Экологические кризисы в истории человечества

Глобальный экологический кризис, охвативший биосферу нашей планеты сегодня, заставляет нас с особым интересом обратиться к истории былых экологических кризисов. Такие кризисы случались в истории Земли еще задолго до появления человека и вели к массовому вымиранию множества систематических групп на рубеже крупных геологических эпох. Наиболее известен кризис в конце мелового периода, вызвавший вымирание динозавров и сопутствовавшей им биоты мезозоя и открывший путь к ускоренному развитию покрытосеменных, высших насекомых, млекопитающих и птиц в кайнозое. На всех причинах экологических кризисов доисторического прошлого мы останавливаться не будем, а сосредоточим внимание на кризисах антропогенного происхождения, связанных с деятельностью древнего человека. Для того чтобы оценить влияние на природу антропогенного пресса, важно представлять себе численность людей и сопутствующих им видов на разных этапах истории человечества.

Как можно определить численность человека в прошлом?

Сегодня численность человека приближается к 6 млрд. А какой была численность наших предков во времена существования человека умелого (Homo habilis )? Как ее определить?

Можно исходить из сравнения численности человека с численностью других крупных млекопитающих, в частности человекообразных обезьян.

Сегодня на Борнео, где еще уцелели девственные тропические леса, живут около 2 млн людей и сохраняется 20 тысяч орангутанов (Pongo pygmueus ). Ясно, что если бы не человеческий пресс (истребление лесов, фактор беспокойства, передача орангам от человека туберкулеза и гепатита В), численность этой обезьяны на Борнео могла бы достигать 80–100 тыс. особей. Если учесть былое распространение оранга на Суматре и Малайском полуострове, то исходную численность этой крупной человекообразной обезьяны (до появления там питекантропов) можно было бы оценить в 300–500 тыс. особей. Однако оранги (равно как и шимпанзе и гориллы) – вегетарианцы, тогда как наши предки были всеядны и животная пища составляла важную долю их рациона. Стало быть, индивидуальный участок охотников и собирателей был существенно больше, чем у вегетарианцев-антропоидов. Отсюда мы приходим к цифрам порядка 100 тыс. особей для человека умелого (Ho-mo habilis ).

Умение поддерживать огонь способствовало расселению человека прямоходящего (Homo erectus ) по умеренным зонам Старого Света и росту его численности. Археологи оценивают численность человека около 300 000 лет назад, т.е. во времена синантропа (Н. erectus pekinensis ), в 1 млн особей. В эпоху верхнего палеолита кроманьонцы и близкие к ним формы человека разумного (Н. sapiens ) были широко расселены по Старому Свету и достигли, по данным археолога Ф.К. Хоуэлла, численности в 3,34 млн особей. Такая точность представляется чрезмерной, но сама оценка порядка численности верхнепалеолитического человека кажется правдоподобной.

Как рассчитывается потребность древних охотников в пищевых ресурсах и определяется давление антропогенного пресса на фауну?

В годы проведения Международной биологической программы (МБП) – 1960–1970-е гг. – по единой методике в разных странах мира для разных климатических и ландшафтных зон были проведены расчеты прироста фитомассы за год и прироста биомассы потребителей растений, хищников и в иных звеньях пищевых цепей. На основе этих данных М.Н. Будыко рассчитал потребности древних охотников в пищевых ресурсах.

Прирост биомассы мамонтов за год составлял 4000 кг на 100 км2. На мясо использовалось 40% веса, что дает пищевой ресурс в 2500 кг/год на 100 км2. Минимальная потребность в мясе для рациона охотников определена С.Н. Бибиковым и В.М. Массоном в 600–700 г/сутки. Стало быть, минимальная потребность в мясе орды в 25 человек составляет 5930 кг/год, а в пересчете на живой вес – 14 800 кг/год. Для реализации таких потребностей орда в 25 человек должна была осваивать охотничью территорию в 370 км2, убивая около шести взрослых мамонтов в год. Аналогичным образом могут быть рассчитаны пищевые ресурсы и других видов охотничьих животных.

Если принять, что численность человека эпохи кроманьонца составляла 2,5 млн особей, и предположить, что на протяжении всего лишь 10 лет человечество питалось бы одними мамонтами (в умеренной зоне) или индийскими и африканскими слонами (в тропиках и субтропиках), то за это время человеку понадобилось бы уничтожить 6 млн мамонтов и слонов. Однако такой суммарной численности хоботные вряд ли когда-нибудь достигали. Чтобы в этом убедиться, сравним эти цифрыс количеством особей некоторых ныне живущих видов крупных млекопитающих, которые могли бы быть промысловыми. Известно, например, что на территории Евразии численность лосей (Alces dices и A.americanus ) составляет около 800–900 тыс. особей. Если к ним прибавить численность американских лосей Канады и США, мы получим цифру порядка 1 млн 200 тыс. особей двух видов. Антилопа-сайга (Saiga tatarica ) в годы восстановления своей численности (до катастрофического уничтожения ее ради промысла рогов для нужд восточной медицины в конце1980 – начале1990-х гг.) насчитывала до 2 млн особей. Можно предположить, что до развития овцеводства численность сайги могла достигать 5, максимум 10 млн особей. Численность мелкого таежного оленя – кабарги (Moschus moschifer ) – оценивается в 40–80 тыс. особей.

Экологические последствия деятельности палеолитического человека.
Первый экологический кризис

В течение плиоцена и в особенности в плейстоцене древние охотники оказывали существенное давление на природу. Представление о том, что вымирание мамонта, шерстистого носорога, пещерного медведя, пещерного льва связано с потеплением и концом ледникового периода, впервые было подвергнуто сомнению украинским палеонтологом И.Г. Пидопличко еще в конце 1940–начале 1950-х гг. Необоснованно выступив против самого факта существования ледниковых периодов, Пидопличко вместе с тем высказал казавшуюся тогда крамольной гипотезу о том, что в вымирании мамонта был повинен человек. Множество фактов, свидетельствовавших о роли верхнепалеолитических охотников в истреблении ряда видов крупных млекопитающих, собрал ленинградский зоолог и палеонтолог Н.К. Верещагин. Позднейшие открытия подтвердили справедливость их предположений.

Развитие методов радиокарбонового анализа показало, что последние мамонты (Elephas primigenius ) жили в самом конце ледникового периода, а кое-где дожили до начала голоцена. На Пржедмостской стоянке палеолитического человека (бывшая Чехословакия) были найдены остатки тысячи мамонтов. Известны изученные Э.В. Алексеевой массовые останки костей мамонтов (более 2000 осо-бей) на стоянке Волчья Грива под Новосибирском, имеющие возраст 12 тыс. лет. Последние мамонты в Сибири жили всего 8–9 тыс. лет назад. Уничтожение мамонта как вида – несомненно, результат деятельности древних охотников.

Недавние исследования в Тропической Африке продемонстрировали роль африканских слонов в экологии джунглей. Слоны прокладывали через джунгли тропы, по которым затем в глубь тропических лесов проникали многие виды, живущие на опушках. Истребление слонов ради пресловутой «слоновой кости» привело к зарастанию лесов, снижению биологического разнообразия тропиков, поскольку слоновьи тропы служили путями миграции для многих копытных, а за ними и хищных. Можно предположить, что истребление мамонтов также привело к утере ландшафтного и биологического разнообразия лесов Сибири и других районов Евразии.

Искусство верхнепалеолитических анималистов служит, наряду с палеонтологическими и археозоологическими находками, важным источником информации об охотничьих видах животных наших предков. До недавнего времени древнейшими и наиболее полными считались позднепалеолитические рисунки из пещеры Ласко во Франции (17 000 лет) и из пещеры Альтамира в Испании (15 000 лет). Но в декабре 1994 г. французскими спелеологами была открыта, а в 1995–1996 гг. исследована пещера Шове – древнейшая из ныне известных галерей верхнепалеолитического искусства. Возраст ее фресок, датированный по радиокарбону, – 31 000 лет! Пещера Шове дает нам новый спектр изображений фауны млекопитающих этого времени. Наряду с относительно редкими рисунками мамонта (среди них изображение мамонтенка, поразительно похожее на обнаруженное в вечной мерзлоте Магаданской области тело мамонтенка «Димы»), альпийского козерога (Capra ibex ), массовые изображения двурогих носорогов, пещерных медведей (Ursus spelaeus ), пещерных львов (Panthera spelaea ), тарпанов (Equus gmelin ).

Изображения носорогов в пещере Шове порождают немало вопросов. Это, несомненно, не шерстистый носорог – рисунки изображают двурогого носорога с более крупными рогами, без следов шерстного покрова, с ярко выраженной кожной складкой, характерной из ныне живущих видов для однорогого индийского носорога (Rhinocerus indicus ). Быть может, это носорог Мерка (Dicerorhinus kirchbergensis ), который дожил на юге Европы до конца позднего плейстоцена? Однако если от шерстистого носорога до нас дошли довольно многочисленные остатки кожи с волосяным покровом, сохранились роговые наросты на черепе (во Львове хранится даже единственное в мире чучело этого вида), то от носорога Мерка до нас дошли лишь костные останки, кератиновые «рога» не сохранились. Таким образом, открытие в пещере Шове ставит перед нами новые вопросы о том, какой вид носорогов был известен ее обитателям. Почему носороги из пещеры Шове изображены стадами? Весьма вероятным представляется предположение о том, что в исчезновении носорога Мерка повинны охотники палеолита.

Шерстистый носорог – животное, в отличие от стадного мамонта, одиночно-семейное – никогда не достигал столь высокой численности, как хоботные. В течение палеолита его численность резко сократилась в результате охоты. Возможно, к рубежу палеолита и неолита он практически исчез. Впрочем, имеются сомнительные указания арабских авторов о том, что шерстистый носорог еще сохранялся в Волжской Булгарии до Х в. н.э.

Следует подчеркнуть, что человек мог не поголовно истребить все популяции того или иного вида крупных млекопитающих. Резкое снижение численности в результате охоты приводило к расчленению ареала вида на отдельные островки. Судьба малых изолированных популяций плачевна: если вид не в состоянии в ограниченный период восстановить целостность ареала, мелкие популяции могут вымереть из-за эпизоотии или чисто статистических причин (нехватка особей одного пола при переизбытке другого). Происходит процесс «инсуляризации» – расчленение ареала на островки и неизбежное вымирание небольших групп животных в них.

Уничтожены были мамонты, пещерный лев и пещерная гиена (Crocuta spelaea ). Исчез спутник человека пещерный медведь, вдвое превышавший по размерам бурого медведя. Этот вид был приурочен к карстовым ландшафтам и стал не только конкурентом человека по использованию убежищ, но и важным объектом охоты. Массовому уничтожению подверглись зубры.

Одной из наиболее тщательно изученных в археозоологическом плане является Молдавия. На территории Пруто-Днестровского междуречья известны палеолитические стоянки времен ашеля и мустье, где найдены остатки до 6000 особей пещерного медведя. Исследования молдавского палеонтолога А.Н. Давида показали, что к самому концу верхнего палеолита пещерный медведь исчезает из рациона первобытного человека. Сходным образом, как показали исследования Н.К. Верещагина, происходило исчезновение пещерного медведя на Кавказе.

Интенсивный антропогенный пресс испытали и другие виды млекопитающих, чья численность была подорвана древними охотниками, хотя они и не были полностью уничтожены. На стоянке Солютре (середина верхнего палеолита) во Франции были найдены остатки около десятка тысяч диких лошадей – тарпанов. На Амвросиевской стоянке на Украине были найдены остатки тысяч зубров.

Загонно-облавная охота на крупных млекопитающих могла прокормить ограниченные по численности популяции человека. Для ашельского времени верхнего палеолита Пруто-Днестровского междуречья (территории Бессарабии) В.М. Массон рассчитал возможность существования там 10–12 охотничьих орд общей численностью 250–300 человек. В эпоху мустье население этой территории возросло на треть и составило 320–370 человек. Основу их питания составляли пещерный медведь, тарпан, зубр, северный олень, на долю которых приходилось от 70 до 83% добычи. Возрастание численности человека усиливало антропогенный пресс и привело к практически полному истреблению пещерного медведя.

Постепенный рост численности человека в верхнем палеолите, истребление им одних видов и сокращение численности других привели человечество к первому в его истории экологическому и экономическому кризису. Оставались малоосвоенными охотничьи виды, для которых загонно-облавная охота не была достаточно эффективной – многих копытных равнинных и горных ландшафтов было трудно добыть с помощью копья.

Кардинальный же выход из этого экологического кризиса был найден неолитической революцией.

Мезолит

Палеолит около 15 тыс. лет назад начал постепенно сменяться мезолитом. Изобретение лука и стрел в мезолите способствовало расширению числа охотничьих видов, привело к возникновению новых форм охоты с использованием собак при загоне. На рисунках мезолита впервые появляются сцены сражений. В жизнь человечества вошли войны.

Сознательно или стихийно приручил собаку человек эпохи мезолита? Конечно, соблазнительно и лестно думать, что наши предки сознательно стали использовать кого-то из предков собак (шакала или волка?) для охоты. Но здесь, скорее всего, шел процесс взаимной адаптации человека и полустайного хищника друг к другу. Скорее всего, около жилищ человека, около его мусорных куч с пищевыми остатками селились хищники, часть которых затем стала сопровождать его и во время охот. Такой процесс перехода от вольного образа жизни к синантропному может довольно быстро происходить у животных со столь высоким уровнем развития психики, как псовые.

По наблюдениям М.В. Гептнера, в Подмосковье в конце 1970-х гг. волки селились около помоек одной из птицефабрик, питаясь ее отходами; одна пара волков устроила логово в Воронцовском парке в черте города Москвы. Таким образом, переход предков собаки к синантропному образу жизни мог совершиться относительно легко, и это появление синантропного животного около человека стало предпосылкой к дальнейшему его одомашниванию. О высоком уровне развития рассудочной деятельности псовых говорят опыты Л.В. Крушинского. Этот исследователь, долгое время содержавший стаю волков в виварии Московского университета, отмечал удивительную изменчивость поведенческих реакций у волков при отсутствии какого бы то ни было отбора: «...среди европейских волков, выращенных со щенячьего возраста среди людей, наблюдается чрезвычайно большой полиморфизм в проявлении и выражении агрессии по отношению к человеку. От весьма агрессивных самцов, у которых только после длительной работы с ними может установиться ненадежный контакт с человеком, до очень ласковых самок, охотно идущих на контакт с любым незнакомым человеком, можно видеть непрерывный ряд переходов».

Эксперименты Д.К. Беляева и Л.Н. Трут по изучению влияния отбора на приручаемость и изменчивость лис моделируют процесс одомашнивания предков собаки и других домашних животных. В течение 20 лет эти новосибирские ученые вели отбор лис по поведению. Через их руки прошло около 10 тыс. животных. Около 30% лис проявляли ярко выраженную агрессивность по отношению к человеку, 40% были агрессивно-трусливыми, 20% были трусливыми. Однако 10% лис не только характеризовались исследовательским поведением, им была не свойственна ни агрессивность, ни трусливость, более того, они ластились к человеку.

Беляев и Трут повели отбор в двух направлениях – на агрессивность и на приручаемость. В потомстве агрессивных лис не наблюдалось изменчивости окраски, качество меха оставалось высоким на протяжении 20 поколений, у них строго сохранялась моноэстричность, т.е. строгая сезонность размножения раз в году.

Отбор лис на приручаемость привел в течение нескольких поколений к появлению широкого спектра изменчивости по иным, не поведенческим признакам: у приручаемых лис заметно ухудшилось качество меха – из лисьего он стал как бы собачьим, возникли пегие и чепрачные лисы, лисы с повисшими ушами, лисы с закрученным в кольцо хвостом, вроде хвоста лайки. Отбор на приручаемость одновременно нарушил жесткий природный контроль над сезонностью размножения: лисы из моноэстричных превратились в диэстричных. Такой переход от моноэстричности к диэстричности и полиэстричности отличает человека от обезьян, домашних животных от их диких предков.

Бессознательный отбор на приручаемость, подкормка сняли пресс стабилизирующего отбора, поддерживающего малую изменчивость природных популяций, и в результате в полусинантропной-полудомашней популяции предков собак мог достаточно быстро появиться широкий спектр мутаций. Эти мутации затем стали поддерживаться сначала бессознательным, а затем и сознательным искусственным отбором.

Если одомашнивание собаки датируется возрастом 12–14 тыс. лет, то ассоциация между первобытными охотниками и волками, по мнению специалистов в области доместикации, стала возникать по крайней мере 40 тыс. лет назад, т.е. в верхнем палеолите.

Расселившийся по Ойкумене человек продолжал и в мезолите наступление на природу. Одной из первых жертв береговых поселений зверобоев на тихоокеанском побережье Америки и на Алеутских островах стала морская корова (Rhytina, или Hydrodamalus stelleri ). Этот крупнейший вид сирен, судя по всему, обладал амфипацифическим распространением и обитал от севера Хоккайдо через Курилы и юг Камчатки к Командорам, Алеутским островам и по тихоокеанскому побережью Северной Америки. Известны находки черепов этого вида близ Сан-Франциско, датируемые по радиокарбону возрастом в 22 500 и 19 000 лет. Около 12 000 лет назад он еще встречался на Алеутах. Сразу же вслед за появлением позднепалеолитических и неолитических зверобоев морская корова исчезала. Она дожила на Командорах до экспедиции Беринга в XVIII в. и была полностью истреблена русскими зверобоями за 27 лет. То, что морская корова дожила на Командорах до XVIII в., служит косвенным свидетельством того, что заселение человеком Северной Америки шло через Берингийский мост, а не через Командоро-Алеутскую гряду, поскольку этот незащищенный малоподвижный вид не мог пережить контактов с человеком.

Неолитическая революция

За мезолитом в разные сроки на разных территориях наступил неолит – период изготовления шлифованных каменных орудий, изобретения сверления камня, появления топора (что способствовало сведению лесов), а позднее – изобретения формовки и отжига глины для изготовления посуды. Соответственно выделяют докерамический и керамический неолит.

Главным событием эпохи неолита была так называемая неолитическая революция – переход от собирательства и охоты к растениеводству, связанному с возникновением культурных растений, и животноводству, связанному с одомашниванием животных. Неолитическая революция ранее всего началась на Ближнем Востоке, где были введены в культуру первые виды злаков – пшеницы однозернянка и двузернянка, ячмени. Здесь же были одомашнены коза и, как показали наши исследования, предки овцы – азиатские муфлоны. Стал применяться сначала бессознательный, а затем и сознательный искусственный отбор. Итогом неолитической революции стало возникновение сельского хозяйства. С Ближнего Востока сельское хозяйство стало распространяться по странам Средиземноморья и югу Европы и продвигаться на восток (табл.1). Возник сильнейший антропогенный пресс на пастбища и пашни.

Переход от охоты и собирательства к сельскому хозяйству коснулся в первую очередь районов с относительно умеренно-теплым климатом, где предшествующие поздненеолитический и мезолитический экологические кризисы привели к резкому сокращению охотничьих ресурсов. Охотничьи племена не исчезли, а стали осваивать более северные, освобождавшиеся после таяния ледников районы Европы и Северной Америки.

Переход к земледелию и животноводству означал резкое увеличение пищевых ресурсов и позволил возрасти численности человека в течение неолита по крайней мере на порядок, т.е. в итоге неолитической революции численность человека стала измеряться десятками миллионов особей. Так, по подсчетам американского археолога Ф.К. Хоуэлла, численность человека к концу неолитической революции – 6000 лет назад – составляла 86,5 млн особей.

Продолжение следует

По теме «Экологические кризисы в истории человечества»

Ученицы 10 «А» класса

ГОУ СОШ №513

г. Москвы

Васильевой Кристины

I Что такое экологический кризис и его причины.

II Экологические кризисы в истории человечества.

III Экологические ошибки некоторых цивилизаций.

2. Как мангуста против крыс использовали.

3. Война как причина экологических кризисов.

IV Проблема Арала и способы ее решения.

VI Список использованной литературы.

Что такое экологический кризис и его причины.

Экологический кризис - это нарушение естественных природных процессов в биосфере, в результате которого происходят быстрые изменения окружающей среды. Возникает напряжение во взаимоотношениях между человечеством и природой, связанное с несоответствием объема потребления природных компонентов человеческим обществом и ограниченными ресурсно-экологическими возможностями биосферы. При этом важно обратить внимание на различия в масштабах между глобальным, общим для биосферы экологическим кризисом и локальными или региональными экологическими нарушениями и локальными экологическими катастрофами.

Учащение локальных экологических катастроф свидетельствует о приближении глобального экологического кризиса и возможности глобальной экологической катастрофы. Однако экологические кризисы могут иметь и имели в истории человечества благополучное разрешение.

Нарастание современного экологического кризиса во взаимоотношениях природы и общества связывают с научно-технической революцией. При этом кризисные ситуации, возникающие из-за истощения природных ресурсов, успешно разрешаются совершенствованием технологий добычи, транспортировки, переработки традиционных природных ресурсов, открытием и использованием новых, а также изготовлением синтетических материалов.

У современных экологических кризисов есть несколько причин:

Безудержный и очень быстрый рост населения Земли
несовершенные сельскохозяйственные и промышленные технологии
легкомысленность человечества и пренебрежение законами развития биосферы

Экологические кризисы в истории человечества.

1. Первый экологический кризис.

Самые крупные травоядные животные - мамонт, волосатый носорог, дикая лошадь, а также крупные хищники - пещерный медведь, пещерный лев, саблезубая дикая кошка - исчезли к концу последнего оледенения, т. е. 10 - 20 тыс. лет назад. Наиболее поздняя находка останков мамонта относится к VII тысячелетию до н. э., а останки большеротого оленя - к XVIII - X тысячелетию до н. э.

Сторонники гипотезы об истреблении человеком-охотником крупных животных так называемой «мамонтовой фауны» считают это явление первым экологическим кризисом на планете, или кризисом консументов (от лат. consumo - потребитель). Если даже предположить, что первобытный охотник и был истребителем «мамонтовой фауны», то все равно это не могло привести к экологическому кризису. Скорее, это был «продовольственный» кризис для тех групп охотников, которые специализировались на крупных травоядных животных. Сейчас хорошо известно, что древние охотники меняли «профиль» охоты: переходили от одних видов животных к другим. Следовательно, после естественного вымирания «мамонтовой фауны» не было и «продовольственного» кризиса, просто первобытные люди стали охотиться на животных среднего размера.

Следует подчеркнуть, что человек мог не поголовно истребить тех или иных крупных млекопитающих. Резкое снижение численности в результате охоты ведет к расчленению ареала вида на отдельные островки. Судьба малых изолированных популяций плачевна: если вид не в состоянии быстро восстановить целостность ареала, происходит неизбежное вымирание из-за эпизоотий или нехватки особей одного пола при переизбытке другого.

Уничтожены были мамонты, пещерный лев и пещерная гиена (Crocuta spelaea). Исчез спутник человека - пещерный медведь, вдвое превышавший по размерам бурого медведя. Этот вид был приурочен к карстовым ландшафтам и стал не только конкурентом человека по использованию убежищ, но и важным объектом охоты. Массовому уничтожению подверглись зубры.

Постепенный рост численности человека в верхнем палеолите, истребление им одних видов и сокращение численности других привели человечество к первому в его истории экологическому и экономическому кризису. Оставались малоосвоенными охотничьи виды, для которых загонно-облавная охота не была эффективной - многих копытных равнинных и горных ландшафтов было трудно добыть с помощью копья.

Кардинальный выход из этого экологического кризиса был найден неолитической революцией.

2. Неолитическая революция и ее экологические последствия.

За мезолитом в разные сроки на разных территориях наступил неолит - период изготовления шлифованных каменных орудий, изобретения сверления камня, появления топора (что способствовало сведению лесов), а позднее изобретения формовки и отжига глины для изготовления посуды. Соответственно выделяют докерамический и керамический неолит.

Одомашнивание животных привело к конкурентному вытеснению их диких предков и сородичей из мест коренного обитания. Предок обыкновенной козы безоаровый козел (Capra aegargus), предок обыкновенной овцы азиатский муфлон (Ovis gmelini) оказались оттесненными в высокогорья Передней Азии. Одомашнивание лошади, потомка европейского тарпана, привело почти к повсеместному исчезновению дикого вида, сохранившегося в южнорусских степях до XIX века, но на большей части своего ареала исчезнувшего еще в конце неолита. Вытеснению подверглись и дикие сородичи одомашненных видов. Так, лошадь Пржевальского (Equus przevalskii) сохранялась до середины XX века в экологическом пессимуме своего ареала - в Гоби, но много раньше была вытеснена домашними лошадьми и человеком из своего экологического оптимума - степей Хэнтея, Алтая и Казахстана.

Крупнейшим экологическим результатом неолитического скотоводства стало возникновение пустыни Сахара. Как показали исследования французских археологов, еще 10 тыс. лет назад на территории Сахары была саванна, жили бегемоты, жирафы, африканские слоны, страусы. Человек перевыпасом стад крупного рогатого скота и овец превратил саванну в пустыню. Пересохли реки и озера - исчезли бегемоты, исчезла саванна - исчезли жирафы, страусы, большинство видов антилоп. Вслед за исчезновением североафриканских саванн исчез и некогда многочисленный здесь крупный рогатый скот.

Опустынивание обширных территорий в неолите стало причиной второго экологического кризиса. Из него человечество вышло двумя путями:

1) продвижением на север, где по мере таяния ледников освобождались новые территории;

2) переходом к поливному земледелию в долинах великих южных рек - Нила, Тигра и Евфрата, Инда и Ганга, Янцзы и Хуанхэ. Именно там возникли древнейшие цивилизации.

3. Экологические последствия эпохи великих географических открытий.

Эта тема необычайно обширна. 507 лет, прошедших со времени первого плавания Колумба, неузнаваемо изменили мир. Список вывезенных из Америки и завезенных туда видов культурных растений, домашних животных, синантропных видов огромен. Множество акклиматизированных видов на новом месте играют большую экологическую, экономическую и культурную роль, чем у себя на родине. Трудно представить Россию без картофеля, Украину без подсолнечника и кукурузы, Болгарию без томатов, Грузию без фасоли и чая, Узбекистан без хлопчатника, Канаду без пшеницы, "дикий Запад" США или Аргентину без крупного рогатого скота и лошадей, Австралию и Новую Зеландию без овец.

Моряки Колумба привезли в Европу из Вест-Индии сифилис. Испанские конкистадоры завезли в Америку оспу. С испанскими мореплавателями в Америку из Европы была завезена 38-хромосомная черная крыса. Ее же португальцы расселили по Африке и Западной Индии. (Крысы, бегущие с тонущего корабля, - это именно черные крысы.) Мореплаватели Юго-Восточной Азии расселили по островам Океании восточноазиатский 42-хромосомный вид черной крысы. Вместе с товарами человек расселил по свету и не слишком любящую морские путешествия серую крысу, или пасюка. Из Евразии расселились синантропные домовые мыши. Для борьбы с крысами, мышами и змеями на тропические острова завозили из Индии мангуст. Мангусты успешно съедали крыс, затем уничтожали эндемичные виды грызунов и птиц, а затем вымирали и сами.

Особенно ранима фауна островов. На Мадагаскаре мальгаши (основное население Республики Мадагаскар) в X-XII веках уничтожили гигантских нелетающих страусообразных птиц эпиорнисов. В Новой Зеландии маорийцы (основное население Новой Зеландии до прибытия европейцев) уничтожили гигантских моа. К XVII веку на острове Маврикий был уничтожен гигантский нелетающий голубь дронт, или додо. В XVIII веке русские уничтожили морскую корову на Командорских островах, в XIX веке европейские колонисты уничтожили аборигенов Тасмании, а в XX веке из-за конкуренции с завезенными сюда собаками (динго здесь не было!) исчез сумчатый волк.

Экологические ошибки некоторых цивилизаций.

1. Истребление воробьев в Китае.

Уничтожение воробьёв - наиболее яркая сторона масштабной кампании по борьбе с сельскохозяйственными вредителями, организованной в Китае по инициативе Мао Цзэдуна в рамках политики Большого скачка (1958-1962).

Замысел кампании был в уничтожении «четырёх вредителей» - крыс, комаров, мух и воробьёв. Кампания против воробьёв приняла наиболее массовый характер. Пропаганда объясняла, что воробьи массово пожирают зёрна урожая, принося национальному хозяйству колоссальный убыток. План был разработан в 1958 году. Его поддерживал Президент Академии Наук Китая академик Го Можо.

РОССИЙСКИЙ ХИМИКО – ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ им. Д. И. МЕНДЕЛЕЕВА

КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ

Р Е Ф Е Р А Т

НЕ ТЕМУ: ПРИРОДА И ОБЩЕСТВО. ГЛОБАЛЬНЫЕ ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ КРИЗИСЫ.

АСПИРАНТ ЗАОЧНОГО ОТДЕЛЕНИЯ

КРАЙНОВА Е.А.

НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ

_________________ / ________________

МОСКВА, 2003 г.

Введение.

Глобальный экологический кризис, охвативший биосферу нашей планеты, заставляет с особым интересом обратиться к истории былых экологических кризисов. Наиболее известен и хорошо изучен кризис, прошедший в конце мелового периода, вызвавший вымирание динозавров и биоты мезозоя. Данный кризис открыл путь к развитию покрытосеменных растений, высших насекомых, млекопитающих животных и птиц.

Расцвет и угасание отдельных крупных ветвей организмов – естественный эволюционный процесс, который сопровождается изменением условий среды на Земле или в крупных ее регионах. В конечном итоге большинству видов рано или поздно суждено вымирание. Некоторые из них преобразуются в более продвинутые в эволюционном отношении типы, но большинство организмов, в конце концов, не может приспособиться к постоянно возникающим новым условиям среды или конкурировать с более адаптированными видами и поэтому вымирает.

Таким образом, на пути эволюции возникали, перерождались и вымирали различные общественные формации.

Общественные формации (общество) – это особая, высшая ступень развития живых систем биосферы, которая проявляется в функционировании и развитии социальных организаций, институтов, движений, а также и социальных противоречий (в рамках данной работы, экологических кризисов).

Практически все живые существа на Земле находились в тесной взаимосвязи с природой и подчинялись общим экологическим закономерностям.

Под природой здесь целесообразно понимать единство пространства, времени, материи и процессов, обеспечивающих это единство.

Однако, в течение последних 12 млн. лет в жестких условиях физической и умственной нагрузки сформировался надсоциальный вид Homo sapiens sapiens (Человек разумный), который, научившись использовать преимущества своего высокого интеллекта и кровно-родственных отношений, вышел из испытаний и стал хозяином всего живого на Земле.

Экологические кризисы в истории человечества.

Представление о том, что вымирание мамонта, шерстистого носорога, пещерного медведя, пещерного льва в конце ледникового периода, впервые было подвергнуто сомнению украинским палеонтологом Пидопличко И.Г. , высказавшим гипотезу о том, что в вымирании мамонта был повинен кроманьонец. Согласно расчетам Массона В.М. в эпоху верхнего палеолита в эпоху ашель в Пруто-Днестровском междуречье проживало 250 – 300 человек. В эпоху мустье население этой территории возросло на треть и составило 270 – 320 человек. Основу их питания составляли пещерный медведь, тарпан, зубр, северный олень, на долю которых приходилось до 83% добычи.

С биологической точки зрения, поведение вымерших животных и кроманьонца можно подразделить на два основных типа: эгоистическое и альтруистическое поведение. Эгоистическое поведение предписывает особи стратегию поступков, обеспечивающую особи максимальную выживаемость даже в ущерб другим особям. Такого рода поведение выработалось у кроманьонца благодаря индивидуальному естественному отбору. Альтруистическое поведение предполагает в стратегии поступков особи определенную составляющую таких поступков, которые прямо не способствуют выживанию особи, но помогают выжить ее генетическим родственникам. Эта линия поведения поддерживается групповым отбором, который благоприятствует выживанию сходного генотипа, представленного у близких родственников. Подобный групповой отбор является, в сущности, вариантом индивидуального естественного отбора, поскольку единицей приложения индивидуального отбора является единичный генотип, представленный у единичной особи, а единицей приложения группового отбора оказывается тот же единичный генотип, тиражированный у нескольких родственных особей.

Постепенный рост численности кроманьонца в верхнем палеолите, истребление им одних видов и сокращение численности других, привело человечество к первому в истории эволюционному кризису.

Изобретение лука и стрел в мезолите способствовало расширению числа охотничьих видов. Доказательством антропогенной нагрузки в данный период служит исчезновение морской коровы (Hydrodamalus stelleri ) .

Следующий за мезолитом период неолит связан с переходом от собирательства и охоты к растениеводству и животноводству. Ранее всего этот этап развития начался на Ближнем Востоке, где были выведены первые виды злаков. Здесь же были одомашнены коза и предки овцы. Перейдя от собирательства и охоты к земледелию и животноводству, человечество обеспечило себя продуктами питания и получило возможность роста своей численности. Одновременно резко возросла численность домашних животных.

С целью расширения земледельческих угодий и пастбищ сжигались леса. Из-за примитивного земледелия почва быстро теряла свои первоначальные свойства и деградировала, тогда сжигались новые леса. Сокращение площади лесов вело к снижению уровня рек и грунтовых вод.

Поливное земледелие было несомненным прогрессом: возросла урожайность, а вместе с ним увеличились размеры поселений, число ирригационных каналов (см. рис. 2) и поголовье домашних животных. Однако при ирригации человек столкнулся с засолением почв, поэтому на месте некогда плодородных заливных угодий и тугаев возникли глинистые и солончаковые пустыни и полупустыни. Скопление на небольших приречных пространствах больших масс людей и скота привело к загрязнению речных вод.

Впервые встала проблема качества питьевой воды. Уже в Месопотамии строятся специальные каналы с акведуками для транспортировки незагрязненной питьевой воды к городам, расположенным на больших реках.

Структура агроценоза влияет на величину альбедо, на параметры водного и углеродного обмена, т.е. на величины, которые мы называем климатообразующие факторами. Крупнейшим результатом неолитической сельскохозяйственной реолюции из-за перевыпаса стад крупного рогатого скота и овец стало возникновение пустыни Сахара. Расширяющееся производство риса в Китае и Юго-Восточной Азии привело в действие новый антропогенный фактор –

Рис. 2. Рост числа поселений (точки) и строительство ирригационных каналов (линии) в Месопотамии близ Урука . Левая картинка – ранее урукское время; Правая картинка – позднее урукское время.

увеличение поступления в атмосферу метана, а сжигание лесов под пастбища – углекислого газа. На нашей планете впервые возникла проблема потепления климата за счет парниковых газов, которая со всей остротой встала перед человечеством в последней трети ХХ века.

Интенсивное развитие земледелия и животноводства привели к новому наступлению на дикую природу. Появился мощный резерв наращивания объемов пищи и тем самым увеличения общей экологической емкости среды обитания человечества. Численность населения Земли к 1500 году нашей эры составила около 350 млн. человек, из которых на долю охотников, рыболовов и собирателей приходился 1% или 3,5 млн. человек .

Сейчас научно доказано, что при каждом десятикратном уменьшении площади (ареала) в среднем территория лишается 30% видов организмов, характерных для данной местности. Таким образом, увеличение численности одного вида в пределах его ареала снижает биологическое разнообразие и ухудшает качество окружающей среды, что неминуемо приводит к экологическим кризисам.

Уровень демографии общества и влияние его на природу.

Первый (верхнепалеолитический) демографический взрыв человечества сопровождался верхнепалеолитической технологической революцией. Второй (плейстоцен/голоценовый) демографический взрыв вызвал неолитическую сельскохозяйственную революцию. И, наконец, третий (современный, начавшийся в XI - середине XVI в.) демографический взрыв вызвал в Западной Европе промышленную технологическую революцию.

Численность видов животных в природе регулируется естественным отбором, конкуренцией и хищничеством. Данные параметры определяют емкость среды. В связи с изменениями условий среды численность и плотность популяций постоянно изменяются. Обычно эти колебания неупорядочены и зависят от случайного сочетания многих факторов. Но в любом случае плотность популяции колеблется около уровня средней емкость среды. Если сопротивление среды длительное время невелико, например, благодаря благоприятным погодным и кормовым условиям, то у видов может наблюдаться быстрое размножение.

После четвертичного оледенения 13–10 млн. лет назад при перестройки экосреды от менее к более продуктивной и обратно специализированные формы млекопитающих не смогли быстро перестроиться и вымерли, и лишь наземные равнозубые двуногие гоминиды оказались оптимальным вариантом эволюционной реакции на начавшийся подъем и спад биопродуктивности среды.

Из–за высокого метаболизма продолжительность жизни и онтогенез у гоминид оказались растянутыми по сравнению с другими равновеликими им млекопитающими. По этой причине эволюционно–экологические реакции гоминид на перемены в экосреде были заторможены. Стандартные млекопитающие реагируют на временный подъем биопродуктивности экосреды (речь идет о кратковременных экологических изменениях) немедленным увеличением своего поголовья, что с исчерпанием природных ресурсов влечет за собой сокращение численности животных. Этот процесс, называемый популяционными волнами, обеспечивает в общем стабильную численность животных в биоме. Неучастие же в популяционных волнах создавало для гоминид тенденцию к медленному, но непрерывному демографическому росту.

С экологической точки зрения, возникновение производящего хозяйства означало, что демографический взрыв в первобытном обществе потребовал аналогичного популяционного взрыва в среде организмов, способных служить австралопитеку приемлемым источником пищи. Это позволяло демографически растущему социуму сохранять трофический (пищевой) энергобаланс с экосредой. В самом деле, земледелие и скотоводство - это, с экологической точки зрения, искусственный популяционный взрыв ряда съедобных для человека растений и животных. Совершенно очевидно, что подобный популяционный взрыв может объясняться только предшествующим демографическим взрывом у австралопитека.

и от дисперсии (s r) при максимальной численности популяции N m Т = f (r, s r , N m) (Гудмен, 1989г.).

Исследование модели показало, что вымирание популяции возможно при условии s r > 2r, при условии, что r и N m можно представить как функции от массы тела. Из этого следует, что для высокой 95% -ной вероятности выживания в течение ближайших 100 лет популяции Homo sapiens sapiens должна иметь численность не ниже 500 особей. Для сравнения, популяция слонов - 100, а мышей – 10 000.

Вероятно, нормальная биологически обусловленная численность вида Homo sapiens sapiens с массой тела от 10 до 100 кг должна соответствовать размаху значений видовой численности в пределах 500 – 10 000 000 особей , где нижний предел определен вероятностью выживания популяции, а верхний – емкостью среды.

Как показывают расчеты, человечество превысило максимальный предел численности в 610 раз. Последнее утверждение наводит на мысль, что глобальное увеличение численности Homo sapiens sapiens представляет опасность.

Уровень развития технологии общества и влияние его на природу.

Помимо высокого уровня удельного метаболизма, человек и его предки имели еще одно важное отличие от высших животных, а именно: все орудийные гоминиды располагали средствами коллективного производительного потребления (коллективными орудиями). В отличие от других орудийных животных, гоминиды освоили средства коллективного и одновременно производительного потребления: орудия, изготовляемые сообразно коллективной традиции и используемые в различных коллективных промыслах.

С информационной точки зрения, чтобы вся часть сообщества, занятая производством коллективных орудий находилась в одинаковом положении в производственном процессе, оптимальное количество непосредственных создателей индустрии должно быть близко количественному показателю технологии. Когда степень сложности технологии эквивалентна численности своих создателей, на каждого из них, условно говоря, приходится определенный процент от общей степени сложности технологии, что выражает среднюю оптимальную эффективность ее воспроизводства. Если по какой–то причине сообщество вырастает, то, с одной стороны, в продуктах труда начинают накапливаться нестандартные изделия, совершенно избыточные для информационного оживления процесса репликации, поскольку они начинают дублировать друг друга; с другой стороны, процент технологии, приходящийся на каждого производителя, падает, что эквивалентно снижению эффективности воспроизводства культуры .

В противоположном случае, когда численность сообщества снижается, с одной стороны, возрастает трудоемкость репликации культуры, а с другой - появляется биологически неприемлемый момент деградации демографического состояния общества. Очевидно, из трех возможных вариантов отношения степени сложности технологии к демографическому состоянию сообщества оптимальным является промежуточный, когда демографические и технологические показатели близки.

Возможная связь демографии с технологией проливает новый свет на динамику развития производительных сил. Последние состоят из личного (субъективный фактор) и вещного (средства и предметы труда) элементов, причем саморазвитие производительных сил начинается с личного элемента. Эта схема представляется вполне правдоподобной, однако первоначальное изменение субъективного фактора производства определяется не в усовершенствовании производителя, а в изменении его демографического состояния, что влечет за собой технологические изменения. Факты показывают, что изменения степени сложности человеческих технологий в истории являлись хронологическими следствиями изменений демографического состояния человечества.

Яркий пример, который произошел в начале верхнего палеолита, когда из Африки в Евразию пришел человек современного типа. Современное ему неандерталоидное население располагало менее сложными, чем верхнепалеолитические, индустриями и, следовательно, было малочисленнее, чем носители верхнепалеолитических культур. Неандерталоиды и современные люди также занимали одну и ту же экологическую нишу, в которой конкурировали. В результате современный человек с его большей численностью (точнее, плотностью населения) и более эффективной технологией вытеснил своих неандерталоидных современников. Сходные события происходили и в неолитическо–халколитическую эпоху, когда ближневосточные синокавказцы, а затем и индоевропейцы распространялись по Европе, обладая большими плотностями населения и более сложной технологией производящего хозяйства, чем мезолитические аборигены. Последние были вытеснены или ассимилированы и лишь на западе Европы, по–видимому, переняли производящее хозяйство, сохранив культурную преемственность с мезолитическим состоянием.

Уровень социальной организации общества и влияние его на природу.

Палеолитические и мезолитические общины находились в экологическом равновесии со средой, а локальный уровень ее биопродуктивности благоприятствовал какому-то определенному варианту кровно–родственных отношений, свойственных приматам (матрилинейный эндогамный промискуитет, матрилинейная экзогамия, патрилинейная иерархическая эндогамия и другие варианты, включая парную семью и пр.). Не исключено, что ближневосточные обитатели субтропиков с их значительной биопродуктивностью могли обладать матрилинейными кровно–родственными структурами, в то время как их соседи в менее продуктивных регионах имели скорее склонность к патрилинейной иерархической эндогамии (с тенденцией к организации гаремов).

Материальные средства внутренней социальной интеграции неолитического общества распадаются на две основные группы явлений, состоящих в генетической связи. Первая группа интегративных феноменов связана с предметной формой структуры цивилизованного общества, которая воплощена в материальных образованиях поселения городского типа. Город – это средство коллективного непроизводительного потребления сакрального (культовые, религиозные места, здания, сооружения), административного, жилищного и фортификационного (оборонительные сооружения) типа представляет собой предметную форму структуры общества разделенного труда, призванную жестко связать между собой жизненные условия весьма разнородных подразделений труда в едином городском конгломерате, что выполняло важнейшую социально–интегративную функцию для общества, расщепляемого разделением труда.

Из наблюдений над приматами в неволе известно, что ограничение своей свободы, абсолютно независимо от наличия пищи, они воспринимают как попадание в малопродуктивный пустынный биотоп, начинают конкурировать из–за пищи (несмотря на то, что ее хватает) и организуют патрилинейные иерархические структуры сообщества. Приматы в данном случае реагируют на отсутствие постоянного свободного доступа к источникам корма, что действительно эквивалентно условиям малопродуктивного биотопа или биотопа, в котором доступ к пище ограничивают хищники (ситуация с павианами в открытой саванне) .

Человеческое поведение при переходе к жизни в городах столкнулось с аналогичной проблемой. Кровно-родственными отношениями в городской цивилизации стали патрилинейные, а общегородская социальная структура приобрела иерархические черты. По форме эта организация имела древнее этологическое (естественное поведенческое) происхождение. Однако в условиях цивилизованного общества, потенциально дезинтегрируемого специализацией труда, иерархическая патриархальная структура стала функционировать за рамками кровно–родственных отношений и обусловила конкретный централизованно–распределительный характер экономических связей подразделений труда. В данном случае в объяснении нуждается не сам генезис иерархической структуры, а ее социально–экономическое приложение, причина реализации которого видна в пригодности иерархической структуры для социально–интегративных функций.

На первый взгляд иерархическое устройство цивилизованного общества было удачным изобретением для регуляции социально - экономических взаимоотношений подразделений труда. Но с другой стороны, увеличивало давление на природу из-за увеличения плотности населения и агрессивного отношения к действительности.

Таким образом, цивилизация, получив в наследство от первобытного общества начала производящего хозяйства, и предпосылки иерархической организации общества, поместила все эти общественные достижения в определенную социально–интегративную матрицу, что обусловило возможность их дальнейшей специализации и развития без ущерба для целостности социума, но значительно изменяющая окружающую природную среду.

Синергетика или прогноз будущего.

В последние двадцать лет было показано, что "долгосрочный прогноз" поведения огромного количества даже сравнительно простых механических, физических, химических и экологических систем можно предсказать в течение ограниченного времени. Сколь угодно малая неточность в определении начального состояния системы нарастает со временем, и с некоторого времени мы теряем возможность что-либо предсказывать.

Поистине огромна область, в которой наши возможности предсказывать весьма ограничены. Однако в некоторых случаях осознанный барьер не только лишает иллюзий, но и помогает увидеть истинный масштаб стоящих проблем. Это связано с необратимостью теории относительности ис поведением, так называемого, динамического хаоса . Важнейшее свойство детерминированных систем с хаотическим поведением - чувствительность к начальным данным . Начальные отклонения с течением времени нарастают, малые причины приводят к большим следствиям. Таким образом, в детерминированных системах с хаотическим поведением должны быть сбои, для сохранения относительно стабильного состояния.

Известно, что множество систем нашего организма работают в хаотическом или близком к нему режиме. Причем часто хаос выступает как признак здоровья, а излишняя упорядоченность - как симптом болезни. Исследователи детерминированных системах с хаотическим поведением пытаются увидеть за этим новый, более глубокий уровень единства природы.

Данные системы имеют очень много степеней свободы. Однако все устроено так, что в процессе эволюции выделяется несколько главных критериев, к которым подстраиваются все остальные. Эти главные степени свободы называют параметрами порядка . Есть и правила запрета. Попытки что-либо "навязать" детерминированным системам с хаотическим поведением или пытаться воздействовать на них методом проб и ошибок, обречены на провал.

В процессе развития и стабилизации деятельности таких систем должны возникать и исчезать (иными словами: перетекать из одного вида в другой) импульсы, которые отточено регулируют взаимодействие положительных (например, катализаторы) и отрицательных (например, ингибиторы) обратных связей. Первые должны сделать пространственно-однородное состояние неустойчивым и обеспечить возможность рождения структур. Вторые нужны, чтобы стабилизировать процессы вдали от равновесия и задать диапазон, в котором будут меняться параметры порядка.

В настоящее время в футурологии, глобальной динамике часто упоминается термин "коэволюция" . Под коэволюцией понимают совместное изменение (коэволюция человека и природы, технологий и цивилизационных императивов) и взаимодействие в ходе развития. Коэволюция позволяет сложной системе изменяться согласованно, не распадаясь на простейшие части.

Существует весьма большая вероятность, что обострившиеся экологические проблемы и исчерпание ресурсов готовят нашей цивилизации резкое замедление технологического развития. И решающим аргументом здесь могут стать только глубокие содержательные математические модели, связанные с конкретной исторической реальностью.

Математическая модель картины, например, разрушению окружающей среды при использовании традиционных технологий природопользования, соответствует резкому понижению жизненных стандартов и выходу с течением времени на уровень возобновляемых ресурсов. Две верхние изолированные ветви (устойчивая и неустойчивая) соответствуют, например, новой технологии природопользования. И здесь становится ясна большая польза диаграмм, подобных нарисованным. Допустим, что мы никоим образом не представляем кривой своего исторического развития. Тогда нас ожидают катастрофы, бедствия и серьезные неприятности в точках l 3 и l 4 (см. рис.4в).

Рис. 4. Бифуркационные диаграммы коэволюции сложных нестационарных структур, допускающие наглядную историческую интерпретацию .

а.- Бифуркация с устойчивой ветвью развития.

б.- Бифуркация с неустойчивой ветвью развития. Может соответствовать кризису "общества потребления", имеющего весьма высокие жизненные стандарты.

в.- Столкновение "фантома" с траекторией устойчивого развития, после которого происходят катастрофические изменения.

Заключение.

Сравнение демографического, технологического и социального состояния общества доцивилизованной и цивилизованной эпох заставляет искать социально-философские средства объяснения природы социальных противоречий, дефиниция которых сопряжена с рядом методологических трудностей, потому что процесс дифференциации общества неограничен и развивается по закону геометрической прогрессии.

С эмпирической точки зрения, противоречия между обществом и природой в форме экологических кризисов возникают при сочетании трех взаимосвязанных факторов: достижение местными локальными социумами значительного демографического состояния способного породить цивилизацию с определенной социальной структурой (древний Египет, Шумер, Элам, Хараппа) и господство производящего хозяйства.

Для поддержания относительно высокобиопродуктивной экосреды благоприятно стимулировать матрилинейные экзогамные кровно-родственные отношения без перехода в промискуитет (стадия ничем не ограниченных отношений между полами, с нарушениями норм брака и форм семьи), которые стабилизируют рост численности Homo sapiens sapiens и способствуют гармоничному развитию общества и природы.

Данное утверждение не является однозначным решением социальных противоречий, потому что с одной стороны настоящему цивилизованному социуму не хватает ресурсов, снижается биоразнообразие и ухудшается качество окружающей природной среды – это отрицательный факт большой численности людей. Но с другой стороны цивилизованный социум приобрел ряд свойств, имеющих прямое отношение к способности выявлять и предсказывать сущности, усовершенствовать технологии и социальное поведение - это положительный факт большой численности. Потому что в условиях действия закона больших чисел становится предсказуемым не только поведение членов общества, но и характер информации, находящийся в их распоряжении. Цивилизованный социум превращается в, так называемый, “живой компьютер”, способный накапливать информацию о сущностях, выражающих определенные позитивные знания о природе и обществе, и искать пути дальнейшего коэволюционного развития.

Культура, религия, идеология, научные теории в огромной степени определяют не только текущее состояние общества, но и его ожидания (долгосрочные прогнозы), которые в одних случаях могут играть стимулирующую, а в других разрушительную роль.

В настоящей момент есть все основания полагать, что история готовит нашей цивилизации много неожиданностей. Согласно прогнозам авторов книги «Синергетика и прогнозы будущего» происходит достаточно быстрый отход от предшествующей траектории развития человечества. Поиск возможных решений на это смещение является сверхзадачей всей науки, потому что масштабы ожидаемых перемен слишком велики, и очень многое должно измениться в самом человеке.

Выбор сегодня придется делать не между добром и злом, не между стабильностью и изменчивостью, а между большим и меньшим злом, между различными неустойчивыми траекториями, за которые придется платить разную цену.

Список литературы.

1. Акимова Т.А., Хаскин В.В. Экология: Учебник для ВУЗов. – М.: ЮНИТИ, 1998 г., 455 с.

2. Будыко М.Н. О причинах вымирания некоторых видов животных в конце плейстоцена // Изв. АН СССР. Сер. геогр. 1967. № 2.

3. Воронцов Н.Н. Экологические кризисы в истории человечества. // Соросовский образовательный журнал. 1999 г. № 10, с. 2 – 10.

4. Капица С.П., Курдюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Синергетика и прогнозы будущего. Изд. 2-ое. М: Эдиториал УРСС, 2001 г., 288 с.

5. Клягин Н.В. Происхождение цивилизации (социально–философский аспект). - М., 1996. - 252 с.

6. Комиссаров Б.Н. Новистика и изучение глобальных проблем современности // Междисциплинарность в науке и образовании. Санкт-Петербург, 2001 г, с. 63 – 72.

7. Лисичкин Г.В. Экологический кризис и пути его преодоления. // Соросовский образовательный журнал. 1998 г. № 12, с. 65 – 70.

8. Лопатин И.К. Разнообразие животного мира: прошлое, настоящие, проблемы сохранения. // Соросовский образовательный журнал. 1997 г. № 7, с. 18 – 24.

9. Лот А. К другим Тассили: Новые открытия в Сахаре. Л.: Искусство, 1984 г., 215 с.

10.Пидопличко И.Г. О ледниковом периоде. Киев: Изд-во АН УССР, 1946. Т.2. 264 с.

11.См.: Вишневский А.Г. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее. М., 1982. С. 67–71.

12.См., например: Дьюсбери Д. Указ. соч. С. 56–57, 339: Пианка Э. Эволюционная экология. М., 1981. С. 187–190; Меннинг О. Указ. соч. С. 235, 330

13.См.: Клягин Н.В. К предыстории цивилизации // Цивилизация и культура в историческом процессе. М., 1983. С. 15; Он же. От доистории к истории: Палеосоциология и социальная философия. М., 1992. С. 143.

Начиная с эпохи верхнего палеолита, хозяйственная деятельность человека неоднократно приводила к ухудшениям природных условий, что создавало большие или меньшие трудности для дальнейшего осуществления человеческого общества.

Таким путем возникало много экологических кризисов, распространявшихся на различные по размеру территории.

С древнейших времен важным фактором воздействия человека на окружающую природу был огонь, применение которого позволяло уничтожать растительность на больших пространствах. Лесные и степные пожары издавна широко применялись как средство охоты на крупных животных. Еще недавно такой метод использовался австралийскими аборигенами, которые для этой цели уничтожали растительность на территориях в десятки квадратных километров. Аналогичные приемы охоты, вероятно, использовались охотниками верхнего палеолита.

Очевидно, что пожары на больших территориях приводили к хищническому уничтожению диких животных и разрушению природных экологических систем.

Наряду с этим уничтожением лесов облегчало дальнейшую охоту на крупных животных, что, возможно, объясняет быстрое исчезновение лесной растительности во многих областях после появления в них современного человека.

В эпоху неолита, когда основой хозяйственной деятельности стали скотоводство и земледелие, выжигание растительного покрова приобрело громадные масштабы.

Оно применялось для расширения пастбищ за счет лесных участков и в особенности для подсечно-огневого земледелия, основанного на вырубке участков леса и сжигании срубленных деревьев, после чего удобренная золой почва давала обильные урожаи даже при очень неглубокой ее обработки.

Плодородие почвы при этой системе земледелия быстро убывает, в связи, с чем через несколько лет (иногда всего через один - два года) приходится вырубать новые участки леса и переносить туда возделываемые поля. Такой метод может применяться при наличии обширных малонаселенных лесных территорий. В недалеком прошлом он был распространен во многих странах средних широт и используется даже сейчас в некоторых развивающихся государствах тропиков.

Широкое применение выжигания растительности на значительной части территории суши привело к заметным изменениям природных условий, включая флору, фауну, почвы и, в меньшей степени, также климат и гидрологический режим. Так как систематическое выжигание растительности, как в средних широтах, так и в тропиках было начато давно, трудно оценить весь объем вызванных таким путем изменений среды, окружающей человека. Заслуживает внимание, что, как показывают данные наблюдений, во многих случаях уничтоженный человеком растительный покров не восстанавливается и после прекращения его систематического выжигания.

Наряду с подсечным земледелием в ряде областей леса были уничтожены для использования древесины. Большое влияние на естественный растительный покров многих областей оказывал выпас сельскохозяйственных животных, который часто проводился без учета возможностей восстановления растительного покрова. В лесных районах с сухим климатом поедание козами и другими животными листвы молодых деревьев, в конечном счете, приводило к уничтожению лесов. Чрезмерный выпас скота уничтожал растительность сухих степей и саванн, которые затем часто приобретали черты полупустынь и пустынь.

Воздействие хозяйственной деятельности на растительный покров, по-видимому, неоднократно наносило тяжелый ущерб человеческому обществу.

Одна из первых цивилизаций в истории человечества возникла в северо-западной Индии (третье-второе тысячелетие до нашей эры). Центры этой цивилизации (Хараппа, Мохенджо-Даро и др.) находились в районах, занятых сейчас пустыней.

Высказывалось предположение, что в прошлом эти области представляли собой сухие степи, где существовали благоприятные условия для развития животноводства и некоторых видов земледелия.

Неумеренный выпас скота в эпоху древней цивилизации мог привести к разрушению растительного покрова, что обусловило повышение температуры и понижение относительной влажности нижнего слоя воздуха. В результате уменьшилось количество осадков, что сделало невозможным возобновление растительного покрова. В связи с этим не исключено, что антропогенные изменение климата были одной из причин исчезновения древней цивилизации Индии.

Другой пример относится к изменениям природных условий в бассейне Средиземного моря в античную эпоху, в начале которой на территории Греции и ряда других средиземноморских стран существовали обширные леса, которые затем были частично вырублены и частично уничтожены в результате неумеренного выпаса скота. Это способствовало сильной эрозии почвы и привело к полному уничтожению почвенного покрова на многих горных склонах, что усилило засушливость климата и значительно ухудшило условия сельскохозяйственного производства. Хотя в данном случае изменение природных условий не привело к разрушению античных цивилизаций, оно оказало глубокое влияние на многие стороны жизни человека в античное время.

Имеется предположение, что истощения почв на территории Центральноамериканского государства майя в результате подсечно-огневого земледелия явилось одной из причин гибели этой высокоразвитой цивилизации.

Заселившие Центральную Америку европейцы нашли в тропических джунглях многочисленные города, уже давно покинули их жителями.

Приведенные здесь примеры, число которых можно легко умножить, относятся созданных человеком значительных ухудшений условий окружающей среды, которые на уровне технических возможностей того времени оказались необратимыми. Такие случаи могут быть названы антропогенными экологическими кризисами.

Изучая антропогенные экологические кризисы прошлого, можно высказать предложение, что особенно тяжелые последствия имели кризисы, возникающие на ранних стадиях развития человеческого общества, в особенности рассмотренный выше кризис эпохи верхнего палеолита. Более поздние экологические кризисы охватили меньшие территории и, по-видимому, имели менее длительные последствия.

История влияния человека на биосферу показывает, что технический процесс постоянно увеличивает возможности воздействия на окружающую среду, создавая предпосылки для возникновения крупных экологических кризисов. С другой стороны, этот процесс расширяет возможности устранения создаваемых человеком ухудшений природной среды. Наиболее отчетливо эти две противоположные тенденции проявились во второй половине XX в.