Государственно-монополистический капитализм - новейшая ступень развития монополистического капитализма , для которой характерны переплетение воедино частных и государственных монополий, достигнувших высокой степени концентрации и централизации капитала, соединение гигантской силы монополий с гигантской силой государства в один механизм.

Это высказывание В. И. Ленина сохранило всё своё значение и в настоящее время применительно к странам монополистического капитализма. То особое место, которое занимает государство в системе господства монополистического капитала, определяется следующими обстоятельствами:

а) в руках современного буржуазного государства сконцентрированы, помимо государственного бюджета, множество промышленно-транспортных и других производственных предприятий, торговые, кредитные, научно-исследовательские учреждения;

б) целый ряд функций по обеспечению интересов монополистической буржуазии, а именно подавление рабочего и демократического движения внутри страны и проведение политики агрессии на международной арене, может выполнять только государство. Такие функции в общенациональных масштабах не могут осуществлять те или иные отдельные финансово-олигархические группы, даже наиболее могущественные из них;

в) организуя народное образование, здравоохранение, надзор за средствами сообщения, государство приобретает видимость силы, якобы стоящей над обществом. Используя эту видимость, оно может выдавать интересы монополий за интересы нации. Оно может широко помогать монополиям наживаться за счёт народных масс и при этом мотивировать подобные действия «общенациональными» нуждами. Всё это может осуществлять государство как выразитель интересов всей монополистической буржуазии.

Ленин считал наиболее существенной чертой государственно-монополистического капитализма сращивание монополий с государством и соединение их в один механизм .

И. В. Сталин в брошюре «Экономические проблемы социализма в СССР» утверждал, что выражение «сращивание» не подходит для характеристики отношений монополий и государства, «поэтому следовало бы… выкинуть слово «сращивание» и заменить его словами «подчинение государственного аппарата монополиям»». Для Сталина было характерно отрицание активного воздействия капиталистического государства на экономику. Сталин считал, что «государство находится в руках капиталистического хозяйства» и «хозяйство мало касается капиталистического государства». Такая концепция вела к однобокой характеристике государственно-монополистического капитализма, мешала анализу воздействия государства на процесс воспроизводства и всего комплекса мероприятий по регулированию экономики.

Формула, сводящая сущность государственно-монополистического капитализма к подчинению государства монополиям, хотя и правильно определяет характер взаимоотношений между монополиями и государством, отражая тем самым важный момент государственно-монополистического капитализма, отнюдь не исчерпывает всей его сущности.

В определённых условиях современное буржуазное государство вынуждено в своих действиях исходить из интересов не только монополий, но и всего класса капиталистов в целом. Это имеет место особенно в тех ситуациях, когда в деятельности буржуазного государства на первый план выступает задача спасения капитализма как общественного строя.

Существо государственно-монополистического капитализма определяется изменениями не только в политической надстройке современного, буржуазного общества, но и в его экономической основе - изменениями в системе производственных отношений. В эпоху империализма происходят качественные изменения в самом государстве. Буржуазное государство представляет собой не только комплекс органов политического насилия по отношению к трудящимся, но и мощную экономическую силу. Государство активно вмешивается в стихийный ход процесса воспроизводства, а переход к государству всё новых экономических функций стал для монополистического капитала объективной необходимостью.

Наконец, фиксируя внимание лишь на характере связей и взаимоотношений между монополиями и государством, рассматриваемая формулировка оставляет в стороне вопрос об исторической роли государственно-монополистического капитализма как полнейшей материальной подготовки социализма.

При характеристике государственно-монополистического капитализма любая односторонность недопустима. Только сращиванием силы монополий с силой государства также нельзя ограничить характеристику государственно-монополистического капитализма. На полях книги Н. И. Бухарина «Экономика переходного периода», в которой суть государственно-монополистического капитализма сводится только к сращиванию монополий с государством, В. И. Ленин писал: «это тавтология». Дело в том, что две силы, составляющие механизм государственно-монополистического капитализма, занимают в нём отнюдь не равное положение. Не государство диктует свою волю монополистическому капиталу, а, наоборот, монополии подчиняют экономическую и политическую мощь государства своим интересам.

Вместе с тем подчёркивание сращивания государства с монополиями является чрезвычайно важным моментом, исходным пунктом анализа специфической экономической роли, выполняемой буржуазным государством при капитализме. Те экономические функции, которые буржуазное государство берёт на себя, оно может выполнять именно потому, что оно само является большой экономической силой, что последняя соединяется с силой монополий и в итоге образуется механизм гигантской мощи, способный существенно воздействовать на развитие капиталистического хозяйства.

Переход от домонополистического капитализма к империализму означал, что в капиталистическом способе производства образовался комплекс качественно новых закономерностей. Развитие же государственно-монополистических отношений, хотя и вносит в этот комплекс новые элементы, протекает в его же рамках. Это господство тех же монополий при огосударствлении некоторых из них. Это господство того же финансового капитала при возрастающем использовании им экономических и политических сил государства. Это всё тот же монополистический вывоз капитала при росте участия государства в его финансировании. Было бы неверным полагать, что государственно-монополистический капитализм является надстройкой над монополистическим капитализмом в той же мере, в какой монополистический капитализм остается надстройкой над домонополистическими формами хозяйства.

Ни в теоретическом анализе, ни в реальной жизни даже самых развитых империалистических стран нельзя выделить такого комплекса государственно-монополистических отношений, который существовал бы обособленно от общей системы монополистического господства. Государственное регулирование экономики во всех формах осуществляется не отдельно от системы их господства монополий, а через эту систему.

3. Специфические противоречия государственно-монополистических отношений

Государственно-монополистический капитализм есть порождение основного противоречия капитализма и всего комплекса производных от него противоречий.

Государственно-монополистический капитализм закономерно вырастает из самой природы империализма как последней стадии в развитии капитализма. Вместе с тем он во многом противоречит самой сущности капиталистического способа производства.

3.1. Противоречия государственно-монополистического капитализма

Капитализм есть общественный строй, основанный на том, что средства производства принадлежат отдельным капиталистам или группам капиталистов. Между тем государственно-монополистический капитализм означает рост государственной собственности. Государственно-монополистический капитализм означает, что обобществление производительных сил доводится до степени столь высокой, что получается защита одних форм капиталистической собственности отрицанием других её форм, созданием предпосылок её революционной ликвидации.

Глубокие противоречия заключены во всех формах государственно-монополистического капитализма, в частности в государственном регулировании экономики. Конфликт между производительными силами и производственными отношениями создаёт необходимость в таком регулировании. Но сама природа капиталистического способа производства, основанного на частной собственности на средства производства, предопределяющей господство стихии, противоречит регулированию экономики всей страны из одного центра.

Более того, в определённом смысле государственно-монополистический капитализм противоречит природе не только капитализма вообще, но даже хозяйственной практике монополий. Необходимым атрибутом любой формы государственно-монополистического капитализма является та или иная степень ограничения частной инициативы, ибо государственно-монополистический капитализм есть всегда контроль, регулирование, вмешательство в дела частных фирм. Монополии же по своей природе не терпят никакого ограничения своей деятельности.

Природа капитализма предполагает, что каждый индивидуальный капиталист по своему усмотрению распоряжается всей суммой прибыли, доставшейся ему в результате эксплуатации рабочих его предприятия и перераспределения прибыли через внутриотраслевую и межотраслевую конкуренцию. Полученная прибыль разделяется на фонд накопления и фонд потребления в пропорциях, обеспечивающих дальнейший рост прибыли данного капиталиста. Если индивидуальный капиталист хочет свободно распоряжаться своей прибылью, то тем более стремится к этому монополия.

Но развитие государственно-монополистического капитализма в определённом смысле сковывает некоторые действия монополий. Его развитие требует роста налогов, взыскиваемых не только с населения, но и с монополий. Однако тем или иным группам монополий далеко не всегда выгодно, чтобы функция накопления капитала в какой-то мере переходила в руки государства. И всё же монополии вынуждены мириться с тем, что государство ограничивает свободу распоряжения прибылями, ибо, только опираясь на государство, на его помощь и поддержку, они могут обеспечить функционирование своих предприятий. То обстоятельство, что, с одной стороны, государственно-монополистический капитализм противоречит самой природе капиталистического способа производства и что, с другой стороны, монополии всё больше прибегают к нему, ярко показывает, насколько глубоки противоречия самой системы государственно-монополистического господства.

Таким образом, в государственно-монополистическом капитализме чрезвычайно сложно переплетаются самые противоречивые обстоятельства: а) развитие производительных сил объективно требует регулирования экономики в масштабах всей страны; б) частные интересы тех или иных монополий также требуют государственного регулирования экономических процессов; в) то обстоятельство, что производительные силы принадлежат не обществу, а в решающей своей массе монополиям, препятствует осуществлению экономического регулирования; г) те или иные группы монополий в каждый данный период прямо сопротивляются государственному регулированию. Государственно-монополистический капитализм есть капиталистическая реакция на рост общественного характера производства. Но борьба противоположных тенденций, отмеченных здесь, делает невозможным преодоление на путях государственно-монополистического капитализма созданного капитализмом и обострённого империализмом конфликта между производительными силами и производственными отношениями. Более того, именно развитие государственно-монополистического капитализма обостряет противоречия капиталистической экономики.

Указанная В. И. Лениным реакционность государственно-монополистического капитализма проявляется, в частности, в следующем. Уже отмечалось, что наиболее глубокой причиной государственно-монополистического капитализма является прогрессирующий конфликт между производительными силами и производственными отношениями. В рамках каждой отдельной страны этот конфликт проявляется в антагонизме между монополиями и основными слоями нации. В масштабах мировой капиталистической системы он проявляется как антагонизм между империалистическими державами и экономически менее развитыми странами, между мировыми монополиями и народами эксплуатируемых ими стран. В масштабах всего мира в XX веке этот конфликт проявлялся и в борьбе двух противоположных социально-экономических систем.

То что корни государственно-монополистического капитализма кроются в этих антагонизмах и противоречиях, делает его чрезвычайно реакционным. Поскольку реакционность вытекает из антагонизма между монополиями и основными слоями нации, она связана с такими явлениями, как фашизация общественной жизни, наступление на демократические права народов и усиление диктаторских тенденций в капиталистических странах. Поскольку реакционность коренится в антагонизме между империалистическими державами и экономически слаборазвитыми странами, она связана с подавлением национально-освободительных движений, с осуществлением новых методов колониализма . Поскольку реакционность была обусловлена борьбой двух социальных систем, она была органически связана с ростом милитаризма, со стремлением разрешить в пользу капитализма антагонизм между двумя общественно-экономическими системами на путях подготовки и развязывания локальных войн и даже мировой термоядерной войны.

Но не следует думать, что усиление реакционности государственно-монополистического капитализма протекает в точном соответствии с его общим ростом. Как и все другие свойства государственно-монополистического капитализма, его реакционность развивается неравномерно. Вполне может сложиться такое положение, когда экономические формы государственно-монополистического капитализма развиваются намного интенсивнее, чем его политические проявления. А может сложиться и противоположное положение. В США в годы второй мировой войны экономические формы государственно-монополистического капитализма приобрели небывалый размах. Между тем в этот же период США участвовали в антигитлеровской коалиции, во внутриполитической жизни фашистские тенденции проявлялись относительно слабо. Когда же война закончилась, то вмешательство государства в экономику уменьшилось. В области же политики США стали ареной разгула маккартизма, страна стала быстро превращаться в полицейское государство, при этом на международной арене США возглавили «холодную войну» против социалистических государств. Каково соотношение между степенью развития экономических форм государственно-монополистического капитализма и его политической реакционностью - это всегда определяется конкретным сочетанием исторических условий.

3.4. Прогрессивные стороны государственно-монополистического капитализма

Государственно-монополистический капитализм настолько сложное и противоречивое явление, что даже при оценке его реакционности нельзя забывать о его двойственности. Еще Ф. Энгельс писал, что когда огосударствление средств производства «станет экономически неизбежным, только тогда - даже если его совершит современное государство - оно будет экономическим прогрессом, новым шагом по пути к тому, чтобы само общество взяло в свое владение все производительные силы» . Поскольку в современных условиях развитие производительных сил объективно требует управления ими из одного центра в масштабе всей страны, т. е. огосударствления, постольку в государственно-монополистическом капитализме, реализующем в какой-то мере это объективное требование, содержатся элементы движения вперёд.

Но, во-первых, нельзя преувеличивать значение этих элементов. Государственно-монополистический капитализм доводит обобществление производства до высшей степени, возможной при капитализме, но в то же время ограничивает этот процесс узкими рамками буржуазного строя. Поскольку государственная собственность и государственное регулирование экономики развиваются в интересах монополий, то обобществление производства не может быть здесь доведено до степени, которой требует современный уровень развития производительных сил. Обобществление производства в степени, соответствующей этому уровню, достигается лишь при социализме. Во-вторых, элементы движения вперёд переплетаются здесь с самой худшей реакцией. Ибо в целом система государственно-монополистического капитализма, направленная на сохранение буржуазного строя, тормозит развитие производительных сил. Больше того, создавая новые методы повышения степени эксплуатации рабочих, чрезмерной интенсификации их труда и способствуя росту милитаризма, она ведёт к уничтожению производительных сил.

Раздвигая рамки капиталистической частной собственности, устанавливая государственную собственность на средства производства и государственное регулирование экономики, она создаёт тем самым некую отдушину для развития производительных сил. Не видеть этой стороны государственно-монополистического капитализма значило бы становиться на точку зрения «закупорки производительных сил», разделять немарксистскую, находящуюся в полном противоречии с действительностью теорию, согласно которой в развитии империализма должен наступить момент, когда дальнейшее развитие производительных сил станет невозможным. Но было бы ещё неправильнее не видеть другой стороны, а именно того, что достигнутый прогресс в развитии производительных сил, в обобществлении труда современное капиталистическое государство узурпирует в интересах монополий. Главным в характере государственно-монополистического капитализма является его реакционная сущность, состоящая в том, что он направлен на спасение капиталистического строя, тормозящего развитие производительных сил.

Самым глубоким антагонизмом государственно-монополистического капитализма является то, что в сращивании с государством, в развитии его экономических функций, в подчинении этих функций своим интересам финансовая олигархия ищет преодоления противоречий воспроизводственного процесса путём поддержания именно того социального организма - современного капитализма, который эти противоречия и порождает. Поэтому «конечным продуктом» государственно-монополистических процессов является не спасение капитализма, гибель которого неотвратима, а доведение материальных предпосылок социализма до высшей степени зрелости.

В той мере, в какой государственно-монополистический капитализм есть завершение образования материальных предпосылок социализма, он представляет собой прогресс по сравнению с менее развитыми формами капитализма. В. И. Ленин писал, что «государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет ». И далее В. И. Ленин указывал, что «это шаг вперёд на базе новейшего монополистического капитализма, шаг к регулированию экономической жизни в целом, по известному общему плану, шаг к сбережению народного труда, к предотвращению бессмысленной затраты его капитализмом» .

И снова выступает двойственная, глубоко противоречивая природа государственно-монополистического капитализма. Ибо, доведя до высшей степени капиталистическое обобществление производства, максимально ускоряя созревание материальных предпосылок социализма, государственно-монополистический капитализм в то же время осуществляет этот процесс такими методами, которые означают небывалый рост реакции по всей линии. Ускоряя создание материальных предпосылок социализма, государственно-монополистические процессы в то же время направлены к консервации капиталистического способа производства, т. е. действуют против социализма.

Поэтому те элементы экономического прогресса, которые появляются с развитием государственно-монополистического капитализма, не могут до конца реализоваться сами собой. Это возможно лишь на путях социалистической революции. Государственно-монополистический капитализм доводит до высшей степени созревание материальных предпосылок социализма. Но именно предпосылок. Действительность обрекает на провал попытки реформистов выдать государственно-монополистический капитализм за социализм и доказать ненужность революционного ниспровержения буржуазного строя. В. И. Ленин писал, что «в обстановке революции, при революции государственно-монополистический капитализм непосредственно переходит в социализм» .

Поэтому пролетариат выступает не за обратный переход от государственной капиталистической собственности к собственности отдельных капиталистов и групп предпринимателей, а, наоборот, за расширение государственной собственности, в частности, путём национализации предприятий, но при условии установления над ней демократического контроля масс и с перспективой борьбы за превращение её в социалистическую собственность; не за обратный переход от огосударствления экономики к поощрению «частной инициативы», а, наоборот, за дальнейшее расширение экономических функций государства, но с тем условием, чтобы эти функции осуществлялись в интересах народа; не за безусловное сокращение государственного бюджета, а за пополнение его средств путём усиленного налогового обложения буржуазии и изменение характера его использования не для гонки вооружений и обогащения монополий, а для улучшения условий жизни народа; не против государственного регулирования заработной платы и распределения рабочей силы, а за осуществление подобных государственных мероприятий, но не в интересах монополий, а в направлении повышения заработной платы и борьбы с безработицей.

4. Государственно-монополистические формы капиталистической экономики

Нарастание внутренних противоречий монополистического капитализма и прогрессирующее падение его роли на мировой арене обусловили широкое вторжение буржуазного государства в экономическую сферу. Если ранее государственное регулирование экономики осуществлялось, как правило, лишь в периоды мировых войн, то теперь система государственно-монополистического регулирования стала постоянным явлением, в котором обнаруживается ряд новых черт.

Ещё более ста лет назад, анализируя развитие капитализма, К. Маркс писал, что «в известных сферах оно ведёт к установлению монополии и потому требует государственного вмешательства» История капитализма наглядно доказала справедливость этого положения.

4.1. Внутренние и внешние причины усиления процесса государственного регулирования

Основной причиной усиления вмешательства буржуазного государства в хозяйственную жизнь является обострение основного противоречия капитализма. Процесс концентрации и монополизации производства привёл в настоящее время к появлению огромных финансово-промышленных корпораций, которые командуют десятками, а иногда и сотнями тысяч рабочих, инженеров и техников, производят колоссальные массы продукции. Процесс воспроизводства в таких корпорациях оказывает существенное влияние на всю экономическую обстановку в капиталистических странах и поэтому находится в центре внимания буржуазных правительств.

Активизация экономических функций государства обусловлена также современной научно-технической революцией. Последняя выдвигает сложные задачи не только в области научных исследований, но и при внедрении их результатов в сфере производства. Финансирование научных исследований, развитие новых, не всегда прибыльных, но необходимых для капиталистической экономики отраслей производства, решение проблем занятости и переквалификации рабочих кадров, обостряющихся в процессе научно-технической революции, - все эти задачи превосходят возможность отдельных, даже крупнейших монополий. Растущая дифференциация общественного производства, появление множества новых производств, усложнение механизма общественных связей выдвигают перед капитализмом новые проблемы, которые невозможно решить на принципах свободного предпринимательства.

Возрастает роль государства и в так называемых социальных издержках капиталистического общества - в системе здравоохранения, социального обеспечения. Крупные задачи приходится решать буржуазному государству и в связи с быстрым процессом урбанизации - строительство жилого фонда, перестройка городского хозяйства, сооружение коммуникаций связи, строительство транспортных магистралей и т. п.

4.2. Основные формы государственного регулирования

Государственно-монополистическое регулирование экономики представляет систему форм и методов государственного воздействия на все стороны процесса капиталистического воспроизводства в целях сохранения капиталистических производственных отношений и обеспечения монопольных сверхприбылей для ведущих группировок финансового капитала.

Государственное регулирование призвано обеспечить дальнейшее развитие производительных сил путём приспособления, модификации капиталистических производственных отношений при сохранении их основ.

Материальной основой регулирования процессов производства, обмена и потребления является концентрация производственных, товарных, бюджетных и валютных ресурсов в руках буржуазных государств. Масштабы государственного регулирования находятся в прямой зависимости от той доли национального богатства, которой распоряжается буржуазное государство.

В системе государственного регулирования экономики развитых капиталистических стран можно выделить следующие основные формы:

• государственное предпринимательство;
• государственные закупки товаров и услуг;
• налоговые и кредитные формы регулирования масштабов и
• структуры частных капиталовложений;
• государственное регулирование уровня потребительского спроса;
• программирование экономики.

Государственное предпринимательство является государственно-монополистическим хозяйствованием, где государство выступает как элемент капиталистического базиса. В других формах регулирования буржуазное государство выступает по отношению к базису как надстройка.

К формам регулирования можно также отнести совокупность мер административно-юридического характера, регламентирующих те или иные процессы хозяйственной жизни. Административно-юридические формы регулирования процесса воспроизводства наиболее характерны для государственно-монополистического регулирования в периоды мировых войн. Именно в условиях военного хозяйства капиталистическое государством запрещает новое строительство в тех или иных отраслях хозяйства; запрещает или существенно ограничивает производство определённых видов продукции гражданского назначения; осуществляет контроль над распределением сырья и материалов; контролирует использование рабочей силы, принудительно закрепляя её на важнейших предприятиях; строго регламентирует внешнюю торговлю; осуществляет контроль над ценами и заработной платой.

Контроль над ценами и заработной платой широко используется империалистическими государствами и в послевоенный период как средство сдерживания инфляции и стабилизации процесса воспроизводства в целом. Этот контроль является составной частью «политики доходов», осуществляемой в целях создания наиболее благоприятных условий функционирования монополистического капитала.

4.3. Государственное предпринимательство

Система господства монополистического капитала опирается в наше время на непосредственное участие буржуазного государства во всех стадиях процесса воспроизводства - производства, распределения, обмена и потребления общественного продукта. В сфере материального производства деятельность частных монополий переплетается с функционированием государственно-монополистических предприятий. В сфере обращения государство выступает крупнейшим покупателем рабочей силы и продукции частного сектора экономики. В сфере кредита частные банковские монополии дополняются государственной кредитной системой.

Возможность прямого и непосредственного участия буржуазного государства в процессе капиталистического воспроизводства основана на существенном росте его экономической силы, на превращении государства в крупнейшего собственника средств производства. Обладая существенной долей средств производства и крупными финансовыми ресурсами, буржуазное государство оказывается способным осуществлять функцию прямого регулирования и контроля над определённой частью общественного производства.

По степени огосударствления можно различать полную государственную собственность, т. е. средства производства, товарные и финансовые ресурсы, целиком принадлежащие государству, и частичную государственную собственность, которая находит своё выражение в так называемых смешанных предприятиях, где совладельцами и партнерами государства выступают отдельные монополии и частные лица. В зависимости от степени огосударствления контроль над функционированием подобных предприятий может принадлежать либо государству, либо частному капиталу.

На базе государственной собственности в империалистических странах широкое распространение получило государственное предпринимательство, которое является особой формой регулирования хозяйственной жизни капиталистических стран, где буржуазное государство выступает не в качестве надстройки, а как субъект хозяйствования, как непосредственный участник процесса производства. Являясь собственником средств производства, государство организует производственный процесс, планирует и контролирует его.

Государственное предпринимательство призвано решить два комплекса взаимосвязанных проблем: с одной стороны, обеспечить оптимальную, с точки зрения требований научно-технической революции, структуру народного хозяйства и, с другой стороны, субсидировать развитие частномонополистического сектора путём предоставления ему товаров и услуг государственными предприятиями по ценам, близким к издержкам производства.

Направления государственного предпринимательства предопределяются задачами создания наиболее благоприятных условий функционирования частномонополистического капитала.

Во-первых, буржуазное государство преследует цели подтягивания слабых звеньев экономики, отставших в технико-экономическом отношении и требующих крупных финансовых средств для технической реконструкции. Поэтому сфера государственного предпринимательства во всех странах охватывает прежде всего энергетику и транспорт - отрасли наиболее капиталоёмкие, с длительным периодом оборота капитала, и поэтому малопривлекательные для монополий. Компенсируя недостаток частной инициативы в отраслях хозяйства, обеспечивающих процесс воспроизводства капитала, государство тем самым способствует повышению нормы монополистической прибыли. Освобождая частные компании от необходимости вкладывать капитал в долговременные и заведомо малорентабельные объекты, государство даёт им возможность концентрировать средства в наиболее динамичных и прибыльных отраслях обрабатывающей промышленности. Значительная часть государственных капиталовложений в империалистических странах направляется поэтому в сферу, обслуживающую потребности монополистического производства в топливе, электроэнергии и транспортных услугах.

Во-вторых, сферой государственного предпринимательства становятся новые отрасли, рождение и развитие которых связано с научно-техническим прогрессом, а также с их растущим значением в ходе соревнования двух мировых систем. Новые отрасли производства являются объектом государственного предпринимательства преимущественно в «пусковой период», когда огромные первоначальные затраты, производственный риск и необходимость развёртывания опытно-конструкторских работ делают их невыгодными для монополий, которые выжидают, пока освоение отраслей государством не сделает их рентабельными. Не случайно предпринимательскую деятельность государства по освоению новых отраслей производства буржуазные экономисты называют «социализацией риска». Примером может служить атомная промышленность, которая является государственной монополией в США, Англии и во Франции.

В-третьих, в условиях научно-технической революции руководство наукой и техникой становится в развитых капиталистических странах такой же прерогативой государства, как и организация военного дела. Объем минимального капитала, необходимого для создания современных научно-исследовательских лабораторий, нередко превышает финансовые возможности отдельных монополий. К тому же результаты научно-исследовательских работ трудно предсказать, поэтому риск капиталовложений в науку весьма велик. Поэтому основное бремя расходов на развитие науки берет на себя буржуазное государство, финансируя наиболее дорогостоящие научные разработки, результаты которых используются монополиями.

Государственное предпринимательство и монополии

Как уже отмечалось выше, система государственного предпринимательства в империалистических странах служит интересам укрепления господства монополий. Эта цель достигается различными методами, среди которых следует выделить продажу товаров и услуг государственными предприятиями монополистическому сектору по ценам, близким к издержкам производства. Это обстоятельство является главной причиной низкой рентабельности, а в ряде случаев и дефицитности государственных предприятий, что используется монополистическими кругами для дискредитации идеи национализации. Между тем бесприбыльность предприятий, находящихся в полной государственной собственности и оснащённых передовой техникой, объясняется перераспределением созданной здесь прибавочной стоимости посредством низких цен и тарифов в пользу монополистических объединений, т. е. «скрытым субсидированием» последних государством.

Несмотря на очевидную выгодность государственных предприятий для монополистической буржуазии, последняя выступает против политики национализации, которая подрывает «авторитет» частной собственности. Изменение политической атмосферы немедленно усиливает стремление монополий к реприватизации , т. е. к передаче национализированных предприятий в частную собственность. В Англии, например, буржуазия добилась реприватизации части чёрной металлургии, которая была к тому времени модернизирована государством. Там, где государственные предприятия были созданы на бюджетные средства, монополии выдвигают требования полной или частичной приватизации , т. е. распродажи государственных предприятий, превращения их в смешанные предприятия. Обычно эти требования распространяются на самые прибыльные государственные предприятия в обрабатывающей промышленности и подкрепляются демагогическими рассуждениями о «рассеивании» собственности и «народном» капитализме.

4.4. Буржуазное государство и планирование

Управление государственными предприятиями в развитых капиталистических странах фактически децентрализовано , а сами предприятия находятся в отношениях конкуренции не только с частными фирмами, но и с родственными по роду деятельности государственными компаниями.

Планирование производства буржуазным государством не означает появления планомерности в масштабах всего общественного производства. Во-первых, предпринимательская деятельность государства развитых капиталистических стран распространяется далеко не на все отрасли хозяйства, она не охватывает командных высот экономики, решающие отрасли производства. Во-вторых, планомерность отдельных отраслей хозяйства, даже если она и достигнута, в сумме не даёт планомерности всего общественного производства. Планомерность в масштабе общества не может быть логическим результатом планомерности отдельных, пусть даже важных, отраслей. В-третьих, государственная собственность является подпоркой, а не альтернативой частной собственности. Государственное предпринимательство обеспечивает условия прибыльного функционирования частного капитала. Капиталистическая же прибыль и планомерная организация всего общественного производства несовместимы.

Государственное предпринимательство является важным, но не единственным звеном государственно-монополистической системы регулирования капиталистической экономики.

4.5. Государственные закупки товаров и услуг

Основным рычагом «взбадривания» капиталистической экономики кумир буржуазной политической экономии Д. Кейнс считал рост государственного потребления во всех его формах. По его мнению, государственные закупки товаров и услуг могут «компенсировать» снижение платёжеспособного спроса, раздвинуть его границы, обеспечить «полную» занятость населения и застраховать капитализм от кризисов. (В понимании буржуазных экономистов «полная» занятость подразумевает не ликвидацию безработицы, а лишь снижение её до определённого уровня). «Кейнсианский» рецепт антикризисного регулирования с теми или иными коррективами после второй мировой войны использовался всеми правительствами империалистических государств.

Государственный рынок развитых капиталистических стран характеризуется рядом отличительных черт, обусловливающих его особую привлекательность для монополистической буржуазии по сравнению с обычным капиталистическим рынком.

Во-первых, это рынок гарантированный , платёжеспособность на котором обеспечена бюджетными и валютными фондами правительства. Надежность, устойчивость государственного рынка, относительная независимость его от хозяйственной конъюнктуры, возрастание объема государственных закупок в периоды общего снижения деловой активности в стране - эти свойства государственного рынка высоко расцениваются монополистами.

Во-вторых, государственный рынок является особо прибыльным рынком, где никакой эквивалентности в обмене не существует и покупатель (государство) переплачивает на каждой сделке продавцам - монополистическим объединениям.

В-третьих, это рынок известный в отличие от традиционного неизвестного капиталистического рынка. Эта черта государственного рынка наряду с его неэквивалентностью в обмене свидетельствует о дальнейшем подрыве товарного хозяйства в условиях государственно-монополистического капитализма.

Характер государственного потребления зависит от целевого назначения государственных закупок. Производительный характер носят закупки сырья, полуфабрикатов, а также элементов основного капитала, которые производятся государственными предприятиями сферы материального производства, а также непосредственно самим государством в процессе осуществления программы капиталовложений. Размеры производительного государственного потребления близки к размерам государственного сектора в сфере материального производства.

Закупка товаров производственного назначения буржуазным государством осуществляется преимущественно в частном секторе и поэтому представляет для монополий значительный интерес как устойчивый источник обогощения.

Однако в преобладающей своей части государственный рынок обслуживает непроизводительное государственное потребление. Оно включает в себя: непроизводительное потребление товаров и услуг материального характера; строительство предприятий и учреждений непроизводственной сферы; личное потребление государственных служащих и военнослужащих, содержащихся на бюджетные средства.

4.6. Государственный военный рынок и милитаризация экономики

Не случайно превращение монополий в господствующую силу в экономике на рубеже 19-20 вв. ознаменовано серией войн, развязанных в интересах этих монополий (испано-американская, англо-бурская и русско-японская войны). После них в тревожной и напряжённой обстановке международных кризисов и «малых войн» развитие империализма привело к 1-й мировой войне.

В развязывании войн важнейшую роль играли военно-промышленные фирмы, добивавшиеся увеличения заказов на свою смертоносную продукцию. Для них важны были не только результаты войны и реализация поставленных в ней целей, но и тот бизнес, который создавала подготовка к войне и обстановка международной напряжённости, стимулировавшая гонку вооружений. Военно-промышленные монополии, выступая подрядчиками правительств, постоянно заинтересованы в раздувании военных бюджетов и в контроле над системой распределения государственных заказов. У этих монополий раньше, чем у других, проявилась тенденция к сращиванию с государством.

Милитаризация экономики в послевоенный период стала постоянным явлением в империалистических странах, превратилась в необходимое условие сохранения капиталистических производственных отношений и, следовательно, является органическим моментом процесса капиталистического воспроизводства в современных условиях.

Вместе с тем поддержание военного производства на высоком уровне рассматривается монополистическими кругами как своеобразный стабилизатор процесса воспроизводства, как важное антикризисное средство. Закупки военной продукции капиталистическим государством служат средством использования незагруженных производственных мощностей и рассасывания постоянной армии безработных.

Военный рынок является не только гарантированным, известным рынком, но и «своим» рынком для узкого круга монополий, специализировавшихся на изготовлении военной продукции.

Закупки военной продукции образуют наиболее прибыльный рынок. Высокая норма прибыли в военном производстве объясняется в основном двумя обстоятельствами. Во-первых, значительная часть военных заказов оформляется в форме секретного приглашения военно-промышленных фирм, а не в результанте открытых конкурентных торгов. Во-вторых, преобладающая часть военных контрактов базируется не на твердых ценах, а на ценах, возмещающих издержки производства, плюс фиксированное вознаграждение. В подобных условиях цены на военную продукцию регулируются не заказчиком - буржуазным государством, а фактически навязываются ему военно-промышленными концернами.

Степень влияния милитаризма на развитие государственно-монополистического капитализма измеряется не только уровнем военных расходов, но и долей их в государственном бюджете и национальном доходе. Печать милитаризма лежит на всей системе государственно-монополистического регулирования, которое в главных империалистических странах обеспечивает стратегические цели укрепления военно-экономического потенциала. Это оказывает прямое и косвенное влияние на установление важнейших пропорций в хозяйстве страны, к которым стремится государственно-монополистический капитализм путём использования экономических и внеэкономических рычагов. Не случайно в США инициатором внедрения методов программирования экономики явилось Министерство обороны, которое с 1962 ввело систему комплексного долгосрочного планирования развития вооружённых сил, включающую в орбиту своего воздействия большое количество отраслей производственной и непроизводственной сферы, обеспечивающих так называемую национальную безопасность.

Производство вооружения создаёт дополнительный спрос на средства производства и предметы потребления, что приводит к общему экономическому оживлению. Однако в конечном счёте гонка вооружений ограничивает возможности расширенного воспроизводства и замедляет его темпы. Поглощая значительную часть материальных и трудовых ресурсов общества, военное производство неизбежно ограничивает развитие гражданского производства, которое начинает испытывать нехватку средств для новых инвестиций. До известного момента общий подъём производства может возрастать как за счёт военного, так и за счёт гражданского производства. Возможность параллельного их роста лимитируется размерами военного производства и экономическим потенциалом страны. По мере увеличения военных расходов, как показал опыт тех же США в годы второй мировой войны, милитаристская формула «и пушки, и масло» терпит крах, и производство пушек начинает осуществляться вместо производства масла.

Поскольку выгоды от гонки вооружений реализуются довольно узкой группой монополий, а неблагоприятные последствия милитаризации распространяются на всё более широкие сферы экономики, усиливаются разногласия в правящем лагере империалистических государств. Против крайностей милитаризации выступают монополистические группировки, терпящие урон от чрезмерно больших ассигнований на вооружение. Ф. Энгельс подчёркивал, что милитаризм таит в себе зародыш собственной гибели . Сужение экономической и политической базы милитаризма - характерная черта углубления противоречий государственно-монополистического капитализма.

5. Империалистическая интеграция

С развитием государственно-монополистического капитализма связано появление нового типа международных монополий - империалистической интеграции. Это новое явление имеет глубокие исторические корни. Ленин предвидел, что интернациональное объединение монополистических группировок на почве борьбы за экономический раздел мира может происходить на основе соглашений государств. В статье «О лозунге Соединённых Штатов Европы» Ленин писал: «Конечно, возможны временные соглашения между капиталистами и между державами. В этом смысле возможны и Соединённые Штаты Европы, как соглашение европейских капиталистов … о том, как бы сообща давить социализм в Европе, сообща охранять награбленные колонии…» .

Тенденция к созданию Соединённых Штатов Европы действительно возникла после 2-й мировой войны. В основе её лежало стремление империалистов сообща давить социализм и национально-освободительное движение. Инициатором такого объединения явились США. Роль ускорителя процесса европейской империалистической интеграции сыграл план Маршалла. Государства, получившие помощь по плану Маршалла, заключили в 1948 г. конвенцию о создании Организации европейского экономического сотрудничества, в которой лидерство в то время фактически принадлежало США. Однако создать тогда объединённую Европу под эгидой США не удалось. Империалистическое соперничество и борьба за рынки привели к расколу Западной Европы на два блока. В 1952 вступил в силу договор о создании Европейского Объединения угля и стали в составе шести государств, которые в 1957 подписали договор о Европейском экономическом сообществе (ЕЭС). Цель ЕЭС (или «Общего рынка») - создание таможенного союза, внутри которого обеспечивается свобода передвижения товаров и капиталов, а затем превращение его в экономическое и политическое объединение более высокого уровня. В 1959 в противовес ЕЭС по инициативе Великобритании была учреждена Европейская ассоциация свободной торговли (ЕАСТ), в которую вошли семь государств. Однако конкурентоспособность ЕЭС оказалась выше, чем ЕАСТ. В 1971 Великобритания, Ирландия, Дания и Норвегия приняли решение вступить в ЕЭС.

В империалистической интеграции проявился углубляющийся конфликт между уровнем развития производительных сил и производственных отношений современного капитализма. Монополии объединяются при посредстве государства на международной основе для использования выгод гигантской концентрации производства, выходящей за рамки национальных государств, а также преимуществ соглашений о международной специализации производства. Монополии Западной Европы могут конкурировать с США, только объединив свои ресурсы. На процессы империалистической интеграции существенно повлияла «холодная война». В обстановке «холодной войны» впервые в истории капитализма почти все империалистические страны объединились в военную коалицию. Под эгидой НАТО сформировались мощные международные картели, которые монополизировали изготовление отдельных видов оружия.

Интеграция, имея целью объединение империалистических держав, не ослабляет противоречий между ними. Международные государственно-монополистические организации, возникающие под лозунгом «объединения», смягчения проблемы рынка, на деле представляют собой новые формы передела мирового капиталистического рынка, превращаются в очаги острых трений и конфликтов.

6. Обострение классовой борьбы

Развитие государственпо-монополистического капитализма ведёт к обострению классовой борьбы. Образуются такие объекты классовых сражений, которые раньше не занимали важного места в борьбе пролетариата против буржуазии. Так, концентрация в руках государства всё большей доли национального дохода превращает финансовую деятельность государства в объект острой классовой борьбы. Многие забастовки возникают по поводу таких государственно-монополистических мероприятий, как повышение цен в порядке их «регулирования» государством, закрытие предприятий в соответствии с государственными «планами реорганизации» производства. Новое в классовой борьбе в условиях государственно-монополистического капитализма состоит в том, что растёт категория рабочих, непосредственно эксплуатируемых совокупным монополистическим капиталом, воплощённым в государственной собственности.

В условиях государственно-монополистического капитализма борьба рабочих против эксплуатации протекает не только в рамках отдельных предприятий и отраслей производства. В борьбе за экономические требования рабочие выступают уже не только против индивидуальных капиталистов и не только против «ассоциированного капитала», воплощённого в акционерных обществах, а против совокупного монополистического капитала, каковым является современное буржуазное государство.

Государственное вмешательство в отношения между предпринимателями и рабочими приводит к конфликту с монополистическим государством. Тем самым всякая экономическая борьба рабочих имеет тенденцию перерастать в борьбу политическую, что особенно ярко выступает при забастовках общенационального масштаба.

И рост удельного веса рабочих, занятых на государственных предприятиях, и государственное регулирование условий труда, и косвенные налоги, основную тяжесть которых несёт трудящееся население, и политика инфляции, снижающая заработную плату, - всё это означает огосударствление отношений между рабочим классом и финансовой олигархией. В этих условиях всякое выступление рабочих по таким экономическим вопросам, как размеры заработной платы, продолжительность рабочего дня, тяжесть налогов, становится политической борьбой, ибо оно направлено не только против отдельных монополий, а против их политического союза - монополистического государства.

Всё это свидетельствует о том, что государственно-монополистический капитализм есть не только полнейшая, материальная подготовка социализма, но и фактор ускорения созревания субъективных предпосылок социалистических революций.

Развитие государственно-монополистического капитализма по-новому ставит вопрос о сломе государственного аппарата в ходе социалистической революции. По мере расширения экономических функций государства меняется постепенно и структура государственного аппарата. В нём увеличивается число учреждений, выполняющих экономические функции, которые могут составить основу механизма общественного хозяйствования после ликвидации власти монополий и перехода страны на социалистический путь развития. Открывается перспектива такого развития социалистической революции, при котором широкая антимонополистическая коалиция будет иметь прямую поддержку в известных звеньях государственного аппарата, не связанных непосредственно с осуществлением функции насилия. Особенно это касается таких звеньев, как органы местной власти, которые в большей мере находятся под наблюдением широких трудящихся масс и испытывают давление демократических сил.

Перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм

Перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм означает соединение силы капиталистических монополий с силой государства при подчинении государства крупнейшим капиталистическим корпорациям. Со времени второй мировой войны государственно-монополистический капитализм утвердился в главных империалистических странах и в той или иной мере пустил корни во всех развитых капиталистических странах.

Разумеется, государственно-монополистический капитализм ни в одной стране не может охватить и перестроить все звенья экономики. Рядом с ним, как и вообще рядом с монополистическим капитализмом, продолжают существовать и немонополистические, средние и мелкие, предприятия, сохра-

няется в большем или меньшем объеме мелкая буржуазия города и деревни, а кое-где с ним уживаются даже пережитки докапиталистических форм эксплуатации. Но рост государственно-монополистического капитализма - это то новое и важнейшее явление в современном капитализме, на изучение которого следует обратить особое внимание.

Развитие государственно-монополистического капитализма - сложный и многосторонний процесс, охватывающий как экономику, так и политику.

Монополии, ставшие господствующей экономической силой еще в начале 20 века, с первых же своих шагов наживались за счет государственных заказов и добивались приспособления к своим корыстным интересам таможенного законодательства, государственного кредита, системы субсидий, налоговых льгот и т. д. Однако до вступления капиталистической системы в период ее общего кризиса расширенное воспроизводство капитала осуществлялось монополиями в основном без посредничества и прямого участия государства. Капиталистическая система в целом обладала еще достаточной устойчивостью, чтобы обходиться без государственных подпорок.

Положение изменилось с вступлением капитализма в эпоху его общего кризиса. Такие сильные потрясения капиталистической системы, как мировые войны, экономические и политические кризисы, показали господствующим монополиям, что старыми методами они хозяйничать не могут. Чтобы обеспечить функционирование производственной, финансовой и торговой машины капиталистических корпораций, необходима была смычка их мощи с огромной силой государства.

Первая волна государственно-монополистического капитализма поднялась в период мировой войны 1914 - 1918 гг. В. И. Ленин писал, что это произошло в силу давления обстоятельств, вызванных войной. Наиболее далеко это развитие зашло тогда в Германии. Но В. И. Ленин считал государственно-монополистические мероприятия военного времени не случайными, не преходящими явлениями. Он увидел в них исторически закономерный, неизбежный процесс, лишь ускоренный действием войны. В. И. Ленин уже тогда, в 1917 г., развил характеристику империализма, подчеркивая, что империализм является не только эпохой гигантских монополий, но что это «эпоха перерастания монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм...» 1

Важным фактором развития государственно-монополистического капитализма был мировой экономический кризис 1929 - 1933 гг., который сильно потряс мировую экономику капитализма. Кризис развивался в то время, когда в Советском Союзе успешно осуществлялся первый пятилетний

план, демонстрировавший поразительные преимущества социалистического планового хозяйства. Для спасения крупнейших монополий от кризиса были тогда предприняты государственные мероприятия, которые изображались как успешная попытка «регулировать» капиталистическую экономику и внедрить в нее «плановые» начала. С тех пор система противокризисных государственно-монополистических мероприятий стала составной частью деятельности империалистической государственной машины. Функция охраны крупных капиталистов от экономических кризисов была возложена на государство в законодательном порядке.

В фашистской Германии слияние власти финансовой олигархии с властью государства было доведено до крайних пределов. Каждый крупный капиталист на своем предприятии получал права представителя государственной власти. Государственные органы, включавшие представителей крупного капитала, осуществляли руководство целыми отраслями хозяйства. Они определяли заказы концернам, устанавливали цены, распределяли сырье. Государство стало орудием дальнейшей централизации капитала. Были приняты законы о ликвидации и присоединении к крупным концернам всех мелких акционерных обществ. Фашистское государство зверски подавило сопротивление пролетариата монополиям, разогнало профсоюзы и политические партии рабочего класса. Государственно-монополистический капитализм показал здесь свой хищный облик во всей его неприглядности.

Вторая мировая война еще больше ускорила в империалистических странах перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический. Тесное переплетение всесильных монополий с государством, возникшее в условиях военной экономики, не было ликвидировано по окончании войны. Оно стало костяком новой государственно-монополистической структуры. Аппарат военной мобилизации экономики стал составной частью государственной

машины и в мирное время. В результате мировых войн ключевые позиции в экономике империалистических государств заняли военные концерны, особенно заинтересованные в государственно-монополистических мероприятиях.

Для более полного использования государственной власти крупнейшие воротилы финансового капитала сделались министрами, руководителями основных ведомств, послами, видными чиновниками. Происходит такое тесное переплетение аппарата государства и монополий, что часто трудно определить, где проходит граница между ними.

В. И. Ленин отмечал, что монополии не устраняют конкуренции, а лишь изменяют формы конкурентной борьбы. Возникают новые формы конкуренции. Главным методом обострившейся конкурентной борьбы становится экономическое, политическое, а подчас и физическое насилие, удушение и подавление конкурента всеми возможными средствами. Государственно-монополистический капитализм еще больше сужает поле для свободной конкуренции. Он становится ареной новой формы конкурентной борьбы - борьбы между крупнейшими монополиями за привилегию разворовывать государственную казну, за контроль над отдельными звеньями государственного аппарата. Не случайно В. И. Ленин отмечал, что государственно-монополистический капитализм есть узаконенное казнокрадство.

О механизме современного государственно-монополистического капитализма

Сущность государственно-монополистического капитализма, как говорилось, состоит в непосредственном соединении господства капиталистических монополии с гигантской силой государства. При этом государство занимает не самостоятельное, а подчиненное положение.

Действуя в интересах монополий, государство предпринимает попытки некоторого регулирования капиталистической экономики. Оно раздувает государственный бюджет, чтобы создать своеобразный привилегированный, гарантированный рынок для корпораций и использовать его как амортизатор, ослабляющий потрясения, вызываемые экономическими кризисами и сужением сферы империалистической эксплуатации. Государство в небывалых размерах используется монополиями и как орудие накопления капитала. Чтобы сосредоточить денежные ресурсы населения в крупнейших частных банках и страховых компаниях, финансирующих монополистов, государство фактически выступает гарантом вкладов. Оно спасает тресты и концерны от банкротства, охраняет и поддерживает высокий уровень их прибылей путем жесточайшего налогового ограбления трудящихся масс. В огромных размерах усиливается милитаризм, подкрепляющий империалистическую внешнюю политику монополий. Чудовищно раз-

растаются военно-полицейские функции государства, используемого монополиями для подавления трудящихся.

Особенно характерная черта современного государственно-монополистического капитализма - образование значительного государственного рынка в виде правительственных заказов, ассигнований на скупку излишков и т. п. Этот рынок находится почти в безраздельном владении крупных корпораций. Это ведет к громадному усилению роли государственных финансов в экономике. В форме прямых и косвенных налогов государство сосредоточивает в своих руках и перераспределяет в пользу монополий все возрастающую часть национального дохода. В начале нашего века в Соединенных Штатах и Англии изымалось в виде налогов лишь несколько процентов национального дохода, а в 1956 - 1958 гг. эти изъятия составили около четверти национального дохода.

Громадные поборы с населения используются прежде всего для широких государственных закупок вооружения, производимого концернами по заказам казны. Эти заказы, как правило, долгосрочные (4 - 5 лет). Тем самым соответствующие монополии в известной мере страхуются от неустойчивости стихийного рыночного спроса и угрозы сокращения производства.

Государство не только создает относительно гарантированный спрос, используемый главным образом крупнейшими корпорациями. Оно предоставляет им также огромные субсидии. Их получают в первую очередь концерны, производящие важные в военном отношении товары, стратегическое сырье, топливо, некоторые виды химической продукции, электроэнергию. Средством обогащения монополий служат и государственные кредиты, предоставляемые на модернизацию оборудования. Банки загребают колоссальные барыши, посредничая в размещении государственных займов.

При переходе к государственно-монополистическому капитализму имеет место и некоторый рост государственной собственности. К этому толкают, в частности, быстрые темпы современного технического прогресса (автоматизация, элек-

троника, атомная энергия). Создание новых отраслей индустрии, требующее необычайно высоких первоначальных капиталовложений, монополии стремятся переложить на государство. На себя они берут роль подрядчиков по строительству предприятий и поставщиков оборудования, что при отсутствии всякого риска обеспечивает им гарантированную высокую прибыль. Возрастает государственная собственность и за счет строительства новых предприятий в военной промышленности и связанных с нею отраслях. И здесь частные компании стремятся переложить строительство новых заводов на государство, которое затем передает эти заводы в аренду монополиям.

Кроме того, в собственность государства переходят некоторые важные, но ставшие малорентабельными отрасли промышленности. В Англии такими отраслями оказались угольная промышленность, электростанции, железные дороги. Их огосударствление представляло собой весьма выгодную сделку для соответствующих компаний. Благодаря «щедрости» государства капиталисты-владельцы получили за них такую цену, которую им не заплатило бы ни одно частное лицо. Фактически им была предоставлена возможность изъять свои капиталы из малорентабельных предприятий и вложить их в более доходные. Предприятия, перешедшие в руки государства, широко используются в интересах частнокапиталистических корпораций, которые выигрывают от низких тарифов на железнодорожные перевозки и электроэнергию, от низких цен на уголь, чугун, сталь и т. п. Как правило, все ведущие посты в государственных предприятиях занимают магнаты финансового капитала и их представители.

Но, несмотря на все выгоды, которые приносит монополиям существующая в различных видах государственная собственность, они допускают ее только при особых обстоятельствах и в- ограниченном масштабе. . Правда, в ряде стран Западной Европы после второй мировой войны создалась на несколько лет такая политическая обстановка, когда господствующие группы крупного капитала вынуждены были примириться с более широкой национализацией, чем им хотелось бы. Но, как только ситуация изменилась, они стали прибирать к рукам государственные предприятия. В Англии уже возвращена во владение частных компаний черная металлургия. Частичная передача монополиям национализированных предприятий имела место во Франции, Италии и Австрии. В Соединенных Штатах Америки после войны были по дешевке проданы монополиям многие государственные заводы.

Практикуются также различные формы смешанной, государственно-частной собственности на средства производства. Например, в Италии и Западной Германии государству при-

надлежат крупные пакеты акций многочисленных компаний в различных отраслях хозяйства.

Характерная черта государственно-монополистического капитализма - активное вмешательство государства в конфликты между рабочими и предпринимателями, его стремление силой подавить недовольство масс. Оно все чаще навязывает свой принудительный арбитраж во время стачек, оказывая в интересах монополий давление на бастующих. Государственные законы и распоряжения сильно затрудняют стачечную борьбу и деятельность профессиональных союзов (например, закон Тафта - Хартли в США). Общегосударственная политика «замораживания» заработной платы, т. е. сохранения ее на неизменном уровне при росте стоимости жизни, дает возможность монополиям повысить степень эксплуатации трудящихся.

Типичными для послевоенного периода стали государственно-монополистические мероприятия на международной арене. Монополии заставляют государство финансировать вывоз товаров и гарантировать частные экспортные кредиты. Империалистическое государство берет на себя осуществление экспорта капитала в те отрасли или страны, где частные корпорации не решаются идти на риск. В интересах монополий заключаются межгосударственные соглашения о дележе источников сырья и их эксплуатации. Так была создана гигантская межгосударственная монополистическая организация «Европейское объединение угля и стали», охватывающая угольно-металлургическую промышленность Западной Германии, Франции, Италии, Бельгии, Голландии и Люксембурга. Мерой государственно-монополистического порядка является также соглашение указанных стран об «общем рынке» - таможенном союзе, обеспечивающем привилегированное положение для крупнейших монополий.

Государственно-монополистические мероприятия, носящие международный характер, кроме непосредственных целей капиталистической наживы преследуют и задачи сплочения сил мировой реакции для сохранения разваливающейся колониальной системы, для борьбы против демократии и социализма, для ведения «холодной войны» и подготовки агрессии против стран социализма. Американские корпорации - инициаторы большинства межгосударственных монополий - используют их как орудие своей борьбы за мировое господство.

Милитаризация экономики

С усилением государственно-монополистических тенденций неразрывно связана милитаризация экономики империалистических государств.

В развитом виде милитаризация экономики типична лишь для эпохи общего кризиса капитализма с ее мировыми войнами. Она становится возможной потому, что государ-

ственный аппарат используется монополиями для перераспределения национального дохода (прямые и косвенные налоги, государственные займы, контроль над распределением стратегического сырья и материалов и т. д.) с целью создания грандиозного военного хозяйства. Причина такой поистине «тотальной» милитаризации, образчиком которой могут служить Германия в 1933 - 1939 гг. и США после второй мировой войны, кроется в усилении основных противоречий современного монополистического капитализма. Крупнейшие корпорации настойчиво стремятся решить проблему сбыта за счет государственного военного спроса. Они глубоко заинтересованы в гонке вооружений, обеспечивающей им миллиардные сверхприбыли.

Громадные расходы империалистических государств на военные нужды на известное время ослабляют остроту проблемы сбыта.

Но объяснять милитаризацию хозяйства только экономическими причинами нельзя. Она неразрывно связана с общим курсом внутренней и внешней политики империалистических государств. Известно, что в итоге мирового экономического кризиса 1929 - 1933 гг. многие монополии и в США и в Германии оказались одинаково заинтересованными в военных заказах. Однако тогда на путь форсированной милитаризации хозяйства стала гитлеровская Германия, подчинившая свою внутреннюю и внешнюю политику подготовке войны за мировое господство. После второй мировой войны главный вдохновитель милитаризации экономики - Соединенные Штаты Америки.

Нужно ли говорить о том, что общественный строй, использующий в качестве средства «стимулирования» экономики производство орудий массового уничтожения, с точки зрения морали произносит сам себе смертный приговор!

Но дело не в одной морали. Эта политика не только преступна, но в конечном счете и тщетна, ибо она не разрешает коренных противоречий современного капитализма.

Увеличение военных заказов государства иногда представляет собой рычаг подъема общего уровня производства, в том числе и гражданского; оно может временно способствовать и некоторому росту зарплаты рабочих, особенно занятых в военной промышленности. Это имеет место, как правило, тогда, когда военное производство расширяется за счет, использования бездействующих мощностей и капиталов. Безработные, получившие работу в военной промышленности, увеличивают спрос на товары. Для удовлетворения этого спроса становится необходимым увеличение производства в других отраслях. Растет и спрос капиталистов, особенно если в расчете на возрастающие военные заказы они начинают расширять старые и строить новые предприятия, для кото-

рых требуются строительные материалы, машины, оборудование.

Именно на такой основе были использованы незагруженные производственные мощности в США в годы второй мировой войны. С 1940 по 1943 г. объем промышленной продукции здесь вырос на 90%, количество рабочих в обрабатывающей промышленности увеличилось на 70 %. Начало войны в Корее в 1950 г. также стимулировало рост промышленного производства в США. Но пример США показывает также противоречия и границы милитаризации экономики. Даже в годы второй мировой войны в США период одновременного роста военного и невоенного производства был кратковременным. Затем началось снижение выпуска продукции для невоенных целей. Задолго до конца войны сложилось положение, при котором гражданское производство исчерпало возможности роста и должно было сокращаться. С 1944 г. наблюдалось уже общее сокращение промышленного производства, так как рост выпуска военных материалов больше не перекрывал свертывания производства дляневоенных нужд. То же самое повторилось и в период корейской войны.

Кратковременное стимулирующее воздействие милитаризации на общий рост производства объясняется и методами ее финансирования. В начальный период государство увеличивает военный бюджет не только за счет налогов, но и путем выпуска облигаций государственных займов, которые охотно приобретаются буржуазией, имеющей свободные денежные средства. Но затем бюджет все больше и больше обеспечивается увеличением налогов на рабочих и служащих. Рост спроса со стороны государства при таких условиях неизбежно сопровождается сокращением платежеспособного спроса населения, а это ведет к сужению рынка для гражданских отраслей.

Насколько незначительны стимулы, создававшиеся гонкой вооружений в условиях послевоенной милитаризованной экономики США, видно из того, что за 1943 - 1957 гг. американское промышленное производство возросло только на 13%. Но и этот небольшой прирост отнюдь не объясняется влиянием одной милитаризации. Не меньшую роль сыграла необходимость массового обновления и расширения основного капитала промышленности и других отраслей хозяйства.

Если в США общий объем производства в результате войны и милитаризации возрос, то в странах, территория которых была вовлечена в орбиту военных действий, экономические последствия войны и послевоенной милитаризации экономики были иными. Огромные военные расходы не только не ускорили, но затормозили послевоенный подъем экономики

Франции и Англии. Хотя в процентном отношении к национальному доходу военные расходы в этих странах меньше, чем в США, но на их ослабленную экономику они ложатся гораздо более тяжким бременем. Военные расходы съедают те ресурсы, которые могли бы быть использованы для модернизации и расширения промышленности. Тем самым милитаризация ослабила конкурентную способность Англии и Франции на мировом рынке.

Маркс писал о войне, что «в непосредственно экономическом отношении это то же самое, как если бы нация кинула в воду часть своего капитала» 2. Но в те времена, когда Маркс писал об этом, даже в годы войны в бездонное море военных расходов не выбрасывалось такого количества материальных ценностей, какое ныне расточается в большинстве капиталистических стран в мирные годы. Ведь после второй мировой войны в империалистических государствах с наиболее милитаризованной экономикой военный бюджет ежегодно поглощает в среднем 10 - 15% национального дохода.

Милитаризация хозяйства сопровождается сокращением производства для мирных целей, подрывает основу расширенного воспроизводства и неизбежно приводит в конечном счете к снижению общего объема производства. В то же время быстрый прогресс военной техники и связанное с этим быстрое «моральное изнашивание» современного оружия заставляют все время воспроизводить в массовом масштабе вооружение, которое через несколько лет становится непригодным и превращается в горы хлама и железного лома.

Как бы ни была богата империалистическая страна, милитаризация создает перспективу постепенного истощения народного хозяйства. Она неизбежно замедляет темпы роста гражданских отраслей и всего хозяйства в целом. Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить темпы роста производства после второй мировой войны в Англии и Франции, экономика которых сгибалась под непомерным бременем милитаризации, и в Западной Германии, где расходы на вооружение в течение ряда лет были несравненно меньшими. В Западной Германии промышленное производство росло значительно быстрее. Эта страна наиболее эффективно использовала возникшую в большинстве капиталистических стран нехватку основного капитала. Начиная с 1950 г. она развернула в больших масштабах экспорт машин, станков и оборудования, которые английские и французские заводы, занятые производством вооружения, не могли изготовлять.

Милитаризация экономики вызывает невиданный рост налогового бремени. Государство покупает оружие и оплачивает содержание офицеров и солдат главным образом за счет налогов, которые оно собирает, грабя свой народ.

Кроме налогов некоторую долю тех средств, которые правительство расходует на армию, оно собирает с помощью государственных займов. Облигации займов приобретают главным образом капиталисты. Ежегодно выплачиваемые казной проценты по займам служат важной статьей их доходов. Но, чтобы выплачивать капиталистам проценты и погашать займы, правительство должно взимать дополнительные налоги. Таким образом деньги, которыми буржуазия снабжает правительство, приобретая облигации государственных займов, возвращаются ей из карманов трудящихся не только полностью, но еще и с большим процентом.

Неизбежный спутник милитаризованной экономики и ее важнейшее орудие - обесценение денег, или инфляция. Государство не может полностью покрыть расходы на армию и вооружение только за счет налогов и займов. Дефицит государственного бюджета покрывается отчасти выпуском бумажных денег сверх того количества, которого требует обращение. Кроме того, облигации государственных займов используются как платежные средства, как залог под ссуды, предоставляемые банками капиталистам, а это ведет к увеличению количества денег в обращении. Отсюда инфляция - обычное следствие войн и милитаризации экономики. В 1957 г. покупательная способность американского доллара была ниже довоенной в два раза, английского фунта стерлингов - в три, французского франка и итальянской лиры - в несколько десятков раз. В условиях инфляции рост цен обгоняет рост зарплаты, а это значит, что прибыли капиталистов увеличиваются за счет снижения доли рабочих в национальном доходе. Инфляция - средство перераспределения национального дохода в пользу монополий, ограбления трудящихся.

Таким образом, военные расходы, в какой бы форме ни происходило их финансирование, в конечном счете всей своей тяжестью ложатся на широкие массы народа. Зато они служат обогащению крупных капиталистов.

Милитаризация экономики ведет к тому, что расходы капиталистического государства на социально-культурные нужды (школы, высшие учебные заведения, больницы и т. п.) сокращаются до минимума. Она порождает деградацию культуры, разгул шовинизма, рост влияния военщины и бюрократии, попирающей все достижения буржуазной демократии, завоеванные в результате упорной борьбы трудящихся масс. Опасное последствие милитаризованной экономики - угроза войны.

О капиталистической национализации и государственном капитализме

Государственно-монополистический капи-тализм - система сугубо антинародная и реакционная, как вообще монополистический капитализм. Его нельзя, однако, смешивать с немонополистическим государственным капитализмом. Последний может иметь либо реакционный, либо прогрессивный характер, в зависимости от того, какие общественные силы за ним стоят. Например, в некоторых слаборазвитых странах, освободившихся от ига колониализма, государственный капитализм, и в частности государственная собственность, играет ныне прогрессивную роль *.

Государственная собственность в империалистических странах теперь в основном включена в реакционную систему государственно-монополистического капитализма. Означает ли это, что рабочему классу и другим прогрессивным силам следует выступать против государственной собственности, за возвращение национализированных предприятий капиталистам? Нет, разумеется, это было бы шагом назад. Не прогрессивные силы, а капиталистические монополисты выступают за денационализацию.

В годы второй мировой войны в капиталистических странах Европы, оккупированных гитлеровскими захватчиками, монополистическая буржуазия опозорила себя сотрудничеством с врагом. Поэтому после войны народные массы требовали национализации, стремясь покончить с господством монополий, выкорчевать корни фашизма, покарать виновников войны, обеспечить мир, независимость и подлинную демократию. В национализации трудящиеся видели одно из средств избавления от гнета капиталистических монополий.

Но буржуазия и поддерживающие ее правые социал-демократы, осуществляя частичную капиталистическую национализацию под давлением масс, провели ее таким образом, чтобы максимально удовлетворить монополии и минимально учесть требования рабочих. Несмотря на это, рабочие массы в Англии и некоторых других странах настойчиво выступают за дальнейшую национализацию крупной промышленности, ибо перед их глазами великий пример социалистических стран, наглядно показывающий преимущества национализированной социалистической промышленности.

Монополисты же решительно сопротивляются всякому расширению даже капиталистической национализации. Ведь всякая национализация лишний раз в наглядной форме показывает трудящимся, что общественное хозяйство может отлично обходиться без капиталистов. Тем самым национализация, подрывая «священный принцип» частной собственности, помогает разрушать иллюзии, в сохранении которых бур-

жуазия очень заинтересована. Монополисты знают, кроме того, что, пока предприятия находятся в частной собственности, они остаются полными хозяевами этих предприятий. А после национализации, хотя монополисты в общем и подчиняют государственные органы своей воле, они все-таки не могут застраховать себя от нежелательного постороннего вмешательства в свои дела, так как государство стремятся использовать и другие монополисты, конкурирующие с ними. Кроме того, государство иногда вынуждено действовать в интересах всего господствующего класса, которые не обязательно во всем совпадают со стремлениями и целями отдельно взятых трестов и концернов. Поэтому монополисты всегда предпочитают частную форму собственности. Государственную собственность они рассматривают лишь как орудие укрепления своей частномонополистической собственности.

Коммунистические партии во многих странах государственно-монополистического капитализма поддерживают требование последовательной национализации крупной промышленности, так как это требование направлено против господства монополий и в этом смысле прогрессивно.. Конечно, пока политическое положение в стране таково, что нет еще возможности ликвидировать все капиталистические монополии, требование полной национализации крупной промышленности остается лишь программным положением марксистской партии. Тем не менее и в этих условиях коммунистические партии не ограничиваются одной пропагандой, а выступают за безотлагательное проведение национализации отдельных отраслей крупной промышленности, прежде всего таких отраслей, где гнет монополий стал для рабочих настолько невыносимым, что они готовы подняться на массовую политическую борьбу за проведение немедленной национализации. При этом коммунисты требуют осуществления национализации в такой форме, чтобы она действительно ограничивала всевластие капиталистических монополистов и облегчала положение трудящихся.

Не только требование национализации, но и многие требования реформ, выдвигаемые ныне трудящимися буржуазных стран в целях защиты своих интересов, идут по линии государственно-капиталистических мероприятий. Это связано с увеличившейся ролью современного капиталистического государства в экономической жизни. Трудящиеся вовсе не за устранение всякого вмешательства государства в экономику. Но они за такое вмешательство государства, которое ограничивало бы произвол и безраздельное хищничество монополий.

Если государство в интересах предпринимателей может «замораживать» заработную плату, резонно рассуждают рабочие, то почему нельзя добиваться, чтобы государство устанавливало гарантированный минимум заработной платы и

хотя бы порой использовало в интересах рабочих свой арбитраж в трудовых конфликтах? Почему нельзя добиваться, чтобы государство приняло действенные меры против произвольного повышения квартирной платы и взвинчивания цен на предметы потребления?

Опыт показал, что в борьбе за такие требования трудящиеся действительно вырывают некоторые, хотя и мелкие, уступки у капиталистического государства. Кое-где под давлением рабочих организуются общественные работы для безработных. Очевидно, правящие круги даже при полном господстве финансового капитала не могут не бояться резкого обострения недовольства широких масс трудящихся, если только эти массы проявляют свою боеспособность.

Прогрессивный американский экономист X. Люмер отмечает, что благодаря борьбе масс против монополий в США в последние годы второй мировой войны действовала относительно эффективная система контроля над ценами. Оптовые и розничные цены, а также квартирная плата повысились за это время всего лишь на 2 - 4%. После войны отмена государственной системы контроля над ценами развязала руки монополистам, и они стали взвинчивать цены, которые безостановочно растут. Люмер пишет: «...контроль над ценами в значительной степени ослабил бремя, которое несли на себе рабочие во время второй мировой войны, и отсутствие в нынешних условиях чего-либо, хотя бы в отдаленной степени похожего на подлинный контроль над ценами, значительно увеличивает такое бремя»3.

Значит, народные массы, несущие на своих плечах всю тяжесть гнета государственно-монополистического капитализма, имеют полное основание продолжать борьбу за государственные мероприятия, направленные на ограничение произвола монополий. Но совершенно ясно, что никакие реформы не в состоянии превратить существующий реакционный государственно-монополистический капитализм в какую-либо прогрессивную систему, а тем более в социализм.

Только борьба рабочего класса и под его руководством - всех трудящихся за власть, когда она увенчается решающей победой, откроет путь от капитализма к социализму.

Измышления ревизионистов и реформистов о современном капитализме

Пропагандисты буржуазии, реформисты и ревизионисты изображают государственно-монополистический капитализм как новый общественный строй, коренным образом отличающийся от старого капитализма. С этой целью они умышленно ставят знак равенства между этой формой господства монополий и теми мероприятиями государственно-капиталистического характера, которых трудящимся кое-где удалось добиться в результате классовой борьбы. Они утверждают также, будто капитали-

стическое государство может теперь регулировать развитие экономики и избавить ее от всяких кризисов, будто современное буржуазное государство стало надклассовым. Место старого эксплуататорского капитализма теперь, дескать, заняло «государство всеобщего благосостояния», а современный разбойничий империализм стал «народным капитализмом».

«Теоретической основой» подобных взглядов служит учение английского буржуазного экономиста Джона Мейнарда Кейнса, разработанное еще в 30-х годах. В отличие от других буржуазных экономистов он признавал, что капитализм тяжело болен и утратил способность саморегулирования экономики. Но Кейнс никак не хотел и не мог согласиться с тем, что болезнь эта неизлечима. Более того, он взял на себя роль «лекаря» капитализма, выдвинув целую серию мер по «оздоровлению» этой экономической системы с помощью государственного регулирования экономики и развития государственно-монополистического капитализма. Особое значение Кейнс и его последователи придают осуществлению специальных мер для поддержания на должном уровне вложений капитала в производство, контролю государства над кредитом (регулирование уровня процента) и денежным обращением («регулируемое» обесценение денег с целью снижения реальной заработной платы рабочих). Учение Кейнса по сути своей есть апология капитализма, ибо все оно основывается на иллюзорной предпосылке о возможности навечно сохранить эту систему, избавив ее от ряда пороков и устранив некоторые бедствия, которые ее господство несет трудящимся.

Ныне не только большинство буржуазных экономистов, но и значительная часть правых социал-демократов опираются на учение Кейнса. В своих программных документах многие правосоциалистические партии официально отреклись от экономической теории Маркса в пользу теории Кейнса. Наиболее откровенный призыв к замене марксизма кейнсианством прозвучал в книге английского лейбориста Джона Стрэчи «Современный капитализм». Он утверждает, будто Кейнс, оставаясь откровенным защитником капитализма и врагом социализма, предложил, сам того не подозревая, методы, обеспечивающие постепенную эволюцию государственно-монополистического капитализма... в социализм. Кейнс-де призывает государство поощрять всеми средствами вложения капитала в производство и установить такой контроль над владельцами денег, чтобы они их не сберегали, а как можно большие расходовали и тем самым поддерживали платежеспособный спрос. А это, утверждает Стрэчи, вынуждает буржуазное государство осуществить уравнение доходов путем увеличения налогов на прибыли. По Стрэчи получается, что государство в Англии, следуя советам Кейнса, фактически уже осуществляет перераспределение национального дохода

и «планирует» экономику с целью поддержания высокого платежеспособного спроса и «полной занятости».

Проведенная лейбористским правительством национализация некоторых отраслей промышленности и установление национальной системы социального страхования и медицинского обслуживания, по мнению Стрэчи, уже сделали Англию социалистической, хотя он сам признает, что в английской экономике господствуют «олигополии», т. е. клики крупнейших монополистов. Ничуть не смущаясь этим, Стрэчи уверяет, будто Англия «перешагнула классовый конфликт», отношения между рабочими и предпринимателями вступили в «мирную фазу» и т. д.

Выдать рост государственно-монополистического капитализма за постепенное превращение капиталистического общества в социалистическое пытаются и французские социалисты (историк Буржэн, экономист Рэмбер и др.).

В чем несостоятельность подобных измышлений о современном капитализме?

Во-вторых, правые социал-демократы извращают действительность, утверждая, что монополисты подчинены государству, которое якобы носит «надклассовый» характер. На самом деле государство подчинено капиталистическим монополиям. При государственно-монополистическом капитализме решающая власть в обществе сосредоточена в руках крупнейших корпораций: существует прямая или косвенная диктатура сотни богатейших семейств.

В-третьих, правые социал-демократы пытаются замазать и классовый характер простого государственного капитализма, выдавая мероприятия, носящие государственно-капиталистический характер, за мероприятия по строительству социализма. Пока власть находится в руках буржуазии, огосударствление отдельных предприятий и другие мероприятия государственно-капиталистического характера не отменяют отношений капиталистической эксплуатации даже в тех странах, где эти мероприятия ныне носят прогрессивный ха-

рактер (например, в Индии, Индонезии). В недрах капитализма не могут возникнуть социалистические производственные отношения; там могут создаться лишь материальные предпосылки для социализма. Однако начать строительство социализма на основе этих предпосылок невозможно до тех пор, пока государство находится в руках капиталистов, т. е. пока власть не переходит к трудящимся.

Как в науке о социализме, так и в сознании многих поколений участников рабочего движения понятие социализма всегда связывалось с общественной собственностью. Но современные правые социал-демократы уже порывают и с этим научным представлением. «Социалистическое планирование, - говорится, например, в декларации Социалистического интернационала, - не предполагает установления общественной собственности на все средства производства. Оно совместимо с существованием частной собственности в важных отраслях». Действуя согласно этой установке, руководство лейбористской партии Англии в угоду монополистической верхушке буржуазии декларировало свой отказ от дальнейших мероприятий по национализации, т. е. даже от капиталистической национализации.

Если внимательно просмотреть программные документы современных правых социал-демократов, нетрудно обнаружить, что они, рисуя свой «социализм», по сути дела лишь копируют контуры существующего государственно-монополистического капитализма. Выше этого социального «идеала» (идеала морганов и рокфеллеров) они в своих мечтах подняться не могут.

По стопам правых социал-демократов в приукрашивании современного капитализма пошли и некоторые ревизионисты в Югославии. В проекте программы СКЮ они утверждали, что в современном капитализме все больше проявляются «новые, по своей объективной тенденции социалистические элементы в экономике», которые якобы оказывают «давление на капиталистический способ производства»; «права частного капитала ограничиваются» и его экономические функции все больше передаются государству. Так, мол, происходит в капиталистическом мире «процесс развития к социализму».

Эта ревизионистская концепция по существу совпадает с утверждениями правых социал-демократов о происходящем якобы перерастании капитализма в социализм. Но Э. Карделю в Югославии перед коммунистами было, конечно, труднее, чем г-ну Стрэчи в Англии перед лейбористами, «доказывать» вероятность такого «чудесного превращения» современно капитализма. Когда Кардель называл этот капитализм «государственным капитализмом», многие югославские коммунисты предлагали называть его подлинным именем - государственно-монополистическим капитализмом. Но Кардель в

своем докладе на съезде СКЮ настаивал на применении названия «государственный капитализм», объясняя, что термин «государственно-монополистический капитализм» выражает лишь «происхождение государственного капитализма». Тем самым он, как хороший фокусник, превратил реакционный, государственно-монополистический капитализм в некий зародыш более безобидного государственного капитализма. Затем он манипулировал и с государственным капитализмом, превратив его в «социалистические элементы», которые, мол, окончательно очищают современный капитализм от скверны... Вот уж поистине «ловкость рук и никакого мошенничества»!

Такое обоснование ревизионистской программы СКЮ было, конечно, занимательным, но не очень убедительным.

Реформистской и ревизионистской программе «перерастания» государственно-монополистического капитализма в социализм марксистско-ленинские партии противопоставляют ясную программу решительной борьбы против капиталистических монополий, против их господства, за свержение диктатуры горстки семейств монополистической аристократии.

Стремясь использовать в интересах трудящихся все возможные при капитализме реформы, в том числе и реформы государственно-капиталистического характера, марксисты-ленинцы в то же время считают, что замена капиталистического способа производства социалистическим может произойти только в результате социалистической революции.

В эпоху империализма буржуазное государство, представляя собой диктатуру финансовой олигархии, осуществляет всю свою деятельность в интересах господствующих монополий.

По мере обострения противоречий империализма господствующие монополии усиливают своё непосредственное руководство государственным аппаратом.

Всё чаще крупнейшие магнаты капитала лично выступают в роли руководителей государственного аппарата. Происходит процесс превращения монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм. Уже первая мировая война чрезвычайно ускорила и обострила этот процесс.

Государственно-монополистический капитализм заключается в подчинении государственного аппарата капиталистическим монополиям и использовании его для вмешательства в экономику страны (особенно в связи с её милитаризацией) в целях обеспечения максимальных прибылей монополиям и укрепления всевластия финансового капитала. При этом происходит передача в руки государства отдельных предприятий, отраслей и хозяйственных функций (обеспечение рабочей силой, снабжение дефицитным сырьём, карточная система распределения продуктов, строительство военных предприятий, финансирование милитаризации экономики и т.п.) при сохранении в стране господства частной собственности на средства производства.

Монополии используют государственную власть для активного содействия концентрации и централизации капитала, усиления мощи и влияния крупнейших монополий: государство специальными мерами вынуждает самостоятельных предпринимателей подчиняться монополистическим объединениям, а во время войны проводит принудительную концентрацию производства,

закрывая множество мелких и средних предприятий. В интересах монополий государство, с одной стороны, устанавливает высокие таможенные пошлины на ввозимые товары, а с другой стороны, поощряет вывоз товаров, выплачивая монополиям вывозные пошлины и облегчая им завоевание новых рынков посредством демпинга.

Монополии используют государственный бюджет для ограбления населения своей страны путём налогов и получения от государства заказов, приносящих огромные прибыли. Буржуазное государство под предлогом «поощрения хозяйственной инициативы» выплачивает крупнейшим предпринимателям громадные суммы в виде субсидий.

В случае угрозы банкротства монополий они получают от государства средства для покрытия убытков, а их задолженность государству по налогам списывается.

Развитие государственно-монополистического капитализма особенно усиливается в период подготовки и ведения империалистических войн. Государственно-монополистический капитализм Ленин называл каторгой для рабочих, раем для капиталистов. Правительства империалистических стран дают огромные заказы монополиям на поставку вооружения, снаряжения и продовольствия, строят военные заводы за счёт казны и отдают их в распоряжение монополий, выпускают военные займы. В то же время буржуазные государства перекладывают все военные тяготы на трудящихся. Всё это обеспечивает монополиям колоссальные прибыли.

Развитие государственно-монополистического капитализма приводит, во-первых, к дальнейшему ускорению капиталистического обобществления производства, создающего материальные предпосылки для замены капитализма социализмом. Ленин указывал, что государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма.

Развитие государственно-монополистического капитализма приводит, во-вторых, к усилению относительного и абсолютного обнищания пролетариата. С помощью государственной власти монополии всемерно повышают степень эксплуатации рабочего класса, крестьянства и широких слоев интеллигенции, что неизбежно вызывает резкое обострение противоречий между эксплуатируемыми и эксплуататорами, усиление борьбы пролетариата и других слоев трудящихся за уничтожение капитализма.

Защитники капитализма, скрывая подчинение буржуазного государства капиталистическим монополиям, утверждают, будто бы государство стало решающей силой в хозяйстве капиталистических стран и способно обеспечить плановое руководство народным хозяйством. На самом же деле буржуазное государство не может в плановом порядке руководить хозяйством, так как хозяйство находится не в его распоряжении, а в руках монополий. Всякие попытки государственного «регулирования» хозяйства при капитализме бессильны перед стихийными законами экономической жизни.

Еще по теме Государственно-монополистический капитализм.:

1. Глава V ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ВЫСШИХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОРГАНОВ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО ГОСУДАРСТВА В ПЕРИОД ГОСУДАРСТВЕННО- МОНОПОЛИСТИЧЕСКОГО КАПИТАЛИЗМА
2. 4. Обоснование революционно-демократической альтернативы государственно-монополистическому капитализму

2014-01-28 К. Дымов Версия для печати

Государственно-монополистический капитализм (ГМК) - это сложная система, соединяющая силу капиталистических монополий и силу буржуазного государства для обеспечения интересов монополистического капитала.

Возникновение и развитие ГМК обусловлено процессом обобществления производства в ходе роста производительных сил общества, которое с особенной энергией ускорилось в середине XX столетия с наступлением научно-технической революции (НТР); оно обусловлено углублением и обострением на вышеуказанной базе основного противоречия капитализма - противоречия между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения. Именно обострение этого противоречия, которое проявляется в кризисах перепроизводства, самым мощным из коих выступила Великая Депрессия 1929-33 годов, заставляет буржуазное государство вмешиваться в экономическую жизнь, регулировать её. Это осуществляется наперекор воспеваемым апологетами буржуазии объективным законам «свободного рынка», которые якобы сами по себе способны эффективно регулировать экономику и приносить обществу благополучие (т.н. принцип laissez faire - сие французское выражение можно вольно перевести как «пусть всё идёт само собой» или «пусть они [субъекты хозяйствования] делают, что хотят» ).

Понятно, что делается это отнюдь «не от хорошей жизни» - в такой практике «насилия» над «естественными» законами рынка находит выражение фактическая капитуляция капитализма перед требованиями развития производительных сил, находит подтверждение тот факт, что мощные производительные силы, выросшие при капитализме, давно уже пере росли его производственные отношения, и для их дальнейшего прогресса в интересах всего человечества требуется революционный переход к социализму . Всё настоятельней и жёстче требуется устранение анархии производства и, соответственно, переход к планомерному и пропорциональному развитию хозяйства , к его централизованному руководству со стороны общества.

С другой стороны, однако, буржуазные и реформистские идеологи, извращая суть того «огосударствления», что осуществляется при капитализме, представляют его как уже наступивший «социализм», обманывая этим рабочих. И либералы, упрямо отстаивающие принципы «свободы предпринимательства», тоже при всяком мероприятии буржуазного государства, вмешивающегося в экономику, начинают истошно вопить про «навязывание социализма», про «удушение бизнеса», попрание «прав человека» и т.п. А уж если действующая власть вдруг начинает «щемить» отдельных, особо обнаглевших олигархов, то это даже некоторыми коммунистами может восприниматься как начало социалистических преобразований в стране!

Поэтому необходимо уяснить себе, чем такое огосударствление отличается от подлинно социалистического обобществления народного хозяйства.

Процесс буржуазного огосударствления экономики, в котором - повторимся ещё раз и подчеркнём это особо - находит выражение объективный и закономерный процесс обобществления производства , включает в себя целый комплекс мер и реализуется по многим направлениям. Прежде всего следует отметить создание крупного государственного сектора экономики , основанного на государственной капиталистической собственности . Госсектор формируется, во-первых, путём буржуазной национализации отдельных предприятий и целых отраслей, а во-вторых, посредством строительства новых предприятий за счёт государственных вложений.

Раньше всего, ещё в конце XIX века, в руки государства начали переходить железные дороги, почта и телеграф, военные заводы. Такого рода мероприятия были, например, проведены в Германии при «железном канцлере» Отто Бисмарке. Отметим, что наиболее развитый госсектор в военной индустрии исторически сложился в Германии и Японии, и во многом в силу данного обстоятельства указанные страны сумели лучше подготовиться ко Второй мировой войне и быстрее перестроить своё хозяйство на военный лад, чем США и Великобритания.

Традиционно государственный сектор экономики очень силён во Франции. Самая масштабная национализация там была проведена в 1982 году в правление социалиста Ф. Миттерана, причём в ситуации случившегося тогда экономического кризиса её, по опросам, поддержало громадное большинство французов. Были национализированы 5 промышленных групп и 2 финансовые компании. В результате, доля госсектора в цветной металлургии страны достигла 63%, в военно-промышленном комплексе - 75%, в авиаракетостроении - 84%; в целом же - 32% (до 1982 года - 18%). В последующем, правда, политика национализации сменилась реприватизацией, возвращением ряда предприятий в частные руки, но и сегодня во Франции, согласно некоторым сведениям, до 1 / 3 ВВП создаётся в госсекторе.

Вообще, в настоящее время в большинстве развитых капиталистических стран удельный вес госсобственности в национальном богатстве колеблется от 20% (США) до 35% (Италия). Ниже этот показатель в Японии (ок. 10%), для которой характерно абсолютное доминирование в экономике нескольких могущественных финансово-промышленных групп («дзайбацу»). Интересно, что в Соединённых Штатах, где традиционно вмешательство государства в экономику меньше, нежели в странах Европы, третья часть всей земли пребывает в федеральной собственности.

Типичным является нахождение в собственности или под плотным контролем государства таких ключевых, жизненно важных для всего общества отраслей, как электроэнергетика и газоснабжение, - сама их природа требует централизованного управления ими в масштабах всей страны, организации в них «естественных монополий» (типа российского «Газпрома» или «Электриситэ де Франс»).

Государственная собственность на средства производства противоположна собственности частной (от слова «часть» ). Но вместе с тем государственная собственность при капитализме и при социализме - это «две большие разницы». Первая есть государственная капиталистическая собственность - собственность буржуазного государства, защищающего интересы буржуазии. Она и частная собственность суть всего лишь две формы капиталистической собственности .

Переход предприятия в руки буржуазного государства ничего не изменяет в существе производственных отношений - разница лишь в том, что рабочие данного предприятия эксплуатируются не конкретным индивидуальным капиталистом или группой капиталистов, объединённых в акционерное общество, а всем классом буржуазии, интересы которого представляет государство. Впрочем, как показал К. Маркс, эксплуатация рабочего капиталистом - это, по сути, всегда эксплуатация совокупного рабочего совокупным капиталистом, т.е. всего рабочего класса данной страны (а ныне во всевозрастающей степени - всего мира) всем классом буржуазии.

Буржуазное государство, как собственник средств производства, точно так же, по тем же экономическим законам, эксплуатирует пролетариев, покупая их рабочую силу. Госсектор, вообще, подчиняется общим стихийным законам капитализма .

Кроме того, нужно иметь в виду, что «чисто» государственные предприятия (унитарные, казённые) составляют меньшинство; преобладают же предприятия в форме АО, где государству принадлежит контрольный или просто крупный пакет акций. В этом случае госкомпания обязана так или иначе удовлетворять интересы частных держателей её акций, обеспечивая им «приличные» дивиденды за счёт эксплуатации рабочих и монополистического «зажимания» потребителей её продукции. Вот так и общество «Газпром», «бумаги» коего принадлежат тысячам российских и зарубежных акционеров, должно проводить политику повышения цен на газ не только для зарубежных стран, но и для своих, отечественных покупателей.

Так же и буржуазная национализация в корне отличается от национализации, проводимой государством диктатуры пролетариата. Во втором случае фабрики и заводы отбираются у капиталистов безвозмездно или же с выплатой им небольшой материальной компенсации - в таком размере, чтобы бывший владелец мог сносно существовать, но лишился возможности владеть далее средствами производства и присваивать на этой почве чужой труд. А вот национализация по-капиталистически позволяет буржуа сохранить свой капитал, перебросив его просто в другую сферу.

Ибо если социалистическая национализация направлена - в этом её суть и смысл - на подрыв , на уничтожение капитализма, то буржуазная национализация служит делу его сохранения и спасения. Буржуазное государство всецело служит интересам буржуазии и даже национализацию оно, как правило , проводит так, чтобы та была выгодной капиталистам - собственникам национализируемых предприятий. Известны случаи, когда государство расплачивалось облигациями госзайма на бóльшую сумму, чем реальная стоимость приобретаемых активов.

Сплошь и рядом национализации - на достаточно выгодных для владельцев условиях и к их превеликой радости - подвергаются малорентабельные или вовсе нерентабельные, или даже стоящие у черты банкротства предприятия . Тому классический пример: национализация угольной промышленности Англии после Второй мировой войны. Равно как в годину недавнего финансово-экономического кризиса власти США бросили триллион долларов на фактическую национализацию банков и инвестиционных фондов, доведённых аферистами до состояния краха!

Буржуазии выгодно переложить нерентабельные, но жизненно необходимые для общества и для самой буржуазии отрасли на «крепкие плечи» государства, т.е. на налогоплательщиков , разделив с ними, со «всем обществом», свои издержки. К примеру: почта и связь - они дотируются государством, но их услугами более всего пользуется-то как раз бизнес! Или те же государственные железные дороги, которые устанавливают льготно низкие тарифы для промышленников-монополистов на перевозку руды, зерна и проч., - а покрывается это за счёт субсидий из госбюджета или вздорожания цен на билеты для пассажиров. А в нашей стране ради барышей компрадорской олигархии долгое время железные дороги эксплуатировали «на износ», «выжимали» из них всё, что можно, не вкладывая средств в обновление фондов. И в итоге к 2011 году износ локомотивного парка «Укрзалізниці» достиг 80%, и свыше 80% грузовых вагонов исчерпали свой ресурс! Теперь будут думать-гадать, как провести давно требовавшуюся модернизацию за народный кошт или путём привлечения очередных ссуд - так, чтоб поменьше «напрячь» олигархов!

Напротив, когда некоторая отрасль «встаёт на ноги», начинает работать с прибытком, она представляет лакомый кусочек для капиталистов, и те добиваются от государства её ре приватизации. Буржуазное государство не только скупает («национализирует»), но и продаёт предприятия и прочие активы таким способом, чтоб это способствовало обогащению олигархии, тесно связанной с госаппаратом.

Про нашу «прихватизацию» за бесценок (но с «откатами» для чиновников!) можно даже не упоминать - об этом известно всем. Многие скажут: ну, у нас же «дикий» капитализм, чего с него возьмёшь?! Так что лучше привести пример из капитализма «цивилизованного». Во время Второй мировой войны в США за счёт государства были построены заводы с общими активами в 17,2 млрд. долл. Их передали крупнейшим корпорациям («эффективным собственникам») на выгодных для тех условиях, а после войны правительство продало эти предприятия, опять же, задёшево. С обанкротившимися банками политика такая: взять их под контроль государства, «влить» в них огромные деньги из дефицитного госбюджета, а когда по окончании кризиса банк «оздоровится», снова вернуть его частникам!

Вот и получается, что крупный государственный сектор хозяйства в рамках существующего способа производства - это никакой не «социализм» и даже не «зародыш социализма». Расширение этого сектора в ходе «национализаций» само по себе вовсе не приближает социализм, как это может представляться сторонникам реформистского, социал-демократического пути. Вместе с тем, наличие крупного, контролирующего важнейшие отрасли экономики государственного сектора на момент социалистической революции позволило бы государству победившего пролетариата сразу же завладеть командными высотами народными хозяйства.

Да и, вообще, огосударствление, даже проводимое при капитализме, означает тенденцию прогрессивного развития производительных сил общества. Из этих соображений коммунисты в большинстве случаев (за редкими исключениями, скажем - нацистские экспроприации по этническому или религиозному признаку) должны поддерживать национализацию, если таковая проводится, и бороться против приватизационных планов буржуазного правительства. Противиться им - тем паче, что приватизация почти всегда означает «реструктуризацию», увольнение «лишних» работников под предлогом необходимости «повышения эффективности работы предприятия», с усилением эксплуатации тех, кто остался в штате.

Фактическая степень огосударствления современной капиталистической экономики, впрочем, выше номинальной доли государства в национальном богатстве и ВВП. Нужно принимать во внимание, в частности, ещё прямые и косвенные («скрытые», «замаскированные», в самых разнообразных формах) субсидии частным корпорациям из государственного бюджета. Государство финансирует решающую часть (до трети и даже более) научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР), не говоря уж про финансирование фундаментальных научных исследований, которые не могут принести быстрой материальной отдачи - и оттого они «неинтересны» капиталистам.

Скажем, в авиастроении - что в гражданском, что (особенно) в военном, - нечасто бывает, когда самолёт проектируется компанией в «инициативном» порядке за её собственные средства. Обычно государство заказывает и проплачивает (хотя бы частично) постройку и испытания прототипов летательного аппарата, избавляя авиастроительную корпорацию от финансовых рисков в случае неудачи проекта.

Особо щедро буржуазное государство раздаёт субсидии в периоды кризисов, спасая терпящих бедствие капиталистов . Например, во время Великой Депрессии правительство США скупало «товарные излишки», чтобы попросту уничтожить их, ликвидировать таким манером перепроизводство товаров и поднять цены на них.

Государство, далее, использует такой исключительно мощный и эффективный механизм, как бюджет , для перераспределения национального дохода в пользу тех или иных отраслей, регионов, социальных групп. Это позволяет отчасти устранять и смягчать диспропорции народного хозяйства, неизбежно возникающие в силу капиталистической (рыночной) анархии производства. Развитие современных производительных сил, обостряющее основное противоречие капитализма, круто усиливающее анархию, диспропорциональность развития экономики, объективно выдвигает требование увеличивать долю национального дохода, распределяемую централизованно на нужды всего общества через бюджет государства .

Оттого доля ВВП, перераспределяемая через госбюджет (если рассматривать его расходы), в США выросла с 10% в 1929 году до 32,8% в 1990-м и 29,3% в 2000 году; в Великобритании - с 24% в 1929 году до 43% в 1980 году (максимум был достигнут перед началом либеральных реформ Маргарет Тэтчер) и 38,4% в 2000-м. Швеция начала с 8% в 1929 году и достигла 60,1% (!) в 1980-м; 2000 год - 53,9%.

Огромные бюджетные средства направляются на реализацию госзаказа . Государство, по существу, сделалось крупнейшим покупателем товаров и услуг (в первую голову - вооружения и военной техники), поглощая в развитых странах до 1 / 4 всего общественного продукта. Государственный заказ означает не что иное, как гарантированный спрос на продукцию, закупаемую обычно по самым выгодным для производителей ценам (отчего предприниматели жаждут работать под госзаказ и делают всё возможное, чтоб его заполучить!). Рисковая работа на неизвестный свободный рынок, таким образом, заменяется весьма «комфортной» работой на заказ ; сфера «чисто рыночной» экономики, соответственно, суживается.

Но, опять же, буржуазное государство по природе своей неспособно проводить бюджетную политику действительно в интересах всего общества, как того требует развитие современных производительных сил. Капиталисты ведь не особо рвутся отдавать свои «кровно заработанные» барыши в бюджет в виде налогов, всячески избегают налогообложения, обкрадывают родное государство, которому приходится «выбивать» налоги из капиталистов, интересы которых оно же и защищает!

Вокруг налогов и бюджета постоянно идёт ожесточённая борьба. Капиталисты требуют снижения налогов на бизнес и переложения налогового бремени на простых трудящихся - хотя с них «содрать» что-либо всё проблематичнее, и это чревато «социальными взрывами»! В условиях глобализации капиталу необычайно легко «перетекать» в страны с «мягким налоговым климатом», из-за чего развитым государствам тоже приходится снижать налоги - что ведёт теперь уже к уменьшению доли национального дохода, перераспределяемой через госбюджет, - вопреки объективной потребности . Для финансирования растущих в эпоху общего кризиса капитализма государственных расходов (ведь приходится принимать чрезвычайные меры по спасению капиталистов и капитализма!) приходится во всё больших размерах использовать дефицит госбюджета, наращивать государственный долг.

Поскольку речь идёт о бюджете буржуазного государства, здесь невозможно, по большому счёту, распределение средств на действительно общественные потребности, осуществляемое на строго научной основе. Вместо этого капиталисты разных отраслей, лоббирующие свои интересы в парламентах-министерствах, ведут борьбу за лучшие куски «бюджетного пирога» в виде госзаказа, субсидий и проч.

И не случайно, наверное, в Верховной Раде среди её комитетов традиционно самым большим по численности членов является Бюджетный комитет! Нынче в нём заседают 37 народных избранников. Второе-третье места - что тоже показательно - делят комитет по аграрной политике и земельным отношениям (землица, да-да!) и комитет по вопросам налоговой и таможенной политики (по 27 нардепов в каждом). Зато, скажем, в комитете по делам пенсионеров, ветеранов и инвалидов - всего 7.

Если капиталисты и отдают изрядную часть своих прибылей в бюджет в порядке налогообложения, они стремятся «отбить» эти «потери», используя всё тот же бюджет - в ущерб простым трудящимся и всему обществу. Государственный бюджет буржуазного государства неминуемо выступает орудием обогащения части буржуазии - а именно крупной монополистической буржуазии, олигархии, что имеет связи в государственном аппарате и задействует эти связи в своих интересах.

Одновременно развитая система госзаказов и субсидий для частных фирм и корпораций служит плодороднейшей почвой для коррупции и обогащения чиновничества, для всевозможных злоупотреблений, для сращивания аппарата монополий с госаппаратом, о котором речь шла в предыдущей нашей лекции. И с этими явлениями, разъедающими общество, невозможно до конца справиться, даже если изобретать и внедрять самые честные и «прозрачные» схемы тендеров.

В интересах всего общества , в интересах планомерного и быстрого развития его производительных сил и удовлетворения потребностей трудящихся может функционировать только бюджет социалистического государства.

И только при социализме, на базе общенародной собственности на средства производства, действует экономический закон планомерного, пропорционального развития народного хозяйства в интересах всего общества, который обеспечивает более быстрые темпы и бóльшую устойчивость экономического роста. Такой характер развития невозможен при господстве частной собственности, неизбежно порождающей, напротив, анархию производства, кризисы в экономике. Хотя, конечно, и буржуазное государство может использовать для противодействия анархии и экономическим кризисам определённые, весьма развитые в наше время методы регулирования и «программирования» капиталистической экономики .

Денежно-кредитная политика (расширение или сужение, по ситуации, кредитования в стране, регулирование находящейся в обращении денежной массы), таможенно-тарифная политика (стимулирование национального производства путём возведения таможенных барьеров для тех или иных товаров), налоговая политика (манипулирование ставками налогов для разных отраслей, регионов, форм хозяйствования), амортизационная политика (установление т.н. ускоренных норм амортизации, способствующих ускорению обновления производственных фондов) и проч. - арсенал методов буржуазного государства чрезвычайно широк. Целый комплекс мер, носящий название «антициклическое регулирование» , позволяет государству «подталкивать» экономику в периоды кризиса и депрессии и, наоборот, сдерживать её от «перегрева» на фазе подъёма, сглаживая этим капиталистические циклы, ослабляя разрушительные последствия кризисов перепроизводства.

Но все эти методы регулирования экономики носят непрямой , косвенный, т.н. «индикативный» характер - в противоположность прямым («директивным») методам планирования развития народного хозяйства при социализме. Эти непрямые методы могут лишь в той или иной мере подкорректировать, подправить рыночный механизм, но не устраняют имманентных ему изъянов. Государство, по сути, лишь реагирует на уже возникшие диспропорции, когда они уже достигли угрожающих величин и начинают мешать функционированию и росту экономики. Реакция при этом не может быть быстрой , непрямые методы регулирования столь же инертны, как и сам рыночный механизм, - буржуазные экономисты признают, что для того, чтобы регулирующий экономику закон начал действовать, со дня его принятия должно пройти не менее полугода! И результаты принятых мер в условиях рыночной анархии могут быть совершенно непредсказуемыми, не теми, которые ожидались, такими, что только усугубят сложившуюся ситуацию!

К тому же, снова-таки, такого рода законы и постановления принимаются в ходе борьбы капиталистов-конкурентов, лоббирующих свои корыстные интересы. Скажем, автопроизводители добиваются повышения защитных ввозных пошлин на автомобили (без чего проблематично выжить, например, нашему «ЗАЗу»!), тогда как категорически против этого выступают дилеры, торгующие импортными авто.

Ускорение научно-технического прогресса, усложнение структуры экономики, всей «паутины» межотраслевых связей, убыстрение экономических процессов всё более требуют использования именно прямых методов регулирования народного хозяйства, перехода к долгосрочному планированию его развития на основе познания потребностей общества. С другой стороны, мощное развитие компьютерного дела, информационных и коммуникационных технологий управления создаёт адекватную материально-техническую базу для организации эффективного планирования и оперативного руководства экономикой (причём руководства гибкого, без излишней централизации, дающего бóльшую инициативу массам и возможность оперативно реагировать на изменения потребностей и вкусов общества - чтоб корректировать ранее намеченные планы). Закладывает, наряду с другими замечательными научными и техническими достижениями современности, круто повышающими производительность физического и умственного труда, ту самую материально-техническую базу коммунизма вообще, которой, вероятно, недоставало во времена Советского Союза - из-за чего коммунизм, собственно, и не смог реализовать свои возможности, не смог одержать решительную победу над капитализмом.

Создались, наконец, все условия для реализации гениальной идеи академика В. М. Глушкова о создании ОГАС (общегосударственной автоматизированной системы управления) - идеи, которая могла бы дать импульс развитию советской экономики и кардинально изменить самый ход истории СССР, но была отвергнута партийно-хозяйственной верхушкой, сделавшей тогда выбор в пользу пресловутой «косыгинской» реформы, подготовившей реставрацию капитализма.

В этом отношении, как и во многих других, компьютерно-информационная революция современности закладывает самый основательный и прочный фундамент будущего коммунистического общества. При этом только и именно коммунизм с его централизованным управлением экономическими и социальными процессами в масштабах - и в интересах - всего общества (всего человечества), способен дать подлинный простор развитию информационных и коммуникационных технологий.

Упадок и развал СССР, ослабление угрозы капитализму со стороны рабочего движения и реального социализма обусловили с начала 1980-х годов «поворот» от огосударствления к неолиберализму, к политике раз государствления и де регуляции. Последний кризис - самый мощный со времён Великой Депрессии, ознаменовавший крах либеральных моделей, - вновь ребром поставил вопрос о большем вмешательстве государства в экономику . Однако в действительности возможности «спасения» и «улучшения» капитализма подходят к исчерпанию.

Государственно-монополистический капитализм, новая, более развитая форма монополистического капитализма, для которой характерно соединение силы капиталистических монополий с силой государства в целях сохранения и укрепления капиталистического строя, обогащения монополий, подавления рабочего и национально-освободительного движения, развязывания агрессивных войн. Государственно-монополистический капитализм - это империалистический капитализм эпохи его общего кризиса, существования и борьбы двух систем - социалистической и капиталистической, возрастающего воздействия сил мирового социализма на ход истории, усиливающегося несоответствия уровня производительных сил капиталистическими производственным отношениям, несовместимости высокой ступени обобществления производства и труда и частнокапиталистического присвоения, эпохи ускоренного создания материальных предпосылок социализма, подъёма рабочего и освободительного движения. Расширенное воспроизводство монополистического капитала и получение монопольных сверхприбылей в эту эпоху требуют сращивания, слияния монополии (финансового капитала) с государством. Характер современного капиталистического воспроизводства в условиях научно-технической революции, обострения межимпериалистических противоречий, усиления классовых противоречий обусловливает необходимость государственного вмешательства в экономику.

Экономическую основу Г.-м. к. в развитых капиталистических странах составляют высококонцентрированная промышленность, высокоцентрализованный капитал - частномонополистический и государственный.

Основоположники марксизма предвидели наступление такого времени, когда средства производства и сообщения не смогут быть управляемы акционерными обществами, когда их огосударствление буржуазной властью станет экономически неизбежным. В предисловии работы «К критике политической экономии» К. Маркс указывал, что очевидна взаимная связь таких явлений, как «...государство, внешняя торговля, мировой рынок». Анализ деятельности акционерного общества привёл Маркса к выводу, что «в известных сферах оно ведет к установлению монополии и потому требует государственного вмешательства» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 25, ч. 1, с. 481-82). Ф. Энгельс в работе «Анти-Дюринг» писал, что “...государство как официальный представитель капиталистического общества вынуждено взять на себя руководство указанными средствами производства и сообщения” (там же, т. 20, с. 289).

В. И. Ленин дал глубокий анализ Г.-м. к. в самом начале его возникновения. Ему принадлежит и сам термин - «государственно-монополистический капитализм». В работе “Империализм, как высшая стадия капитализма” (1916) Ленин, рассматривая империализм периода до 1-й мировой войны 1914-18, констатировал существование государственных монополий и определил их роль. В последующих работах Ленин показал процесс перерастания монополистического капитализма в государственно-монополистический. В работе «Война и революция» (1917) Ленин выявил «... начала огосударствления капиталистического производства, соединения гигантской силы капитализма с гигантской силой государства в один механизм, ставящий десятки миллионов людей в одну организацию государственного капитализма» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 32, с. 83). Ленин подчёркивал, что характерная черта Г.-м. к. - сращивание монополий с государством.

Учение Ленина о Г.-м. к. получило дальнейшее развитие в документах и решениях КПСС и международного коммунистического движения.

Перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический - результат действия внутренних закономерностей капитализма. Элементы Г.-м. к. появились на рубеже 19-20 вв. в результате превращения монополий в господствующую силу. Развитие Г.-м. к. ускорила 1-я мировая война. Необходимость создания централизованной военной экономики привела к усиленному прямому вмешательству государства в экономическую жизнь воюющих стран. Государство ограничило производство товаров мирного потребления; рыночную систему распределения дефицитных сырья, материалов, оборудования заменило централизованной; стремилось регулировать производство; ввело прямой контроль над внешней торговлей; установило принудительное разрешение трудовых конфликтов в интересах капиталистов. После окончания войны был отменен контроль государства над предпринимательством. Развитие получила кредитно-финансовую государственую деятельность, направленная в первую очередь на спасение капитализма в тех странах, где он очутился на грани катастрофы (см. Дауэса план , Юнга план ).

Мировой экономический кризис 1929-33 привёл к дальнейшему развитию Г.-м. к.

Необходимо было пустить в ход кредитные финансовые и экономические ресурсы государства, чтобы предотвратить крах частных банков, промышленных концернов, ж. д. и др. В США появился т. н. «новый курс Рузвельта» - попытка путём воздействия государства на банки и концерны, на кредитную систему вывести страну из экономического кризиса. В Италии фашистским правительством была создана система государственного участия в основных отраслях промышленности и крупных банках - т. н. институт реконструкции промышленности. В гитлеровской Германии в связи с подготовкой к войне усилилось государственное вмешательство в экономику в целях её милитаризации; ускоренными темпами рос военно-монополистический капитализм, включающий контроль над хозяйством, принудительное картелирование, предоставление «фюрерам» предприятий прерогатив государственной власти.

2-я мировая война 1939-45 в ещё большей степени развила и умножила формы Г.-м. к. Возрастали правительственные капиталовложения в промышленность; государство строило военные заводы, часть из которых оно само эксплуатировало, а часть передавало частным монополиям, предоставляло займы для субсидирования монополий, налоговые льготы монополистам, устанавливало различные виды экономического контроля с целью обеспечения выпуска военной продукции. Произошло ещё большее переплетение государственного аппарата с монополистическими группами буржуазии. Сложилась разветвленная система государственного регулирования экономики.

После 2-й мировой войны дальнейшее скачкообразное развитие Г.-м. к. было обусловлено обострением противоречий капитализма и социальными сдвигами в мире, дальнейшей милитаризацией экономики главных капиталистических стран. Растущие успехи мировой социалистической системы и рост её влияния, усиление общей неустойчивости капитализма, страх перед кризисами и социально-экономическими потрясениями - всё это усилило стремление монополистической буржуазии к государственно-монополистическим формам хозяйства и хозяйственной политики. Процесс роста Г.-м. к. после 2-й мировой войны в различных капиталистических странах протекал по-разному, но общее его направление - государственное регулирование в интересах монополий, антикризисная политика. Во Франции господствующему классу пришлось под большим нажимом масс пойти на огосударствление отдельных отраслей промышленности. Однако национализация была осуществлена в интересах монополистической буржуазии. Монополии возложили на государство расходы по обновлению основного капитала в отстающих отраслях промышленности (угольной, энергетической) с тем, чтобы эти отрасли предоставляли энергию и сырьё монополистическим предприятиям на выгодных для них условиях. В Великобритании огосударствление отдельных отраслей промышленности осуществлялось главным образом с целью оживить убыточные отрасли (угольную промышленность) или передать в руки государства важные рычаги экономики (Английский банк, ж. д.). В США господство Г.-м. к. усилилось в результате милитаризации, связанной со стремлением американского монополистического капитала к мировому господству и с попыткой монополий, расширив внутренний рынок, создать благоприятные условия для новых капиталовложений и получения новых сверхприбылей.

Необходимость вовлечения экономических ресурсов буржуазного государства, т. е. совокупного капитала класса капиталистов, для обеспечения процесса расширенного капиталистического воспроизводства в интересах монополий диктуется достигнутым уровнем производительных сил, ростом масштабов предприятий, потребностью в расширении производства для введения и использования новой техники, требованиями рентабельности и эффективности производства в условиях обостряющейся конкурентной борьбы. Сама аккумуляция экономических ресурсов в руках государства, в дополнение к растущим налоговым поступлениям, достигается путём национализации части промышленного производства и транспорта и создания новых производственных мощностей за счёт государственного бюджета, а также посредством присвоения прибавочной стоимости буржуазным государством на принадлежащих ему предприятиях. Под давлением монополистического капитала государство вынуждено материально поддерживать те отрасли капиталистической экономики, которые необходимы для функционирования экономической системы, но не обеспечивают монополиям соответствующих доходов. На государственные средства, включая средства муниципалитетов, создаётся и расширяется инфраструктура , обеспечивающая деятельность капиталистических монополий.

В ряде случаев огосударствление ставит своей задачей спасение частных акционерных компаний, находящихся под угрозой банкротства, путём выкупа и при этом чаще всего по завышенным оценкам и на условиях, весьма выгодных владельцам капиталистической собственности.

Развитие Г.-м. к. идёт не прямолинейно. Противоречивость самого процесса капиталистического воспроизводства, корыстные интересы отдельных монополистических групп влекут за собой и такие явления, как денационализация отдельных предприятий, отказ от тех или иных форм государственного контроля. Однако основным направлением развития является усиление вмешательства государства в экономическую жизнь. Следует также учитывать, что «чистого» Г.-м. к. нет и не может быть, поскольку неизбежно сохраняется некоторая часть средних и мелких немонополизированных предприятий в промышленности, сельском хозяйстве, сфере обслуживания.

Формы Г.-м. к. В каждой капиталистической стране в зависимости от исторических условий и конкретной обстановки получают развитие та или иная форма или известное сочетание форм Г.-м. к.

Общемонополистическая государственная собственность. Государство принимает непосредственное участие в самом процессе производства, выступает как предприниматель. Государственная собственность возникает путём строительства государственных предприятий (военной промышленности, новых или капиталоемких отраслей), национализации отдельных предприятий, целых отраслей промышленности и транспорта (важных для государства или малорентабельных), приобретения государством части акций монополистических предприятий. Государству принадлежит свыше 20% всего акционерного капитала в Великобритании, более 28% в Италии, 33% во Франции, 18% в ФРГ. Огосударствление ставит своей непосредственной целью укрепить экономические и политические позиции монополистической буржуазии, вместе с тем оно подрывает сам принцип «священной частной собственности». Буржуазное государство, обладающее средствами производства, выступает как совокупный монополистический капиталист, непосредственно эксплуатирующий рабочих. Частные и государственные монополии всё более переплетаются путём использования государством финансовых средств для контроля над частными фирмами, создания смешанных ассоциации, проникновения частного капитала в государственный сектор.

Государство и товарное обращение. Государство непосредственно участвует в процессе товарного обращения и как покупатель и как продавец. Г.-м. к. проявляется в росте государственного потребления. Правительство покупает у монополий промышленные товары, поскольку оно само является предпринимателем (часть государсвенных предприятий находится на государственном бюджете, часть действует на правах акционерных компаний). В ряде стран правительство скупает излишки с.-х. продукции. Государство - также крупный продавец товаров и услуг. Государственные предприятия поставляют уголь, электроэнергию, занимаются ж.-д. перевозками и т. д., сбывают накопленные запасы продовольствия, с.-х. и минерального сырья.

Рост государственного рынка вызван широким развитием милитаризма и связанными с ним огромными правительственными заказами на вооружение, расходами на содержание вооруженных сил и созданием стратегических запасов (см. Экономика военная ). Государство обеспечивает монополиям новую сферу капиталовложений, финансирует монополистические компании, снабжает их основным капиталом, рабочей силой, дефицитным сырьём, поддерживает на высоком уровне цены на товары монополизированных предприятий.

Государство и капиталовложения. Государство аккумулирует в своих руках огромные денежные суммы. Если в начале 20 в. через государственный бюджет крупных капиталистических стран перераспределялось 5-10% национального дохода, то в 60-е гг. 20 в. - более 1 / 3 . На долю капиталистического государства приходится большая часть средств, затрачиваемых на исследование космоса, создание атомной промышленности. Правительства выделяют огромные суммы для поддержки частных научных исследований, осуществляя их в интересах милитаризации экономики. Государство активно участвует в кредитных отношениях: получает кредит путём выпуска государственных займов, выпускает банкноты через принадлежащие ему или находящиеся под его контролем эмиссионные банки. Крупные монополии широко используют государственный бюджет, налоговую политику и различные кредитные учреждения, при помощи которых происходит изъятие значительной части национального дохода и перераспределение его затем в интересах монополистического капитала. Государственные субсидии, кредиты, крупные налоговые льготы играют огромную роль в увеличении финансовых средств монополий для новых капиталовложений. Государство снижает издержки производства частных монополий и тем увеличивает их прибыли.

Государственное регулирование, программирование. Сущность регулирования и его высшей ступени - программирования состоит в попытках согласования интересов частных монополий с общей политикой монополистического государства.

В условиях перепроизводства государство ограничивает выпуск и продажу тех или иных товаров для сохранения высоких монопольных прибылей. Этому служат т. н. экономические стабилизаторы - правительственные гарантии вкладчикам банков, кредитная политика и ссуды, установление валютных курсов, размеров пошлин. В условиях военного времени, когда существует нехватка товаров, регулирование происходит при помощи политики приоритетов, преимущественного снабжения отраслей, работающих на военные ведомства, дефицитным сырьём, рабочей силой, путём льготного финансирования. В мирное время в большинстве европейских стран капитализма для воздействия на процесс воспроизводства разрабатываются долгосрочные программы экономического роста. В США монополии, обладающие большими возможностями, ограничиваются соответствующей финансовой и валютной правительственной политикой. Государственно-монополистическое регулирование и программирование осуществляются главным образом путём воздействия на мотив прибыли. Инструментами государственного регулирования являются правительственная политика капиталовложений и закупок, денежно-кредитная политика, влияние на процентные ставки, контроль за деятельностью центральных банков, регулирование цен, «замораживание» зарплаты. Программирование носит не директивный, а рекомендательный характер, но, поскольку оно сопровождается определенной суммой мер практического характера по стимулированию той или иной отрасли промышленности, оно оказывает определенное воздействие на экономику, ведёт к изменениям в структуре народного хозяйства, ускоряет процесс монополистического обобществления производства. Государственное регулирование и программирование в условиях капитализма имеют свои границы, обусловленные самим характером капиталистического способа производства. Они не способны избавить капитализм от экономических потрясений - циклических кризисов перепроизводства, промышленных спадов, финансовой и бюджетной неустойчивости, инфляции, дефляции и т. п. Государственно-монополистическое регулирование и программирование сопровождаются усилением антидемократических тенденций, наступлением на рабочий класс и трудящиеся массы.

Государство и внешнеэкономическая экспансия монополий. Монополии широко используют буржуазное государство для финансирования и поддержки своей внешнеэкономической экспансии. Этой цели служат таможенная политика, предоставление налоговых льгот монополиям, вывозящим товары за границу, предоставление экспортных премий, освобождение вывозных товаров от косвенных налогов, правительственные гарантии экспорта и др. меры. Государство содействует экспорту частномонополистического капитала. Частные монополии получают государственные гарантии для своих инвестиций в освободившиеся страны, перекладывая весь риск, связанный с этим, на государственную казну. После 2-й мировой войны возрос государственный вывоз капитала, преследующий цель форсировать товарный экспорт монополий, создать благоприятный «климат» для частномонополистических инвестиций в развитых капиталистических странах. В 1955 американские частные капиталовложения в Западной Европе составляли 5,4 млн. долл., к началу 1970 они возросли до 30,3 млрд. долл. Вывоз государственного капитала в виде т. н. помощи направлен на политическое и экономическое закабаление тех стран, куда направляется этот вывоз.

Империалистическая интеграция. Монополии каждой страны действуют на международной арене в условиях Г.-м. к. в значительной степени через государственный аппарат. После 2-й мировой войны возникли межгосударственные монополистические организации и картельные соглашения, созданные по официальной договорённости между правительствами капиталистических стран. Они охватывают отдельные отрасли (например, Европейское объединение угля и стали ) или носят более общий характер (Европейское экономическое сообщество , Европейская ассоциация свободной торговли ). Международные государственно-монополистические организации, возникающие под лозунгом «объединения» с целью смягчения проблемы рынков, как показала действительность, на деле превращаются в очаги острых трений и конфликтов как внутри этих организаций, так и между ними.

Монополии и государство. Господство монополий в экономике ведёт к господству монополий в политике. Современное буржуазное государство - это орган классового господства монополистической буржуазии. Отношения между монополиями и правительством строятся на основе использования монополистическим капиталом государственного аппарата, финансовых экономических ресурсов, экономической политики для непосредственного вмешательства в процесс воспроизводства капитала, в процессы производства, обращения, распределения, а следовательно, и в процесс присвоения монополиями прибавочной стоимости, Г.-м. к. характеризуется дальнейшим усилением личной унии верхушки буржуазного государственного аппарата с руководителями монополий. Влияние монополий на буржуазное государство и его политику осуществляется также через многочисленные союзы монополистов, объединяющие представителей монополий как в рамках той или иной отрасли экономики, так и в общенациональном масштабе. Эти союзы располагают огромным аппаратом, содержащимся на средства монополий, Во главе их стоят наиболее крупные представители монополистического капитала, являющиеся одновременно руководителями различных правительственных комитетов, членами правительств. Все более или менее важные правительственные решения принимаются, как правило, только после рассмотрения и одобрения их в этих организациях монополистов. Вместе с тем, как всякий социальный организм, государство обладает относительной самостоятельностью, имеет свои собственные интересы и поэтому его нельзя рассматривать как «отдел в канцелярии треста».

Влияние Г.-м. к. на классовую структуру общества. Развитие государственно-монополистического капитала привело к резкому усилению социальной поляризации капиталистического общества. «Вымывание» средних слоёв города и деревни, рост численности рабочего класса и всех работающих по найму при уменьшении удельного веса капиталистических собственников достигли весьма высокой степени. Работающие по найму в конце 60-х гг. составляли в США 92% , Великобритании - 93,5% , ФРГ - 83%, Франции - 77%, Японии - 63% всего самодеятельного населения. Г.-м. к. - общемонополистическая форма эксплуатации рабочего класса. Он противопоставляет широкую массу пролетариата не только отдельному предпринимателю, но в возрастающей степени всему классу капиталистов в целом и его государственной власти. Монополистическая буржуазия прибегает, с одной стороны, к насильственному подавлению коммунистического и рабочего движения, с другой - к изощрённым формам социальной демагогии с целью разъединить рабочих, сбить их с позиций классовой борьбы. Вынужденные уступки буржуазии рабочему классу, будь они экономического или политического характера, не меняют основ буржуазного общества и сущности классовой борьбы. В ходе развития Г.-м. к. массовой социальной прослойкой лиц наёмного труда стала интеллигенция. Верхушка интеллигенции по своему положению и образу жизни примыкает к буржуазии, но основная её масса, эксплуатируемая монополистическим капиталом, в условиях политического гнёта и агрессивной внешней политики правящих кругов всё теснее связывает свою судьбу с рабочим классом. Видное место в общей структуре капиталистического общества занимают служащие, что связано с ростом управленческого аппарата, государственного аппарата и особенно сферы обслуживания. В Великобритании из 25 млн. чел., работающих по найму, 5,8 млн. служащие (почти 24%), в США - свыше 30%. Служащие в капиталистических странах - объект угнетения со стороны мононолистического капитала, государства. Городские мелкие производители, разоряясь, пополняют ряды лиц наёмного труда; продвижение их в высшие слои - редкое явление, Каждый шаг вперёд в науке и технике подрывает неизбежно, неумолимо основы мелкого производства в капиталистическом обществе. При этом ряд мелких и средних предприятий превращается в придаток крупных предприятий, значительная часть мелкой буржуазии оказывается в зависимости от крупного капитала. Г.-м. к. ускоряет процесс дифференциации деревни. Государство помогает монополиям сгонять крестьян с земли, усиливает позиции крупных фермеров в сельском хозяйстве. Концентрация с.-х. производства неизбежно сопровождается массовым разорением мелких и средних крестьянских хозяйств. В США количество ферм сократилось с 6,4 млн. в 1940 до 3 млн. в 1970. В Италии в 1936 население, занятое в сельском хозяйстве, составляло 49% от общей численности населения страны, в конце 60-х гг. - лишь 24% . Финансовый капитал подчиняет себе сельское хозяйство. Концентрация и централизация производства и капитала в сельском хозяйстве происходят путём создания крупных капиталистических хозяйств и различного рода кооперативных объединений по закупке, переработке и сбыту с.-х. продукции, которые в условиях капитализма неизбежно попадают под контроль монополий. Правительственная система гарантированных цен производителям с.-х. продуктов не защищает трудящихся землевладельцев от разорения, Процесс централизации и концентрации капитала и производства, обобществление на частномонополистический и общемонополистической основе привели к тому, что удельный вес собственно буржуазии в общем составе самодеятельного населения уменьшился как по сравнению с периодом домонополистического капитализма, так и по сравнению с периодом до 1-й мировой войны. Особенно уменьшился удельный вес представителей производительного капитала. Переход крупных производственных предприятий и средств сообщения в руки монополий и в собственность государства показал ненужность буржуазии для управления современными производительными силами. Все производственные функции капиталиста выполняются теперь высшими наёмными служащими. Развитие Г.-м. к. способствовало выделению особой верхушки внутри класса капиталистов, которая состоит из нескольких прослоек с противоречивыми интересами, но теснейшим образом сросшихся друг с другом: монополисты - владельцы значительной корпоративной, акционерной собственности, руководящий состав акционерных обществ (менеджеры ), высшие чиновники правительственного аппарата (административного и экономического), верхушка военной касты.

Создание материальных предпосылок социализма. «...Государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет» (Ленин В. И., Полн. собр. соч.,5 изд., т. 34, с. 193). Обобществление труда и производства достигает наивысшей степени, какая только возможна на базе капитализма. Это свидетельствует о том, что внутри капиталистического общества уже созрели предпосылки социализма, назрела насущная историческая необходимость замены капиталистических производственных отношений социалистическими. Г.-м. к. означает, что в данной стране механизм общественного хозяйствования (и притом технически совершенный) уже готов и остаётся «только» освободить его от тех, кто стоит над трудящимися.

Г.-м. к. доводит до предела все противоречия империализма: классовые противоречия внутри каждой капиталистической страны, особенно между трудом и капиталом; противоречия между империалистическими государствами; противоречия между империалистическими и освободившимися странами. Стремление господствующих классов укрепить капиталистическую систему в то же время приближает крушение этой системы. Экономические процессы идут в направлении дальнейшего вытеснения и подчинения мелких и средних предприятий, слияния и поглощения крупных акционерных обществ, дальнейшего сосредоточения средств производства, централизации капитала в руках монополий. Это противоречие между общественным характером производства и монополистической формой собственности Г.-м. к. пытается разрешить чужеродными капитализму общественными средствами, методами и формами хозяйствования (национализация, программирование и т. д.).

Главная движущая сила и гегемон в антимонополистической общедемократической борьбе - пролетариат. Он объединяет вокруг себя в борьбе против монополий всех лиц, работающих по найму, значительную часть крестьянства и городской мелкой буржуазии, все социальные группы, которые являются жертвами политики монополий и которые хотят перемены. Рабочий класс и его коммунистический авангард стремятся соединить все демократические движения, выступающие против гнёта финансовой олигархии, в один могучий антимонополистический поток.

Борьба идёт за приход к власти прогрессивных антимонополистических сил для проведения глубоких преобразований в социальной, политической и экономической жизни капиталистических стран (ограничение и ликвидация политической и экономической власти монополий; осуществление социальных требований трудящихся; защита и расширение демократических свобод: участие рабочих в управлении предприятиями, расширение прав парламента, опирающегося на массовое движение, установление демократического контроля за деятельностью государственных предприятий, укрепление местных органов самоуправления; осуществление целей научно-технической революции в интересах народа; защита интересов крестьян и фермеров и др.). Исторически неизбежно развёртывание в главных капиталистических странах антимонополистической борьбы и приход к власти правительств демократического единства как рубеж для дальнейшего поступательного движения на пути к полному освобождению пролетариата, всех трудящихся из-под ига капитала.

Критика буржуазной теории государственного вмешательства в экономику. Буржуазные экономисты, реформисты, ревизионисты извращают сущность Г. -м. к. Одним из первых теоретиков Г. м. к. был Дж. М. Кейнс , стремившийся доказать возможность устранения кризисов и обеспечения «общей занятости» методами государственно-капиталистического регулирования. Последователи Кейнса А. Хансен и С. Харрис (США), В. Репке (Германия), Монне (Франция) и другие признают факт вмешательства государства в экономику (теории «стейтизма», «этатизма», «дирижизма»), но отрицают цели этого вмешательства, направленного на защиту интересовмонополий.

Идеологи современного капитализма пытаютсядоказать, будто бы капитализм в результате государственных воздействия претерпел столь коренные изменения, что перестал быть капитализмом, это уже «капитализм без капиталистов», «исправленный капитализм», что «капитализм твердолобого типа умер». Вмешательство буржуазного государства в экономику изображается как «революция», положившая начало «государству всеобщего благоденствия» [А. Берли и Э. Джонстон (США), Дж. Штиглер (ФРГ)]. В ходу также теория, утверждающая, что современный экономический строй капиталистического запада - это смешанная экономика, т. е. сочетание олигополии, свободной конкуренции и активного государственного вмешательства [С. Сличтер (США)], согласованная экономика (французский экономист Ф. Блок-Лене). Широкое распространение получает теория конвергенции (см. Конвергенции теория ), согласно которой социализм и капитализм вследствие якобы возрастающего приспособления к одинаковым условиям существования приближаются друг к другу, с тем, чтобы сойтись в одной точке. На позициях буржуазии стоят и реформисты с их утверждением о «коренных изменениях» в структуре капитализма: Г.-м. к. - это «почти социализм», современный капитализм в связи с национализацией отдельных отраслей промышленности и государственном регулированием других достигает социалистических целей и перерастает в социализм. Ещё В. И. Ленин критиковал подобные утверждения, как необоснованные, ошибочные, искажающие существо Г.-м. к. Эти теории отражают новые явления, возникшие в результате государственного вмешательства в экономику. Но они игнорируют тот факт, что в общей системе капиталистического способа производства не произошло никаких принципиальных изменений.

Лит.: Энгельс Ф., Анти-Дюринг, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч. ,2 изд., т. 20, с. 288- 290; Ленин В. И., Грозящая катастрофа и как с ней бороться, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 34, с.192- 93; его же, Государство и революция, там же, т. 33, с. 32- 33; его же, Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б) 24-29 апреля (7- 12 мая) 1917 г., там же, т. 31, с. 355- 56, 443- 44, 449- 50; Программа КПСС, М., 1971, часть I, раздел 4; Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм. Документы Совещаний представителей коммунистических и рабочих партий, состоявшихся в Москве в ноябре 1957 г., в Бухаресте в июне 1960 г., в Москве в ноябре 1960 г., М., 1961; Брежнев Л. И., Отчетный доклад Центрального Комитета КПСС XXIII съезду Коммунистической партии Советского Союза, 29 марта 1966 г., М., 1966, гл. 1, §§2 и 3; 50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Тезисы ЦК КПСС, Постановление Пленума ЦК КПСС, М., l967, раздел III - Великая Октябрьская социалистическая революция и мировой революционный процесс; Брежнев Л. И, Отчётный доклад Центрального Комитета КПСС XXIV съезду Коммунистической партии Советского Союза, 29 марта 1971 г., М., 1971, гл. 1, §§ 2 и 3; Далин С. А., Военно-государственный монополистический капитализм в США, М., 1961; Варга Е., Очерки по проблемам политэкономии капитализма, М.,1964, с. 50- 77; Драгилев М. С. и Руденко Г. Ф., Монополистический капитализм. 2 изд., перераб. и дополн., М., 1963, гл. 18; Чепраков В. А., Государственно-монополистический капитализм М., 1964; Выгодский С. Л., Современный капитализм, М., 1969; Политическая экономия современного монополистического капитализма, М., 1970, т. 1.

В. А. Чепраков.