Книга, вероятно, будет интересна, прежде всего, маркетологам, менеджерам, юристам, специалистам в области ИТ и экономистам-международникам. В ней даны основные понятия, касающиеся промышленного шпионажа, приведен ряд примеров компаний и стран, а также раскрыты вопросы, имеющие отношение к промышленному шпионажу и защите от него.
I Основные понятия, касающиеся промышленного шпионажа
1.1 Суть промышленного шпионажа. О происхождении промышленного шпионажа
Суть промышленного шпионажа
«Потеря промышленной информации и интеллектуальной собственности посредством киберпреступления представляет собой величайшую вынужденную передачу богатства в истории» (генерал Кит Александр, бывший командующий военным кибер-командованием, в 2013 году состоял в Сенатском комитете США по вооруженным силам).
Промышленный шпионаж (Industrial espionage), называемый еще экономическим шпионажем, корпоративным шпионажем – это форма шпионажа, проводимая в коммерческих целях вместо преследования целей чисто национальной безопасности.
Представляется, что реализация экономического шпионажа или его организация осуществляется правительствами и имеет международный характер, а промышленный или корпоративный шпионаж чаще всего является национальным и происходит между компаниями или корпорациями. Хотя название здесь не играет решающей роли, любой шпионаж, преследующий экономические цели, можно назвать промышленным.
Промышленный шпионаж является скрытой, а иногда и незаконной практикой расследования конкурентов, чтобы получить преимущество в бизнесе. Цель расследования бывает коммерческой тайной, это может быть спецификация или формула проприетарного продукта, или информация о бизнес-планах. Во многих случаях промышленные шпионы просто ищут любые данные, которые их организация (или страна) может использовать в своих интересах.
Экономический шпионаж, иногда называемый промышленным шпионажем, – это, в частности, хищение интеллектуальной собственности, ноу-хау или коммерческой тайны компании.
Промышленный шпион может представлять собой угрозу для инсайдеров. Им например, может быть лицо, которое нанялось на работу в компании с целью шпионажа или недовольный сотрудник, торгующий информацией ради личной выгоды либо мести. Шпионы могут также использовать тактику социальной инженерии, например, обманывая сотрудника, чтобы разглашать привилегированную информацию.
Шпионы иногда физически расследуют помещение. В этом случае шпион может обыскивать корзины отходов или копировать файлы, или жесткие диски компьютеров, находящихся без присмотра.
Все чаще вторжение происходит через корпоративную сеть. Как правило, целенаправленная атака проводится для получения первоначального доступа к сети, а затем для постоянной кражи данных выполняется расширенная постоянная угроза (APT). Способность сотовых телефонов записывать и передавать информацию может также эксплуатироваться. Телефон иногда оставляют в зале заседаний, например, и контролируют встречу удаленно. Устройства записи также секретируются во множестве предметов, включая очки, ручки и USB-накопители.
О происхождении промышленного шпионажа
Чайник с актрисами, Фабрика фарфора Vezzi, Венеция, c. 1725. Братья Вецци были вовлечены в серию инцидентов промышленного шпионажа. Именно эти действия привели к тому, что секрет производства фарфора Meissen стал широко известен
Работа отца Франсуа Ксавье д"Антреколла, проделанная, чтобы показать Европе методы производства китайского фарфора в 1712 году, часто считается ранним случаем промышленного шпионажа.
Способы манипулирования человеком известны достаточно давно, в основном они пришли в социальную инженерию из арсенала различных спецслужб. Первый известный случай конкурентной разведки относится к VI веку до нашей эры, и он произошел в Китае, когда китайцы лишились секрета изготовления шелка, обманным путем выкранного римскими шпионами.
Были написаны исторические отчеты о промышленном шпионаже между Великобританией и Францией. В связи с появлением в Британии «промышленного кредитора» во втором десятилетии 18-го века появилось крупномасштабное мероприятие, спонсируемое государством, чтобы тайно взять британские промышленные технологии во Францию. Свидетели подтвердили факты шпионской деятельности как торговцев за границей, так и размещенных в Англии учеников.
Протесты таких людей, как работники железных дорог в Шеффилде и сталеваров в Ньюкасле из-за привлечения квалифицированных промышленных рабочих за границу, привело к первому английскому законодательству, направленному на предотвращение использования метода экономического (промышленного) шпионажа.
1.2 Конкурентная разведка и экономический (или промышленный) шпионаж. Формы промышленного шпионажа
Конкурентная разведка и экономический (или промышленный) шпионаж
Значительный объем данных о том, что делают конкуренты, поступает из рутинных и нетрадиционных источников. Например, в некоторых крупных розничных сетях используются агенты для проверки цен и продуктов конкурентов путем сравнительного шопинга. Не менее плодотворными являются регулярные линии коммуникации, такие как отчеты продавцов, торговые журналы, информационные бюллетени, бизнес-соглашения, ярмарки и экспонаты, а также контакты с поставщиками. Анализ продуктов конкурентов является еще одним источником важной коммерческой разведки.
Фактические коммерческие тайны могут проникнуть на открытый рынок по нескольким каналам. Нелояльный сотрудник, к примеру, может украдкой искать конкурентов и продавать им конфиденциальные данные по высокой цене.
Более распространенным методом является групповой заговор: несколько сотрудников, как правило, техников и других высокого управленческого калибра, оставляют компанию и создают конкурирующую фирму, спекулируя на откровенности, полученной ими во время их работы в организации своего бывшего работодателя. Вариант этой практики возникает, когда конкурент заманивает ценного сотрудника предложением о большем количестве денег и льгот в надежде, что пиратский работник сделает свой магазин секретов доступным для своего нового работодателя.
Работодатель, обнаруживший, что его коммерческая тайна применяется конкурентом, обычно принимает юридические меры для предотвращения дальнейшего вторжения в его коммерческую тайну. Штрафы против компаний, признанных виновными в узурпации коммерческой тайны, могут служить в качестве судебного запрета на дальнейшее использование знаний, учета и всех прибылей, полученных от использования похищенной информации. Могут иметь место и дополнительные штрафные убытки, если нарушение прав компании было вопиющим.
«Конкурентный интеллект» описывает правовую и этическую деятельность по систематическому сбору и анализу информации о промышленных конкурентах, ее управлению. Он может включать такие мероприятия, как рассмотрение газетных статей, корпоративных публикаций, вебсайтов, патентных заявок, специализированных баз данных, информации на торговых выставках и т. п.
Компиляция этих важнейших элементов иногда называется CIS или CRS, – решением конкурентной разведки или решением конкурентного реагирования. Основываясь на исследованиях рынка, «конкурентная разведка» была описана как «применение принципов и практики из военной и национальной разведки в сфере глобального бизнеса»; это бизнес-эквивалент разведки с открытым исходным кодом.
Разница между конкурентной разведкой и экономическим или промышленным шпионажем не ясна; нужно понять правовые основы, чтобы иметь представление, как провести линию между ними. Другие утверждают, что иногда бывает проблематичным выявление разницы между юридически допустимыми и незаконными методами, в особенности если принимать во внимание этическую сторону сбора информации, что делает определение еще более неуловимым.
Формы экономического и промышленного шпионажа
Экономический или промышленный шпионаж имеет место в нескольких формах.
Целью шпионажа является сбор знаний об организации. Шпионаж может включать информацию о приобретении интеллектуальной собственности, о промышленном производстве, идеи, методы и процессы, рецепты и формулы. Или он может включать в себя секвестирование собственной либо операционной информации, скажем, информации о наборах данных клиентов, данных по ценообразованию, продажам, данных по исследованиям и разработкам, политике, перспективным заявкам, стратегиям планирования, или маркетингу, или изменяющимся составам и местам производства. Он может охватывать такие виды деятельности, как кража коммерческой тайны, взяточничество, шантаж, технологический надзор.
Помимо организации шпионажа в коммерческих организациях, правительства также могут иметь целевые задачи – например, определение условий тендера на правительственный контракт.
1.3 Целевые отрасли. Кража информации и саботаж
Целевые отрасли
Во время тестирования автопроизводители обычно маскируют предстоящие модели автомобилей рисунками, сделанными с помощью камуфляжной краски, предназначенными для обфускации линий автомобиля. Также часто используются мягкие чехлы или обманчивые надписи. Это также должно помешать Motoring Media-выходам испортить большой показ модели.
Экономический или промышленный шпионаж чаще всего связан с высокотехнологичными отраслями промышленности, включая компьютерное программное обеспечение и аппаратное обеспечение, биотехнологию, аэрокосмическую промышленность, телекоммуникации, транспорт и двигательную технику, автомобили, станки, энергию, материалы и покрытия и т. д.
Известно, что Силиконовая долина является одной из самых целевых областей в мире для шпионажа, впрочем, любая отрасль с информацией о конкурентах может стать целью.
Кража информации и саботаж
Информация может обеспечивать и успех, и неудачу; если коммерческая тайна украдена, конкурентное игровое поле может оказаться выровненным или даже опрокинутым в пользу конкурента.
Несмотря на то, что большая часть сбора информации осуществляется юридически дозволенным образом (посредством конкурентной разведки), корпорации иногда считают, что лучший способ получить информацию – это забрать ее. Экономический или промышленный шпионаж представляет собой угрозу для любого бизнеса, средства к существованию которого зависят от информации.
Можно с уверенностью констатировать, что в последние годы экономический или промышленный шпионаж принял расширенное определение. К примеру, попытки саботировать корпорацию можно считать промышленным шпионажем; в этом смысле данный термин принимает более широкие коннотации его родительского слова.
То, что шпионаж и саботаж (корпоративный или иной) стали более четко связанными друг с другом, также подтверждается рядом профильных исследований, как правительственных, так и корпоративных.
В настоящее время правительство США проводит полиграфическое обследование под названием «Испытание шпионажа и саботажа» (TES), способствующее распространению все более популярного, хотя и не консенсусного мнения тех, кто изучает контрмеры в отношении шпионажа и саботажа, и взаимосвязи между ними. На практике это особенно касается «доверенных инсайдеров». Они обычно считаются функционально идентичными и используются с целью получения информации для обеспечения контрмер.
1.4 Агенты и процесс сбора информации. Эффективность промышленного шпионажа
Агенты и процесс сбора информации
Промышленный или экономический шпионаж чаще всего обеспечивается одним из двух способов. Во-первых, когда недовольным сотрудником присваивается информация в целях продвижения чьих-то интересов либо нанесения ущерба компании. Во-вторых , когда конкурент или иностранное правительство ищет информацию ради продвижения своих технологических либо финансовых интересов. «Родинки» или доверенные инсайдеры обычно считаются наилучшими источниками шпионажа (промышленного или экономического).
Исторически известный как «patsy», инсайдер может быть вызван с его согласия или под принуждением ради предоставления информации. Первоначально можно попросить передать пассивную информацию, и как только она скомпрометирована из-за совершения преступления, обеспечить передачу более чувствительных материалов. Лица могут оставить одну компанию для работы в другой и получения конфиденциальной информации. Такое явное поведение было в центре внимания многочисленных случаев промышленного шпионажа, приведших к юридическим баталиям.
Некоторые страны нанимают для шпионажа людей, не используя свои разведывательные службы. Академики, бизнес-делегаты и студенты считаются часто используемыми правительствами для сбора информации.
Некоторые из стран, например Япония, как сообщается, ожидают, что ученики будут проинформированы о возвращении домой. Шпион может последовать за экскурсией по фабрике, а затем «потеряться». Шпионом может оказаться инженер, обслуживающий человек, уборщик, инспектор либо страховой агент, одним словом любой, у кого имеется законный доступ к помещениям.
Шпион может ворваться в помещение, чтобы украсть данные, он может осуществлять поиск в макулатуре и мусоре, это известно как «дайверское погружение». Информация может быть скомпрометирована с помощью запросов информации, маркетинговых исследований или использования технической поддержки, или исследований, или программных средств. Аутсорсинговые промышленные производители могут запрашивать информацию вне согласованного контракта.
Компьютеры способствовали сбору информации из-за простоты доступа к солидным объемам информации посредством физического контакта или Интернета.
Эффективность промышленного шпионажа
Фото из источника в списке литературы
Промышленный шпионаж более эффективен, чем R & D (НИОКР).
Исследование: Эрик Мейерсон, профессор Стокгольмской школы экономики объединился с Альбрехтом Глитцем, адъюнкт-профессором Университета Помпеу Фабра для изучения архивов Министерства государственной безопасности Восточной Германии.
Исследователи проанализировали 189 725 отчетов информаторов и сделали сравнение с экономическими данными промышленного сектора Восточной и Западной Германии с 1969 по 1989 год. В их исследовательском отчете было указано, что Восточная Германия имеет значительную экономическую отдачу от своей государственной промышленной операции по шпионажу. Шпионаж сузил технологические пробелы между двумя странами и был настолько успешным, что обусловил приложение усилий на НИОКР на Востоке.
Рассмотрим вопросы HBR к профессору Мейерсону и его ответы на них, они приведены ниже, они взяты из статьи Industrial Espionage Is More Effective Than R&D (Curt Nickisch) .
HBR: «Эффективнее ли корпоративный шпионаж, чем инновации? Действительно ли он оправдывает больше надежд, чем законные программы R & D?»
– Мейерсон: «Промышленный шпионаж имел весьма существенный эффект в Восточной Германии. Информация, полученная благодаря ему, уменьшала разрыв в технологиях и производительности между Восточной и Западной Германией. Каждое стандартное отклонение в усиленной шпионской деятельности сузило так называемый общий разрыв в производительности факторов производства на 8,5 процентных пункта. И шпионаж был особенно эффективен в тех секторах, где западные страны проводили политику экономического сдерживания против восточного блока, пытаясь предотвратить передачу технологий».
HBR: «Как бы вы оценили успех корпоративного шпионажа?»
– Мейерсон: «Государственное шпионское агентство в Восточной Германии разместило тысячи информантов в Западной Германии и помогло им поработать в Siemens, AEG / Telefunken, IBM и других компаниях. Мы измерили поток информации – от промышленной шпионской деятельности в Западной Германии и других европейских странах до главного разведывательного агентства Штази в Восточной Германии. Мы получили много метаданных из отчетов информантов, оказавшихся чрезвычайно полезными. Эмпирическая основа нашей работы – это то, что мы могли бы связать ключевые слова информаторов с развитием конкретных промышленных секторов».
– Мейерсон: «Нет нет. Я должен быть очень осторожным. Я не рекомендую этого, учитывая то, что произошло позже в Восточной Германии. Хотя в коммунистическом блоке у нее была самая сильная экономика, компаниям было трудно конкурировать после воссоединения Германии».
HBR: «Успех в шпионаже вносит свой вклад?»
– Мейерсон: «Один из результатов был очень важен: промышленный шпионаж, возможно, потому, что он был настолько успешным, вытеснил стандартные формы исследований и разработок. Все эти отрасли промышленности отказались от многих возможностей НИОКР. Если бы продолжалась «холодная война», для Восточной Германии было бы очень трудно стать лидером любого сектора, именно потому, что она была сильно сосредоточена на промышленном шпионаже. Если вы хотите увеличить свою производительность, вы можете выбирать между кражей чужих секретов или попыткой генерировать инновации самостоятельно. В Восточной Германии новые патентные заявки на самом деле упали по количеству, когда промышленный шпионаж увеличился. В конечном итоге это было бы вредно. В конце холодной войны многие восточногерманские компании были достаточно продвинуты, но внезапно у них не стало такого источника передачи технологий, как шпионаж. Поэтому им пришлось обновлять и выполнять свои собственные исследования и разработки.
Приток промышленного шпионажа заставил восточногерманские фирмы действительно полагаться на правительство. Трудно сдаться. Да, точно. Это похоже на НИОКР на кокаине. Вы добираетесь туда очень быстро, но вы на самом деле не разрабатываете инструменты для инноваций в долгосрочной перспективе. Для тех, кто предвидит себя навсегда отставшими, в странах, которые никогда не станут лидерами в области технологий, вполне может быть польза от промышленного шпионажа. Но если вы хотите быть лидером в области технологий, не факт, что шпионаж будет иметь большой эффект».
HBR: «Какие правительства, по вашему мнению, будут читать ваш исследовательский отчет с особым интересом?»
– Мейерсон: «Северная Корея, вероятно, наиболее похожа на Восточную Германию. Я предсказываю, что и другие страны, ограничивающие защиту интеллектуальной собственности и подвергаются различным видам экономических санкций, тоже будут заинтересованы. Сбор данных человеческими разведчиками по-прежнему имеет значение. Сегодня у нас есть все эти сложные формы электронного шпионажа. В прошлом было время, когда человеческий интеллект мог также генерировать большое экономическое преимущество, и, возможно, это все еще так».
HBR: « Что заставило вас изучить это?»
– Мейерсон: «Меня всегда очаровывал шпионаж. Я рос, читая романиста Джона Ле Карре, и я смотрел много шпионских фильмов. В Швеции было множество известных случаев, происходивших с влиятельными людьми, долгое время шпионившими за Советским Союзом. Я также посетил Берлин очень вскоре после падения Берлинской стены. Двадцать лет спустя я прочел некоторые из этих архивных материалов Штази. Идею об исследовании я полностью продумал. Я поведал о ней Альбрехту Глитцу, немецкому экономисту, и он также считает ее очень интересной. Через неделю я получил от него электронное письмо. Он сказал, что данные есть; нам просто нужно убедить власти предоставить их».
HBR: «Где еще вы хотите применить итоги исследования?
– Мейерссон: «Мы хотели бы понять шпионаж с позиции выбора рабочей силы. Вы знаете, почему кто-либо стал информатором? Я имею в виду, эти осведомители не были шпионами Джеймса Бонда. Они не прыгали в дымящихся куртках с глушителями на своих пистолетах. Возможно, некоторые из них имели политические пристрастия, но для многих из них это было просто как дополнительный доллар в конце месяца. И поэтому я нахожу это очень интересным, это развитая культура шпионажа».
HBR: «Каков ваш любимый случай промышленного шпионажа в истории?»
– Мейерсон: «Самый ранний зарегистрированный случай промышленного шпионажа, спонсируемого государством, произошел в шестом веке. Считается, что два несторианских монаха успешно контрабандно ввозили яйца шелкопряда из Китая в Византийскую империю, скрывая их в бамбуковых тростниках. Яйца черных шелкопрядов, должно быть, были очень тяжелыми. Во время этих поездок их нужно было хранить свежими месяцами, а может быть, даже годами. Но последствия этого подпольного подвига были огромными. Это помогло Византийской империи сломать китайскую монополию на производство шелка и монополию персов на торговлю шелка с Западом. Византийская империя получила свою новую монополию на производство и торговлю шелка в Европе. Это было очень выгодно, и в результате этого многие территории вокруг восточного Средиземноморья увидели новое экономическое развитие. Целые страны в отношении производства и торговли перевернулись именно так. Еще один интересный случай произошел в 1970 году, когда восточногерманские эксперты смогли реконструировать IBM 360. Три года спустя компания из Дрездена производила до 100 компьютеров в год. Это довольно круто, что они смогли сделать это в значительной степени за счет промышленного шпионажа».
HBR: «Как я могу узнать, есть ли в моем офисе шпион, пытающийся узнать, как мы делаем такие замечательные вопросы?»
– Мейерсон: «Это хороший вопрос. Я бы не ожидал, что шпионом станет самый экстравертный или подозрительный человек. Им может стать кто угодно. Я думаю, что это очень сложно предсказать».
1.5 Влияние промышленного шпионажа на экономический рост. Экономический шпионаж из-за рубежа
Влияние промышленного шпионажа на экономический и технологический рост
Значимость новых работ по экономике может дать нам новое представление о роли промышленного шпионажа в обеспечении экономического роста и получения более четкого представления об оценке влияния шпионажа на отношения между США и Китаем. Государства ведут себя так, как будто промышленный шпионаж важен; развивающиеся страны прикладывают значительные усилия, чтобы украсть технологии из развитых стран, а передовые страны делают шаги для защиты своих передовых технологий от краж.
Сегодня официальные лица США неустанно жалуются на кражу интеллектуальной собственности Китаем, а Китай продолжает красть IP. Но ученые изо всех сил пытались продемонстрировать значительное влияние.
Промышленный шпионаж конкурирует с американскими НИОКР с потенциально далеко идущими негативными последствиями. Кроме того, у отсталых экономик часто возникают проблемы с использованием украденной технологии, приобретения с помощью шпионажа часто приводили к техническим тупикам, а не к прочному прогрессу.
Альбрехт Глитц и Эрик Мейерсон предполагают, что, по крайней мере в некоторых случаях промышленный шпионаж работает . Глитц и Мейерсон использовали обширные ресурсы из архивов разведки Восточной Германии (ГДР), а также ряд экономических данных, чтобы продемонстрировать, что программа шпионажа ГДР против западногерманской (ФРГ) окупилась значительным технологическим ростом, даже когда она вытеснила отечественные исследования и разработки. Они также привели факты, чтобы продемонстрировать, что технологическая база ГДР росла быстрее именно из-за промышленного шпионажа, чем если бы этого шпионажа не было.
Восточногерманская операция была масштабной. Шпионы проникли в каждый институт западногерманской жизни, включая академические круги, профсоюзы, правительство и частные фирмы. Администраторы проигнорировали похищенную информацию по экономике Восточной Германии, сосредоточившись на наиболее конкурентоспособных отраслях промышленности.
Несмотря на репрессивный характер ГДР, усилия работали. Восточная Германия поддерживала самую развитую конкурентоспособную экономику в Восточном блоке. Восточные немцы также имели большие преимущества, которых не хватало другим странам Восточного блока.
Восточногерманское шпионское проникновение в западногерманскую жизнь не имело себе равных по понятным причинам – общий язык и социальная близость. Восточногерманская экономика имела больше общего с западногерманской (и, следовательно, обладала большей абсорбционной способностью для конкретных технологий), чем, например, Советский Союз с Соединенными Штатами.
Какие последствия имеет это для наших рассуждений о промышленных усилиях Китая по шпионажу? Во-первых, конкретная оценка сложна. У исследователей были обширные архивные ресурсы. Доступность такого богатства разведывательных данных, мягко говоря, необычна. У исследователей никогда не было доступа к этим большим данным после падения Советского Союза и почти наверняка они никогда не будут иметь в такой же степени знания о текущих операциях Китая. Таким образом, мы можем только догадываться о реальном влиянии индустриальных шпионских усилий Пекина на Запад. Китай также занимает гораздо большие позиции в мировой экономике, чем ГДР. В то время как Соединенные Штаты намеренно изолировали Восточную Германию от глобальных технологий,
Китай продолжает получать массированные инъекции искусственного интеллекта и передачу технологий от западных фирм. Китайская экономика гораздо менее централизована, чем восточногерманская. Следовательно, промышленный шпионаж может играть менее важную роль в технологическом успехе Китая. Однако, несомненно, верно, что Китай достиг высокого уровня проникновения в Соединенные Штаты и другие западные общества. Это включает в себя фактический шпионаж, а также множество видимых юридических, академических и коммерческих отношений. Самый большой вопрос может заключаться в том, создал ли Китай административный потенциал для распространения этих знаний в своем промышленном секторе.
Экономический шпионаж из-за рубежа
Экономический шпионаж из-за рубежа вызывает серьезную озабоченность в развитых странах. Кибератаки становятся все более сложными с позиций борьбы с ними. И в сочетании с традиционной физической кражей материалов, содержащих коммерческую тайну, они создают огромную экзистенциальную угрозу для бизнеса, экономики и безопасности.
Официальные лица в такой стране, например, как Соединенные Штаты проводят в жизнь расширенную и всеобъемлющую стратегию по борьбе с экономическим шпионажем и кражей интеллектуальной собственности в целом. Многие агентства, в том числе правоохранительные, сосредоточены на проблеме, и это является приоритетом.
Однако, компаниям не стоит полагаться только на государство. Они должны рассчитывать прежде всего, на самопомощь и на помощь юристов. Важно, чтобы к работе подключались маркетологи, переговорщики, менеджеры по рискам, творческие работники, которым необходимо помнить, что всегда можно столкнуться с промышленным шпионажем, в том числе из-за рубежа и потерять многое.
В явной или скрытой форме информационная борьба между странами мира в защиту своих собственных интересов и в осуществлении противоборства за границы политического влияния, рынки и ниши сбыта, спорные межгосударственные территории ведется постоянно. В этой борьбе все заметнее проявляются формы и методы информационного противостояния, получившие в СМИ название "информационная война".
Как правило, в таких интеллектуальных войнах применяются запрещенные и грязные способы ведения промышленного шпионажа. К ним относятся кражи и несанкционированный съем информации о технологии НОУ-ХАУ, о физических и юридических лицах, которые в последующем используются для производства продукций-подделок и создания различного рода компроматов. Далее, спланированные конкурентами контакты, перерастающие в подкуп, угрозу или шантаж и, в конечном итоге, склонение к инициативному сотрудничеству. Способом ведения промышленного шпионажа следует назвать и несанкционированное копирование с помощью оргтехники конфиденциальных документов. Активно используют джеймс бонды проникновение в персональные компьютеры и компьютерные сети с целью получения информации закрытого характера или персональных данных. И, наконец, существует преднамеренное блокирование работы средств защиты информации, нарушение мер разграничения доступа или допуска к сведениям, данным или документам, отнесенным к коммерческой и иной тайне.
Причины возникновения рисков и угроз разнообразны. Во-первых, необоснованные, а порой и противоправные, корпоративные информационные отношения между группами субъектов экономической деятельности. Во-вторых, отсутствие должного правового обеспечения (прикрытия) или механизмов выполнения законодательных актов в сфере информационной безопасности. В-третьих, неурегулированность информационного рынка, проявление открытых элементов промышленного шпионажа, что в свою очередь и приводит к недобросовестной конкурентной борьбе. По официальным данным, только 25-30% национальных информационных ресурсов России созданы за счет финансовых средств налогоплательщиков органами власти - от федеральной до местной. Остальные находятся в частных руках отечественных и зарубежных собственников. И весь груз защитных мер по охране информации, информационных ресурсов и технологий ложится на плечи их владельцев.
Разведка уходит в шпионы
В книге Д.Блоча и П.Фитцджеральда "Тайные операции английской разведки" говорится о том, что "существуют два метода сбора информации: открытый и тайный. При тайном методе используются сотрудники разведки и агентура, а также различные технические средства. После второй мировой войны с помощью технических средств добывается все большее количество необходимой информации, сейчас, вероятно, до 80-90%: Технические методы сбора информации обладают рядом преимуществ, которые способствуют все более широкому их применению: относительная безопасность исполнителей по сравнению с агентурной разведкой и несомненная точность и актуальность информации". Исходя из положения о том, что государственная разведка является прародителем промышленного шпиона, можно сделать однозначный вывод - вышеперечисленные методы находят свое применение и в промышленном шпионаже.
Французский исследователь методов промышленного шпионажа Морис Денюзьер отмечает: "Современная научная, промышленная и экономическая информация большей частью легко доступна. 95% интересующих Вас данных можно получить из специальных журналов и научных трудов, отчетов компаний, внутренних изданий предприятия, брошюр и проектов, раздаваемых на ярмарках и выставках. Цель шпиона - раздобыть оставшиеся 5% информации, в которой и кроется фирменный "секрет", "тайна мастерства". Излюбленное оружие современного промышленного шпионажа - применение новейшей разведывательной электронной аппаратуры. Это оружие обслуживается не только квалифицированными специалистами из различных областей науки, техники и производства, но и кадровыми шпионами разведывательных спецслужб. Большинство из них в последующем охотно меняет опасное ремесло военных разведчиков на более прибыльное амплуа похитителя частных промышленных секретов. В последние годы ряд западных и отечественных корпораций и монополий стали позволять себе роскошь - открыто иметь в штате должности контрразведчиков по промышленному шпионажу.
Собственно промышленный (экономический, информационный, технический, компьютерный) шпионаж, получивший свое развитие в мире в конце 50-х, по-прежнему является неотъемлемой частью бизнеса как на западе, так и у нас. При этом уровень его воздействия возрастает из года в год и совершенствуется, исходя из роста информационных технологий и средств их применения.
Страшилка для пугливых дилетантов?
По западной теории, "промышленный шпионаж есть добывание законным и незаконным путем у конкурентов сведений или информации из области научных исследований, производства продукции по наиболее перспективной технологии, а также персональных данных с целью их использования в корыстных целях". Современный промышленный шпионаж это, прежде всего, информационный шпионаж в сфере человеческой жизнедеятельности. И направлен он на решение основной цели - получение финансовой, политической и иной прибыли (превосходство производственной технологии, оборонного потенциала, партии или личности над другими).
Надо отметить, что промышленный шпионаж существует не одно столетие, а точнее с эпохи зарождения средневековых цеховых производств. Например, в 1295 году в Берлине специальным предписанием властей иностранцам запрещалось работать на местных ткацких станках, дабы те "не узнали секретов их работы". Каменотесы Страсбурга в 1459 году приняли суровое решение, запрещающее "всем купцам ли, болтунам ли открывать секреты, коими они (каменотесы) могут ловко и быстро работать". В XVII веке в немецком городе Насау за разглашение иностранцам секретов кузнецкого мастерства виновных подвергли смертной казне. В ХIХ-ХХ веке, когда прогресс человеческой цивилизация в области математики, физики, радиоэлектроники, кибернетики, связи, информатики достиг высокого уровня, во многих государствах мира зародились разведывательные и контрразведывательные спецслужбы, на вооружение которых поступали средства, способные решать задачи по сбору, обобщению информации, так необходимой для принятия государственных решений. Применяемые спецслужбами способы и методы получения нужной и важной информации в скором времени составили основу осуществления промышленного шпионажа.
Дальнейшее развитие электроники и полупроводниковой технологии привело к повсеместному использованию современных технических устройств и средств в решении задач, возложенных на разведку, а затем и на промышленный шпионаж. Оказывается, выгоднее потратить определенную сумму финансовых средств на добывание чужой технологии, чем в несколько раз большую - на разработку и создание собственной. А в политике, бизнесе или в военном деле выигрыш в получении таких данных становился просто бесценным.
Бывший директор ЦРУ США В. Чейтс еще в 80-е годы заявлял, что: "в современных условиях наше ведомство переходит от добывания чисто военной информации к сбору информации экономической". Этого и должны опасаться современные отечественные производители, предприниматели и бизнесмены со стороны западных конкурентов. Ведь ни для кого сегодня не является тайной, что техническими средствами разведки владеют как государство, так и юридические и физические лица. "Ибо конкуренция и промышленный шпионаж в условиях рыночной экономики и нецивилизованных рыночных отношений также неразлучна, как неразделима. И хотя для нас это абсолютно новое явление, мы должны быть готовы к нему", - утверждают в один голос многие российские эксперты и специалисты в области обеспечения информационной безопасности. "Шпионские" страсти, некогда разоблаченные и осмеянные отечественной пропагандой, сегодня бушуют и в столице, и в далекой российской провинции - везде, где ведется конкурентная борьба, особенно, там, где она осуществляется недобросовестными методами.
Промышленный шпионаж в условиях быстрого развития информационной технологии представляет собой конкретный и очень эффективный вид борьбы за монополию. С открытостью нашего российского общества, вызванного объективными и субъективными причинами, он со своими "белыми и черными" пятнами вливается в экономику России.
Кража сменяется войной
Методы и способы ведения промышленного шпионажа постоянно переходят в современные информационные войны - объективно существующее специфическое противостояние алгоритмов и технологий, идей и мыслей, реализованных в информационных устройствах и средствах, предназначенных для нанесение экономического, политического, финансового, психологического и иного урона (ущерба) противнику или конкуренту, и, прежде всего, их информационным и телекоммуникационным системам (сетям), информационным технологиям, ресурсам и средствам.
Информационная пропаганда, в прошлом осуществляемая друг против друга США и СССР, военные и экономические союзы и блоки в целом, разведслужбы и радиотелевизионные "голоса" в отдельности можно причислить к испытательному полигону современных информационных войн. Тогда это противоборство называлось "холодной войной". Ее идеологическая сущность сводилась к одной цели - убедить народ страны в правильности государственной политики и необходимости привлечении огромных финансовых средств для поддержания (или наращивания) своих вооруженных сил, так как, по мнению идеологических "мыслителей", противостояние в этой войне неизбежно должно было перерасти в мировой вооруженный конфликт.
Поддержка национально-освободительных движений, локальных войн и режимов власти с помощью штыков привела к переделу исторических и географических (этнических) границ, к гуманитарным и иным катастрофам практически на всех континентах. Борьба с " красными ведьмами", диссидентами, уклонистами, за свободу слова и печати позволила создать условия для возникновения и процветания коррупции и криминала в большинстве развитых стран мира. Оба лагеря старательно раскручивали гонку вооружения и милитаризацию промышленности, приведшие многие страны к дестабилизации экономики и к социальным катаклизмам. Результаты не замедлили ждать. Раздел сферы влияния закончился падением Берлинской стены и распадом СССР, социалистического лагеря и Варшавского договора.
Современный промышленный (информационный) шпионаж представляет симбиоз двух направлений партийно-идеологического противоборства мировых систем - сочетание информационного и психологического воздействие на сознание человека. Это сочетание называют третьей мировой информационно-психологической войной. Наиболее опасным из перечисленных направлений такой войны является возможность применения способов воздействия на психику человека помимо его воли. Возможность отрицательного воздействия информации на мозг человека создает предпосылки для производства психологического (психотронного) оружия, которое атакует подкору головного мозга специальными энерго-информационными полями.
Психологическое оружие современности представляет собой совокупность всевозможных форм и методов скрытого подавления в человеке таких его функций как сознание, поведение и здоровье с целью решения задач политического, военного, экономического и иного характера, в том числе осуществления успешной конкурентной борьбы на рынке сбыта. При этом основной формой такого целенаправленного воздействия является способ непосредственного (или через спецсредства) ввода в подсознание человека, минуя его форму осознанного контроля, событий и нужной информации, которая позволяет осуществить над ним необходимые целевые действия. Эти действия и являются главной формой тайного оружия любой информационной войны.
Мощным оружием воздействия на сознание людей являются и СМИ. Оно используется в виде тиражирования информационных "мифов" политического, экономического, сексуального, криминального или иного характера. СМИ, как опытные манипуляторы, обеспечивают "массовую" поддержку даже той политической власти, которая не отвечает чаяньям большинства народонаселения страны. Пресса, телевидение, радио, кино, аудио- видео и другая компьютерная продукция - вот современный театр "боевых действий".
Наш полигон - Чечня
За последнее время все чаще формы, методы и способы ведения промышленного шпионажа, применяемые в информационных войнах, приводят к прямым вооруженным конфликтам. Примером информационного противостояния российских политиков с сепаратистами могут служить события (развертывание испытательного полигона новых технологий информационной войны) в Чеченской республике. Эта война началась как непонимание или различие в трактовке понятий о суверенитете, а закончилась вооруженной борьбой с организованной преступностью, террористами и радикальным исламизмом.
Исторические события 1-ой чеченской войны (1994-1996 гг.) свидетельствуют о том, что проигранная исполнительными и военными органами власти информационная война того периода, как в теории, так и в практике, способствовала принятию неправильных, а порой и вредных решений по исключению чеченского синдрома. В тот период 70% отечественных и западных СМИ были, условно называя, на стороне чеченских сепаратистов, кто по объективным политическим мотивам, кто - из корыстных целей, т.е. финансовых интересов. С учетом этих факторов и возникли столь существенные потери со стороны федеральных войск, в три раза превысившие потери при проведении войсками НАТО операции "Буря в пустыне". Но более горькими были сами результаты этого этапа событий - подписание соглашения с самопровозглашенными лидерами Ичкерии, как закономерного результата, прежде всего, неудачного ведения информационной войны.
Отличительной чертой 2-ой чеченской войны является то обстоятельство, при котором федеральная власть, правильно поставив идеологическую работу с российским обществом и СМИ, успешно ведет информационную войну на театре военных действий, отражая и реагируя на все негативные факторы, объективно возникающие в ходе осуществления антитеррористической операции. Несмотря на значительные людские потери со стороны военнослужащих и мирного населения, на возникновение сложной гуманитарной ситуации и постоянного давления (порой предвзятого и субъективного по своей сути) со стороны Запада, это существенным образом не сказывается на общественном мнении россиян в понимании ими предпринимаемых действий.
Кстати, основанием для начала проведения НАТО "миротворческой" операции в Косово послужили ложные сведения о, якобы, существующем геноциде сербов над албанцами. Результат столь серьезно обставленной информационной войны против югославского народа оказался поразительным: по оценке европейских экспертов жертвы мнимого геноцида завышены СМИ в 40 (?!) раз, а нанесенный югославской экономики ущерб составляет сотни миллионов долларов, не говоря о том, что противостояние албанцев против сербов не прекратилось.
Избирательные технологии - та же война
В российских СМИ появляется все больше информационной продукции в виде заказных авторских программ на ТВ (получивших название - телевизионные "киллеры") и "пиаровских" статей в периодической печати. Их теневое и негативное воздействие на многие политические и другие процессы с точки зрения объективности и "независимости" (от государства, но не от возможностей финансовых спонсоров) хорошо проявились при проведении избирательной компании в Государственную Думу и, с еще большой силой, проявляются в ходе выборов Президента России.
Список "грязных" избирательных технологий впечатляет. К ним относится выявление и опубликование компромата на политиков, не угодных власти, в виде высвечивания сведений их личной жизни и здоровья, противоречащих основам правовой защиты конфиденциальной информации. Таким образом происходит запугивание и шантаж в отношении кандидатов и членов их семей, в т.ч. не доказанное законным порядком участие в коррупции и других правонарушениях. Обычно правоохранительные органы отказывают потерпевшей стороне в привлечении к уголовной или иной ответственности тех, кто опубликовал заведомо ложные сведения. Не менее пассивна и судебная власть. Но случается, сам кандидат специально организует "утечку" информации из своего прошлого, чтобы создать ситуацию под названием "чем хуже, тем лучше".
К следующей информационной технологии следует отнести попытки подкупа отдельных кандидатов с "просьбой" в отказе от участия в избирательной компании и, особенно, в тех округах, где количество кандидатов очень большое. Возможно и нарушение порядка финансирования и представления равных правовых условий для освещения деятельности кандидатов.
Национальной традицией стало создание определенных льгот и привилегий для кандидатов "от власти", в т.ч. предоставление удобного эфирного времени, полос в центральных СМИ, вопреки официального жребия. Это полновесно сочетается с исполнением ими должностных "возможностей" при проведении избирательной компании, привлечением управленческого аппарата, информационных и других ресурсов для осуществления избирательной агитации и работой с электоратом. Подобная практика благоволит к нарушению порядка и условий по созданию партий, движений, блоков и фронтов (сроков регистрации, создании региональных отделений и т.д.), а также отсутствию у них экономических, социально-политических программ или платформ действий. По сравнению с этим, организация митинга, собрания, съезда и другого массового мероприятия в поддержку того или иного кандидата, которое противоречит законодательству о выборах в вопросах их организации и правильности финансирования, кажется невинной шалостью.
Зачастую в избирательной компании участвуют сомнительные имиджмейкеры, политологи и фонды, занимающиеся исследованием "гласа народа". А отсутствие у кандидатов культуры в ведении полемики, дискуссии со своими оппонентами, как правило, сводящейся к необоснованным с точки зрения здравого смысла обвинениям, даже неловко относить к информационным технологиям.
Избирательные технологии - это эффективное использование современных информационных ресурсов, средств и систем с целью повышения избирательских возможностей, в т.ч. подделки необходимого количество подписей с помощью компьютерной графики или открытия сайта в Интернет. Это укоренившаяся практика оплаты (в денежной форме или натуральном эквиваленте) тех, кто собирает подписи, развешивает листовки, участвует в массовых мероприятиях по поддержке кандидата и его платформы. Но самой опасной избирательной технологией является создание виртуальной партии "ПРОТИВ ВСЕХ", формирующей в обществе слой нигилистов, что ведет к коренной ломке конституционных основ - права российских граждан быть избранным и участвовать в выборах.
Мишени в целую систему
Сегодня информационная война представляет собой последовательное продолжение промышленного шпионажа - явные и скрытые целенаправленные информационные воздействия систем друг на друга с целью получения определенного выигрыша в материальной сфере. В Уставе МО США дано следующее определение: "Информационная война состоит из действий, предпринимаемых для достижения информационного превосходства в интересах национальной военной стратегии и определяемых путем влияния на информацию и IT противника, при одновременной защите собственной информации и своих информационных систем".
Информационное оружие наносит максимальный урон в том случае, если оно применяется против информационно-телекоммуникационных сетей постоянно и осмысленно. Причем, мишенью являются все элементы информационных технологий, ресурсов и систем, мыслительная часть человеческой деятельности, имеющие потенциальную возможность для перепрограммирования (воздействия на психику). Заставить противника или конкурента изменить свое поведение можно лишь с помощью создания информационной угрозы (риска). В современной информационно-психологической войне приоритет отдается скрытым (тайным) угрозам, создаваемым на основе аккумулирования человеческих знаний в информатике.
И только открыто говоря о формах и методах ведения промышленного шпионажа, информационной войны можно осуществить организационно-технические меры по объективному противодействию этим угрозам, а также предостеречь российский бизнес от потенциально наваливающего на него информационного оружия современности.
Редакция благодарит издательский дом "Оперативное прикрытие" (Санкт-Петербург) за статью, предоставленную для нашего журнала.
Есть известное выражение: кто владеет информацией — тот владеет миром. Иметь достоверные сведенья о партнере, конкуренте, о грядущих изменениях на рынке крайне важно для любого бизнеса, именно поэтому владельцы бизнес структур создают конкурентную разведку
Сущность и функции конкурентной разведки
Конкурентная (коммерческая, бизнес) разведка (англ. Competitive Intelligence, сокр. CI) — проводимые в рамках закона и с соблюдением этических норм сбор и обработка данных из разных источников для выработки управленческих решений с целью повышения конкурентоспособности коммерческой организации, Также структурное подразделение предприятия, выполняющее эти функции.
По мнению независимого эксперта Генриха Лемке , службу конкурентной разведки нужно четко отделять от службы безопасности предприятия, так как сферой деятельности и объектами разведывательной разработки коммерческой разведки компании являются исключительно внешние риски, возможности и угрозы, влияющие на возможности достижения компанией намеченных ею стратегических целей. Риски и возможности, исследуемые системой коммерческой разведки организации, имеют исключительно рыночный характер и в большей мере относятся к будущей конъюнктуре рынка и рыночным условиям, которые должны сложиться в будущем, то есть на момент временного горизонта (будущих) запланированных целей бизнеса компании и отсроченных от текущего состояния на какой-то временной отрезок. В тоже время сферой деятельности и объектами исследований службы безопасности, как правило, являются внешние и внутренние риски и угрозы текущей деятельности компании, имеющие криминальный характер и нарушающие нормальную повседневную деятельность компании. Еще одной сферой активной разработки службы безопасности является активность конкурентного окружения, связанная с недобросовестной конкуренцией и прямо посягающая на нормальную деятельность компании, а также лояльность и добросовестность партнеров, сотрудников и прочих участников, влияющих на деловую активность компании.
Можно выделить следующие функции конкурентной разведки:
Изучение деятельности конкурентов и конкурентной среды;
- проверка надежности деловых партнеров;
- сбор информации в сети Интернет и мониторинг СМИ;
- исследование и оценка рынков или целых регионов (совместно с другими отделами, например, маркетинговым);
- прогнозирование изменения ситуации на рынке и действий конкурентов;
- выявление новых или потенциальных конкурентов;
- оказания помощи руководству в процессе перенимания положительного опыта других компаний;
- оказание помощи специалистам других отделов в оценке перспектив приобретения или открытия нового бизнеса;
- получение информации законным путем и анализ новых технологий, продуктов или процессов которые могут существенно повлиять на бизнес компании;
- выявление слабых сторон конкурентов;
- совместно со службой безопасности выявлять потенциальные источники утечки конфиденциальной информации внутри компании.
В чем главная цель такого вида деятельности как конкурентная разведка
помогает разобраться Дмитрий Золотухин, независимый эксперт по вопросам бизнес-разведки : «По моему мнению, цели конкурентной разведки разняться от направления применения усилий — менеджмент, маркетинг, PR, HR и т.д. Мое понимание стратегического предназначения конкурентной разведки заключается в необходимости обеспечивать постоянное соответствие между стратегией компании на данный момент (зачастую принятой раз и навсегда), действиями, с помощью которых она реализуется, и состоянием постоянно меняющегося внешнего мира. Это означает, что лица, принимающие решение в компании, должны в любой момент времени быть обеспечены актуальными, достоверными и своевременными данными о положении компании по отношению к внешней среде».
Итак, сущность конкурентной разведки заключается в сборе и анализе информации, которая является полезной для бизнеса компании, на которую работает данная служба коммерческой разведки. По сути, у бизнес-разведки такие же задачи, как и у государственной спецслужбы — выявить опасность или наоборот перспективу, оценить информацию и известить руководство о результатах или самим принять меры, если есть такая возможность.
Бизнес-разведка и промышленный шпионаж
Хотя по мнению многих людей, конкурентная разведка и промышленный шпионаж тождественны, на самом деле это не так. Ведь, несмотря на то, что цели этих видов деятельности часто совпадают (добыча максимально полной и достоверной информации о деятельности конкурентов), их методы разнятся.
Промышленный шпионаж — форма недобросовестной конкуренции, при которой осуществляется незаконное получение, использование, разглашение информации, составляющей коммерческую, служебную или иную охраняемую законом тайну с целью получения преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, а равно получения материальной выгоды. То есть в основе промышленного шпионажа как вида деятельности лежит добывание и последующее использование коммерческой или служебной тайны. Вот в этом и заключается отличие конкурентной разведки от промышленного шпионажа: конкурентная разведка — это деятельность в рамках правового поля, а промышленные шпионы «работают» за рамками этого поля. Как и подтверждает в своей книге «Конкурентная разведка: маркетинг рисков и возможностей», Евгений Ющук: «В реальной жизни грань между конкурентной разведкой и промышленным шпионажем зависит от искусства того, кто ее проводит, не вступать в противоречие с уголовным кодексом...»
Специалисты в области промышленного шпионажа в основном пользуются такими методами, как: подкуп или шантаж лиц, имеющих доступ к секретной информации; кража различных носителей с интересующими сведеньями; внедрение агента в конкурирующую фирму с целью получить информацию, которая является коммерческой или банковской тайной; осуществление незаконного доступа к коммерчески значимой информации с помощью использования технических средств (прослушивание телефонных линий, незаконное проникновение в компьютерные сети и т.п.). Эти деяния нарушают огромное количество статей уголовного кодекса, прежде всего статью 231 «Незаконный сбор с целью использования или использование сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну».
Если говорить несколько упрощенно, то противоправное деяние «промышленный шпионаж» направлено против объекта «коммерческая тайна» (главное добыть нужную информацию), при этом могут нарушаться различные права и интересы физических и юридических лиц, такие как: право на безопасность (угрозы), право на личную жизнь (шантаж), авторские права, право на конфиденциальность информации. В свете этого нужно определиться с понятием «коммерческая тайна», но есть небольшая сложность: в различных законодательных актах даются формулировки, которые отличаются друг от друга. Владимир Иващенко в своей статье «Основи методики розслідування незаконного збирання та розголошення комерційної таємниці» проанализировал их и сделал такие выводы: коммерческая тайна характеризуется такой совокупностью признаков: информация является секретной, является неизвестной и не является легкодоступной для лиц, которые обычно имеют дело с видом информации, к которой она относится; в связи с тем, что является секретной, она имеет коммерческую ценность. Он дает такое понятие коммерческой тайны — это информация, которая является полезной и не является общеизвестной обществу. Она имеет действительную или коммерческую ценность, с которой можно иметь прибыль и для защиты которой владелец принимает меры во всех сферах жизни и деятельности». Таким образом, можно сказать, что деятельность промышленного шпионажа направлена на добычу информации, которая не является общедоступной и охраняется законом.
Между тем, в отличие от адептов промышленного шпионажа, сотрудники служб бизнес-разведок пользуются преимущественно открытыми источниками информации из СМИ, Интернета, анализом рейтинговых агентств и т.п. На Западе те, кто занимаются коммерческой разведкой, давно поняли, что единственный способ работать долго и эффективно — «дружить с законом». Грубо говоря, коммерческие разведчики могут использовать все методы и способы сбора и обработки информации, которые не противоречат законодательству. Главное оружие конкурентной разведки — качественный сбор, систематизация и, главное, анализ информации, а не слежка, подкупы и незаконные хакерские взломы. И в этом нет ничего удивительного: даже для государственных спецслужб, на современном этапе сбор информации из открытых источников является первостепенным. К примеру, в конце ХХ века ЦРУ США обнародовало данные, в соответствии с которыми 85% всей информации об СССР в Лэнгли получили из открытых и вполне легальных источников — советских газет и журналов, атласов и справочников, анализа выступлений советских руководителей по радио и телевидению, документов конференций, симпозиумов, пленумов и съездов. Последние советское правительство само переводило на 100 языков мира и тиражировало для общественного внимания миллионами экземпляров. Для анализа всего этого «моря» информации в ЦРУ работали тысячи аналитиков вполне мирных профессий: экономисты, географы, социологи, психологи, лингвисты, этнографы, статистики, кибернетики и даже геронтологи. А ведь тогда не было Интернета.
Чтобы более точно разобраться с ролью открытых источников в коммерческой разведке, мы вновь обратились за комментарием к Дмитрию Золотухину: «По мнению большинства экспертов информационно-аналитической сферы, часть информации, которую можно получить при использовании лишь открытых источников, составляет 90-95%. Под «открытыми источниками» специалисты конкурентной разведки подразумевают абсолютно все возможности добыть необходимые сведения, не требующие совершения действий, прямо нарушающих закон, или общепринятые этические нормы ведения бизнеса (последнее обычно чревато репутационными рисками, которые будут намного ощутимее, чем полученный информационный результат). На мой личный взгляд, ситуация осложняется тем, что, зачастую, оставшиеся 5% и содержат ту самую изюминку, которая составляет конкурентное преимущество компании на рынке. Поэтому методики конкурентной разведки используются вначале сбора этих 95% информации, чтобы затем воспользоваться нередко единственной возможностью задать тот вопрос, ответ на который и «завершит мозаику».
Казалось бы, если 90% информации можно «добыть» используя открытые источники, значит, в конкурентной разведке первостепенен анализ. Эксперт уточняет: «Наверное, можно сказать и так, ибо количество имеющихся и доступных данных возрастает с каждым днем и необходимо владеть эффективными алгоритмами работы для того, чтобы управлять масштабными информационными потоками, очищать их от «информационного мусора» и находить «золотые крупицы» стратегически важных сведений.
Однако, с другой стороны, это все равно, что спросить: «А у машины главное — колеса?». Конечно, ведь без них она не сможет ехать. Но она также не сможет нормально передвигаться и без двигателя или руля. Скорее всего, речь нужно вести о комплексном подходе. Тем более, что в нынешних условиях ограниченных ресурсов, конкурентный разведчик должен быть «…и швец, и жнец, и на дуде игрец.»
По поводу использования новых методов в разведке Дмитрий Золотухин отметил, что в бизнес-разведке уже достаточно сложно придумать что-то новое. Комплект методов и приемов только дотачивается, в условиях требования нового времени. В данный момент он совместно с коллегой пишет книгу о выведывании информации при общении. Раньше об этом никто не писал, хотя идея далеко не новая.
Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод: с учетом развития информационной составляющей общества, аналитики все больше будут вытеснять «Джеймсов Бондов» в государственных разведках, а в коммерческих — и подавно. Сама же конкурентная разведка (впрочем, как, к сожалению, и промышленный шпионаж) будет существовать столько, сколько будет существовать предпринимательская деятельность, ведь как сказал Сэмюэл Батлер «Всякая коммерция — это попытка предвидеть будущее». А конкурентная разведка – служба, которая призвана предвидеть будущее.
Чрезвычайно эффективным средством в конкурентной борьбе является постоянное слежение за конкурентами, их новейшими изобретениями, опытно-конструкторскими разработками, применяемыми технологиями. Для субъектов рынка, находящихся в конкурентной среде, всегда важно иметь сведения о своих соперниках, об их планах, намерениях, о личной жизни конкурентов, об их связях и контактах.
С другой стороны, каждый участник конкуренции стремится сохранить наиболее важные сведения втайне от своих визави, что ограничивает набор способов легального получения информации. В то же время важность коммерческой информации для хозяйственной деятельности осознавалась во все времена и у всех народов, что и предопределило возникновение целой отрасли нелегального сбора информации методами недобросовестной конкуренции – промышленного шпионажа.
Собственно термин «шпионаж» происходит от немецкого глагола «sp ä hen » – следить, выслеживать, а прилагательное «промышленный» имеет уточняющее значение, указывающее на область экономических интересов. Как нам представляется, категория «промышленный шпионаж» не вполне точно отражает сущность данного явления, которое более точно можно было бы назвать «коммерческая разведка». Однако в силу того, что термин укоренился в системе методов недобросовестной конкуренции, мы будем использовать именно его.
Промышленный шпионаж используется как на межгосударственном уровне, так и в конкурентной борьбе частных лиц и предприятий (см. рис.8).
В целях поддержания национальной безопасности практически каждое государство имеет специальную разведывательную службу, которая осуществляет сбор информации по экономическим, военным и политическим вопросам, а также пытается нейтрализовать действия разведывательных служб иностранных государств средствами контрразведки.
Промышленный шпионаж – один из древнейших методов недобросовестной конкуренции. Первые упоминания о промышленном шпионаже можно найти в анналах истории, относящихся к самым ранним периодам становления человеческой цивилизации. Так, классический пример промышленного шпионажа мы находим в истории Китая, который датируется XV в. до н.э. Источник сообщает о китайской принцессе, отправившейся к своему возлюбленному за границу в шляпе из живых цветов, где были спрятаны шелковичные черви. Тем самым она нарушила монополию Китая на производство шелка.
В истории сохранилось немало фактов промышленного шпионажа. Так, долгое время европейцам не удавалось проникнуть в секреты технологии производства фарфора, и только в начале XVIII века на китайскую императорскую торговую мануфактуру проник французский монах-иезуит. Ему удалось изучить технологию производства фарфора из каолина и, обманув местную охрану, выкрасть и переправить в Европу образцы сырья. С помощью химического анализа французам удалось раскрыть состав этого материала. Это обстоятельство, а также наличие каолина позволило французским промышленникам в 1756 г. наладить в Севре производство фарфора.
Англичане, в свою очередь, похитили секреты французского производства с помощью своего агента Бриана, который находился в Севре с теми же целями, с какими французский агент посещал китайскую фарфоровую мануфактуру. Благодаря промышленному шпионажу Англия и Франция намного обогнали Германию, которая самостоятельно раскрыла секреты производства фарфора.
Промышленному шпионажу мы во многом обязаны тем, что многие научные и технологические секреты алхимиков не были безвозвратно утеряны. В наследство от алхимиков мы получили систематизированные знания по фармацевтике, поиску ядов и противоядий, различных лекарств и способах их получения, о химических процессах, ингибиторах и катализаторах химических реакций. Алхимики впервые получили порох, азотную и серную кислоты, проникли в секреты хранения пищевых продуктов. Однако там, где секреты хранили особо тщательно, они во многих случаях утрачивались для общества, иногда открываясь заново через много лет.
Для современной науки так и остались неразгаданными способы приготовления и состав «греческого огня», напоминающего по своим свойствам напалм; секрет очищения алмазов от цветных включений, снижающих их ценность; секрет «холодного света». Отдельные утраченные технологии удалось со временем восстановить. Так произошло с дамасской сталью – булатом, – упругой и твердой узорчатой сталью, которая в период раннего средневековья производилась в Дамаске и применялась для изготовления кинжалов и сабель. Секрет изготовления дамасской стали был утерян, а затем вновь был открыт в России известным металлургом П.Аносовым в 1841 году.
Таким образом, следует отметить, что промышленный шпионаж выполняет также социально полезную функцию, помогая сберечь для общества новые технологии производства и материалы. Кроме того, похищенные ноу-хау становятся эффективным средством в борьбе с монополизмом, подрывая доминирующее положение отдельного производителя товара или услуги.
В современной экономической практике роль промышленного шпионажа заметно возросла. Большинство крупных фирм имеет в своем составе отдельных служащих или целые подразделения, в обязанность которых входит сбор информации о конкурентах, похищение промышленных и коммерческих секретов, а также борьба с агентурой противоборствующих фирм. Согласно данным опроса, проведенного в США, из 1558 компаний 1324 открыто признали, что ведут постоянный промышленный шпионаж против главных своих конкурентов. Функционирование подобных подразделений в составе промышленных и торговых компаний тщательно засекречено и получение информации о них из открытых источников крайне затруднено. Американский юрист Р.Найдер отмечает по этому поводу: «Фактически из публикуемой информации мы знаем больше о ЦРУ и других ведомствах по охране национальной безопасности, чем о внутренней кухне и вообще деятельности «Дженерал моторз», «Экссон», ИТТ и других частных компаний».
Ввиду ограниченности легальных способов добывания необходимой информации, субъекты рынка в жесткой конкурентной борьбе часто используют методы недобросовестной конкуренции. В арсенале способов промышленного шпионажа наибольшее распространение получили:
- Похищение промышленных образцов, чертежей и документации на изобретения и ноу-хау;
- Прослушивание разговоров и перлюстрация корреспонденции конкурентов;
- Приглашение на работу сотрудников конкурирующих фирм, располагающих конфиденциальной информацией;
- Ложное предложение работы специалистам конкурирующих компаний и ложные переговоры с представителями конкурентов в целях получения конфиденциальной информации;
- Использование в конкурентной борьбе профессиональных агентов сыскных служб в целях дезорганизации производства конкурентов, подстрекательства персонала фирмы-конкурента к забастовке, а также для выявления агентов конкурирующих фирм;
- Подкуп сотрудников конкурирующей компании.
Быстро осваивают методы промышленного шпионажа и современные российские предприниматели. Используя в своих целях сложившуюся в экономике страны ситуацию, слабую правовую базу в части законодательства о конкуренции и регламентации использования специальных технических средств, они запасаются необходимым оборудованием, которое ныне имеется в свободной продаже. По некоторым оценкам, только в Москве к началу 2000 г. оборудование для промышленного шпионажа приобрели не менее 3500 юридических лиц. Средняя стоимость «джентльменского набора» для службы безопасности компании оценивается в $ 170-200 тыс. На рынке России действуют около 200 отечественных малых предприятий, специализирующихся на изготовлении шпионской техники и большинство крупнейших иностранных производителей спецоборудования. Так, за российский рынок стали бороться такие известные фирмы, как «PK Elektronik» (Германия), «Knowledge Express» (США), «Anics» (США), «Intraco Engineering» (Германия) и ряд других. Они предложили десятки образцов современной техники в любом количестве. В красочном каталоге французской фирмы COFREXPORT, распространенном в России, около сотни устройств, которыми пользуются и государственные службы. Среди них микропередатчики, включающиеся от голоса и передающие информацию на расстояние до двух километров. Миниатюрная система телефонного прослушивания: когда линия разъединена, микрофон передает все звуки в помещении, а при поднятой трубке прослушивается разговор в радиусе нескольких десятков километров. Перехватчики факсов, микровидеокамера размером с ноготь, электронные стетоскопы, позволяющие прослушивать помещение через стены, двери, окна, водопроводные трубы и многое другое сейчас можно приобрести в розничных магазинах. Такого рода бесконтрольная торговля в значительной степени облегчает деятельность недобросовестных предпринимателей.
Конкретные примеры недобросовестной конкуренции с использованием методов промышленного шпионажа возьмем из современной экономики России. Как известно, специфика экономической ситуации в стране в период 1990-2000 гг. заключается в том, что интеллектуальный труд отечественных ученых, их научные и технологические достижения остались невостребованными, чем незамедлительно воспользовались иностранные конкурирующие компании. В частности, широкую огласку получила деятельность в России известной южнокорейской корпорации «Самсунг электроникс», которую однозначно можно классифицировать как промышленный шпионаж. Методы, использовавшиеся фирмой при сборе информации о ноу-хау российских ученых и промышленников, включают в себя большинство методов промышленного шпионажа, рассмотренных нами выше.
Активно интересоваться новейшими разработками российских научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро «Самсунг электроникс» начала с начала 1990-х гг. В Москве было открыто представительство компании и организован исследовательский центр, в круг интересов которого входил определенный перечень вопросов. Этот перечень содержался в факсе, переведенном из штаб-квартиры компании в Сеуле, где содержалось 21 российское ноу-хау, которые «Самсунг» хотела бы получить в максимально сжатые сроки. В перечне значились: инфракрасная компьютерная локальная сеть, технология расчета электромагнитных полей антенн, операционная система реального времени, система сжатия и развертки аудио и видеоинформации, лазерные диоды, голографические дисплеи и прочее.
В исследовательский центр, организованный «Самсунг», были приняты на работу российские научные сотрудники, специализирующиеся в соответствующих областях и имеющих определенные научные и профессиональные связи. Вновь принятые сотрудники подыскивали для «Самсунг» предприятия, которые могли бы выполнить заказ фирмы. Обнаружив потенциального исполнителя, центр вступал в переговоры с администрацией предприятия, обговаривал приблизительные параметры аппаратуры, которую корейская сторона хотела бы получить. На этом этапе за стол переговоров обязательно приглашались в качестве экспертов ведущие специалисты. Этот момент знакомства с российскими учеными и конструкторами и был ключевым в переговорах.
Корейцы сразу же устанавливали с новыми знакомыми самые теплые отношения: специалистов приглашали на вечеринки и там после соответствующей обработки делали им предложение о трудоустройстве – тем, кому предстояло работать на центр в Москве, предлагали по $ 800 ежемесячно, для тех, кто выезжал в Сеул, оплата была выше — $ 1500.
Как только представителям «Самсунг» удавалось заполучить крупных специалистов, переговоры с российской фирмой тут же прекращались.
Многие сотрудники отечественных КБ и НИИ работали на «Самсунг» по совместительству. Так произошло со специалистами российской компании «Алмаз», которые уже задолго до своего прихода в центр сотрудничали с «Самсунг». Когда о совместительстве стало известно, вся группа специалистов «Алмаза» во избежание скандала спешно сделала выбор, предпочтя «Самсунг» родному предприятию.
Такие примеры встречаются в современной экономической практике достаточно часто и не только в России. Они встречаются в различных вариациях и сочетаниях. Однако цель, в которой используется промышленный шпионаж, в конечном счете, всегда одинакова, – победить в конкурентной борьбе.
