году было принято решение о том, чтобы ликвидировать МТС, и такой подход к делу привёл к тому, что долги колхозов перед банками существенно возросли. Многие рабочие не хотели отправляться в колхозы, а хотели жить в других местах, поэтому данная отрасль потеряла множество работников. В 1963 году погодные условия выдались не самые лучшие, и был собран слабый урожай.

Основным недостатком проводимых реформ являлся тот, что они носили непоследовательный характер. По плану объём производства должен был иметь темп роста 70%, и фактически получилось 10%.

Изменения подобного рода происходили не только в сельскохозяйственном секторе, но и в области промышленности. Внимание стало уделяться техническому уровню производства, а также и энергетической базе. В это время скачки в своём развитии совершили такие сферы, как атомная и космическая промышленность, а также химическая промышленность.

Экономика СССР в период Брежневского застоя

Брежневский застой – ещё один этап в экономике СССР. Поскольку предыдущий период Хрущевской оттепели принёс в экономическую составляющую советского союза немало изменений, то в этот период экономика не нуждалась в проведении колоссальных мероприятий, и всё, что было необходимо – это поддержать и наладить существующий уровень развития. Этот период характеризуется стабильностью и ростом благосостояния граждан и обладает двояким значением. С одной стороны, это стабильность и строительство большого количества домов, а с другой – это отсутствие роста. В это время в советском союзе осваивался космос, росла , появлялось всё больше людей с высшим образованием, которые становились талантливыми учёными, врачами.

В этот период аграрная сфера находилась далеко не в лучшем состоянии, поскольку рост остановился, и необходимо было провести ряд реформ для стабилизации состояния.

Экономика СССР в период перестройки

В целом перестройка представляет собой переход к рыночным отношениям. Перестройка предполагает коренное изменение существующего строя и создание нового. В первой половине данного этапа изменений практически не происходило, однако, потом начали налаживаться отношения с западом, появляется так называемое новое мышление, а также рассматривается частное как способ улучшения экономической ситуации.

Перестройка сыграла важную роль в развитии экономики СССР, и вывела страны, входящие в состав Советского Союза, на новый уровень развития.

Так, экономика СССР время от времени терпела колоссальные изменения и переживала падения и взлёты. И можно с уверенностью сказать, что экономика СССР имела высокие темпы развития и вывела все страны на новый уровень развития.

Будьте в курсе всех важных событий United Traders - подписывайтесь на наш