При функциональном анализе основной проблемой является проблема справедливости распределения доходов. В экономической литературе выделяют четыре основных группы принципов социальной справедливости:

1) Эгалитарный принцип означает, что в обществе отсутствует неравенство в распределении доходов.

2) Роулсианский принцип назван в честь американского современного философа Дж.Роулза, взгляды которого базировались на двух принципах: все члены общества должны иметь равные права на основные свободы; общество должно принимать решения исходя из интересов наименее обеспеченных членов. Поэтому подход предполагает такую дифференциацию доходов, при которой относительное экономическое неравенство допустимо лишь тогда, когда оно способствует достижению более высокого абсолютного уровня жизни беднейшими членами общества.

3) Утилитарный принцип берет начало в работах английского философа И.Бентама и основан на том, что необходимо предоставить наибольшее счастье для наибольшего количества людей. На практике это означает, что доходы должны распределяться пропорционально полезности их использования различными людьми.

4) Рыночный принцип предполагает распределение доходов, основанное на соответствии дохода каждого владельца фактора производства предельному продукту, полученному от данного фактора.

Выбор принципов справедливого распределения доходов для каждого определяется экономическим, политическим устройством, а также зависит от исторических и национальных особенностей общества.

Образцом успешного решения проблемы нахождения равновесия между социальной справедливостью и экономической эффективностью стала социал-демократическая, или скандинавская, модель социальной политики, наиболее полно реализованная в Швеции. Она основана на праве всех граждан на социальное обеспечение и получение широкого спектра социальных услуг. Высокое качество договорных отношений между объединениями работодателей и работников при постоянном контроле со стороны государства обеспечивает через систему налогообложения перераспределение национального дохода в пользу малоимущих слоев населения. Реальная социальная защита, повышая жизненный уровень малообеспеченных граждан, способствует увеличению их потребительского спроса на товары и услуги, стимулируя тем самым экономический рост. Пенсии в такой модели дифференцируются как народные (социальные), выплачиваемые каждому жителю страны из бюджета по достижении им пенсионного возраста, и трудовые, зависящие от успешности трудовой деятельности. В этом находит отражение реализация двух типов справедливости - уравнительного и распределительного.

В результате осуществления ряда социальных программ в скандинавских странах созданы относительно равные стартовые возможности для всех групп населения, а шведскую модель развития называют «функциональным социализмом». Вместе с тем следует признать некоторое несовершенство данной модели в области обеспечения роста экономической эффективности.

Консервативную модель социальной политики часто называют институциональной или континентальной европейской. Она построена на принципе обязательного трудового участия и зависимости степени социального обеспечения от эффективности и продолжительности труда человека. Наиболее полно модель реализована в Германии, где в 1880 г. впервые в мире было введено медицинское страхование, а затем принят пакет законов, согласно которым размер страховых взносов связывался с заработками, а сумма расходов на взносы распределялась в равной степени между нанимателями и работниками. В финансировании пенсий принимало участие и государство. И хотя параметры данной модели постоянно совершенствовались, принципы, заложенные в ней изначально, сохраняются и сегодня.

В консервативной модели социальной политики реализуется распределительный тип социальной справедливости: перераспределительные тенденции здесь выражены слабо, а основной упор делается на трудовое участие работников в общественном производстве.

Либеральная модель социальной политики функционирует в Великобритании и США. Здесь государство обеспечивает благополучие уязвимых слоев населения и максимально стимулирует создание негосударственных форм социального страхования и социальной поддержки. Кроме того, граждане получают помощь со стороны государства в виде трансфертов за счет бюджетов различного уровня. Главное условие получения государственного пособия - малообеспеченность. В США, например, действует около 8 тыс. программ социальной помощи, которые реализуются на федеральном, штатном и муниципальном уровнях, а критерии их выдачи варьируются от штата к штату. Существует реальная возможность получения социальной помощи одновременно по нескольким программам. Величина этих пособий незначительна, однако в совокупности они позволяют человеку, находящемуся в затруднительном положении, улучшить свое благосостояние.

В модели Вальраса общее равновесие рассматривается в классическом понимании, т.е. как баланс спроса и предложения в экономике. Итальянский экономист В. Парето (1848- 1923) развил традиционный подход к проблеме общего равновесия с позиции обмена, связав его с благосостоянием участников рыночных сделок. В отношении общественного благосостояния экономическая система является эффективной, если в результате использования ограниченных ресурсов будет обеспечено максимальное удовлетворение потребностей общества.

По мнению Парето, общее равновесие может быть достигнуто в том случае, когда не только существует равновесие спроса и предложения, но и достигается эффективное распределение товаров между потребителями. Оптимум Парето, или критерий Парето-эффективности, означает, что производство, обмен, распределение и потребление в экономике являются эффективными, если товары и услуги нельзя перераспределить таким образом, чтобы улучшить положение одного участника рыночных отношений, не ухудшив положения других. Иначе - в идеальной рыночной экономике не только сбалансирован обмен товарами, но и достигается максимальное общественное благосостояние. В эффективной конкурентной экономике в состоянии ее общего равновесия ни один человек не может стать богаче, не сделав других людей беднее.

Математически оптимум Парето предполагает, что распределение товаров эффективно в том случае, когда предельная норма замещения между любыми двумя товарами х и у одинакова для любых двух потребителей, т.е.

Практически достижение такого равенства вряд ли возможно, так как предполагает одинаковую субъективную оценку предельной полезности товаров всеми потребителями.

Графически Парето-эффективность можно проиллюстрировать с помощью кривой возможных полезностей, или кривой возможностей удовлетворения. Ее обозначают буквами UPC (utility possibility curve) или UPF (utility possibility frontier). Она представляет собой кривую, отражающую максимальную величину полезности (максимальную величину удовлетворения), которую может получить общество.

Кривая возможных полезностей напоминает хорошо известную в экономической теории кривую производственных возможностей, которая используется для иллюстрации проблемы эффективного применения ограниченных ресурсов общества. Только при построении кривой производственных возможностей на осях отражалось количество двух любых товаров, между которыми осуществлялся выбор общества. При построении кривой возможных полезностей на осях приводятся единицы полезности двух любых потребителей. Все точки на кривой производственных возможностей показывают различные сочетания двух товаров, которые характеризуют эффективное и полное использование ограниченных ресурсов общества на их производство. Точки на кривой возможных полезностей показывают эффективное распределение товаров между двумя потребителями, при котором они получают максимальную полезность, или максимальное удовлетворение потребностей.

Кривая производственных возможностей имеет отрицательный наклон, так как для увеличения производства одного товара необходимо уменьшать выпуск другого. Кривая возможных полезностей также имеет отрицательный наклон, поскольку при возрастании полезности (удовлетворения) одного потребителя обязательно сокращается удовлетворение другого.

Рассмотрим кривую возможных полезностей UPC, условно отложив по вертикальной оси полезность для Сергея, а по горизонтальной оси - для Анны (рис. 12.1).

Рис. 12.1.

Кривая UPC на некоторых участках имеет вид волнистой линии, так как оценка полезности потребителями субъективна и индивидуальна. Однако невозможность единого измерения полезности разных потребителей не препятствует анализу эффективного распределения товаров между ними. Важно то, что степень удовлетворения каждого потребителя при росте величины полезности возрастает, и они стремятся к достижению большей полезности. Не имеет сомнения и тот факт, что увеличение полезности одного потребителя в условиях ограниченного производства товаров снижает полезность, полученную другим потребителем. В то же время есть комбинации, при которых достигается наиболее эффективное распределение товаров и которые отражены на кривой UPC.

На кривой возможных полезностей UPC (см. рис. 12.1) есть две крайние точки - Ол и 0$. В точке Os Сергей не получает товаров и полезность для него равна нулю, а полезность для Анны максимальна. Точка 0А показывает, что у Анны нет товаров и полезность для нее равна нулю, а Сергей получает максимальную полезность. Все остальные точки на кривой UPC, например В, С, Z), £", А", характеризуют оптимум Парето (Парето-эффективность).

Перемещаясь из одной точки в другую на кривой UPC, невозможно повысить удовлетворение одного, не снижая степень удовлетворения другого потребителя. Если мы будем передвигаться, например, из точки D в точку £, то повысится благосостояние Анны и снизится полезность, полученная Сергеем, хотя в обоих случаях распределение продуктов в обществе будет эффективным.

Точка охарактеризует неэффективное распределение, так как любое перемещение в заштрихованной области улучшает благосостояние одной из сторон или обоих потребителей. Так, если двигаться из точки Fb точку D, то можно видеть, как повысится благосостояние Сергея без изменения полезности для Анны. Перемещение из точки Fb точку £, напротив, увеличит полезность для Анны без изменения благосостояния Сергея. Любые передвижения внутри заштрихованной площади из точки F к точкам, расположенным на участке кривой UPC между точками D и £", свидетельствуют о повышении благосостояния и Анны, и Сергея. В точке G полезность для обоих потребителей была бы еще выше, однако ее достигнуть в текущем периоде невозможно, так как общий запас продуктов недостаточен для получения Анной и Сергеем полезностей, представленных этой точкой.

Таким образом, в экономике обеспечивается эффективное распределение благ, если она находится на кривой возможных полезностей. Однако эффективное распределение товаров и услуг не обязательно может быть признано и справедливым. Так, в нашем примере точки D и £ по сравнению с точкой /"эффективны и повышают благосостояние одного из потребителей, не ухудшая положение другого. Иными словами, распределение в точке Fw неэффективно, и несправедливо и для Анны, и для Сергея.

Но если представить, что в обществе возможно только распределение, соответствующее неэффективной точке F или эффективной точке А", то какой из этих двух вариантов будет более справедливым? На этот вопрос нельзя ответить однозначно. Хотя распределение ресурсов в точке А является эффективным, так как она находится на кривой возможностей удовлетворения, и в этой точке видно, что Анна получит больше полезности, чем в неэффективной точке F, однако полезность для Сергея в точке А"снизится по сравнению с точкой F. В данном случае Анне более эффективное распределение благ будет представляться и более справедливым, но Сергей вряд ли согласится с этой точкой зрения.

В связи с этим возникает проблема выбора из всех точек на кривой возможных полезностей, соответствующих эффективному распределению благ, наиболее справедливой комбинации полезностей. Решение этой практической задачи зависит от преобладающего подхода к понятию "справедливость" в том или ином обществе. Различают четыре основных принципа определения социальной справедливости: эгалитарный, роулсианский, утилитарный и рыночный.

Эгалитарный принцип предполагает, что все члены общества получают равные блага, т.е. отсутствует неравенство в распределении доходов и существует уравнительное распределение в обществе.

Роулсианский принцип связан с именем американского философа Дж. Роулса. Сего точки зрения, наиболее справедливым распределением является такое, при котором достигается максимальная полезность наименее обеспеченных членов общества. Данный подход допускает неравенство в распределении, если оно способствует обеспечению более высокого уровня жизни бедных слоев населения. Например, высококвалифицированные специалисты могут получать значительное вознаграждение, увеличивая при этом производительность своего труда и производя больше товаров и услуг, часть которых в процессе перераспределения поступит наименее обеспеченным гражданам и повысит их уровень жизни.

Утилитарный принцип означает, что товары и услуги следует распределять таким образом, чтобы обеспечить максимальную общую полезность всех членов общества. Поскольку понимание полезности различных жизненных благ разное у разных людей, то большее количество товаров и услуг должны иметь те, кто способен получить большую полезность. В данном случае предполагается пропорциональное распределение богатства между членами общества в соответствии с различными функциями полезности. Понятно, что если бы все люди были одинаковы и не различались по вкусам, предпочтениям и оценке полезности, то в этом случае утилитарный и эгалитарный принципы совпали.

Рыночный принцип предполагает распределение доходов в соответствии с теорией предельной производительности факторов производства. Каждый владелец ресурсов получает доход в зависимости от величины предельного продукта и предельной выручки, полученной от использования предоставленных им факторов производства. В данном случае справедливость формируется конкурентным рынком на основе механизма спроса и предложения и установления свободных рыночных цен. С точки зрения рыночного подхода на кривой возможных полезностей UPC (см. рис. 12.1) точка К, соответствующая эффективному распределению благ, если она определилась в условиях конкурентного рыночного равновесия, более справедлива, чем, например, другая эффективная точка £>, хотя точка К и отражает более неравномерное распределение товаров между потребителями.

В связи с тем, что даже эффективное распределение благ в обществе не обязательно является справедливым с точки зрения большинства граждан, государство должно для достижения социальной справедливости выполнять экономическую функцию перераспределения ресурсов и доходов с помощью налоговой и бюджетной политики. Таким образом, перед государством стоит сложная и противоречивая проблема - добиться оптимального сочетания эффективности и справедливости в обществе.

Выбор принципов распределения определяется историческими, экономическими, политическими, духовными особенностями и традициями той или иной страны. Так, в СССР было провозглашено два главных принципа распределения жизненных благ: по труду и через общественные фонды потребления, в основном по потребностям, т.е. из четырех рассмотренных выше принципов использовались преимущественно утилитарный и роулсианский. Однако в действительности в определенной мере проявлялись и эгалитарный, и рыночный подходы. В 1990-е годы в России преобладающим стал рыночный принцип распределения со снижением оценки вклада трудового фактора в процесс производства, что резко усилило дифференциацию доходов населения и неравенство в распределении благ. Во многом это было связано с коренным изменением политической системы и экономической политики и с уменьшением роли государства в перераспределении доходов и жизненных благ в стране.

видуума удобству общества. Другими словами, когда общество пробует определять "не имеющих благоприятных условий", оно обслуживает собственный интерес или интерес человеческого достоинства? Как мы уже обосновали в первой главе, достоинство индивидуума строится частично на его уникальности, выраженной через личные выборы и предпочтения. Понимая реакцию общества на естественную лотерею как попытку преодолеть ее последствия, справедливость как честность подходит опасно близко к отказу от различий, подразумеваемых этими личными выборами и предпочтениями в пользу однородности, основанной на социальном удобстве. Дать обществу полномочия определять, что квалифицируется как последствие естественной лотереи, а также власть исправлять эти неравенства, значит, дать обществу слишком много власти над выборами и предпочтениями индивидуума .

Короче говоря, мы полагаем, что справедливость как честность придает слишком небольшой вес, и автономии индивидуума и проблемам патернализма. Она является ценной, однако, благодаря попытке включать, по крайней мере, первоначально, индивидуальные различия в систему справедливости. Она терпит неудачу в попытке делать общество слишком организованным в результате преодоления этих различий.

3.2.4. Утилитаристский смысл справедливости.

Утилитаристская теория распределения требует реализации наибольшего блага для наибольшего числа людей. Она включает калькуляцию последствий действия, считая удовольствия и выгоды положительными факторами, а страдания и лишение удовольствий отрицательными факторами. Эти факторы суммируются, и состояние дел с наибольшей общей суммой является подходящим положением дел. Утилитаризм – не теория справедливости или распределения, а теории общественного блага, в котором справедливость играет подчиненную роль. Справедливое распределение в утилитаризме содержало бы не больше, чем максимизацию выгод от товаров и услуг внутри общества.

Мы часто видим утилитаризм в работе в больших бюрократических организациях, которые создают правила, чтобы максимизировать благо организации. Эта процедура интуитивно привлекательна, и время от времени она – то, на что общество часто должно согласиться. Но она имеет серьезные этические ограничения.

Так как она имеет дело с совокупностями, утилитаризм теряет индивидуума. В такой системе, индивидуум имеет то, что мы могли бы называть достоинством только постольку, поскольку он имеет полезность для действия группы. Именно потому, что этическая теория в этой книге делает индивидуальную личность этическим центром, и видит общественное благо в качестве средства для блага индивидуума, утилитаристская концепция справедливости рассматривается с большим подозрением. Дальнейшая, и одинаково важная, критика утилитаризма состоит в том, что он создает ожидание,

Ч.2. Принципы и основные проблемы биомедицинской этики. 76

А. Н. Бартко, Е. П. Михаловска- Карлова. Биомедицинская этика: теория, принципы и проблемы.

что все проблемы могли бы быть решены. Однако нет никакой причины предположить, что человеческие возможности простираются так далеко. Трагический элемент присутствует в любой попытке удовлетворить потребности здравоохранения в условиях дефицита. Никакая человеческая система не может рассчитывать выполнить все, сделать распределение полностью справедливым, уменьшить все страдание. Утилитаризм прячет эту трагическую действительность в попытке рассмотреть благо как совокупность, в которой совокупное страдание просто перевешивается совокупным удовольствием.

3.2.5. Справедливость и потребности.

Система справедливости, основанной на одной потребности, полагает, что справедливая система предоставляет блага своим членам просто на основе их демонстрируемой потребности и их неспособности удовлетворить ее самостоятельно. Индивидуум – исключительный центр этого смысла справедливости, и индивидуум понят в его уникальности, то есть в терминах его специфических проблем и возможностей. Например, потому что индивидуум имеет аллергию, он имеет потребность в специализированном лечении. Просто, потому что он имеет эту потребность, он имеет право лечиться. Если он не может получить лечение самостоятельно, индивидуум имеет право обращаться за лечением к более широкому сообществу.

Эта система имеет интуитивную привлекательность, но существуют две главные трудности. Во-первых , потребность – трудное понятие, чтобы его ясно определить. Каким образом каждый различает междупотребностями ижеланиями ? Мы можем легко увидеть различие между человеком, который нуждается в лечении бронхиальной пневмонии, и другим человеком, который желает разглаживания морщин. Большинство проблем не так ясно различимо. Например, бедный человек, страдающий от корректируемой деформации, типа косолапости, нуждается в корректирующей хирургии или "просто" ее хочет? Должен ли быть на респираторе терминальный пациент в течение последних нескольких дней его жизни? Каждый ли подросток нуждается в фиксирующих устройствах (коловоротах) на его зубах? Эти вопросы глубоко связаны с проблемой определения здоровья и болезни, которую мы вкратце рассмотрим. Мы подчеркиваем, что потребности являются во многом также психосоциальными, как они являются биологическими, и различие между потребностями и желаниями – скорее различие степени и социальной оценки, чем вида.

Во-вторых , распределение, основанное на потребности, создало бы невозможный спрос на богатство и ресурсы даже для "богатого" общества, так как потребности имеют тенденцию возрастать при наличии средств их удовлетворения. Даже при абстрагировании от всех базисных благ за исключением здравоохранения, система здравоохранения, основанная исключительно на потребности разорила бы ресурсы любого общества. Когда мы учитываем все социальные блага, в которых мы нуждаемся, типа продовольствия, одежды, крова, защиты, общественной санитарии, транспортных средств и обра-

Ч.2. Принципы и основные проблемы биомедицинской этики. 77

А. Н. Бартко, Е. П. Михаловска- Карлова. Биомедицинская этика: теория, принципы и проблемы.

зования, становится ясно, что простая потребность не может быть единственным критерием справедливого распределения по той бескомпромиссной причине, что такое распределение невозможно.

В-третьих , потребности могут создаваться социальными обстоятельствами, в пределах от экзогенно59 вызванных болезней до косвенных последствий плохого образования и жилья. Более адекватное и разумное распределение могло бы сосредотачиваться на причинах этих проблем, а не на медицинских последствиях. В последнем анализе, потребность, если ее можно определить ясно, должна быть основанием распределения необходимых благ, но несмотря на это она не может быть единственным основанием и, в ситуации дефицита, она не может быть удовлетворена полностью.

3.2.6. Теория прав о справедливости.

Теории прав в отношении справедливости отстаивают право требования, или обоснованное требование, индивидуума на некоторые блага на том основании, что они необходимы для сохранения жизни и достоинства индивидуума. Эти права требования – к другим индивидуумам или обществу, и они налагают обязательства на других.

Теоретики общественного договора (социальные контракта) доказывают, что общество было создано, чтобы защитить права индивидуума от посягательства других. Все мы имеем, например, право на жизнь, которое все другие индивидуумы обязаны уважать. Но в естественном состоянии, до общества, нельзя было доверять другим, чтобы уважать право на жизнь, или любое другое право, и, таким образом, осуществление прав было сомнительным. Общество, согласно этим теориям, было изобретено, чтобы защитить права и обеспечить правовой санкцией ограничения и притязания, которые права воплощают. Таким образом, общество стоит позади нас, гарантируя, что другие не убьют нас, и мы вправе ожидать, что общество будет продолжать так делать.

Справедливость в теории прав может быть установлена рядом способов, в зависимости от того, как права интерпретируются. Некоторые теории прав основывают справедливость на равенстве , другиена праве на обладание ,

еще другие – на потребностях . Это означает признание, что, в то время как можно легко сказать, что справедливость удовлетворяется, когда каждый имеет свои права удовлетворенными, она является намного более сложной проблемой, чтобы описать то, какие эти права и каким образом мы их знаем. Формулируя это в терминах предыдущего параграфа, как справедливость в теории прав понимается, зависит в значительной мере от того, как права обосновываются.

59 Экзогенный – внешнего происхождения, вызываемый внешними причинами.

Ч .2. Принципы и основные проблемы биомедицинской этики. 78

Проблема эффективности распределения экономических благ тесно связана с проблемой справедливости. Существует множество оптимальных, по Парето, вариантов распределения ресурсов, при которых уровень полезности, достигаемый разны­ми членами общества может существенно различаться. Эффек­тивность распределения благ в обществе определяется господ­ствующими экономическими отношениями.

Для любого человеческого общества неравенство доходов и, следовательно, неравенство доступа к ресурсам и благам являет­ся фундаментальным фактом. В условиях феодальной экономи­ки нормальным и справедливым считалось, что дворянство и ду­ховенство распоряжаются большей частью общественного про­дукта, а крестьяне и ремесленники, его не посредственные производители, - гораздо меньшей. Подобное распределение общественного продукта стало восприниматься как социально несправедливое всего лишь около двух столетий назад. В эпоху чистого капитализма важнейшим критерием социальной спра­ведливости стало право человека конкурировать на равных нача­лах с другими. Однако время показало, что и данная экономиче­ская система социально несправедлива, поскольку большая часть населения лишена средств производства и существует только за счет продажи своей рабочей силы, а другая - меньшая часть населения - является собственником средств производст­ва и присваивает большую часть дохода, создаваемого в данном обществе. Рыночный механизм не дает гарантированного уровня благосостояния. Расслоение общества по доходам очень велико. Реакцией на подобное устройство общества стали массовые акты протеста наемных рабочих и пролетарские революции.

Свобода и равенство - две основные тенденции развития человеческого общества на протяжении всей истории его суще­ствования. Капитализм XIX в. воплотил стремление к свободе реально, а стремление к равенству было воплощено только юридически. Ответом на такое положение стала коммунистиче­ская доктрина, базирующаяся на том, что свободным может быть только экономически независимый человек. Очевидно, что основной целью данной доктрины стало установление эко­номического равенства. В ряде государств сформировалась со­циалистическая система хозяйствования, в которой большую частиц национального богатства присваивала партийно-государ­ственная элита. В течение десятилетий подобное устройство об­щества опять-таки считалось нормальным и справедливым. Осознание несправедливости социального устройства команд­но-административной системы и явилось основной причиной экономических и социальных реформ в постсоциалистических странах, в том числе и в России. Крах социализма в бывшем СССР и странах Восточной Европы наглядно продемонстриро­вал неэффективность выравнивания доходов большинства насе­ления (равенство) за счет ограничения его деловой активности (свобода).

Современное общество зачастую называют обществом двой­ного стандарта. Характерными чертами такого общества являют­ся, с одной стороны, равные права всех граждан демократиче­ского государства, с другой стороны, неравные возможности лю­дей. Действительно, все граждане правового государства равны перед законом, обладают равными политическими правами. Од­нако существуют множества факторов, которые формируют ин­дивидуальный облик каждого человека, наделяют его большими или меньшими способностями к обогащению и соответственно разным уровням благосостояния. Современному типу распреде­ления доходов в развитых странах мира свойственно значитель­ное сокращение удельного веса бедных и столь же значительное повышение удельного веса среднего класса, при практически постоянной доле богатого населения.

В экономической литературе выделяют четыре взгляда на социальную справедливость:

эгалитарный . Эгалитарный (от франц. egalite - равенство) означает «уравнительный». Этот взгляд требует равного рас­пределения доходов. Эгалитаризм исходит из того, что все члены общества должны иметь не только равные возможно­сти, но и более или менее равные результаты;

роулсианский . Этот принцип связан с именем Джона Роулза, современного американского философа. Роулсианский подход предполагает, что равенству необходимо придавать большое значение, иначе кому-то будет намного хуже, чем другим. В рамках данного подхода считается справедливой такая дифференциация доходов, при которой экономиче­ское неравенство допустимо лишь тогда, когда оно способ­ствует достижению более высокого уровня жизни бедней­шими членами общества;

К сведению. Джон Роулз (1921-2002) - американский фи­лософ, основоположник либерально-государственной концеп­ции внутреннего и международного права-, в значительной сте­пени лежащего в основе современной политики США. Дж. Ро­улз на протяжении всей жизни преподавал в крупнейших университетах страны. Долгое время был президентом ассоциа­ции политических и социальных философов США. Широко из­вестен, прежде всего, как автор книги «Теория справедливости».

утилитарный . Этот принцип опирается на учение Иеремии Бентама, английского экономиста, основоположника «тео­рии счастья» - утилитаризма. Утилитарный взгляд иногда может восприниматься как близкий к эгалитарному, но он предполагает наиболее существенное различие между наи­более и наименее обеспеченными членами общества. Если бы все люди были совершенно одинаковы в своих вкусах и предпочтениях, то утилитарный принцип превратился бы в эгалитарный;

К сведению. Иеремия Бейтам (1748-1832) - выдающийся английский философ, экономист и теоретик права. Посвятил свою жизнь изучению состояния правовой и политической сис­темы и исправлению ее недостатков. Его нравственный идеал - «наибольшее счастье наибольшего числа людей».

рыночный . Рыночное распределение доходов означает лишь одну «справедливость»: доходы всех владельцев факторов производства формируются на основе законов; спроса и предложения, а так же предельной производительности факторов.

Перед любой экономической системой стоит проблема выбора: предпочесть ли рыночное распределение доходов, кор­ректируемое государством, или же государственное распределе­ние доходов, корректируемое рынком. Стремление к равенству в распределении доходов, воплощающему, по мнению многих, социальную справедливость, всегда сопровождается падением экономической эффективности. Так как в подобной ситуации незачем эффективно работать ни бедному (все равно общество обеспечит материальную поддержку), ни богатому (все равно общество изымет часть дохода в виде налогов). Неравенство же в доходах обеспечивает экономическую эффективность, но со­провождается социальной несправедливостью в виде значи­тельного неравенства в распределении доходов, имуществен­ной дифференциации населения. Таким образом, выбор между равенством и неравенством доходов превращается в выбор ме­жду социальной справедливостью и экономической эффектив­ностью.

Рыночное распределение доходов не гарантирует каждому человеку приемлемый уровень дохода. В этом состоит некая со­циальная несправедливость рынка. Государство, принимая на себя значительную долю ответственности за соблюдение неотъ­емлемого права человека на достойную жизнь, организует пере­распределение доходов. Несмотря на достижения развитых стран в социально-экономической сфере, дифференциация доходов, ее масштабы и обоснованность по-прежнему представляют серьез­ную общественную проблему.

Неантагонистическое противоречие экономической эффек­тивности и социальной справедливости - это современная пре­вращенная форма общеэкономического противоречия между производством и потреблением. Чем больше мы тратим на про­изводство, тем меньше остается для потребления, и наоборот. Соответственно, экономическая эффективность достигается в условиях рыночной системы с минимальным вмешательством государства. Социальная справедливость рассматривается как механизм перераспределения доходов с целью предотвращения их чрезмерной дифференциации. Такое перераспределение сни­жает стимулы, создаваемые рынком и связанные, с одной сторо­ны, с возможностью быстрого обогащения, с другой - с опасностью разорения и безработицы»

Основной аргумент в пользу неравенства доходов состоит в том, что необходимо сохранить стимулы для производства продукции и получения доходов. Кроме того, перераспределение доходов стоит дорого. Налоги в целом для общества стоят обычно больше той величины, которую правительство получает в виде налогов. Как показывают оценки некоторых зарубежных
экономистов, попытки увеличить доходы бедных за счет изъятия определенных сумм у богатых оборачиваются серьезными потерями в эффективности. Эта ситуация наиболее точно была сформулирована американским экономистом Артуром Оукеном:
«...мы можем переносить деньги от богатых к бедным только в дырявом ведре Учитывая (1) предпочтение обществом равенства (или по крайней мере равенства в большей степени, чем обеспечивает рыночное распределение доходов), а также (2) издержки отклонений от определяемого рынком распределения, общество сталкивается с дилеммой: равенство или эффективность. Оптимальным результатом, как правило, является компромисс». По подсчетам Оукена, попытки увеличить доходы бедных за счет изъятия части доходов у богатых приводит к потерям, которые равносильны тому, что из каждых 350 долл., изъятых у богатых, 100 долл. доходят до бедных, а 250 долл. просто теряются.

График на рис. 8.3 демонстрирует нам именно эту пробле­му. Точка А является точкой наиболее эффективного результа­та, когда национальный выпуск максимален. Точка Е соответ­ствует равному распределению дохода. Допустим, перед эконо­микой стоит задача переместиться из точки A, в которой она сейчас находится, в точку равенства Е. Добиться этого можно за счет установления прогрессивной налоговой системы, по­следствия введения которой мы уже отмечали (снижение дело­вой активности в обществе и, следовательно, сокращение объе­ма распределяемого дохода, т. е. потери в эффективности). По­скольку перераспределяющие программы частое приводят к потерям эффективности, то траектория перераспределения мо­жет пойти по линии AZ. Страна должна принять решение о том, какой частью эффективности она готова пожертвовать во имя большего равенства.

На рисунок кривая AZ закручивается вниз из-за огромного бремени расходов, которые сопутствуют значительному вмешательству государства в работу рыночного механизма. Все обще­ство будет за то, чтобы избежать неэффективных перераспреде­ляющих программ, ведущих страну в точку С.

Мировой опыт показывает, что в ряде случаев нарушения ры­ночного механизма, вызванные чрезмерно активным вмешатель­ством государства в его функционирование, приводят к тому, что попытки улучшить положение одной части населения за счет другой приносили вред обеим. В то же время сокращение роли государства в регулировании доходов населения ведет к росту дифференциации доходов, социальной напряженности, обостре­нию социальных конфликтов и в итоге - к падению производст­ва, снижению его эффективности.

Однако проблема - социальная справедливость или эконо­мическая эффективность не настолько неразрешима. Довод о том, что перераспределение доходов в обществе обходится очень дорого и ведет к палению эффективности производства в этом обществе, достаточно убедителен. Но здесь можно привести и два контрдовода Во-первых, необходимо отмстить, что можно пойти на некоторые жертвы (имеется в виду падение производст­ва) в целях обеспечения большего равенства. Во-вторых, можно так задействовать экономический механизм, чтобы свести к ми­нимуму издержки, неизбежно возникающие при перераспределе­нии доходов. На графике этот вариант действий будет отражен новой кривой, лежащей между кривой AZ и прямой AE.

Стихийное функционирование рыночного механизма обес­печивает оптимальное функционирование экономической системы в целом. Положение о том, что в рыночный механизм изначально заложена идея оптимизации (т. е. максимизации общего блага), была сформулирована еще Адамом Смитом. Великий английский экономист отмечал: «Каждый отдельный человек, имея в виду лишь собственную выгоду, невидимой рукой на­правляется к цели, которая совсем не входила в его намерения. ... Преследуя свои собственные интересы, он часто более дейст­венным образом служит интересам общества, чем тогда, когда стремится делать это». Еще раз напомним, что состояние эко­номической системы, при которой невозможно улучшить поло­жение одного индивида, не ухудшив положение другого, называ­ется Парето-оптимальным. Равновесное состояние экономики предполагает оптимизацию: у потребителя - максимизация по­лезности, у производителя - максимизация прибыли. Это и есть Парето-оптимальное состояние рынка, когда каждый, стремясь к своей выгоде, способствует достижению взаимного равнове­сия. Выданном случае суммарное удовлетворение (общая функ­ция полезности) достигает максимума. Это почти то, о чем гово­рил А. Смит.

Степень удовлетворения потребностей каждого члена обще­ства зависит от величины его дохода, который, в свою очередь, определяется начальным распределением собственности. Из это­го распределения собственности рыночный механизм исходит как из задаваемого ему изначально параметра. Состояние Парето-оптимальности, которое достигается с помощью рыночного механизма, нейтрально в этом плане, так как оно исключает си­туации, в которых благосостояние одних повышается за счет ухудшения благосостояния других (иначе говоря, не может слу­жить критерием социального выбора). Социальная нейтраль­ность Парето-оптимальности означает, в свою очередь, социаль­ную нейтральность рыночного механизма. Следовательно, для достижения социальной справедливости совсем не обязательно уничтожать рыночные отношения. Здесь просто необходимо за­дать рынку разумное распределение ресурсов (в частности собст­венности), ввести прогрессивный налог на конечные доходы экономических субъектов. Результатом этих, мероприятий будет оптимальное экономическое использование ресурсов при дости­жении желаемой для общества социальной ситуации.

Утилитаризм (лат.. utilitas – польза, выгода) буржуазное индивидуалистическое направление в этике признающее пользу или выгоду критерием нравственности.

Принципиальным для утилитаристских теорий явля­ется то, что все они так или иначе исходят в моральной оценке действия из его результата, пользы (или вреда), то есть послед­ствий, к которым оно привело. Иногда говорится и о том, что определяющим - с точки зрения моральной оценки - элемен­том поступка или действия является его цель. Поэтому утили­таристские теории называют также телеологическими (от грече­ского tе1оs - цель). При этом все, что относится к замыслам, на­мерениям, мотивам действующего лица, к тому, насколько оно руководствовалось моральными соображениями при выборе, как цели, так и средств для ее достижения, остается на втором плане либо вовсе не принимается во внимание.

В такой позиции есть определенные резоны и основания:

в соответствии с установками философии позитивизма, с кото­рой, надо заметить, у утилитаристской этики есть глубокое род­ство, имеет смысл обсуждать только то, что доступно для на­блюдения, то есть то, что можно увидеть и зафиксировать со стороны - "твердые факты". К числу таковых и относятся по­следствия наших действий, которые отчетливо видны окружа­ющим. Что же касается побуждений, мотивов и тому подобных материй, то о них внешний наблюдатель может знать только со слов того, кто совершил данный поступок. Более того, и сам этот человек, будь он даже вполне искренним, может ошибать­ся в их истолковании, приписывать себе одни мотивы и скры­вать от самого себя другие, так что такое знание будет ненадеж­ным и недостоверным.

С точки зрения утилитаризма действие будет морально оп­равдано в той мере, в какой оно ведет к возрастанию некоторо­го внеморального блага. Внеморальное благо, таким образом, выступает в качестве критерия для моральной оценки действия -действие будет считаться благим или дурным не само по себе, но только в зависимости от проистекших из него последствий. Этим благом могут быть, например, красота, здоровье, знание, удовольствие, наслаждение и т.п. Поэтому человеческая дея­тельность в таких областях, как искусство, медицина, наука и пр.. хотя бы она и не была направлена на решение собственно моральных проблем, оказывается тем не менее морально зна­чимой и подлежащей моральной оценке.

Следует отметить, что в популярных трактовках смысл термина "утилитаризм" нередко примитивизируется и даже ис­кажается. Утверждают, например, что с утилитаристской точки зрения "цель оправдывает средства", а точнее - позитивные по­следствия позволяют якобы оправдать даже безнравственные по своему замыслу действия, либо что для утилитариста "пра­вильно то, что наиболее полезно". Одна из расхожих формул, используемых для выражения сути утилитаризма, говорит о не­обходимости "обеспечить наибольшее благо для наибольшего числа людей".

Эти утверждения, однако, не раскрывают главного, наибо­лее существенного в позиции утилитаризма. Главное же состоит в том, что в утилитаристской теории признается один-единствен­ный этический принцип - принцип пользы (полезности), который можно сформулировать примерно так: мы всегда должны дейст­вовать таким образом, чтобы достичь наилучшего из возможных соотношений между позитивными и негативными последствиями нашего действия, либо - если последствия при любом варианте будут негативными - наименьшего суммарного вреда. Или други­ми словами: наш выбор оправдан, если выбранный вариант по­рождает больше блага, чем любой из альтернативных.

Сами же правила - это не более чем подсказки, своего рода обобщения, выработанные предшествующим опытом лю­дей и позволяющие им ориентироваться при принятии реше­ний в конкретных ситуациях. Но именно из особенностей кон­кретной ситуации прежде всего и следует исходить при обосно­вании или оценке действий.

Основывающиеся на этом теории (они могут быть, отме­тим, как утилитаристскими, так и деонтологическими) иногда характеризуют как ситуационную этику. В ней отнюдь не пред­полагается (хотя по самому названию термина такое предполо­жение допустимо), что вообще не следует руководствоваться правилами. Правила, с этой точки зрения, обеспечивают под­держание общей морали, но к ним не следует относиться дог­матически: если нарушение, например, правила "не лги" в дан­ном конкретном случае будет способствовать благу пациента, то тем самым - с точки зрения утилитаризма действия и ситуа­ционной этики - оно морально обосновано.

В целом же утилитаризм, будь то утилитаризм правил или утилитаризм действий, позволяет оправдывать пересмотр са­мих правил. Поскольку высшим критерием для него является принцип пользы, то если, скажем, эмпирическим путем, на ос­нове изучения множества конкретных случаев, когда данное правило нарушалось, будет выяснено, что отказ от него не вле­чет серьезных негативных последствий для общей морали и, сверх того, позволяет максимизировать общее благо - в таком случае в глазах сторонника утилитаризма пересмотр правила будет вполне оправданным. Но то, что полезно для одного человека, вовсе необязательно будет полезным и для другого. В связи с этим было предложено понятие "внутреннего блага" (внутренней пользы) как такого блага, которое признается все­ми, независимо от различий во мнениях и пристрастиях. Это внутреннее благо есть благо само по себе, а не просто средство для достижения какого-либо другого блага. Таким внутренним благом, например, может считаться здоровье или отсутствие боли; тогда внешним благом будут те действия, которые на­правлены на восстановление здоровья или облегчение боли.

Среди теорий внутреннего блага, в свою очередь, различа­ют теории гедонистические (гедонизм - этическая позиция, ут­верждающая, что высшим благом является удовольствие; если это благо считается единственным, а все остальные - подчи­ненными, то такая теория может быть названа монистической) и плюралистические.

Бентам и Милль были гедонистами, по­скольку пользу они всецело сводили к счастью или удовольст­вию. Однако основоположникам утилитаризма не удалось дать удовлетворительного объяснения таким ситуациям, когда люди явно действуют не во имя счастья или удовольствия. Например, ученый, проводящий исследование, может доводить себя до ис­тощения во имя поиска нового знания, хотя, если бы он стре­мился к собственному счастью или удовольствию, он мог бы го­раздо проще достичь желаемого совершенно другими путями.

В связи с этим последующие поколения утилитаристов ста­ли отказываться от монистических концепций пользы во имя плюралистических, признавая внутренним благом, наряду со счастьем или удовольствием, скажем, дружбу, знание, здоровье, красоту и т.д.

Еще одно существенное различение, которое проводится среди утилитаристских теорий, - это различение утилитаризма правил и утилитаризма действий.

С точки зрения утилитаризма правил именно соблюдение правил максимизирует общее благо.

Напротив, с точки зрения утилитаризма действий соблю­дение правил далеко не всегда ведет к максимизации общего блага, то есть к реализации основополагающего принципа пользы.

Мы уже говорили о том, что утилитаристы в целом признают только один принцип - прин­цип пользы - в качестве универсального средства морального обоснования и оценки решений и действий. Но этот принцип, в свою очередь, может использоваться для оправдания и оцен­ки либо общих правил, либо же конкретных действий.

Утилитаризм правил оправдывает конкретные действия, если они соответствуют общим правилам, таким, как "не укра­ди", "не лги" и т.п. Сами же правила обосновываются через принцип пользы.

В целом же утилитаризм, будь то утилитаризм правил или утилитаризм действий, позволяет оправдывать пересмотр са­мих правил. Поскольку высшим критерием для него является принцип пользы, то если, скажем, эмпирическим путем, на ос­нове изучения множества конкретных случаев, когда данное правило нарушалось, будет выяснено, что отказ от него не вле­чет серьезных негативных последствий для общей морали и, сверх того, позволяет максимизировать общее благо - в таком случае в глазах сторонника утилитаризма пересмотр правила будет вполне оправданным.

Крупнейшим теоретиком справедливости XX века является американский философ Джон Ролз. Его книга «Теория справедливости» за тридцать с лишним лет (начиная с 1971 г.) выдержала множество переизданий и стала одной из самых цитируемых работ во всей западной литературу по социальным наукам.

Первой исходной точкой для исследования проблемы справедливости для Ролза служит ее интерпретация как честности. Прежде чем стать справедливыми в отношении друг друга, индивиды должны научиться быть честными, и всякое оппортунистическое поведение должно быть здесь абсолютно исключено. Люди выбирают справедливость рационально как некую исходную ситуацию, в которой они связывают друг друга своего рода «социальным контрактом» или «общественным договором». Вторым исходным пунктом для американского философа стала договорная (или, иначе, контрактная) концепция справедливости, которую он противопоставляет интуитивистскому и утилитаристскому подходу. По мнению Ролза, индивиды не должны приходить к справедливости интуитивно или с точки зрения личной пользы, они должны заключить в отношении ее нечто вроде «договора» или «контракта», условия которого впоследствии должны ими строго соблюдаться. Справедливость - это есть нечто вроде договора о кооперации между людьми, идеальные условия которого в конечном счете должны быть подкреплены реальными правами и обязательствами. При таком подходе к справедливости будут также соблюдено кантовское учение о морали: не один индивид не рассматривается как средство, а все они рассматриваются как цели.

Два основных принципа справедливости постулируются Джоном Ролзом в качестве фундаментальных:

«Первый принцип

Каждый индивид должен обладать равным правом в отношении наиболее общей системы равных основных свобод, совместимой с подобными системами свобод для остальных людей.

Второй принцип

Социальные и экономические неравенства должны быть организованы таким образом, что они одновременно (а) ведут к наибольшей выгоде наименее преуспевших, в соответствии с принципом справедливых сбережений и (б) делают открытыми для всех должности и положения в условиях честного равенства возможностей».

Каков смысл этих принципов?

Первый принцип есть в некотором роде решение вечной проблемы соотношения свободы и равенства: он утверждает, что равенство индивидов в свободе простирается лишь до границ, отделяющих эквивалентную свободу одного индивида от такой же по своему объему свободы другого индивида. Примерно то же утверждает и подпункт (б) второго принципа - принцип открытости путей для индивидов есть в некотором роде перифраза принципа равенства. Но особенно важную нагрузку несет подпункт (а) второго ролзовского принципа: он требует такого социального устройства, при котором наибольшую выгоду получают наименее преуспевающие социальные группы, а наименьшую выгоду - наиболее преуспевающие. По сути, Ролз здесь формулирует требование введение института эффективной социальной защиты для тех людей, которые занимают наименее выгодные позиции в социальной, экономической и политической стратификации.

Модели справедливости

Существуют четыре основных модели справедливости:

1) силовая модель

2) договорная модель

3) интуитивистская модель

4) утилитаристская модель.

Силовая модель справедливости - это такая модель, при которой состояние справедливости устанавливается силой и в форме, выгодной тому, кто этой силой обладает. В наилучшем виде это можно проиллюстрировать уже приводившимся выше высказыванием софиста Фразимаха: «Справедливость – это то, что пригодно сильнейшему».

Силовая модель - самая древняя и самая простая из всех моделей справедливости. Эта модель de facto исходит из биологической сущности человека: борьба за существование и естественный отбор здесь доминируют над социальными качествами индивида. В этой модели в наилучшем виде воплощается то самое «естественное состояние» человека, о котором писали Т. Гоббс и Дж. Локк, и которое, как известно, характеризуется следующими принципами: «человек человеку волк» и «борьба всех против всех». Подобная модель справедливости характерна для экстремистских и тоталитарных идеологий, однако, во многих случаях эта модель проявляет себя скорее в неявном виде, чем в явном. Иногда силовая концепция справедливости может маскироваться под иные концепции, - например, утилитаристскую или интуитивистскую.

Договорная модель справедливости - это модель, при которой состояние справедливости устанавливается путем реального или гипотетического «договора» (или «соглашения») между людьми.

Договорная модель справедливости также идет от античных мыслителей, - и, в первую очередь, от Аристотеля и некоторых софистов (например, Антифонта). Более фундаментальной разработке она подверглась в Новое время и в эпоху Просвещения (Дж. Локк, Т. Гоббс, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И. Кант и др.). В этот, последний период она стала господствующей в социально-философской мысли, хотя и подвергалась критике за явно присутствующие в ней элементы утопизма.

Джон Ролз в своей «Теории справедливости» сумел придать «второе дыхание» договорной модели справедливости. Он первым осознал тот элементарный факт, что более эвристически удачным является подход, при котором, ситуация договорного соглашения о справедливости определяется как гипотетическая , а не как реальная. В таком случае и само соглашение как бы переносится из реального прошлого в гипотетическое настоящее или будущее , а сами условия договора могут быть оговорены как гипотетические , а не реальные. В конечном счете, главное преимущество договорной концепции справедливости перед другими концепциями заключается не только в том, что эта концепция позволяет реализовать саму идею справедливости как общественного договора, но и в том, что этот подход в максимальной степени нацелен на включение в «договор справедливости» идеи свободы и признания ценности человека как суверенной личности: действительно, ведь договор индивиды заключают вполне добровольно , добровольно отказываясь от части своих прав на справедливость в пользу права общества сконструировать некоторую общую концепцию справедливости в форме закона или моральных требований. Здесь или в принципе каждый отдельный человек рассматривается как цель, а не средство в плане реализации общественных требований справедливости, или хотя бы наблюдается стремление к этому.

Интуитивистская модель справедливости - это такая модель, при которой состояние справедливости устанавливается интуитивным способом или интуитивным соглашением между всеми субъектами в обществе.

Основоположником интуитивизма в этике считается английский философ Джордж Мур (1873-1958). Его основополагающий труд «Принципы этики» впервые вышел в 1903 году; на русский язык книга была впервые переведена в 1984 году.

Подход Дж. Мура в этике и социальной философии основан на отнесении к числу интуитивных всех тех суждений, которые не поддаются доказательству: а таких суждений в философских науках - абсолютное большинство: естественно, сюда входят и суждения, касающиеся справедливости.

«Я хотел бы обратить внимание на то, что, когда я называю такие [этические] суждения «интуитивными», я утверждаю просто , что они не поддаются доказательству; я не имею в виду ничего другого, кроме того, что таков наш способ или источник их познания».

Однако, если мы определяем справедливость «по интуиции», то, во-первых, мы не можем никогда доказать другому субъекту, что наши принципы справедливости являются единственно правильными, а, во-вторых, мы вряд ли когда-нибудь сумеем формализовать эти принципы, построить из них стройную и логически обоснованную систему правил и выводов. И в этом - главная беда интуитивистской модели, хотя, возможно, что на уровне обыденного сознания, здравого смысла эта модель может прекрасно работать. Тот же Ролз в своей «Теории справедливости» готов отчасти принять интуитивистский подход, но только как вводную концепцию в свою теорию, которая сразу же сдает свои полномочия после того, как сформулированы основные моменты договорной модели справедливости.

Утилитаристская модель справедливости - это такая модель, при которой состояние справедливости устанавливается посредством «расчета и калькуляции удовлетворений» по шкале, приводящей к наивыгоднейшему балансу одновременно для всех членов общества.

Основателем утилитаризма считается английский философ Иеремия Бентам (1748-1832). В своей главной работе «Введение в основания нравственности и законодательства» он постоянно призывает «свести баланс» из удовольствий и издержек, а также формулирует свой знаменитый «принцип полезности»:

«Под принципом полезности понимается тот принцип, который одобряет или не одобряет какое бы то ни было действие, смотря по тому, имеет ли оно (как нам кажется) стремление увеличить или уменьшить счастье той стороны, об интересе которой идет дело, или, говоря то же самое другими словами, содействовать или препятствовать этому счастью».

Несмотря на то, что утилитаристская модель справедливости должна по своей основной идее утверждать принципы справедливости, на деле она фактически подменяет модель справедливости моделью эффективности , где справедливость оценивается с точки зрения эффективности, т. е. принципа, минимизирующего затраты и максимизирующего выгоды.

На насколько это оправданно и эвристично? Бесспорно, что утилитаристская модель справедливости полезна тем, что она вносит в теорию справедливости элементы рационального выбора и максимизации удовлетворений: эта модель, как ни одна другая, с наибольшей ясностью демонстрирует тот факт, что любой вариант справедливого распределения по-своему эффективен и рационален . Но в конструкциях этой модели нерешенной может остаться следующая проблема: как совместить максимизацию выгод одного индивида и максимизацию выгод всех индивидов, т. е. общества? Не исключено, что увеличение объема справедливости для одного конкретного индивида может быть связано с уменьшением справедливости для всего общества, и, наоборот, общество становится справедливее, но от этого страдает справедливость индивида.